УЛИТКА НА ФУДЗИЯМЕ

Ваш автор, дорогие читатели, не настолько уж стар, чтобы не помнить дни своей юности. В те времена у него было множество различных увлечений – ну, то есть, помимо увлечений различными представительницами противоположного пола: была музыка, было историческое фехтование, была, в конце концов, фантастика…

И вот именно на почве фантастики не только у меня, но и у довольно большого количества представителей так называемой «советской интеллигенции», в определенный момент появилось новое, совершенно неожиданное увлечение: стали популярными японские стихи хайку. Причем далеко не все, а лишь одного-единственного автора – Кобаяши Исса.

Все началось с одного стихотворения, которое в переводе звучало примерно так:

Тихо, тихо ползи,

Улитка, по склону Фудзи

Вверх, до самых высот!

Именно это хайку было взято братьями Стругацкими в качестве эпиграфа для их книги «Улитка на склоне» (напомним, что Аркадий Стругацкий, старший брат, был профессиональным переводчиком с японского языка).

Сам этот фантастический, весьма кафкианский роман АБСов был немедленно запрещён советской цензурой, а те, кто много лет спустя смогли прочесть его, как и я, в «самиздате» (он был издан в 1972 году в Германии, в знаменитом эмигрантском издательстве «Посев», но лишь единицы советских граждан могли хоть одним глазком взглянуть на это издание), мало что уразумели, причём тут эта самая улитка.

Тем не менее, образ маленького путешественника, который имеет наглость надеяться доползти до заснеженной вершины самой знаменитой горы в Японии, рождал в душах некое смятение. Казалось, что смысл этого хайку весьма прозрачен: терпенье и труд все перетрут и такое прочее. Стремишься к высотам? Не торопись, береги силы, рано или поздно доберешься до намеченной цели. Или, как говаривал старик Овидий, капля камень точит.

К стратегии улитки привязали заодно и популярную японскую бизнес-философию «кайдзен», проповедующую медленное и стабильное развитие, как противопоставление стремительным взлетам и падениям иных компаний. Именно этой философии по сей день придерживается в своей стратегии, например, знаменитый автостроительный концерн «Тойота».

Это хайку служило своеобразной иллюстрацией и для так называемой политики «малых дел», и аргументом в пользу эволюционного развития общества в противовес революционному… Но до конца смысл стихотворения не торопился раскрываться.

Ведь Фудзи – это не просто самая известная, самая прекрасная гора Японии. Это ещё и цель паломничества синтоистских и буддистских богомольцев, отправляющихся туда на молитву из самых отдалённых уголков страны Ниппон. А в древние времена путь этот был долгим и трудным. Монастыри облегчали жизнь паломникам, создавая на своих территориях собственные, миниатюрные «Фудзи», чьих вершин было гораздо проще и быстрее достичь. Может, речь идет именно о такой «фудзияме»?

В защиту этой версии знатоки японского языка приводят следующий аргумент: в оригинальном тексте гора названа не «Фудзи-сан» (как обычно ее с уважением называют японцы), а «Фудзи-но яма», то есть – «чья-то гора под названием Фудзи». Чья-то – возможно, монастырский «эрзац»?

Кобаяши Исса родился гораздо позднее авторов классической японской поэзии – на рубеже XVIII-XIX веков. Его ещё зачастую называют «последним великим поэтом хайку». По словам биографов, он был весьма противоречивой личностью, острой на язык, и нередко прибегал к скрытой сатире.

Так, может, в этих его строках звучит не гимн настойчивости, а нотка скепсиса и разочарования? Мол, ненастоящая Фудзияма – это великое путешествие лишь для никчёмных улиток… ну, или что-то в этом роде?

Есть и иные версии. Кто-то из исследователей-любителей попробовал самостоятельно перевести хайку с японского. В оригинале оно звучит так: «кацумури/соро-соро ноборе/фудзи-но яма». То есть: «Улитка/медленно поднимайся/гора Фудзи».

Как видим, никаких «склонов», ни малейших «высот» и даже о «вершине Фудзи» ничего не сказано. И вообще, ползет ли улитка по склону священной горы? Не взбирается ли она по какой-нибудь веточке или по стеблю бамбука, и эта картинка в глазах поэта просто накладывается на дальний план – величественную Фудзи-сан?

Если это так, то, согласитесь – хайку наполняется совершенно новыми смыслами. «Ты думаешь, что ты такой крутой, что намерен покорить саму Фудзияму? Гордишься собой, а на самом деле-то – ты всего лишь улитка на листике. У тебя перед глазами оказалась гора и ты ошибся перспективой…».

Японцы, когда их спрашивали о том, как правильно понять хайку об улитке, загадочно улыбались – мол, только дурак старается растолковать написанное поэтом. Поэзия – это то, у чего нет однозначных смыслов, вакаримасу-ка? Со ка – так уж оно получается.

Как писал философ из другого полушария Земли Мартин Хайдеггер: «Поэзия – это словесная основа Бытия, и человек живет в истинном значении этого слова исключительно в поэзии». Можно ли само Бытие верифицировать логикой? Можно ли проверить алгеброй гармонию?

И всё же, всё же… Образ крошечной улитки меня всегда завораживал. Я даже повадился наблюдать за ними, за этими маленькими созданиями, неспешно несущими свои домики вверх по морщинистым стволам огромных деревьев или даже по гладкой стенке городской «высотки». И всегда за этим стояла какая-то неуловимая символика.

Какой непостижимый инстинкт гонит их на такую высоту – туда, где нечего поесть, где очень неуютно и очень опасно для улиточной крохотной жизни? Что она там забыла, в этих заоблачных мирах, маленькая глупышка? Что и кому она хочет доказать этой своей авантюрной выходкой?

А может, это не так уж и важно – доползешь ли ты до самого-самого верха своей Фудзиямы или нет? И поднимаешься ли склоном той самой, настоящей Фудзи-сан, или это, на самом деле – длинный, волнистый листик хоканехлои – травы родом с острова Хоккайдо?

И весь смысл этого путешествия – не прихоть, не желание недосягаемого успеха, не победа над более слабыми, не банкет на вершине, не шанс гордо, с презрением посмотреть вниз, где людишки такие маленькие, словно букашки…

Втискиваясь, влипая в путь, ты ползешь на вершину лишь для одного: чтобы с каждым миллиметром пути снова и снова познавать мир, которого с высоты улиточного роста вообще не видно, все шире раздвигать горизонт и составлять из новых знаний целостную картину мироздания.

Рожденные ползать, мы не в состоянии взлететь орлами на заснеженную вершину. Но это не так уж и важно. Неспешный подъем, шаг за шагом, позволяет гораздо выразительнее разглядеть всё, что только существует под Небом. Ибо познание – это и есть главная цель подъема.

Все мы – ничтожно крохотные улитки в этом мире. Скорлупки наши хрупки, а век наш – до первых снегов. И не всем суждено доползти хотя бы до половины пути. Но, покуда есть силы ползти каждому на свою Фудзи – большую или маленькую – мы живем. Ибо, как говорил одесский самурай Так-и-да: «Цель – ничто, путь – всё».

Вперёд, улитки, поползём по своим стебелькам. Выше и выше, до заоблачных высот.