СНОВА НАДЕВАЮТ ФОРМУ

В стране набирает движение “Хозрим ле-мадим” (“Снова надеваем форму”), требующее от командования ЦАХАЛа снять запрет на службу в боевых частях резервистов старше 50 лет. Движение было создано братьями Матанией, Амитаем и Асафом Вайсами в память о своем брате Илоне Вайсе, павшем смертью храбрых в секторе Газы. На момент смерти ему было 49 лет. Илон оставил после себя вдову, семерых детей и одного внука.

– “Цав 8”, повестка, обязывающая Илона явиться в находящийся в Газе его родной 129-й батальон 8-го танкового полка, пришла за три дня до свадьбы его дочери, – вспоминает Матания Вайс. – Не знаю, чему он больше радовался – этой повестке или предстоящей свадьбе. “Наконец-то! – сказал он. – Наконец-то и я смогу внести свою лепту в победу в этой войне”. Хотя до этого он провел три месяца на одной из баз на севере страны. Но ему этого было мало. В этом был весь Илон – он всегда хотел быть на самом переднем крае. На следующий день после свадьбы он уже был в своём батальоне, а 11 июня, накануне праздника Шавуот прислал в нашу семейную группу в “вотсаппе” свою фотографию на берегу Газы, к которой приписал: “Посмотрите, какие вокруг красивые места. Верю всем сердцем, что мы еще сюда вернемся в полном смысле этого слова”. В пятницу вечером 15 июня он провел на базе празднование субботы – так, как умел ее праздновать только Илон, зажигая своим весельем всех вокруг. А утром он погиб. В субботу, как и полагается праведникам. И вышло, что на свадьбе его дочери мы виделись в последний раз…

После гибели Илона в его доме еще долго не закрывались двери. Приходили соседи, его ученики разных лет и коллеги по школе, люди ехали сначала на его похороны, а затем на “шиву” со всей Самарии. И, само собой, приходили его однополчане, рассказывавшие о том, что Илон Вайс был настоящей душой полка, и, хотя многие бойцы и командиры годились ему в сыновья, никто не чувствовал разницы в возрасте. Лишь один раз Илон позволил себе напомнить о ней – когда понадобился срочный ремонт гусеницы танка. “Так, пацаны, сидите и отдыхайте, скоро в бой! – сказал он. – А гусеницу я починю один, у меня опыта побольше вашего!”. И это была правда: танк Илон знал как свои пять пальцев, так что любая поломка не была для него проблемой.

– Илон – третий сын в семье, а всего нас у родителей семеро – четверо парней и три девчонки. Хотя их тоже уже сложно назвать девчонками. И вот, когда “шива” закончилась, мы, наконец, сели всей семьей и стали думать, как увековечить память о нем. Долго думать о том, что для него было самым важным в жизни не пришлось. Он просто беззаветно любил Землю Израиля, знал каждый её уголок и старался передать эту любовь к родине, своему народу и его истории ученикам. И, само собой, для него была крайне важна служба в армии – именно поэтому после того, как ему исполнилось 40 лет, он заявил о своем желании продолжить ходить на резервистские сборы. В боевых частях такой добровольный призыв можно прожить только до 50 лет, дальше тебя автоматически списывают. То есть Илону оставался максимум год службы в резерве…

И вот мы сидели, разговаривали и задались вопросом: “А почему собственно?!”. Все мы служили в боевых частях, и, хотя двое из нас старше пятидесяти, мы этого своего возраста не чувствуем. Оба вполне еще в силе, опыта нам не занимать, так что если придется сойтись с террористом в рукопашной, то мы вполне свернем ему голову. Вот так и возникла идея создать движение “Хозрим ле-мадим”, которое будет помогать резервистам старше 50 лет снова встать в строй – хотя бы до шестидесяти.

Братья Вайс обратились с этой идеей в Управление кадров ЦАХАЛа, но тут же получили от ворот поворот – дескать, ваше время вышло, сидите дома или, если так уж хочется, идите в подсобные войска. Тогда они начали созваниваться с командирами полков и батальонов, и встретили уже совсем иное отношение. Те прямо говорили, что армии сейчас крайне не хватает опытных, обученных бойцов, так что они будут рады пополнению. А возраст? В наши дни 50 – совсем не старость, и если человек еще в форме, то почему бы ему не послужить?

Тогда Вайсы занялись двумя делами сразу: начали собирать сведения о потребностях в кадрах боевых частей в Газе, а заодно бросили в интернете клич ко всем бывшим военнослужащим старше 50, которые готовы снова надеть форму. Спустя два дня таких было 500 человек. Затем 1000. Потом 2000. Сейчас число “стариков”, подписавших воззвание приближается к 3000, и после этого, по мнению братьев, армия просто не сможет игнорировать их движение. Особенно, с учетом того, что, помимо ветеранов, нашлись и другие категории граждан, требующие призвать их на резервистские сборы.

– Например, – говорит Амитай Вайс, – позвонила молодая женщина и рассказала, что ее муж пребывает в самой настоящей депрессии из-за того, что армия наотрез отказалась его призывать только потому, что пару лет назад он совершил какую-то провинность. Затем выяснилось, что таких, списанных из боевых частей за какую-то ерунду парней много. Кроме того, звонят мужики, которые никогда не служили, а сейчас просят помочь призваться. Но это уже, конечно, отдельная, другая проблема. В то же время главное, что мы поняли: у нас совершенно замечательный народ, значительная часть которого понимает, что сейчас творится новая глава еврейской истории и хочет быть к ней сопричастной. И надо дать людям такую возможность! Илону бы это понравилось!

Сама история семьи Вайс по-своему интересна, она как в зеркале отражает историю Израиля. Родились и выросли братья Вайс в кибуце Алюмим, расположенном на границе с Газой. Затем после того, как родители и вслед за ними дети “вернулись к ответу”, Вайсы перебрались в Иерусалим. Пожив там несколько лет, отправились в Самарию, став одними из основателей поселения Бейт-Эль. А затем тогда еще совсем юный Илон Вайс стал одним из первых жителей поселения Псагот. На вопрос, чего они больше всего хотят, Матания Вайс отвечает:

– Хотим, чтобы в следующий раз представители армии постучались бы в дом наших родителей не для того, чтобы сообщить горькую весть, а чтобы выразить благодарность за тысячи новых резервистов, которые пополнили армию благодаря их сыновьям.

* * *

В первые месяцы после начала войны в Газе писали о различных движениях добровольцев, собирающих вещи, готовящих пищу для солдат или помогающих фермерам в сборе урожая. Со временем интерес к этой теме поубавился, но, как выяснилось, добровольческое движение никуда не делось. Ежедневно десятки, а то и сотни пожилых людей отправляются на границу с Ливаном, чтобы помочь тамошним фермерам собрать урожай и хоть как-то уменьшить понесенные ими потери.

72-летний житель Иерусалима Андриан Левингер. Активист добровольческой организации “Лекет Исраэль” он по несколько раз в неделю набирает группу из 10-15 пенсионеров, садится за руль минибуса и едет с ними на “Крайний Север” – в Дишон, Маргалийот, Метулу и другие поселки, которые почти ежедневно подвергаются ракетным обстрелам. Зачастую в одном и том же поселке они задерживаются на два-три дня, ночуя на Голанах – там до недавнего времени считалось безопаснее.

– В первые месяцы войны армия объявила северные приграничные районы закрытой военной зоной, так мы ездили помогать жителям кибуцев и мошавов на границе с сектором Газы, – рассказывает Левингер. – Но как только разрешили поездки на Север, мы стали ездить туда. По той простой причине, что фермеры этого района оказались в поистине плачевном положении и считают, что их бросили на произвол судьбы. Убытки, которые они понесли, просто не поддаются подсчету. А ведь Север все эти годы был главным поставщиком на рынок вишни, черешни, персиков, яблок, груш и многих других фруктов. Вы думаете, почему цены на них так взлетели?! Урожай гибнет, не хватает рук, чтобы его собрать, далеко не всегда разрешается добраться до фруктовых деревьев. Над нашими головами, кстати, несколько раз пролетали беспилотные “Хизбаллы”, и потом взрывались совсем неподалеку.

На вопрос, не боится ли он погибнуть при очередном таком обстреле, Левингер только улыбается:

– Ну вы прямо, как моя жена: “Это опасно! Зачем тебе это надо?!”. Понятно, что опасно. Понятно, что люди боятся – помочь хотят многие, но мало кто решается поехать в эти места. И те, кто входят в нашу группу, тоже, безусловно, боятся. Боятся – но едут, потому что хотят реально хоть чем-то помочь людям и стране. Мы видим, как фермерам нужна наша помощь. И потом, если честно, я получаю от сбора фруктов удовольствие. К тому же ты можешь еще ими объедаться, сколько душе угодно. Знали бы вы, какие в этом году возле Метулы поспели груши. Я, кстати, забираю часть собранного нами урожая, продаю его и потом привожу фермерам деньги. Тоже хоть что-то! А жене я так и сказал: “Молчи, женщина! Сама видишь – меня отказались брать в “милуим”. Так вот, считай, что это – мой “милуим”!”.

70-летняя Николь Голдстоун прибыла в страну 11 октября из Канады, чтобы хоть чем-то быть полезной Израилю. Работала волонтером в одной из больниц Иерусалима, затем на приготовлении пищи для солдат, и вот сейчас регулярно выезжает на Север. По словам этой невысокой грациозной женщины, сидеть дома у телевизора и слушать новости куда страшнее – лучше уж здесь делать что-то полезное.

75-летняя жительница Иерусалима Ора Барда признается, что именно эти места Израиля всегда были у нее самыми любимыми.

– Вы просто не представляете, какая обычно здесь была красота в любое время года! – говорит она. – А сейчас смотрю на эти сожженные леса, разрушенные дома, курятники и коровники, на гниющие в земле красные сладкие яблоки, и сердце кровью обливается. Мы все – люди немолодые, но стараемся работать столько, сколько хватает сил. И если бы вы знали, какое тепло и благодарность мы получаем в ответ от фермеров; как они стараются приготовить для нас завтраки и обеды повкуснее! Это и есть тот Израиль, который я всегда любила и люблю и от которого ни за что не откажусь. Лишь бы он жил, лишь бы у этих людей всё, наконец, наладилось, и война ушла в прошлое. Вот они – как раз настоящие герои, которые сохраняют для нас эту землю.

Житель Нетании 60-летний Филипп Амар рассказывает, что для него добровольческая деятельность началась с того, что в октябре прошлого года он увидел по телевизору фермера из одного из поселков с юга страны, взывавшего о помощи. Он попытался его разыскать, и обратился для этого в движение “а-Шомер а-хадаш”, защищающее фермеров Негева от грабежей со стороны бедуинов. Там ему предложили поработать добровольцем на границе с Газой. В какой-то момент в качестве добровольцев на границу с Газой прибыла группа из 30 человек. Все – евреи из Франции, всем между 60 и 70, и все были готовы работать там, куда пошлют. Но была у них одна проблема – никто в группе не владел ивритом. Вот Филиппа и приставили к ним в качестве переводчика. С этой группой он некоторое время работал на Юге, а сейчас они переместились на Север. Некоторые, кстати, уже начали немного говорить на иврите. Все же родной язык, куда денешься…