ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ ФРЭНКА ГЕРИ

Если даже вам не знакомо имя архитектора, про которого мы расскажем, то, тем не менее, многим из вас, почти наверняка, попадались на глаза в социальных сетях его работы, которые характеризуют ломаные линии, сложные для восприятия формы, искаженные пространства. Одних это поражает, других отсылает к картинам из научно-фантастических романов, третьих – шокирует, в корне меняя представления о том, какими должны и могут быть здания и прочие сооружения. Имя человека, создавшего и воплотившего в жизнь свои пространственные идеи и фантазии – Фрэнк Оуэн Гери. 28 февраля со дня его рождения исполняется 95 лет.

Родился будущий гений архитектуры в Торонто, в семье иммигрантов из Польши. Звали его тогда Эфраим Гольдберг. Дед мальчика торговал строительными материалами, а отец владел магазином торговых и игровых автоматов. Всего в семье хватало – живи и радуйся. Но судьба распорядилась по-иному. В подростковом возрасте Эфраим был окружен и избит на улице местными антисемитами, что нанесло ему глубокую душевную травму, посеяв страхи. А ведь от антисемитизма Гольдберги бежали в Канаду из Европы. И после того, что произошло, решили переехать в Соединенные Штаты. Знала бы тогда Канада, кого теряет, а Америка – кого она обретает…

17-летним юношей Эфраим оказался в Лос-Анджелесе. Он проявил большой интерес к зодчеству, не столь характерный в те годы для его сверстников. Да и с семейными профессиями увлечение это почти не было связано (не считая тех материалов для строительных работ, которые покупали люди у его отца). Но, в любом случае, проектировать и строить – далеко не одно и то же. Высшее образование, теперь уже Фрэнк, получил в университете Южной Калифорнии и в Гарварде (там он изучал принципы городского планирования). По завершении учебы (со степенью магистра), работал в нескольких известных архитектурно-проектных бюро, но путь к вершинам славы был еще впереди.

Новую страницу в своей жизни и творческой биографии Гери открыл, решив отправиться в Париж. Во французской столице Фрэнк принимал участие в реставрационных работах и прошел курс обучения у Андре Ремонде, главного архитектора гражданских зданий и национальных дворцов, руководителя мастерской в Высшей школе изящных искусств. В активе у Ремонде был ряд престижных общественных зданий в Париже, сооруженных по его проектам. С большим интересом Фрэнк Гери изучал также творческое наследие Бальтазара Неймана (Ноймана), одного из крупнейших представителей искусства барокко и рококо в немецкой архитектуре и работы Ле Корбюзье – пионера архитектурного модернизма и функционализма.

Вернувшись в Соединенные Штаты с оригинальными идеями в области зодчества, Гери в 1962 году открыл в Лос-Анджелесе с одним из коллег архитектурное бюро. В 1967 оно получило официальное название «Frank O. Gehry and Associates».

Начав проектировать здания торговых центров и отдельных магазинов, Фрэнк переключился затем (хотя и временно) на дизайн мебели – на основе гофокартона – материала, отличающегося малой массой, дешевизной и высокими физическими параметрами. Это – один из наиболее распространённых в мире материалов, используемых для упаковки товаров. При его производстве применяется бумажная и картонная макулатура, что позволяет экономить ресурсы и не причинять ущерба окружающей среде. Необычность материала и оригинальность дизайна вызывали подлинный фурор. Мебель из гофокартона продавалась и приобреталась покупателями по цене, более чем в сто раз превышавшей себестоимость изделий. Но мебель не была для Гери пределом мечтаний – его влекли пространственные структуры, где можно было развернуться предельно широко, и на свой лад.

Фрэнк поэкспериментировал, для начала, задумав перестроить находившийся в его владении особняк, сооружавшийся в 20-х годах прошлого столетия. Гери дополнил его пристройками неправильной формы из металлических сеток, волнистого стеклопластика и множества реек, а на крыше расположил стеклянный купол. И то, что с первого взгляда воспринималось не иначе, как «архитектурное безумие», со временем перестало казаться таковым. Творческие идеи мастера стали оцениваться по достоинству. На протяжении, примерно, десятилетия, Фрэнк находился под влиянием концепций другого Фрэнка – Ллойда Райта. Созданные этим гением архитектуры «дома прерий» стали прообразом стиля американской жилой архитектуры прошлого века, воплотившим целостность сооружений и органичное соединение их с живой природой. Уже в тот, ранний период творчества, Гери проявил себя «мастером ансамбля», демонстрируя умение объединять несколько разностильных порой зданий, и создавать единую композицию. 1970-е годы он окончательно выработал своеобразный стиль. В его основу лег принцип коллажа, дополняемый применением «грубых» материалов – фанеры, металлической сетки, рифленого железа, деревянных распорок. Эти работы создавали иллюзию незавершенности. Уникальность творчеству Гери придал «скульптурный» его подход к архитектуре. При этом, каждое здание, образующее композицию, мыслится как своего рода «изваяние». К примеру, по проекту перестройки дома Винтона в штате Миннесота, Фрэнк сконструировал архитектурный ансамбль, объединивший это здание и малогабаритные постройки на прилегающей территории. Вместе взятые, объекты выглядят, как собрания изваяний разных размеров и форм.

В 1978 году Фрэнк Гери победил в конкурсе на лучший проект юридической школы в Лос-Анджелесе. После этого его пригласили преподавать в Йельском и Гарвардском университете. Ну, а потом к нему, и в его фирму стали обращаться и зарубежные заказчики, заинтересованные в строительстве сооружений, которые стали бы одной из достопримечательностей того, или иного города. Удивляться здесь нечему: чего-то такого, совершенно необычного, хотелось и всегда будет хотеться многим, включая и руководителей городских муниципалитетов, рассматривающих и утверждающих перспективные планы реконструкции старых зданий и строительства новых.

На знамя Гери в зрелом возрасте поднял деконструктивизм, для которого характерны зрительная усложнённость, неожиданные, изломанные формы и подчеркнуто агрессивное вторжение в относительно спокойную и примелькавшуюся городскую среду. Теоретические основы этого направления в творчестве заложили рассуждения французского философа Жака Дерриды о возможности такой архитектуры, которая, вступая в конфликт со сложившимися традициями, как бы, «развенчивает» и «упраздняет» саму себя. Фрэнк никогда и нигде не повторялся, но оставался узнаваемым по своему архитектурному «почерку». Таков, в частности, Художественный музей, входящий в университетский комплекс Миннесоты. Музей этот носит имя уроженца тех мест Фредерика Р.Вейсмана, ставшего крупным коллекционером произведений искусства и филантропом. Абстрактная структура здания, расположившегося на утесе, с видом на реку Миссисипи, возведенного по разработке Гери, примечательна, кроме прочего, тем, что создавалась автором еще до того, как в архитектуре широко распространилось автоматизированное проектирование. Позднее у музея появилось дополнительное здание, также построенное по проекту Фрэнка Гери. Весьма примечателен с точки зрения конструкторских решений концертный зал имени Уолта Диснея в Лос-Анджелесе, ставший домашней сценой местного филармонического оркестра. В облицовке наружного фасада использованы были стальные панели, а фасад музыкального инструмента – органа реализован по задумке архитектора в виде пучка, расположенных под разными углами, трубок. Любопытная подробность: в 2005 году на экранах демонстрировался эпизод под названием «Тюремная крыса» популярного мультсериала «Симпсоны». В нём Фрэнка Гери приглашают в Спрингфилд, и он строит для жителей этого города концертный зал, сильно напоминающий зал имени Уолта Диснея в столице Калифорнии.

Справедливости ради, отметим: реакция на творчество Фрэнка была, как правило, неоднозначной: со стороны определенной части его коллег в адрес Гери звучала довольно резкая критика, ведь его работы ломали установившиеся понятия и творческие подходы. Так произошло с Музеем музыки в Сиэтле. В качестве главного его заказчика выступил Пол Гарднер Аллен, соучредитель всемирно известной корпорации «Microsoft», которую он основал вместе со своим школьным приятелем Биллом Гейтсом. На выбор формы музея повлияла знаменитая гитара музыканта-виртуоза Джими Хендрикса – «Fender Stratocaster». Известно, что он регулярно разбивал ее после каждого концерта. А впоследствии играл на таком же инструменте, но уже новом. Собственно говоря, поврежденная гитара и предопределила внешний вид здания. Фрэнк спроектировал музей на основе конструкций, изготовленных из «нержавейки» и алюминия. Впечатляют оттенки фиолетового цвета, а также – серебра и золота. Но, вот что писала по этому поводу пресса: «В консервативных кругах американского истеблишмента, в пластической, рвущейся, как пламя, сквозь пространство, архитектуре, многие музыкальности не почувствовали. А ведь будоражащая рассудок полифония отражений, вихреобразные порывы форм извне и внутри (в интерьерах) сравнимы, пожалуй, с симфонической «Поэмой экстаза» Александра Скрябина. А Массачусетский технологический институт в свое время даже подал иск против Гери, обвиняя его в некачественном проекте корпуса стоимостью в $315 млн. По словам истцов, уже через три года эксплуатации здание стало протекать, стены покрылись плесенью, а некоторые элементы конструкции, как утверждалось, несут угрозу жизням работников института, и к тому же, блокируют запасные выходы. Впрочем, следует различать параметры, заложенные в проекте, и возможные их нарушения, допускаемые в ходе строительных работ. Здесь нужно четко понимать, что, и с кого требовать – у каждой стороны есть своя, четко обозначенная, зона ответственности. Так, или иначе, в 2014 году компания Фрэнка Гери считалась одной из ведущих архитектурных фирм в мире – там плодотворно работало более 200 сотрудников.

К названным нами работам Фрэнка добавим Музей дизайна в германском Вейле, Центр досуга в «Евродиснее», Американский центр в Париже, Центр изобразительных искусств в университете испанского Толедо, Центр здоровья мозга Лу Руо в Ла-Вегасе, спортивный центр в Анахайне (Калифорния), новое здание таможни в Дюссельдорфе и, так называемую, «башню Гери» в Ганновере. Говоря об экстравагантных решениях, часто принимавшихся архитектором, обратим внимание на гигантский бинокль, который служит входом в офисный центр. Располагается он в американском городе Венис (Венеция), в штате Калифорния. Рассказывают, что, обсуждая с заказчиками этот проект, и пытаясь кому-то объяснить что-то важное, Фрэнк взял со стола, оказавшийся там по случаю оптический прибор, и приложил его к макету проектируемых сооружений. И бинокль этот (ну, надо же!) стопроцентно совпал с коробочками на макете и по размеру, и по тому, какой вид хотел придать архитектор внешней, арочной части сооружения. Оно и получило название «Бинокль» («Binoculars building»).

Отдельного рассказа заслуживает офисное здание в Праге, ставшее одной их легенд чешской столицы. Место, на котором оно было возведено, ранее занимал дом, построенный в 19 веке. Он был разрушен в результате налета американской авиации в годы Второй мировой войны. Долгое время место это портило вид Праги, и новую застройку инициировал ни кто-то иной, как живший неподалеку последний президент Чехословакии и первый президент независимой Чехии Вацлав Гавел. Проект разработали совместно Фрэнк Гери и хорватский архитектор Владо Милунич. Комплекс состоит из двух цилиндрических башен: одна из них – обычная, а вот другая несет в себе ярко выраженные черты деструктивной архитектуры. Эти башни служат метафорой танцующей пары, и неспроста их прозвали «Джинджер и Фрэд» – в честь звезд Голливуда Джинджер Роджерс и Фреда Астора. Одна из двух цилиндрических частей композиции, расширяясь кверху, символизирует мужскую фигуру, а вторая – визуально напоминает женскую фигуру, с тонкой талией и развевающейся в танце юбкой. В таком вот офисном центре располагаются несколько международных компаний, выставочная галерея и гостиница. А на крыше находится ресторан «Ginger & Fred» с прекрасным видом на значительную часть Праги.

Лейтмотивом художественного понимания архитектуры стало у Гери неуемное стремление передать в своих проектах очертания и подвижность рыбы. Почему именно рыбы? Сам Фрэнк прозрачно намекал, что в этом следует усматривать намек на нравившееся ему в детстве больше всего традиционное еврейское блюдо «гефилтэ фиш» (фаршированную рыбу») – его замечательно готовила бабушка Фрэнка Гери. В метафорической форме этот мотив отражен в одном из самых знаменитых произведений архитектора – Музее Гуггенхайма в Бильбао, который стал символом города, привлекая множество туристов. Та же тема присутствует и в скульптуре Гэри: рыба со стеклянной чешуей – в музее Вокера в Миннеаполисе. Запоминается и 35-метровая «плывущая рыба» в Олимпийской деревне Барселоны. Рыбья чешуя подсказала мастеру возможности использования листового покрытия из серебристого титана, которое с 1990-х годов стало служить одним из характерных признаков спроектированных Гэри сооружений. Среди более поздних работ архитектора – проекты нового Музея Гуггенхайма в Нью-Йорке, онкологического центра в Данди, в Великобритании.

Фрэнк Гери бывал в Израиле, участвуя в общественной и культурной жизни еврейского государства. Его на первых порах привлекли к работе по созданию Музея толерантности в Иерусалиме, но потом в силу ряда причин, как указывается в прессе, Гери из проекта этого вышел, о чем можно только сожалеть.

Талант Фрэнка проявился, кроме его основного занятия и упомянутого дизайна мебели, еще и в конструировании оригинальных предметов обихода и в создании интерьеров, в частности, для «Титанового кафе» в Нью-Йорке. Архитектор разработал коллекцию ювелирных украшений для фирмы «Tiffany», придумал шляпу для Леди Гаги и дизайн бутылки для водки «Wyborowa Exquisite». Гери зарекомендовал себя завзятым поклонником хоккея. В 2004 году по его проекту был изготовлен кубок, вручавшийся победителю чемпионата мира по этому виду спорта.

Человек этот впитывал идеи, как губка: он черпал их не только из природы, но также из картин известных художников прошлых эпох, таких как Джованни Беллини, из творчества своих друзей, как, скажем, Эд Мозес, из литературы, включая произведения Марселя Пруста и Энтони Троллопа. И были это не просто механические заимствования: Фрэнк трансформировал все то, что перенимал, почти до неузнаваемости. И, в то же время, тонкие нити связей с первоисточниками у него окончательно не обрывались.

Фрэнк Гэри был удостоен более 100 наград, включая престижную Притцкеровскую премию, которая присуждается за достижения в области архитектуры. Его творчеству посвящены многочисленные статьи и монографии, о нем продолжают говорить и спорить. Однажды Гери задали вопрос: «Что бы он ответил критикам, которые считают его здания вычурными?». Архитектор улыбнулся и поднял средний палец: «Позвольте объяснить вам, ребята. В нашем мире 98% от всего, что строится и проектируется, является чистым дер**ом. Там нет никакого дизайнерского смысла и малейшего уважения к человечеству. Это жуткие здания, и всё тут». Добавим к сказанному: те 2%, про которые Фрэнк не упомянул – это творения подлинных гениев, а таковых много не бывает. Принадлежность Гери к их числу сомнения не вызывает. Уместно привести высказывание швейцарского мыслителя-эссеиста Анри-Фредерика Амьеля: «Талант с лёгкостью делает то, что затруднительно для других; гений творит то, что для таланта недостижимо».