ИЗРАИЛЬСКАЯ ПАНОРАМА

ЗА ЧЕЙ СЧЁТ ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ?

В последние недели мы стали свидетелями некой бесконечной феерии демонстраций с протестами против бедственного положения, в котором оказался тот или иной сектор национальной экономики и с требованием к государству о немедленной помощи. Демонстрировали работники «Эль-Аль», требовавшие «не убивать национальную гражданскую авиацию». Демонстрировали владельцы ресторанов и хозяева частных яслей и детских садов. Самозанятые, мелкие и средние предприятия. Певцы, актеры и другие мастера культуры…

Причем никто из демонстрантов не отрицал, что какая-то помощь им оказывается. Но, дескать, недостаточно. А вот в других странах, якобы, всем помогают так, будто никакого экономического спада нет и в помине. Люди сидят в неоплачиваемых отпусках и получают от правительства 100% зарплаты. Бизнесменам полностью покрывают их убытки и т.д.

Экономический обозреватель газеты «Маарив» Шломо Маоз решил, во-первых, проверить, насколько подобные утверждения соответствуют действительности, а, во-вторых, проанализировать, какими последствиями в будущем обернется та щедрая помощь, которую сегодня государство оказывает бизнесам и гражданам.

Так вот, выяснилось, что слухи о той огромной поддержке, которую оказывают бизнесам в Италии, Испании, Германии, США и других странах частным предпринимателям, оказались сильно преувеличены. И это еще, мягко говоря.

В Италии, к примеру, правительство вложило 40 млрд. евро в акции крупнейших национальных компаний в области перевозок, связи, доставок топлива, машиностроения и других стратегических отраслей. С расчетом, что подобное вливание поможет компаниям выжить, акции вырастут и в итоге государство получит прибыль. Но при этом компании честно предупредили, что, если они не устоят на ногах, государство продаст их акции и дальше они должны будут выкручиваться, как могут, а если не смогут, то уступить место своим конкурентам.

Приблизительно то же самое сделали власти Германии и Испании, вдобавок согласившись отсрочить на несколько месяцев уплату налогов и предоставив бизнесменам ссуды под 0%. Деньги эти надо будет возвращать, и сполна. И, кстати, никто не освобождает немцев от необходимости платить за аренду квартиры и оплачивать счета за свет, газ, и воду – эта информация вообще оказалась липовой.

Таким образом, ни о каких подарках от государства бизнесменам в Европе говорить не приходится. А вот в США они действительно есть, но опять-таки далеко не во всех штатах.

Что касается людей, отправленных в неоплачиваемый отпуск, то им в Германии выплачивается пособие в размере 67% от зарплаты сроком на две недели.

Если речь идет о родителях, которым на время карантина не с кем оставить детей, срок получения пособия продлевается до двух месяцев. Но, прежде, чем государство даст добро на выплату пособия, работодатель должен доказать, что у него не было иного выхода, кроме как отправить данного работника в неоплачиваемый отпуск, поскольку он не мог задействовать его даже частично (в том числе, и из дома). Любая попытка обмана в этом случае квалифицируется как уголовное преступление, за которое можно загреметь в тюрьму.

Тем временем в Израиле происходит нечто совершенно несусветное, убеждён Шломо Маоз.

К примеру, в ответ на истеричные крики о грозящем банкротстве оно могло посоветовать держателям акций той же компании «Эль-Аль» вложить собственные деньги в ее спасение, а если ситуация станет совсем плохой, то и просто выставить ее на продажу. Но нет – вместо этого государство явно пасует перед профсоюзом «Эль-Аля» (который, вероятнее всего, находится в сговоре с администрацией и владельцами), и выражает готовность влить в «национального перевозчика» сотни миллионов шекелей, а также дать гарантии под ссуды, возврат которых представляется очень сомнительным. И ведь «Эль-Аль» далеко не единственная!

Что касается того, что «обижается народ – мало партия дает!», то Маоз напоминает, что, помимо льготных ссуд, и самозанятые предприниматели, и практически все бизнесы получили от государства немалые суммы в виде подарков.

Разумеется, размер компенсаций зависел от размеров бизнеса, величины понесенных им убытков, количества занятых в нем работников и других факторов. Но речь шла о вполне приличных суммах.

Так, владельцы ресторанов получили денежную помощь от 10 500 до 154 000 шекелей. Есть средние предприятия, для которых такая помощь составила 400 000 шекелей. Европейским коллегам израильтян такая помощь в виде подарка от государства просто не снилась.

То же самое можно сказать, продолжает Маоз, и по поводу работников, отправленных в ХАЛАТ – неоплаченный отпуск. Всем им практически автоматически выплачивается пособие по безработице, и многие работодатели этим откровенно воспользовались по принципу «Если государство дает, то почему бы не взять?!».

Никто, пишет Маоз, пока не удосужился проверить, а не работают ли эти работники из дома, а так ли уж обоснована была их отправка в ХАЛАТ, в каком формате работало предприятие в дни карантинного режима.

И все это, по мнению Шломо Маоза, совершенно неправильно!

Бизнесменов, по его мнению, ни в коем случае нельзя было сажать на иглу государственных субсидий. Куда правильнее, к примеру, было освободить тех же рестораторов на год от некоторых из множества налогов, которые их заставляют платить; выдать им льготные ссуды (которые банки выдают с трудом) и предпринять другие шаги, оставаясь в рамках рыночной экономики.

Пока, приходит к выводу Шломо Маоз, государство уже разбазарило миллиарды шекелей, и за этот безумный банкет в итоге придется заплатить нам всем – сокращениями в области образования, здравоохранения, социальных программ и выплат, увеличением косвенных налогов. Другого пути закрыть ширящиеся за счет щедрости государства дыры в бюджете попросту нет.

К такому же мнению независимо от Маоза приходит и другой экономический обозреватель «Маарив» – Эли Ципори. Оказание помощи израильским бизнесменам, убеждён Ципори, и является роковой ошибкой, поскольку экономическая мощь двух стран несравнима (хотя и американцы с его точки зрения тоже допустили ошибку, раздав эти деньги.

На следующих в последнее время одна за другой демонстрациях, отмечает Ципори, выдвигаются чисто популистские требования и звучат лозунги откровенно социалистического характера. Будет, по его мнению, очень прискорбно, если новое правительство пойдет на поводу у демонстрантов, поскольку все известные примеры свидетельствуют, что перевод экономики на социалистические рельсы в итоге ведут страну к краху. И вслед за Маозом Ципори также ратует за свободный рынок, за его механизмы, которые уже доказали свою эффективность.

Вот только как это объяснить израильским социалистам?

ЛЮДИ В МЕДНЫХ МАСКАХ

Израильская компания «MedCu Technologies» подписала при посредничестве фирмы «SHANGHAI MEDICAL TECHNOLOGY» договор с Минздравом Китая о массовом производстве в этой стране защитных масок по разработанной ею технологии.

В ближайшее время новая технология начнет внедряться в США, Австралии и Германии, но вот когда эти маски появятся в продаже в Израиле, пока точно не может сказать никто. Кстати, отличительной чертой масок нового образца является их зеленый цвет. Это, безусловно, не случайно, хотя отнюдь не говорит о том, что маски изготавливаются по какой-то особой технологии, не наносящей ущерба окружающей среде.

По словам гендиректора «MedCu Technologies» Дани Люстиго, в странах Юго-Восточной Азии в последние десятилетия защитные маски использовались почти повсеместно. К примеру, в Японии их носят даже уборщики мусора, в Китае они обязательны для рабочих любых пищевых производств. Однако в Европе такие маски до недавнего времени постоянно использовали разве что косметологи. Поэтому не удивительно, что, когда началась эпидемия коронавируса, в том же Китае промышленность исправно продолжала штамповать десятки миллионов масок в день, а в Европе возник их дефицит, и цены на такое простое защитное средство мгновенно взлетели в несколько раз.

Израиль, будучи частью европейского мира, в этом смысле не стал исключением. Мы все еще помним, как в некоторых магазинах цена на самую простую маску составляла 6-7 шекелей, а маска, представляющая собой прямоугольную прозрачную пластиковую пластинку, продавалась в аптеках по 70 шекелей за штуку (сейчас ее цена упала до 30 шекелей, но и это дорого!).

Между специалистами почти сразу же возник спор о том, насколько эффективны такие маски. Многие израильтяне, не поняв его сути, решили, что маски совершенно бесполезны, и носить их не имеет смысла.

Минздраву в ответ пришлось объявить ношение масок обязательным и разъяснить, что если они предохраняют их пользователя даже на 30%, то это уже замечательно.

А между тем еще 10 лет назад в Израиле компанией «MedCu Technologies» была создана маска нового образца – не просто отфильтровывающая вредоносные вирусы и бактерии (а точнее, какую-то их часть), а убивающая их, что называется, наповал.

Суть израильского изобретения проста: два из трех слоев маски – первый, внешний, и третий, непосредственно примыкающий ко рту и носу, включают в себя микрочастицы (точнее, наночастицы) природного минерала меди. Именно медь, а точнее покрывающая ее патина – тонкий слой окиси – и придает изготовленный по израильскому патенту маске симпатичный зеленый цвет.

Стоит заметить, что об антибактериальных свойствах меди и ее соединений человечеству было известно еще с незапамятных времен, но использоваться в медицине они стали относительно недавно.

В 70-80-е года прошлого века было доказано, что на поверхности меди, латуни и бронзы в первые 2 часа контакта погибают более 99,9% таких бактерий, как золотистый стафилококк (Staphylococcus aureus), аэробактер (Enterobacter aerogenes), кишечная палочка (Escherichia coli), синегнойная палочка (Pseudomonas aeruginosa), кишечная палочка (Escherichia coli), листерия моноцитогенная (Listeria monocytogenes), энтерококк (Enterococcus faecalis), cальмонелла (Бацилла Гартнера – Salmonella enteriditis), туберкулёзная бацилла (Tubercle bacillus) и многие другие.

Кроме того, медь продемонстрировала способность к уничтожению аденовируса, грибка кандиды (Candida albicans), чёрной плесени (Aspergillus niger), вируса гриппа типа А и полиовируса. Никакие другие материалы, даже включающие серебро, не могут похвастаться подобной эффективностью.

Механизм, с помощью которого медь уничтожает бактерии, строится на том, что ее ионы разрушают наружную мембрану практически всех микроорганизмов, после чего те неминуемо погибают.

В начале 2010-х годов создатели компании «MedCu Technologies», решившие создать новые антибактериальные и заживляющие препараты на основе меди, придумали среди прочего и «медную маску», прежде всего, в расчете на медперсонал больниц. Но, одновременно, и с дальним прицелом на возможную эпидемию, поскольку с начала 2000-х мир успел пережить несколько эпидемий, включая САРС, эболу и др.

Тогда же израильтяне предложили свое изобретение китайцам – зная, насколько там в ходу защитные маски. Однако китайцы в ответ заявили, что от добра добра не ищут, и их вполне устраивает тот уровень защиты, который обеспечивают простые и дешевые маски. И лишь после того, как вспыхнула эпидемия коронавируса, осознали всю ценность израильского изобретения, гарантирующего почти стопроцентную защиту от любой инфекции.

– Разумеется, мы рассчитывали, что первым такие маски начнет производить Израиль и предложили Минздраву приобрести наш патент по самой низкой цене, какая только была возможна – во много раз ниже той, по которой ее приобрели у нас другие страны, – рассказывает Дан Люстиго. – Но почти сразу же мы натолкнулись на два барьера. Один был связан с тем, кто в Израиле сможет производить такие маски, а другой – с получением всех необходимых разрешений на их производство. Первая проблема была разрешена довольно быстро: как известно, недавно завод в Сдероте закупил новую линию по производству защитных масок, на которой вполне можно было использовать нашу технологию. Но вот для того, чтобы преодолеть нашу родную бюрократию требуется, оказывается, многие месяцы. Только этим и объясняется, что другие страны начнут производить маски с защитным слоем из меди гораздо раньше, чем Израиль.

При этом, по словам Дана Люстиго, цена на «медные маски» будут ненамного выше, чем на обычные, в то время как они смогут прослужить намного дольше.

– Многие израильтяне до сих пор не знают, что обычная марлевая маска является, по сути, одноразовой, – объясняет Люстиго. – Ее действие с момента извлечения из упаковки рассчитано не больше, чем на два часа. А если вы, к примеру, делали покупки в супермаркете, и затем, вернувшись домой, не выбросили маску сразу в мусорное ведро, то вы почти наверняка принесли в дом какую-то инфекцию. С нашими масками это попросту невозможно. Что касается цен, то после начала пандемии цены на маски выросли на 50% и выше практически во всем мире. Даже в Китае, где вообще не было их дефицита, цены взлетели в полтора раза. Но то, что произошло в Израиле, было совершенно ненормально. Обычная трехслойная маска в обычное время стоит не больше 1 шекеля за штуку. Допускаю, что с учетом высокого спроса, трудностей доставки и других обстоятельств эта цена может вырасти до 3 шекелей за штуку. Но все, что выше – уже бесчестная нажива на общественной проблеме. Особенно с учетом того, что требование носить маску на улице стало обязательным для всех. Наши маски, если они начнут производиться в Израиле, будут по цене доступны абсолютно каждому.

На вопрос, когда же это произойдёт, гендиректор «MedCu Technologies» только пожимает плечами.

– Мы не собираемся просить какой-либо милости у государства. Наоборот, мы хотим сделать что-то важное и хорошее для него и всех наших сограждан. И мы, безусловно, горды тем, что первая маска, способная по-настоящему эффективно защищать от коронавируса, была создана именно в Израиле.

БЕЗ МИЛОСЕРДИЯ

Новое правительство проработало совсем немного, но из публикаций СМИ, из комментариев, которые раздаются в радио- и телеэфире уже понятно, что традиционных 100 дней милосердия никто ему предоставлять не собирается. Трудно вспомнить хотя бы один сайт, одну программу, посвященную политике, где его бы не заклеймили как «антинародное» и не предрекли бы быстрый и позорный конец. Но цыплят, как известно, по осени считают, а до осени у нас время вроде есть.

О том, как непросто будет работать новой коалиции, стало ясно уже во время церемонии приведения к присяге правительства, которая не раз прерывалась оскорбительными выкриками. Были они слышны и во время «тронной речи» Биньямина Нетаниягу, который четко обозначил основные задачи, которые стоят перед правительством в нынешней каденции.

Первостепенной из них, вне сомнения, является утверждение госбюджета 2020-й и, возможно, сразу на 2021-й год, поскольку тот факт, что государство уже больше года живет без бюджета, экстраполируя месяц за месяцем бюджет прошлых лет, совершенно ненормально, и уже привело к застою в развитии образования, системы соцобеспечения и других областях жизни. Следующей по важности задачей премьер назвал возвращение к экономическим показателям, которые были у Израиля до начала кризиса, вызванного эпидемией коронавируса, а они, можно сегодня признать, были совсем неплохи.

От проблем экономики Нетаниягу перешел к планам о распространении израильского суверенитета на Иорданскую долину и поселения Иудеи и Шомрона, тем самым опровергнув утверждения своих оппонентов справа, что он отказался от этого шага, о чем якобы свидетельствовало то, что Иудея и Шомрон вообще не были упомянуты в опубликованных накануне «Основных принципах» деятельности правительства национального единства».

Забегая вперед, отметим, что на церемониях вхождения в должность и новый глава МИДа Габи Ашкенази, и Бени Ганц, принимавший Министерство обороны у Нафтали Беннета, также подчеркнули, что привержены идее распространения суверенитета на поселения, как это предусматривает план Трампа, но подчеркнули, что осуществляться она должна «взвешенно и ответственно», а «сделка века» должна быть принята целиком, а не фрагментами, и они проследят, чтобы именно так оно и было. Тем самым Ганц и Ашкенази прозрачно намекнули, что одновременно с поддержкой аннексии будут настаивать на признании ряда арабских кварталов Восточного Иерусалима столицей будущего Палестинского государства.

Что, разумеется, не понравилось ни «Ямина», ни «Мерецу», хотя каждому по-своему. Депутат Тамар Зандберг поспешила заявить, что «слова о взвешенном и ответственном узаконивании оккупации – это аморальный оксюморон», и вообще мировое сообщество нам этого не простит и не позволит. Впрочем, оно и раньше-то не особенно позволяло.

Но вернемся к Биньямину Нетаниягу, который в числе прочих целей правительства назвал нормализацию с арабскими странами, а также иранскую и сирийскую проблему вместе взятые. Эти проблемы и в самом деле увязываются в тесный узел, и решать их будет непросто – особенно на фоне замаячившего впереди обострения отношений с палестинцами, наличии очень боевой оппозиции, у которой теперь есть как левое, так и правое крыло. А также появлении внутренней оппозиции во главе с Гидеоном Сааром в самом «Ликуде, вокруг которого могут объединиться все недовольные итогами раздачи портфелей.

Что касается речи Бени Ганца, то она тоже была замечательной в своем роде. И дело не в том, что Ганц заметил, что «в нормальной стране и в нормальной ситуации его речь была совершенно другой», а в том, что он призвал своих партнеров по коалиции «работать вместе, а не против друг друга» и не держать его и его соратников за дебютантов, то и дело напоминая им, что «мы де давно при делах и все знаем, а вы не знаете ничего».

Вполне ожидаемой была и речь лидера оппозиции Яира Лапида, напомнившего, что в правительстве, оправдавшем свое создание чрезвычайной ситуацией, министров и замминистров больше, чем подключённых (на тот момент времени) к аппаратам искусственной вентиляции легких. По словам Лапида, речь идёт о правительстве не национального единства, а национального позора, состоящего из людей, которые пренебрегли всеми принятыми моральными нормами. Что ж, произнося подобные обвинения, лидер оппозиции был, безусловно, в своем праве, и наверняка в стране немало тех, кто разделяет его мнение.

О внутренних трениях в коалиции напомнили церемонии смены министров, подчас сопровождавшиеся плохо прикрытыми, а порой и открытыми колкостями. Особенно показательной в этом смысле была передача поста Министра юстиции, в ходе которой заступающий на должность Ави Нисанкорен не преминул отметить, что он станет той защитной стеной, на которую всегда смогут положиться прокуроры и судьи.

«Я вижу три основные задачи Министерства юстиции, – сказал Нисанкорен. – Защитить израильскую демократию, оградить от нападок судебную и правоохранительную систему и улучшить имидж этих систем в глазах общественности».

«Амир Охана в ответ не преминул заметить, что по-прежнему считает необходимым проведение самой серьезной реформы и что целью этой реформы как раз и является защита и укрепление израильской демократии.

Каким образом Ави Нисанкорен собирается улучшать имидж судов и прокуратуры, обеспечивая этим структурам всемерную поддержку и ничего не меняя в их работе, остается загадкой. А то, что он и в самом деле ничего не собирается менять и даже несколько раболепствует перед этими двумя инстанциями, стало ясно после того, Нисанкорен заявил, что пока намерен оставить за юридическим советником правительства и обязанности госпрокурора. И не случайно не прошло и часа, как на это решение нового министра юстиции резко отреагировала его бывшая коллега Айелет Шакед, охарактеризовавшая его как «антидемократическое и абсурдное».

Шакед не скрывает, что напугана той огромной властью, которую сосредоточил сейчас в своих руках юридический советник правительства, но с точки зрения Нисанкорена, похоже, все нормально; это слияние полномочий двух высших государственных чиновников его совершенно не пугает.

Таким оказался старт нового правительства.

ЛИВАНСКИЙ ПАЛИНДРОМ, ИЛИ 20 ЛЕТ СПУСТЯ

25 мая исполнилось ровно 20 лет со времени одностороннего выхода ЦАХАЛа с территории Южного Ливана, инициированного тогдашним премьер-министром Эхудом Бараком. Несмотря на годы, спор о том, насколько целесообразным и необходимым был такой шаг; было ли это продуманное отступление или паническое бегство; как следует оценивать военные и политические последствия выхода из Ливана и т.д. ведутся до сих пор.

На фоне своеобразного юбилея в социальных сетях и различных израильских СМИ появилось множество статей и интервью с непосредственными участниками тех событий. Одним из самых интересных из этих материалов стало опубликованное в «Маариве» интервью известного историка д-ра Ури Мильштейна с экс-премьер-министром Эхудом Бараком, в котором тот подробно рассказывает, как планировалась и осуществлялась операция по выводу израильской армии из Зоны безопасности.

Сегодня мы предлагаем вам пересказ основных моментов беседы Эхуда Барака и Ури Мильштейна, а также краткий обзор мнений бывших высокопоставленных офицеров ЦАХАЛа о военно-политических последствиях этого шага.

Когда Ури Мильштейн спросил Эхуда Барака, почему ЦАХАЛ не вышел из Ливана сразу после окончания операции «Мир Галилее», тот напомнил, что в голове тогдашнего министра обороны Ариэля Шарона крутилась в 1982 году многоходовая военно-политическая комбинация.

Идея ее заключалась в том, что Израиль приводит в Южном Ливане к власти христиан во главе с Башаром Джемайлом, а затем вместе с ним изгоняет засевших в Ливане палестинцев на территорию Иордании. Те, оказавшись там, свергают королевский режим, после чего Израиль объявляет, что Иордания де-факто стала палестинским государством. А это, в свою очередь, означало, что израильско-палестинский конфликт можно считать разрешенным.

Но, как известно, Башар Джемайль был убит, затем грянули события в Сабре и Шатиле, сильно осложнившие положение Израиля на международной арене, и стало ясно, что из Бейрута надо уходить. Да и вообще в Ливане, похоже, Израилю делать было нечего.

Отвод армии к израильской границе действительно начался, но к тому времени Менахема Бегина на посту премьера сменил Ицхак Шамир, министром обороны стал Ицхак Рабин. Ни тот, ни другой, ни кто-либо в генштабе ЦАХАЛе не решились взять на себя ответственность за полное отступление Израиля к международной границе, опасаясь как возобновления обстрелов Севера страны, так и критики со стороны политических оппонентов.

Отступать было решено поэтапно, что, по мнению Барака, означало резать собаке хвост кусочек за кусочком, и это, с его точки зрения, был наихудший вариант.

Так к 1985 году ЦАХАЛ отступил к реке Литани, где он однажды уже стоял в 1978-м, и здесь было решено создать Зону безопасности, а заодно возродить Армию Южного Ливана (ЦАДАЛ) во главе с генералом Антуаном Лахатом.

На тот момент Эхуд Барак возглавлял военную разведку (АМАН), и был убежден, что создание Зоны безопасности – глубоко ошибочное решение.

«Я понимал, – говорит Барак, – что очень скоро наше нахождение в Ливане превратиться в войну на истощение, которую я хорошо помнил по службе в Синае и знал, что ничего хуже быть не может. Речь шла о создании второй линии Бар-Лева. Нам придется заниматься защитой своих позиций, охранять колонны с продовольствием и техникой и реагировать на теракты, а ракеты в сторону Израиля будут тем временем лететь через наши головы. Таким образом, никакой пользы безопасности Израиля это не принесет. Вместо защиты собственной страны мы будем защищать пресловутую Зону безопасности».

Барак попытался убедить в справедливости своей точки зрения командующего Северным округом Ури Ора, но не нашел понимания с его стороны. Затем он последовательно встречался с глазу на глаз с начальником генштаба Моше Леви, министром обороны Ицхаком Рабиным и премьер-министром Ицхаком Шамиром, но ни один из них не внял его словам о том, что оставаться на территории Ливана бессмысленно. И в результате ЦАХАЛ окончательно увяз в Ливанском болоте.

И все же постепенно в сознании генералов и политиков начинало что-то меняться. Многим из них становилось ясно, что нахождение в Ливане излишне, оттуда надо выходить. Но вопрос заключался в том, как это сделать, чтобы избежать обострения ситуации на северной границе и обеспечить прекращение ракетных обстрелов – в те дни из-за этих обстрелов жителям Кирьят-Шмоны и окрестных населённых пунктов приходилось немало ночей, а порой и дней в году проводить в бомбоубежищах.

В ходе предвыборной кампании 1992 года Ицхак Рабин пообещал, что принесет Израилю мир с Сирией и палестинцами, и после победы на выборах стал искать пути для выполнения этих обещаний.

Поначалу основным он считал именно сирийское направление. К тому времени, утверждает Эхуд Барак, Рабин уже созрел для того, чтобы вывести ЦАХАЛ из Ливана, но считал, что это надо будет сделать после подписания мирного договора с Сирией и в рамках данного договора.

И это было логично: именно Сирия стояла за непрестанными терактами и атаками «Хизбаллы» на позиции Израиля с целью «выпускать сионистам кровь по каплям»; именно она стояла за созданием и финансированием всей инфраструктуры террора в Ливане. В случае заключения мирного договора шиитские террористические организации лишились бы финансирования и поневоле свернули бы свою деятельность против Израиля. Так, во всяком случае, считает Эхуд Барак. И так считал Ицхак Рабин.

Проблема заключалась в том, что прямые переговоры с сирийцами были невозможны, но американцы вполне могли сыграть роль посредников. По предложению Эхуда Барака, Ицхак Рабин выложил госсекретарю США Кристоферу Воррену максимальный размер тех уступок, на которые готов пойти Израиль ради заключения мира, а Воррен должен был передать Асаду, что готов поговорить с Рабиным об уступках, в том числе и весьма существенных. Более того – выступить своего рода гарантом того, что Израиль проявит гибкость, но ни в коем случае не давать каких-либо обязательств и не упоминать о разговоре с Рабиным.

Однако во время встречи Кристофер Воррен просто выложил перед Хафезом Асадом все карты на стол, и заявил, что он сейчас говорит от имени Ицхака Рабина. Рабин, узнав об этом, вспылил; ни о какой тайной встрече между ним и Асадом теперь не могло быть и речи, и надо было продолжать поиски обходных путей для контактов с сирийцами.

В 1994 году Ицхак Рабин, как известно, был убит. На выборах 1996 года одержал победу Биньямин Нетаниягу, и ставший во главе партии «Авода» Эхуд Барак сосредоточился на том, чтобы любой ценой вырвать у Нетаниягу руль управления государством. Но в то же время он продолжал вынашивать планы выхода из Ливана, о чем прозрачно намекнул в своей знаменитой речи о «молчании ягнят» в мае 1998 года.

«Думал ли кто-нибудь из нас, думал ли Менахем Бегин, что и спустя 15 лет после операции «Мир Галилее» мы будем продолжать терять наших ребят в ливанском болоте?! Хватит разговоров, хватит отговорок, хватит этого молчания ягнят. Пришло время действовать!» – заявил тогда Барак.

К этому времени уже была создана ратовавшая за немедленный выход из Ливана организация «Четыре матери», которая активно поддерживалась всеми существующими на тот момент СМИ и готовила общественное мнение к легитимности и к необходимости такого шага.

Одержав в 1999 году победу на выборах, Эхуд Барак провозгласил, что считает себя обязанным завершить то, что не успел Рабин – добиться окончательного урегулирования конфликта с палестинцами и мира с Сирией. К этому времени он уже твердо решил, что независимо от того, насколько преуспеет на этих направлениях, он в любом случае выведет ЦАХАЛ из Ливана – с договором или без него.

«Когда я принимал это решение, – рассказывает Эхуд Барак, – я вспоминал, как в 1982 году, будучи молодым генералом, встречался с резервистами в Ливане. Они говорили, что готовы выполнить любое задание, но им не дает покоя мысль о детях, которые лежат в колыбелях – как они будут расти без них. И вот сейчас в Южном Ливане гибли те самые дети, которые тогда лежали в колыбелях, а между тем в нашем дальнейшем пребывании там не было никакой логики! Никакого смысла!».