ПУТИН: ИЗ ГРЯЗИ – В КНЯЗИ

Путин управляет Россией уже четверть века, но безраздельным властителем жизни и смерти своих подданных, абсолютным диктатором он стал лишь теперь. И пока он будет оставаться на вершине властной пирамиды, на перемены в этой стране можно даже не надеяться.

Сегодня даже самые либеральные аналитики (если они, конечно, аналитики, а не пропагандисты) вынуждены признать: вовсе не Владимир Путин основал авторитарную модель управления в России. Он унаследовал ее от Бориса Ельцина, которого устранил путем дворцового переворота и использовал для установления собственной диктатуры.

Зачем Ельцину понадобился Путин?

Ельцин, на мой взгляд, это классический пример сказочного рыцаря, который победил дракона, после чего сам же в дракона и превратился. В августе 1991 года он вышел на бой против ГКЧП и, хотя Советский Союз уже ничто не могло спасти, именно позиция и действия Ельцина дали возможность распустить СССР с минимальной кровью. А уже в октябре 1993-го тот же Ельцин из защитника московского Белого дома стал его разрушителем. Тогдашний российский коммуно-фашистский парламент не вызывает, откровенно говоря, ни малейшего сочувствия, однако победа над ним и так называемая «декабрьская Конституция» превратили президента РФ едва ли не в царя. И Ельцин, обладая попросту жалким рейтингом у народа и вынужденный бороться с сильнейшей оппозицией в Думе, ухитрялся даже не руководить, а именно править Россией почти исключительно с помощью своих указов.

Как будто этого было мало, Ельцин встрял в войну в Чечне, которую превратил в войну с Чечней. Войну, которую Россия с треском провалила.

Понимая, что проигрыш на выборах в июне 1996 будет означать утрату не только власти, но и имущества, и, скорее всего, свободы, Борис Николаевич прибег к невиданным ранее фальсификациям. Масштабное использование административного ресурса принесло ему очередной президентский срок, но платой стало невиданное, разнузданное, ничем не сдерживаемое разграбление России приближенными к Кремлю олигархами. Среднестатистический россиянин совершенно зря пеняет сегодня либеральным реформаторам первой половины 1990-х – главная «прихватизация» развернулась в конце 1995 года, когда Ельцин обеспечивал себе финансирование будущей предвыборной кампании.

Совпадение по времени мировой экономической рецессии и казнокрадства ельцинской «семьи» привело к страшному кризису 1998 года – вплоть до августовского дефолта. Ельцин понял, что нет иного способа спасти «нажитое непосильным трудом», кроме как назначить лояльного преемника – скорее, даже не преемника, а «зицпрезидента», чтобы переждать тяжелые времена в сторонке, после чего вернуться к официальной власти: если не самому, то уж точно – одному из «семьи» (точно так же поступил позднее Путин, посадив в президентское кресло своего «болванчика» Медведева). 1998 и 1999 годы стали временем проведения своеобразного «конкурса» на должность местоблюстителя, во время которого «приближенные к телу» олигархи выбирали будущего гаранта… нет, не Конституции России, а неприкосновенности Ельцина и «семьи».

Первым кандидатом стал Евгений Примаков – премьер с сентября 1998 по май 1999. Однако, в какой-то момент он стал популярнее самого Ельцина и начал вести самостоятельную политику. Кроме того, он обладал поддержкой в парламенте (в мае Дума едва не объявила Ельцину импичмент). Позже Примаков в тандеме с мэром Москвы Юрием Лужковым прямо выступил против Ельцина.

С мая по август 1999 в премьерах ходил другой кандидат – Сергей Степашин. Но он не показал себя достаточно твердым в борьбе с оппонентами Ельцина, так что был заменен на третьего кандидата – невыразительного, зависимого Владимира Путина (тогда ходил анекдот, что Борис Ельцин на спор заставил его в прямом эфире сказать слово «сортир» – отсюда и появился известный мем про «мочить в сортирах»). Тот справился с главным обидчиком «семьи» – генпрокурором Юрием Скуратовым – и стал следующим премьером. Его исполнительность и личная невыразительность, полнейшее отсутствие всяческой харизмы, казались наилучшими характеристиками для ельцинского гаранта.

Примечательно, что все трое кандидатов «корнями» уходили в спецслужбы: Степашин и Путин – ФСБ, Примаков в свое время возглавлял внешнюю разведку. Кто бы из них ни стал преемником, Россия была обречена на чекистское правление.

Наследник

В начале августа 1999 Путин стал премьером – через два дня после того, как группа чеченских боевиков вторглась в Дагестан. Заказчиком этого рейда был Кремль. Представляя Путина в телеобращении, Ельцин прямо назвал его своим преемником.

В сентябре того же года ФСБ организовало провокацию в виде серии взрывов жилых домов в России. Это не только дало возможность мобилизовать общественное мнение на поддержку Второй чеченской войны и лично Путина, но и, как тогда казалось, гарантировало «семье» вечную лояльность Путина – главного организатора терактов.

31 декабря 1999 года Путин стал исполняющим обязанности президента (вот это вот знаменитое ельцинское «Я устал, я ухожу»), через месяц пал Грозный, а на досрочных выборах 26 марта 2000 года Путин победил. Впрочем, невзирая на все ухищрения, он набрал лишь 53% голосов.

Всё последующее десятилетие Путин провел именно в статусе наследника – о единоличной власти тогда еще и речи быть не могло. Но буквально с первого же дня он, вместо того, чтобы быть послушным исполнителем, начал перетягивать властное «одеяло» на себя. А когда старые кукловоды поняли, что что-то пошло не так – было уже поздно.

В 2000 году в РФ были созданы абсолютно неконституционные федеральные округа, был также сменен порядок комплектации Совета Федерации (верхней палаты российского парламента). Путин заставил Татарстан переписать свою конституцию. В 2001 были запрещены региональные партии, с 2005 выборы в Думу стали исключительно пропорциональными. В 2003 году Путин спровоцировал конфликт с Украиной вокруг черноморского острова Тузла, чтобы на волне шовинизма обеспечить партии власти («Единой России») конституционное большинство в Думе. Параллельно отобрал у олигархов их самые важные активы: от НТВ до ЮКОСа. Распоряжаться большой собственностью в РФ с тех пор имели право лишь приближенные к Путину. В 2005 году были отменены прямые выборы губернаторов (в 2012 их вернули, когда губернаторы уже были лишены большинства своих полномочий и не представляли больше угрозы властной вертикали). В 2006 в политическом дискурсе появились концепции «суверенной демократии» и «русского мира».

Впрочем, всей нужной полноты власти Путин в своих руках тогда еще не сосредоточил. Именно поэтому ему в 2008 пришлось уйти с поста президента, назначив вместо себя местоблюстителя – пьянчужку Дмитрия Медведева, не обладавшего ни малейшим влиянием и полностью зависимого от Путина. Напрямую перекраивать под себя российскую Конституцию он тогда еще не решался.

Разводящий

В 2012 ряд российских политологов охарактеризовал устройство путинского режима термином «Политбюро 2.0». По иронии судьбы, такой формат доживал последние годы, хотя авторы этого определения упорно держались за него еще порядка 10 лет. Ведь, за исключением периода сталинской диктатуры, Политбюро было коллективным органом – и Генеральный секретарь был вынужден считаться с мнением его членов. Но вряд ли ближайшее окружение Путина в нулевые могло отстранить его от власти, как когда-то сделали с Никитой Хрущевым его соратники. Внутри Политбюро 2.0 велась настоящая политическая борьба, умело разжигаемая самим Путиным – ради сохранения места «разводящего» и «центра тяжести».

Речь шла не только о замене Путина на Медведева, а и о выборе между Медведевым, тогда пользовавшимся репутацией либерала-технократа, и генерал-полковником Сергеем Ивановым – бывшим заместителем директора ФСБ и министром обороны, с соответствующими взглядами. «Семья» протолкнула первого – и четыре года Россия модернизировалась… всем на горе.

Путинское Политбюро 2.0 состояло из представителей ельцинской «семьи», старых финансово-промышленных групп, его собственных друзей из кооператива «Озеро» и чекистского окружения. Такая схема полу коллегиального управления, когда Путин должен был услышать каждого, прекратила действовать в переходный период 2011/12 – 2014 гг. Сначала режим пережил самый большой по тем временам кризис – так называемые «Болотные протесты» из-за фальсификации выборов в Думу и «рокировочку» Путина с Медведевым. Потом – аннексию Крыма и становление «крымского консенсуса». Еще никогда ранее рейтинги Путина не падали так низко, а потом не взлетали так высоко, как в этот период. Так что, когда крымская авантюра увенчалась успехом, в РФ началось становление новой системы власти.

Башни Кремля

Во-первых, даже слабенькая либерализация имени Медведева была свернута и началось укрепление личной власти Путина путем продвижения антизападной повестки и «традиционных ценностей». 2012 год – законы об «иноагентах» и «Димы Яковлева». 2013 – введение криминальной ответственности за пропаганду ЛГБТ среди несовершеннолетних и за «оскорбление чувств верующих». 2014 – запрет «реабилитации нацизма». 2018 – повышение пенсионного возраста. 2019 – статус «иноагента» начал включать в себя физические лица. 2021 – массовое закрытие правозащитных организаций.

В это же время начинаются казни врагов режима на самом высоком уровне: «создатель Путина» Борис Березовский (2013), Борис Немцов (2015), покушение на Алексея Навального (2020). Впервые в истории РФ был посажен за коррупцию (а в реальности – за поражение в корпоративных войнах) министр Алексей Улюкаев (2016).

Одновременно уцелевшие старые олигархи и новые приближенные фактически утратили право решающего голоса при принятии решений. Разделенные на группы – «башни», они уже не помогали Путину руководить Россией, а лишь советовали, конкурируя между собой за «доступ к телу». Путин, со своей стороны, сохранял роль «разводящего», одновременно нарезая «башням» задания, стимулируя конкуренцию между ними и помогая достичь компромисса. Количество и состав «башен» являются проблемой многолетних дискуссий, но важно понять две вещи:

Во-первых, ни одна из башен не являлась самодостаточной: одной не хватало войск, другой – денег, третьей – медиаресурса, четвертой – админресурса (министров или губернаторов) и т.д.

Во-вторых, конкуренция имела место не только между «башнями», но и внутри них. Эдакий всеобъемлющий «террариум единомышленников».

И, если ранний путинизм еще можно назвать «гибридным режимом», то после разгона Болотной, а более того – после аннексии Крыма, в России установился классический авторитаризм в форме личной диктатуры. Самым важным доказательством этого является судьба выборов. В 2008 Путин еще вынужден был посадить на трон вместо себя «преемника», а в 2020 он попросту «обнулил» Конституцию и свои предыдущие президентские сроки, продлив свое правление, как минимум, до 2036 года (хотя, можно предположить, что это было, мягко говоря, весьма оптимистично – но это уже совсем другая история).

А то, как Путин в феврале 2022 года ломал об колено ближайших соратников, заставляя их «замазаться кровью» и признать «независимость» оккупированного Донбасса, можно было видеть в прямом эфире. Возразить ему не посмел вообще никто.

Диктатор

Весной 2022 – летом 2023 путинский режим пережил еще один переходный период, который состоял из трех мощных кризисов. Первый – провал блицкрига и паническое бегство с Севера Украины. Второй – потеря Харьковщины и Херсона, единственного захваченного с февраля 2022 года украинского областного центра, а также массовая мобилизация, от которой столь же массово побежали все, кто только мог. Ну, и третий – марш пригожинского шакалья на Москву, хотя это был вовсе не антипутинский бунт, а, скорее, корпоративная война «башен Кремля» в наиболее интенсивном своем выражении. Тогда позиции Путина так пошатнулись, что, казалось, его единоличной власти наступил конец – даже «личный абрек» Рамзан Кадыров не пришел на помощь, а лишь издалека заверял – мол, «хазяын, я сэйчас как прыбегу, всэх зарэжу, только шнуркы застэгну».

Однако, вскоре выяснилось, что запуганные насмерть «элиты» не в состоянии воспользоваться возможностью ограничить абсолютно разрушительный для России курс Путина. Пережив самые темные дни «пригожинщины», Путин вернулся на политическую арену, став еще более сильным.

Армия была опять приведена к покорности, всю внутреннюю оппозицию выжгли напалмом, вплоть до убийства Навального, начались казни среди нелояльных «своих» – Пригожин, Суровикин, под репрессии попали даже отмороженные ура-патриоты типа Игоря Гиркина. Параллельно была полностью уничтожена и старая схема «башен Кремля». Так, в апреле 2022 года в отставку ушел один из архитекторов путинизма, Валентин Юмашев – зять Ельцина и глава его администрации, выполнявший обязанности полномочного представителя «семьи» в путинском Политбюро 2.0 и его личного приближенного советника. Исчезла, по сути, целая «башня», а заодно – и путинские гарантии, выданные «семье».

Начался процесс «переприхватизации». Так как забирать у «чужих» (в частности, у иностранцев) уже почти нечего, то для «кормления» нужных людей активы стали отнимать у «своих» – «Метафракс Кемикалс», «Уралбиофарм», «Волжский оргсинтез», «Дальнегорский ГОК» и т.д.

Историки будущего еще дадут определение новой политической конструкции России (хотя, на самом деле – чего изобретать велосипед? Новая система носит все признаки диктатуры плебисцитного типа, такой же была диктатура Гитлера), а покуда ее можно назвать, скажем, «двором». Не том, на котором трава и дрова, а царским. У самодержца уже не может быть соратников – только и исключительно подданные, среди которых и бояре, и смерды – все «холопы государевы». 15-20 бояр составят «ближнюю Думу» при «царе», конкурируя друг с другом за его благосклонность, но этот ближний круг уже не будет, как Политбюро 2.0, ни в малейшей степени самостоятельным и станет выполнять исключительно роль советников и исполнителей воли диктатора. Репрессии в верхушке станут обычным явлением. Технологически, «опричнина 2.0» уже вполне возможна, недостает лишь политической воли (иными словами – царского повеления). То есть, уже не деньги и активы станут движителем новой лояльности, а чистый и незамутненный страх. При этом ненависть также будет нарастать, но Путин к этому, похоже, уже готов. Как говаривал римский император Гай Юлий Цезарь Август Германик, более известный нам по своему прозвищу Калигула (это уменьшительное определение от слова «калига» – то есть, тяжелая кожаная сандалия римского легионера): «Пусть ненавидят, лишь бы боялись». Силовики окончательно оттеснят технократов от трона.

То есть, если в нулевых годах можно было говорить о некоем консенсусе, а в десятых – о компромиссе между Путиным и элитами, то теперь это все в прошлом: настало время «царской воли». И, если описанная здесь логика окажется правильной – финал путинизма также можно предвидеть. Или он сам умрет, или ему малость помогут, как в свое время Сталину. После этого произойдет раскол элит, а завершится все традиционным русским бунтом – бессмысленным и беспощадным. В его огне сгорит не только путинизм, но и вся Россия. И Путин окажется единственным виновником. Как в свое время писал Лион Фейхтвангер: «Стоило смолкнуть пушкам и закончиться войне, как мир увидел плохого преступника Гитлера и миллионы хороших, обманутых и ничего не знавших немцев». И это – не предсказание. Это, как теперь говорят, спойлер.