СКАЗКА О КУРОЧКЕ РЯБЕ

Моя внучка, когда ей было 2 года, очень любила сказку про курочку Рябу. Она даже сама пересказывала её в сокращённом варианте, в котором, как я помню, главное было: «Ко-ко снесла ичко». Когда её спросили, кем она хочет быть на карнавале в Хеллоувин, она не задумываясь ответила:

– Ко-ко.

Сейчас ей почти 15 лет, и она вряд ли это помнит, зато мы с женой часто вспоминаем это время и умиляемся.

«Сказка о курочке Рябе», как пишут в Википедии, «одна из первых сказок, которые родители читают детям».

В начале Перестройки я с кинодраматургом Валентином Залужным часто придумывали сюжеты для будущих фильмов. Мы тогда ещё не знали, что мне удастся сбежать из СССР, и что сам СССР развалится, похоронив под своими обломками финансируемый государством советский кинематограф.

Завязка одного из сюжетов была такой:

«Ответственного партийного работника отправили на пенсию. Он читает маленькой внучке сказку про курочку Рябу и ужасается написанному в детской книжке.

– Что же это такое, – сигнализирует он вышестоящие инстанции, – ветераны труда Дед и Баба яйцо расколоть не могли, а мышка-тунеядка, пробегая, хвостиком махнула и яйцо, золотое яйцо, возьми и расколись. Это чему же мы учим подрастающее поколение будущих строителей коммунизма? Я вас спрашиваю».

И, действительно, мало кто задумывался, о чем эта сказка. Замечательный писатель Борис Заходер считал, что «Курочка Ряба» про счастье: «Счастье – это золотое яйцо – люди бьют его и так, и эдак, а пробежала мышка, хвостиком махнула и яйцо разбилось».

Надо сказать, что появившийся в 1864 году вариант сказки с золотым яйцом, так понравившийся моей внучке, – это творчество К. Ушинского:

«Жили себе дед да баба,

И была у них курочка ряба.

Снесла курочка яичко:

Яичко не простое – Золотое.

Дед бил-бил – Не разбил.

Баба била-била – Не разбила.

Мышка бежала,

Хвостиком махнула,

Яичко упало и разбилось.

Дед и баба плачут,

Курочка кудахчет:

«Не плачь, дед, не плачь, баба!

Я снесу вам яичко другое,

Не золотое – простое».

Именно вариантом Ушинского так и возмущался герой нашего с Валентином Залужным сюжета.

Константин Дмитриевич Ушинский – один из основоположников научной педагогики. Из-за обвинений в неблагонадёжности, в сентябре 1849 года он был отстранен от преподавательской деятельности. Лишь в январе 1854 года благодаря блату, ему удалось получить место преподавателя русской словесности в Гатчинском сиротском институте. В 1859 году Ушинского пригласили преподавать в Смольный институт благородных девиц, но уже в 1862 году удалили из института за неблагонадёжность. Покинув Россию в 1864 году, он создал «Родное слово» и «Детский мир» – первые массовые и общедоступные российские учебники для начального обучения детей. Ушинский также является автором «Руководство к преподаванию по „Родному слову“ для учителей и родителей», которое до 1917 года выдержало 147 изданий!

Там, подальше от России, и появился понравившийся моей, родившейся в США, внучке вариант Курочки Рябы. После возвращения в Российскую Империю, Ушинскому жить оставалось недолго. Последние годы он провел в Украине, скончался в Одессе 3 января 1871, похоронен в Киеве.

Были и другие варианты этой сказки, в том числе и в обработке А. Толстого, у которого все наоборот:

«Жили-были дед да баба,

У них была курочка ряба.

Снесла курочка яичко:

Пестро, востро, костяно, мудрено,

– Посадила яичко в осиное дупелко,

В кут (*), под лавку.

Мышка бежала, хвостом вернула,

Яичко приломала.

Об этом яичке дед стал плакать,

Бабка рыдать, вереи (**) хохотать,

Курицы летать, ворота скрипеть,

Сор под ногами закурился,

Двери побутусились (***), тын рассыпался,

Верх на избе зашатался…

А курочка ряба им говорит:

– Дед, не плачь, бабка, не рыдай,

Куры, не летайте,

Ворота, не скрипите,

Сор под порогом не закуривайся,

Тын, не рассыпайся,

Верх на избе, не шатайся,

Снесу вам еще яичко:

Пестро, востро, костяно, мудрено,

Яичко не простое – золотое».

Примечания – А.Н. Толстого:

(*) Кут – угол.

(**) Вереи – столбы у ворот.

(***) Побутусились – выпятились, распузатились

Алексей Николаевич Толстой – великолепный писатель, но человек абсолютно беспринципный, и поэтому, в отличие от Ушинского, мог уживаться с любыми властями.

Если заметили – у Ушинского курочка Ряба сносит золотое яичко, а потом обещает снести простое, чтобы дед и баба могли его и без мышки расколоть. А у Алексея Толстого расколотое яйцо простое, а обещанное – золотое. Кто-то усмотрит в этом переход к его «Золотому ключику», а кто-то – намек на обещанное Лениным светлое будущее при коммунизме. А у меня создалось впечатление, что в своей «Курочке Рябе» советский классик попытался как мог совместить вариант Ушинского с теми, что он прочитал в «Народных русских сказах» А. Н. Афанасьева.

Собиратель русского фольклора Александр Николаевич Афанасьев был в России вне закона. Он родился на 3 года позже Ушинского, а умер в декабре того же года, что и Ушинский. Ушинский прожил 47 лет, Афанасьев 45. Один из его сборников сказок был издан в России только в 1992 году.

Так вот, в народных вариантах этой сказки, записанных Афанасьевым, вообще не было золотого яйца. Я приведу один из них, на мой взгляд наиболее характерный:

«Жил-был старик со старушкою, у них была курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось.

Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась. Идёт просвирня, спрашивает: что они так плачут?

Старики начали пересказывать:

– Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко и разбилось! Я, старик, плачу, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.

Просвирня как услыхала – все просвиры изломала и побросала (Просвира – пресный круглый хлебец, употребляемый в обрядах православного богослужения, который выпекает просвирня – прим.ред.). Подходит дьячок и спрашивает у просвирни: зачем она просвиры побросала?

Она пересказала ему всё горе; дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.

Идёт поп, спрашивает у дьячка: зачем колокола перебил?

Дьячок пересказал всё горе попу, а поп побежал, все книги изорвал».

Мне сразу вспомнилась Утёсовская «Всё хорошо прекрасная маркиза». Там тоже беда начиналась с малого. Заметьте, в этой сказке вместо курочки Рябы – курочка-татарушка.

А есть варианты, которые Афанасьев считал родственными Курочке Рябе, где и курицы нет.