ОТРЯД ИКС

(Из истории Второй мировой войны)

Этот мемориал установлен в деревне Абердови, графство Гвинед, Уэльс, Англия. На плите из серого сланца выбито: «Членам подразделения 3 командос 10 (1А), тепло принятым в Абердови во время их тренировок для выполнения специальных боевых заданий в 1942-1943 годах. Двадцать из них пали в бою».

В предисловии к своей книге «Отряд Икс. Секретные еврейские командос во второй мировой войне» (X Troop: The Secret Jewish Commandos of World War Two. By Leah Garrett / Houghton Mifflin Harcourt, Boston-New York) ее автор, профессор Hunter College, Нью-Йорк, Лия Гэррет пишет: «В самый темный час для Британии группа еврейских беженцев из Германии, Австрии и Венгрии добровольно предложила себя для участия в сверхсекретной миссии командос – сражаться на передовой против нацистов… Они сыграли критически важную роль во время высадки союзных войск в Нормандии и убивали, брали в плен и вели допросы – так они продвигались по оккупированной Европе до самого сердца Третьего Рейха».

«Отряд Икс» – первая книга, посвященная этой теме. Работая над ней, Лия Гэррет изучила засекреченные до самого последнего времени английские военные документы (тем не менее многие досье и отчеты остаются пока недоступными), встречалась с еще живущими командос и с членами семей тех, кто уже умер. Еще один фактор: в целях секретности все члены Отряд Икс получили при зачислении в него английские имена. Лия Гэррет пишет: «Многие из этих людей предпочли и после войны сохранить свои имена прикрытия и продолжать жить далее под именами не беженцев, а солдат, которыми они стали. … Из уважения к решениям, принятым этими ветеранами, я использовала имена, ими выбранные, а не те, с которыми они родились».

***

«Нацисты называют нас своими врагами. Для них мы – паразиты, недочеловеки, лгуны и мошенники. Они обвиняют нас во всех возможных пороках. Они не понимают того, что наша религия, наша Тора не позволяют этого. Наша Тора и еврейские книги учат нас быть честными и прямодушными. Таковыми мы и являемся. Нацисты неправы во всем, что касается нас». Очень необычная речь для еврейского подростка на праздновании его бар-мицвы! Но это был апрель 1935 года, и Манфред Ганс жил тогда в немецком городе Боркен. Через три года он уехал в Англию.

Питер Мастерс – австриец. Он вырос в культурной еврейской семье среднего класса, отец был ювелиром, а мать – модельером женской одежды. После аннексирования Австрии нацистами в марте 1938 года «его дорогая Вена, город его мечтаний и обитель искусства и музыки, которые он так любил, превратилась в жуткую антиутопию, в которой он более не чувствовал себя в безопасности. Располагающий к себе и легкий в общении, Питер был шокирован тем, что государство стало презирать его только потому, что он был евреем». 21 августа 1938 года Питер, его мать и сестра сели в поезд, уходивший в Мюнхен. Рисунок Питера тех лет, опубликованный в книге Лии Гэррет, изображает мюнхенский вокзал, набитый гестаповцами, которые досматривают пассажиров. Когда они пересекли французскую границу, мама Питера извлекла на свет божий припрятанную бутылочку коньяка, и они чокнулись.

2 октября 1937 года ветеран первой мировой войны Курт Ашер был увезен из Франкфурта в концлагерь Дахау. Не прошло и двух недель, как в его дом заявился гестаповский офицер и сообщил его жене и сыну Клаусу, что глава семьи скончался от «нарушения кровообращения». Еще за несколько лет до прихода Гитлера к власти Курт рассказал своему сыну, что хотя тот и крещен и воспитывался как протестант, но на самом деле наполовину еврей – по отцу. Неудивительно, что после гибели Курта мать решила отправить своего сына за границу, и 6 февраля 1939 года он выехал в Англию на поезде в рамках знаменитой операции Kindertransport, благодаря которой тысячи еврейских детей были вывезены из Германии. В Англии его имя станет Колин Энсон.

***

На 1 сентября 1939 года в Англии находились 70 тысяч номинальных граждан Германии и Австрии, из которых 55 тысяч были евреями. Однако с началом войны все они из свободных людей превратились во «вражеских иностранцев» (enemy aliens), потенциально, по мнению английских властей, представляя собой пятую колонну и опасность для страны. 28 трибуналов были созданы для выявления и классификации «вражеских иностранцев». Летом 1940 года началось их перемещение в особые лагеря, и, хотя режим в них и не отличался суровостью – заключенные сами готовили, убирали, стирали, организовывали досуг, – но от внешнего мира их отделяли колючая проволока и вооруженная охрана. Так, в лагере Хатчинсон на острове Мэн, рассказывает Лия Гэррет, «люди, которые были капитанами индустрии, учеными, профессорами и музыкантами в своих странах, третировались, как обычные пленные. Своего рода сопротивлением этому стало их обращение для поддержания духа к творческим проектам, в особенности в области искусства и музыки. Интернированные начали организовывать лекции по культуре и науке, музыкальные концерты, художественные выставки, театральные постановки… Была даже создана вечерняя школа, в которой можно было прослушать курсы по философии, точным наукам и истории».

Как бы ни было неприятно сидение взаперти в английских лагерях для «вражеских иностранцев», но многим из них пришлось претерпеть и несравненно более тяжелые испытания. Тем же летом 1940 года британское правительство снарядило для перевозки в Австралию интернированных перестроенный пассажирский пароход «Динера» (Dunera). Формально его вместимость составляла 1600 человек, однако на сей раз в него загрузили 2372. Из них 1450 были еврейскими беженцами из Австрии и Германии, 244 – немецкими военнопленными и так далее. Не успел пароход отплыть из Ливерпуля, как английские матросы принялись в буквальном смысле слова измываться над евреями, отбирая у них вещи и документы, а потом безжалостно уничтожая, причем за борт летели даже свитки Торы и предметы ритуала, которые беженцы ранее спасли с риском для жизни. Далее людей затолкали в трюм, где целый день держали без еды и воды, не выпуская даже в туалет. При дикой жаре иллюминаторы оставались закрытыми в течение нескольких недель, на палубу разрешалось выходить всего на 15 минут в сутки, а всего путешествие, начавшееся 10 июля, продолжалось 54 дня. Избиения были нормой, и садисты-охранники нередко заставляли «провинившихся» бегать босыми по битому стеклу. Немцы на борту реагировали на издевательства над евреями одобрительным гоготом. После того как «Динера» причалила в Сиднее, австралийский медицинский офицер, осмотревший судно, написал разоблачительный отчет о всех беззакониях и чудовищных санитарных условиях, в результате которого начальник охраны парохода был отдан под суд.

Позднее, уже когда «вражеских иностранцев» перевезли в лагеря в пустынной австралийской глубинке, отношение к немецким военнопленным все равно оставалось более благожелательным, евреи протестовали, но безуспешно. Помогло, парадоксальным образом, нападение Японии на Пирл-Харбор. Беженцам сообщили, что их вскоре освободят, и в начале 1942 года уполномоченный английский офицер приехал в Австралию. Беженцам было объявлено, что если они добровольно вступят в Королевский пионерский (инженерный) корпус, то сразу же будут отправлены в Англию. Большинство согласилось, а некоторые решили остаться. Эти несколько сот культурных и образованных евреев из Германии и Австрии, говорит Лия Гэррет, «навсегда изменили пейзаж Австралии». Их так и назвали – Парни с «Динеры», и они добились выдающихся успехов в науке, культуре, бизнесе своей поневоле обретенной новой родины.

Пропустим время службы «вражеских иностранцев» в инженерном корпусе английской армии и перейдем наконец к главному герою книги профессора Hunter College – Отряду Икс. В 1941 году лорд Луис Маунтбэттен, командовавший диверсионными операциями, предложил премьер-министру Уинстону Черчиллю новаторскую идею – сформировать из бывших жителей оккупированных немцами стран особый спецназ. Превосходно обученные и уникально мотивированные, эти отборные бойцы должны были стать особенно востребованными к началу освобождения Европы союзниками. Однако самым секретным и самым подготовленным из них, своего рода элитой элит, должно было стать подразделение, состоящее из немецкоязычных солдат. Их миссия была не в только том, чтобы убивать и брать в плен нацистов на поле боя. Они должны были тут же допрашивать пленных и немедленно передавать полученную информацию командованию – никаких проволочек с доставкой их в штабы для допросов и т.п. И поскольку членами этого подразделения не могли не оказаться, в частности, евреи-беженцы из Третьего Рейха, их идентичность становилась государственной тайной. Для всех они должны были быть только англичанами, и всего шесть человек в стране знали этот секрет. «Они будут неизвестными воителями, – объяснял Черчилль, – и, следственно, количество их также должно быть неизвестным. А раз алгебраический знак для неизвестного есть икс, то давайте назовем их Отрядом Икс».

***

Тони Фэрт, бывший пассажир «Динеры», вспоминал потом: «Нас провели в офис, в котором нас встретили очень молодой худощавый офицер, представившийся капитаном Брайаном Хилтон-Джонсом, и высокий, невероятно красивый солдат, назвавший себя сержантом Джорджем Лэйном, венгром». Они расспросили Тони о его физической готовности, знании языков, образовании и, главное, о причине, по которой он желает вступить в этот специальный отряд. Мы искали людей, пояснял потом Джордж Лэйн, у которых знание языков и ненависть к Гитлеру лежали на поверхности. Хилтон-Джонс и Лэйн сказали Фэрту, что его будут обучать обращению с взрывчаткой и владению разными видами оружия. «Мне показалось очень странным, – подумал тогда Фэрт, – что еще накануне самым смертельным оружием, которое мне доверяли, была швабра, а теперь меня берут шпионом для Англии. Но кто сказал, что англичане люди логичные». За все время войны было проведено 350 подобных интервью. Отобрано было 87 претендентов.

***

Манфред Ганс, апрель 1943 года: «Я так мечтал, что это произойдет, и вот я здесь, в Абердови, в месте, где меня буду учить, как стать командо. Наконец у меня появится возможность отвтетить ударом на удар и покончить с гитлеровским режимом в Германии». Это была маленькая деревенька на западном побережье Уэльса, с населением под тысячу человек, окруженная холмами и с большим песчаным пляжем. Именно сюда капитан Брайан Хилтон-Джонс, сам валлиец по происхождению, привез своих рекрутов – сначала, в октябре 1942 года их было 56, через полгода подъехали еще 14. Общего лагеря у них не было. Идея была проста – спецназовцы должны быть готовы при любых обстоятельствах принимать самостоятельные решения, а в данном случае им предстояло без посторонней опеки найти и оплатить свое жилье. В журнале боевых действий Отряда Икс Хилтон-Джонс записал: «Мы должны были получить тренированного солдата, в совершенстве владеющего нашим оружием и оружием противника и знакомого с организацией его армии… Солдаты должны быть способны передвигаться так, чтобы их не было ни видно, ни слышно, будь то день или ночь, без карты или компаса. Со всем этим необходимо было работать, начиная с чистого листа, так как большинство в своих прежних частях [в Пионерском корпусе] почти ничего полезного не узнали. Задача была существенно упрощена благодаря их интеллекту, энтузиазму и дисциплине».

Первый день – перед завтраком 8 миль бегом по холмистой местности. Выдержали не все. Второй день – 11 миль с полной выкладкой весом в 40 фунтов и ускорением в конце. Через некоторое время – 40 миль. Еще через какое-то время они стали тренироваться на самой высокой горе Уэльса – Сноуден (1085 м). Уже в первый день их ждала дистанция в 53 мили. Зимой они переплывали в ледяной воде бухту, иногда опять же с полной выкладкой. Капитан Хилтон-Джонс и сержант Лэйн выполняли все задания наравне со своими подчиненными. Капитан получил от них прозвище Шкипер, и они глубоко привязались к нему и видели в нем едва ли не супермена. «Его лидерство было на собственном примере, – вспоминал бывший спецназовец Брайан Грант, – что бы он ни приказывал нам делать, он делал тоже и лучше, чем кто-либо из нас».

Начались и тренировки с оружием. Первым делом – пистолет-пулемет Томпсона, излюбленный всеми спецназовцами, затем – винтовка Ли-Энфилд, пистолет-пулемет Стен, ручной пулемет Брен и немецкие MP40 и MG34. Они также научились обращаться с разными типами пистолетов, бангалорскими торпедами (для создания проходов в проволочных заграждениях) и ручными гранатами, включая фосфорные). «На местных песчаных дюнах они учились стрелять и использовать взрывчатку, – продолжает Лия Гэррет. – Они также сами изготавливали бомбы и испытывали их в специальном здании. Неслышно и быстро перемещаясь по нему, они забрасывали ими двери и окна и косили из пулеметов воображаемых немцев». Конечно, обучались они и бою без оружия и технике бесшумного убийства, как орудовать ножом и штыком, взламывать сейфы и замки в домах – на тот случай, если их отправят выкрасть важные документы из немецких штабов. Познакомили их и с саперным делом – как распознавать и разминировать всевозможные мины-ловушки.

Впоследствии Питер Мастерс так описал свою трансформацию из гражданского лица в элитарного военного, из австрийца в англичанина: «Сначала ты был объектом ненависти. Потом, если тебе повезло и тебя не убили, ты был беженцем. Далее – как в моем случае – работником на ферме. Ничто из этого ранее мне и не снилось. После я попал в Пионерский корпус солдатом без оружия. И наконец наступает последняя трансформация, как у бабочки из кокона, – в элиту элит. Попробуй только не признать, какая это потрясающая штука для молодого парня!»

• 

• 

Еще одна примечательная вещь – это теплые отношения, сложившиеся между бойцами Отряда Икс и жителями Абердови. Капитан Хилтон-Джонс сделал в своем журнале такую запись: «Зажиточный и довольно чванливый приморский курорт, Абердови поначалу не особенно был расположен прижать к своей груди компанию грубоватых и неуправляемых командос, но, когда они приехали, неприятие сменилось понятным любопытством, а позднее, главным образом благодаря их примернейшему поведению, самой настоящей симпатией». Одна их жительниц Абердови вспоминала: «У меня 9 месяцев жили двое командос. Какие хорошие мальчики! Не пили и не курили. Просто прелесть. Какие прекрасные манеры!» Вот что значит интеллигенция…

***

Первыми на войну отправились Пол Стритен и Колин Энсон. Они знали только то, что их миссия секретная, а где и с какой целью – понятия не имели. Оказалось, что на их долю выпало вторжение на Сицилию, начавшееся 10 июля 1943 года, – вместе с англо-американскими войсками под командованием маршала Бернарда Монтгомери и генерала Джорджа Паттона. «По иронии судьбы, – пишет Лия Гэррет, – Полу Стритену, австрийскому еврею, предстояло оказаться на самой передовой: он был на первом десантном катере и с первой волной достиг берега, когда союзники начали освобождение Европы». Через 20 минут после него на европейскую землю ступил и Колин Энсон. «Я еще помню запах теплой тропической растительности, идущий с берега», – рассказывал он. Ветер стих, ночь была нежна, и казалось, они вознамерились оккупировать рай. Но тишину тут же взорвали пулеметные очереди и рассекли трассирующие пули – это итальянцы, засевшие в дотах вдоль пляжа, пытались остановить десантников. Тщетно. 16 июля Колин был уже на военно-транспортном корабле Queen Emma и у другого участка берега. Ночью их атаковали немецкие бомбардировщики, и одна из бомб угодила в помещение, где хранилась взрывчатка. Колин потерял сознание, а когда пришел в себя, то начал помогать другим раненым. Только тогда он заметил, что с его головы течет кровь. Наутро он нашел медика, снял шлем и попросил о перевязке. Тот взглянул, ахнул и велел Колину сесть и не двигаться. Потом была операция, и в дырку в черепе доктора могли видеть его мозг. Последовали новые операции, один госпиталь сменялся другим, пока Колин не очутился в Каире, где в одной из соседних палат обнаружил Пола Стритена с тяжелейшими ранениями и в полукоматозном состоянии. Энсон проводил дни, читая своему другу, – надежды на его выздоровление тогда не было.

***

В апреле 1944 года, читаем мы в книге Лии Гэррет, появились разведданные, что немцы разместили новый, более смертоносный вид противопехотной мины вдоль линии своей прибрежной обороны в Нормандии. Высадка союзных войск была намечена на начало июня, и у союзников было исключительно мало времени определить, чем это могло им угрожать и как защитить своих солдат. Если бы они этого не сделали, то «День Д» пришлось бы отложить. И опять Отряд Икс был востребован, и капитан Хилтон-Джонс выбрал для руководства операцией «Смола», предполагавшей скрытое проникновение за линию вражеской обороны, своего заместителя Джорджа Лэйна. Информация, которую тот привез, обрадовала командование: мины, установленные немцами, не были новым оружием, а обычными противотанковыми, которые были насажены на колышки, – когда союзные самолеты бомбили прибрежные воды, то возникала цепная реакция, как если бы все море взрывалось. Тем не менее эту информацию решили перепроверить, а заодно и дополнить ее новой. Лэйна еще 2 раза отправили на задание, и после выполнения второго, когда он и его спутник, специалист по минам, уже возвращались к своим, их шлюпку заметили и перехватили немцы. Дальнейшая история имела необычное продолжение. Лейтенант Лэйн был доставлен на допрос к самому фельдмаршалу Эрвину Роммелю, тогда командующему немецкой армейской группировкой в северной Франции. Лэйн держался достойно и находчиво отвечал на вопросы, его напоили чаем и дали перекусить. Потом он и его напарник оказались в лагере для военнопленных. Там Лэйн рассказал старшему офицеру о своем чаепитии с Роммелем. По описанию замка, в котором состоялась эта встреча, им удалось установить его название и точное местонахождение. Соответствующее сообщение было отослано по подпольному передатчику в Лондон. А через несколько месяцев, уже когда в Нормандии шли бои, автомобиль немецкого командующего, ехавший из замка Ла-Рош-Гийон, был обстрелян канадскими истребителями. Роммель получил тяжелое ранение и был выведен из строя. Можно сказать, таким образом, что Джордж Лэйн нанес противнику два судьбоносных удара: предотвратил перенесение «Дня Д» на более поздний срок и лишил немецкую армию ее самого харизматичного военачальника.

***

«Отряд Икс, – пишет Лия Гэррет, – никогда не воевал как отдельная воинская часть, поскольку 15 мая 1944 года все его члены были распределены между прочими подразделениями командос, готовившимися к высадке в Нормандии». В одном из десантных кораблей, направлявшихся к берегу, к уже Питеру Мастерсу подошел его сослуживец, капрал Джералд Николс. Выходец из богатой берлинской семьи, Джералд, плечистый, белокурый красавец, смотрелся истинным арийцем и благодаря этому был выбран организаторами состоявшихся в Берлине в 1936 году олимпийских игр знаменосцем сборной Германии – разумеется, никто из них не подозревал, что он был евреем. Джералд попал даже в знаменитый документальный фильм кинорежиссера Лени Рифеншталь «Олимпия» – такие вот повороты судьбы… Ну а теперь он готовился штурмовать нацистские редуты и поквитаться с фюрером. «Ты как с велосипедом?» – спросил он у Мастерса. Получив положительный ответ, Николс предложил тому поучаствовать в одном из самых опасных проектов «Дня Д» – велосипедном прорыве. Группа командос на велосипедах специальной конструкции должна была проскочить место высадки – пляж «Сорд» – и полями и проселочными дорогами прорваться к стратегически важному мосту «Пегас», захват которого блокировал бы переброску немецких подкреплений к побережью. При подъезде к деревне Бенувиль по ним был открыт огонь, один десантник был убит, и тогда капитан, командовавший их отрядом, подозвал к себе Мастерса и приказал ему войти в деревню и разведать обстановку.

– Сколько человек я могу взять с собой?

– Ни одного, ты один.

– Тогда я зайду с тыла.

– Нет, иди прямо в деревню.

Питер понял – ему попался тип, на которого иностранец в английской форме действовал, как красная тряпка на быка. С другой стороны, для пользы дела, убеждал себя Мастерс, может, оно и верно – отвлечь вражеский огонь на одного человека, а всей группе под шумок ворваться в деревню. Как бы то ни было, он пошел, и ему вспомнился американский фильм «Ганга Дин», герой которого, окруженный врагами, кричит им, что они арестованы. И Мастерс, когда приблизился к тому месту, где лежал убитый англичанин, закричал по-немецки: «Сдавайтесь! Вы окружены! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками! Для вас война кончена!» Гробовое молчание, и ни одного выстрела. Питер стал двигаться дальше, и тут из-за стены выскочил немец и выстрелил в него. Питер ответил. Короткая перестрелка, и тут мимо него пронеслись с примкнутыми штыками бойцы велосипедного отряда. Немцы бежали, и в результате англичане, не встречая больше сопротивления, быстро достигли моста «Пегас».

***

Манфред Ганс придумал свой собственный способ скорого прохождения минных полей. Переползать – слишком долго, объяснял он. Вместо этого он просто шел по полю, согнувшись так, что его рука касалась земли, нащупывая мягкую землю там, где ее подкопали, чтобы заложить мину. Он достиг в этом такого совершенства, что мог передвигаться почти бегом. Его навык пригодился при штурме радарных станций «Мольтке» и «Гинденбург», защищенных укрепленными бункерами глубиной в четыре этажа и минными полями шириной более 300 метров. С группой морских пехотинцев Манфред проник в расположение противника и собрал порученную информацию. Во время второй такой вылазки один из его спутников сдетонировал мину, последовали еще взрывы. Манфред вывел морпехов к своим и вернулся за раненым. Чтобы вынести его, потребовалось два часа. Задание осталось невыполненным. Это было 13 июня 1944 года. Расстроенный, Манфред хлопнул бутыль крепкого сидра – теперь этот ортодоксальный еврей, который ранее соблюдал все запреты и ритуалы, был, как все, – и курил, и выпить был не промах – на войне, как на войне.

Последняя ночная разведывательная операция, в которой участвовал Манфред Ганс во Франции, имела место в Дюнкерке. Небольшая группа, которую он вел, напоролась на превосходящие силы противника. Огонь обрушился на них со всех сторон. Они бежали до тех пор, пока не нашли укрытие в канализационном тоннеле. Как раз в этот день был Рош Ха-шана, еврейский новый год. Только наутро погоня оставила их в покое, и Манфред и его спутники вернулись за линию фронта. Манфред вымылся, уединился, чтобы вознести Б-гу положенные молитвы, а потом опять вымылся.

***

Лия Гаррет резюмирует: «Бойцы Отряда Икс героически сражались во время всей нормандской кампании, они уничтожали и брали в плен немцев, добывая критически важную информацию и принимали на себя командование в боях. Они пользовались доверием и уважением, и к ним всегда обращались, когда предстояли особенно опасные задания. В результате их потери были высокими. Из 45 бойцов, высадившихся в Нормандии в «День Д», более половины, 27, были убиты, ранены или попали в плен».

***

До освобождения Европы было еще далеко. Впереди были Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и, наконец, Германия. В Оснабрюке Иан Харрис из Отряда Икс обнаружил концлагерь, в котором содержались еврейские рабочие. Он увидел, как их бьют немецкие охранники, и бросился на выручку. «Из всех дел, которые я сделал в те дни, это было самым лучшим, – вспоминал он потом. – Они были так рады. Я не сказал им, кто я. Просто взял и спас». Потом он в одиночку взял в плен батальон эсэсовцев. Но даже в апреле 1945 года не все немцы были готовы сложить оружие. Переправляясь через реку Везер, англичане натолкнулись на ожесточенное сопротивление подростков из Гитлерюгенда. Харрис постоянно был в гуще боя, паля из ручного пулемета и орудуя прикладом. За свой героизм он получил награду Military Medal. Некоторые его сотоварищи из Отряда Икс ворчали, что если бы он был «настоящим англичанином», то ему вручили бы Victoria Cross, самую высокую боевую награду. Но Харрис, несмотря на тяжелое ранение – он потерял глаз, – все равно был доволен. Не так уж много медалей достается мальчикам, бежавшим из Вены, комментировал он позднее.

***

Еще одна достойная упоминания страница из книги Лии Гэррет – нежданные встречи ее персонажей с уцелевшими родными. На завершающем этапе нормандской кампании Рон Гилберт был ранен в ногу, но возвращаться в Англию не захотел и после выздоровления отправился в Дюнкерк, где продолжал воевать. Там он узнал, что его сестра Лило, которая пряталась во Франции с маленькой дочкой и мужем, осталась жива и находится в Париже. Он пошел к командиру и сказал, что хочет повидаться с ней, «ведь из всей моей семьи выжила только она». Рону дали джип и семидневный отпуск. Эта история мгновенно разлетелась среди его сослуживцев – вдруг и у них не все родственники погибли … чем скорее закончится война, тем больше шансов их найти.

6 мая 1945 года отправился искать своих родственников и Манфред Ганс. Слухи о том, что его родители были депортированы из Берген-Бельзена в Терезиенштадт, печально известный «образцовый» концлагерь нацистов в Чехословакии, дошли до него значительно раньше. У Ганса, теперь лейтенанта, был джип с водителем, и стартовали они из Голландии, а прибыли в Терезиенштадт поздно вечером 9 мая, в тот самый день, когда в город вошла Красная Армия. У ворот лагеря их остановили советские часовые – откуда здесь английский офицер? Я ищу здесь своих родителей, объяснил Манфред. Ворота распахнулись, и джип въехал в обитель ужаса. «Сотни иссохших от голода евреев окружают машину. Тысячи остаются лежать в бараках. Тиф и голод свирепствуют, трупы валяются повсюду. Мужчины и женщины, завернутые в одеяла или отрепье, их лица такие еврейские, тянут руки к Манфреду. Он слышит идиш, немецкий, французский, чешский, румынский, голландский, польский. Они слишком больны, чтобы связывать слова в предложения. Это живые скелеты». Я ищу Морица Ганса и Эльзу Ганс, сказал он молодой еврейке, которая в одиночестве сидела в регистрационной конторе. Его появление вызвало у нее временный шок, затем она стала лихорадочно просматривать списки и вдруг зашлась плачем, плачем от радости. «Вам повезло, вам так повезло! Они еще здесь, они здесь!»

После подписания капитуляции Колин Энсон, как и многие другие бойцы Отряда Икс, поступил в распоряжение Британской контрольной комиссии в Германии, которая занималась вопросами денацификации. Главной его целью сейчас было получить назначение во Франкфурт, чтобы найти там свою мать. Его просьба была удовлетворена. «Город был почти неузнаваемым. Колин шел по разбитым бомбами улицам своего детства, и двойная идентичность, с которой он многие годы жил как немецко-еврейский изгнанник и английский солдат, дезориентировла его и вызывала сильнейший психологический стресс». Но он взял себя в руки: теперь он был только Колин Энсон, английский командо и член англиканской церкви, и останется таковым до конца жизни. Но вот его улица Херманн-штрассе, каким-то чудом их многоквартирный дом сохранился. «Я поднялся по лестнице, позвал ее и услышал, как моя мама спускается вниз с верхнего этажа. Я бросился к ней и обнял ее. “Бог мой, что это?!” – сказала она».

***

В 1999 году несколько ветеранов-командос решили поставить памятник в честь Отряда Икс в красивом парке над гаванью в Абердови, валлийской деревне, где они проходили подготовку. Группу инициаторов возглавлял Брайан Грант, известный в Англии судья. Он и еше несколько ветеранов были против того, чтобы на памятнике было слово «евреи». Аргументировалось данное мнение тем, что не все же они были евреями (82 из 87, правда, были) … из-за этого памятник могли осквернить… многие из них и друзьям своим и даже семьям не сказали о своих еврейских корнях и не хотели, чтобы это всплыло сейчас… и вообще они прежде всего были солдатами… в основном нерелигиозными и т.д. Так и сделали. Ни на самом памятнике, ни на мемориальной табличке, ни в брошюре, изданной к открытию памятника, ни слова о национальности. Немецкоязычные – и все дела. Никакие протесты – а они были – не помогли.