“ЧЕТЫРЕ СЕЗОНА ТАНЦА” 21 ГОД

В 2006 году в 263 номере “Каскада” вышло мое интервью с создателем танцевального коллектива “Четыре сезона танца” Еленой Индроковой-Джонс, где она рассказала о своей судьбе, о том, как попала в Америку, и как появилось ее детище – ансамбль “Четыре сезона танца”. За эти годы он стал известен знатокам танцевального искусства и многим полюбился. Они часто выступают на местных площадках, радуют зрителей своими разнообразными яркими танцами. Недавно мы вновь встретились и поговорили о том пути, который был проделан за эти годы.

– В этом году нам исполняется двадцать один год, и за это время у нас появилось много нового. Много новых танцевальных номеров, новых костюмов. Сегодня в нашем репертуаре сорок танцев народов мира. И каждый номер имеет уникальную хореографию, костюмы. Каждый год на галла-концерт у нас появляются новые танцы. В этом году китайский, венгерский, два русских номера, армянский, фламенко. Мы каждый год совершенствуем свои танцы, усложняем, добавляем более интересную хореографию. Такого коллектива, который бы представлял для местной аудитории танцы народов мира, здесь нет. Есть отдельные коллективы, которые исполняют свои национальные танцы – индийские, китайские, испанские. А мы в своем творчестве соединили разные направления.

– А как вы начинали?

– Начинали мы двадцать один год назад в теннисном клубе. И там я открыла танцевальные классы для всех. Были начальные, и классы для тех, кто когда-то танцевал. Через год мы решили, что у нас есть небольшой репертуар, и мы можем показать это для своих родственников, для детей, для близких. Без билетов, без ничего. Конечно, все уперлось в костюмы. Здесь в Америке невозможно купить то, что ты хочешь. Если ты на “Amazon” покупаешь костюмы, то после первого концерта все это по швам разлетается. Для танцев нужны особые костюмы, мы ведь двигаемся, поднимаем руки. Нужно, чтобы они были удобные, не сползали, не слезали, не расходились по швам. Поэтому мне пришлось самой сесть за машинку, освоить ее, и сшить первые юбочки, кофточки. Сейчас у меня четыре машинки, и я днем шью костюмы, а вечером репетирую. Я уже знаю все размеры моих танцовщиков. Езжу, ищу материал, порой мне бывает нужна какая-то вышивка, аппликация. Все это очень тяжело здесь найти.

– Вы ведь давно в своей профессии?

– Мне, конечно, помогает более двадцати лет опыта. Oкончив Воронежское хореографическое училище, я проработала двадцать лет на профессиональной сцене в разных областях. Начинала с Волжского народного хора, затем был эстрадный балет “Ритмы планеты”, московский театр Эстрады. Закончила я свою профессиональную карьеру солисткой Москонцерта. Опыт у меня был, поэтому как костюмы должны сидеть, как они должны выглядеть, это я знаю. В Америке много коллективов, которые не обращают внимания на костюмы. Еще в училище нас учили, что тридцать процентов успеха – это костюмы. Не все понимают “подъем” ты тянешь или не тянешь, а вот как выглядеть на сцене, это все знают. Поэтому я очень много внимания уделяю костюмам и музыке. Музыка должна быть заводная, чтобы под нее хотелось танцевать. Иногда я месяц сижу и ищу музыку, чтобы то, что услышала, у меня легло на сердце, и тогда перед глазами всплывает вся хореография. Если музыка мне не нравится, я не вижу и хореографии никакой. Поэтому много времени у меня уходит на то, чтобы найти зажигательную мелодию, чтобы она всем понравилась. В прошлом году я сделала композицию “Сибирская сюита”, и зал начал хлопать с первых нот. И весь танец прошел под аплодисменты. Это очень здорово, когда людям нравится, когда они получают удовольствие, и музыка заводит.

– А как часто вы репетируете, ведь участники коллектива все люди работающие?

– Да, они все работают. Есть адвокат, фельдшер, программист, биолог. Мы репетируем три раза в неделю, и у меня такой состав, который со мной уже десять-пятнадцать лет. Они знают меня, мою хореографию, как я веду. Поэтому мне с ними уже легче. Пять лет назад мы стали получать небольшие гранты. Но иногда к нам придираются, и говорят: “Как это так, она одна ставит хореографию, вы должны приглашать из других стран”. А кто мне все это будет оплачивать: перелет, гостиницу. У меня был прекрасный танец индийско-американский. Нам сказали, что нельзя его танцевать, не объяснив причину. То могут сказать: “А почему у вас африканских танцев нет?” В этом году, к счастью, к нам не было вопросов. Чтобы получить грант, мы пишем заявку, прикладываем фотографии, видео. Ведь надо до цента отчитаться, как мы тратим эти деньги. За аренду зала надо платить, да за все. Мы четыре года проводили наши репетиции и концерты в Танцевальном центре. Недавно я получила письмо, что он закрывается, до свидания! И мы осталась на улице. Поэтому сейчас репетируем в школах. За все платим, конечно. И плюс у меня еще есть детская группа, начиная с двенадцати лет. Кто-то приходит с опытом, кто-то без. Им интересно, ведь танцы у нас самые разнообразные: и полька, и чарльстон. Мы с них не берем деньги, а здесь танцевальные школы все дорогие, плюс родителям надо платить за костюмы. Мои ребята получают кредиты для школы за каждый концерт. Это важно для них. Нас очень любят в комьюнити для пожилых, мы там часто выступаем. Выступали в Вирджинии, нас там знают, и часто приглашают.

– Что в перспективе?

– После галла-концерта у нас перерыв до 1 сентября. Потом мы собираемся, и у нас уже подписан контракт, мы будем выступать на фестивале в Мэриленде. 8 октября мы выступаем в Вирджинии, в центре для пожилых. Там у них большой зал, хорошая сцена. У нас есть прекрасная новогодняя программа. Мы там собрали самые красивые и известные наши танцы, такие как “Хоровод”. Это довольно сложный танец: на полупальцах нужно делать маленькие шашки синхронно. И чтобы у тебя ни руки, ни ноги не шевелились. Я говорю своим девочкам: “Если вы чувствуете, что у вас колышатся сережки, значит, вы что-то делаете неправильно”. Мы долго его репетировали. Это дается практикой. Сейчас у меня нет начальной группы, поэтому я ищу людей с опытом, мне нужны новые молодые лица. Ведь многие в детстве занимались в балетных школах, в танцевальных коллективах. Но это не стало их профессией. Сегодня они стали посвободнее, и им хочется вспомнить те навыки, которые приобрели в детстве. И я ищу именно таких людей. В моих танцах все-таки основа классическая. Необходимо уметь руки открывать, “подъемы” тянуть. Мы начинаем репетиции с балетного станка – тридцать минут. Это развернутые сильные руки, мышцы, это все нам нужно в танце. Поэтому, я приглашаю всех, кто раньше танцевал. Приходите!