НА КРУГИ СВОЯ

Состоялась долгожданная встреча Си Цзиньпина и Джозефа Байдена. Переговоры длились около четырех часов, их итоги обе стороны оценили, естественно, позитивно. Однако, обратим внимание: о подписании каких-либо конкретных документов не сообщалось – это, конечно, не значит, что их не было, но они, по крайней мере – не для широкой публики. Речь идет, скорее, о выработке некоего контура «джентльменских договоренностей», которые лягут в основу системы отношений между двумя странами.

Можно даже предположить, что эта система не ограничится только двумя конкретными государствами – США и Китаем. Фактически, речь идет о сосуществовании двух супердержав: Америка вновь перестала быть «единственной супердержавой мира», другой «полюс» все более уверенно занимает именно КНР. И да: мы говорим не о «многополярном мире» розовой мечты американских и европейских «голубей мира» времен окончания Холодной войны; также мы не говорим о «треугольнике», о котором столь наивно и прямолинейно мечтал Путин все эти годы, ради которого он затеял все свои дурацкие и гнусные авантюры, начиная с 2007–2008 годов. Нет. Речь идет именно о старом, известном биполярном мире с двумя «центрами».

Полный перечень вопросов, который обсуждался, вряд ли когда-либо в обозримом будущем станет доступен для огласки. Есть темы, которые озвучили, есть то, о чём умолчали. Каковы же важнейшие направления из озвученного открыто? И насколько возможен прогресс в отношениях?

Третья Мировая откладывается?

Итак, первое и самое важное: большая война, которой так пугали, вероятнее всего, переносится на неопределенный срок. Реконфигурация мирового порядка идёт полным ходом. При этом как китайская, так и американская сторона склонны использовать термин «reshape» (изменение формы). США выходят из ряда регионов, а КНР, наоборот, создаёт фундамент своего военного присутствия вдалеке от своих границ. Вполне естественно, что и Вашингтон, и Пекин попытались поиграть мускулами, однако, воевать всерьез никто не торопится. Поэтому уже на данном этапе было объявлено о возобновлении контактов по линии военного руководства и, в общем, переход к более широким «межличностным» консультациям.

Второе. С торговой войной между странами сложнее. Процессы весьма схожи на логику развития, описанную в предыдущем пункте. Но есть и свои «но». Америка и Китай крайне зависимы друг от друга, более, чем в свое время были зависимы Америка и СССР. Поэтому, например, ограничения в поставках микрочипов китайским компаниям (которые действительно весьма больно бьют по КНР) были сбалансированы ограничением поставок галлия и германия на американский рынок. А это крайне важные элементы для производства тех же чипов. В конце концов, США и КНР – крупнейшие торговые партнёры в мире. Далее: торговые войны между гигантами на первом этапе затрагивают их самих, но чуть позже (и значительно более разрушительно) влияют на их периферию и политических партнёров. А это уже ослабление «своей» периферии как для Пекина, так и для Вашингтона. Поэтому страны не отказываются от конкуренции, но, судя по всему, торговые ограничения будут ослабляться обеими сторонами.

Третье. Исследования в области искусственного интеллекта. Крайне важная тема для обеих сторон и, во многом, она стала одной из причин, например, «микрочиповых войн». И в Пекине, и в Вашингтоне много говорят о развитии AI, но ни одна из сторон не хочет отдавать «пальму первенства». Поэтому, кроме «железа», тут есть взаимные ограничения в движении технологий, человеческого ресурса (банальная миграция учёных). Удовлетворяющего обе стороны решения пока, видимо, нет. Максимум, о чём могут договориться – снижение градуса напряжённости.

Четвертое. Фентанил и химический экспорт. Для многих эта тема оказалась странной. На самом деле – нет. Синтетический опиоид активно и давно используется в медицине и, естественно, контролируется. Чего не скажешь о химикатах, используемых для его (и не только его) синтеза. Их поставки стали проблемой для США. И тут китайцы явно пошли на «жест доброй воли». Судя по всему, Си пообещал усилить контроль над экспортом химикатов (что, учитывая специфику политической системы, не будет проблемой). Байден это оценил и отдельно отметил после встречи.

Ещё один «камень преткновения»: вопрос Тайваня. Обе стороны призвали друг друга «воздержаться от провокаций» и вмешательства в дела данной территории, что позволяло части аналитиков сделать вывод о неизбежности войны. Но, по результатам встречи, и Си, и Байден упоминали «выборы». Речь идёт о выборах в Законодательный Юань – парламент Тайваня. А там – весьма примечательная конфигурация. У власти находится так называемая «Зелёная коалиция» во главе с Демократической прогрессивной партией. Несколько её фракций выступают за трансформацию в независимое государство – отказ от концепции «одной страны». Но «зелёные» имеют лишь 63 места из 110. 48 у оппозиционной «синей коалиции» созданной вокруг партии Гоминьдан, которая последние 20 лет выступает за реализацию концепции «одна страна – два пути». Это очень близко к концепции КНР – «одна страна – две системы». Более того, Гоминьдан была первой партией, поздравившей КПК с началом их ХХ съезда, а за последний год её делегации, как минимум, дважды были «на материке». Выборы пройдут скоро. И «синие» вполне могут стать властью. Это возможности для КНР и вызовы для США. В конце концов, нельзя же назвать партию, создавшую Тайвань, «предателем интересов острова». Поэтому и Пекин, и Вашингтон активно работают над созданием внешнеполитического фона, который мобилизует электорат их партнёров. Более того: быстрая реинтеграция Тайваня является угрозой для США. Речь не только о полупроводниках и технологиях в электронике (Тайвань является абсолютным мировым лидером в производстве всё тех же микрочипов). Например, американское оружие на острове, к которому могут получить доступ китайские специалисты. Опять же – контроль ключевых маршрутов судоходства в регионе. Клубок интересов крайне запутан. Но обе стороны не хотят большой войны (см. п.1), ставят на ближайшие выборы, после чего будут искать подходящие алгоритмы дальнейшей работы. То есть, решение вопроса откладывается до весны 2024 года.

Третий мир и Третий Рим

Идём далее. Ближний Восток. Отдельная и крайне болезненная тема. США уходили из региона, но параллельно пытались создать коалицию, способную сдержать рост влияния Ирана. Однако, возникновение пояса Саудовская Аравия – (возможно, Египет) – Израиль – Турция, как минимум, поставлено на паузу после начала войны в Секторе Газа. Китай, со своей стороны, не вошёл в регион настолько, чтобы выполнять роль «предохранителя от конфликтов». Да и вряд ли захочет примерять на себя функцию регионального полицейского. На этом фоне ключевая задача обоих игроков – не допустить масштабного регионального конфликта. США, со своей стороны, уже «предупредили Израиль» о губительности оккупации очищенных от ХАМАС территорий. Китай, вероятнее всего, попытается повлиять на позицию Ирана. Причём Пекин вполне может быть тактическим партнёром Вашингтона, поскольку имеет планы развития своих логистических и экономических проектов в регионе. Ситуация «все против всех» крайне осложняет реализацию таких планов.

Ещё одна немаловажная тема – Африка. Континент, куда достаточно мощно зашёл Китай, где пытается играть Россия и где сильны «антиколониальные» (это лишь похоже на «антизападные», но не тождественно) настроения. Последнее служит естественной причиной постепенного ослабления влияния государств ЕС в регионе, а также препятствием для реализации американских интересов. И тут государствам необходима стабильность (хотя бы относительная), доступ к ресурсам стран континента (а также на их рынки по мере роста национальных экономик). Крайне сложная тема для обсуждения, поскольку Пекин не будет сдавать своих позиций. С другой стороны, излишняя и крайне сумбурная (и потому деструктивная) активность России на данном «участке» является вызовом для обеих сторон переговоров. Быстрого решения по данной теме вряд ли стоит ожидать, но продолжение консультаций гарантированно будет. Причём без выработки общей позиции «по континенту» – каждый страновой или региональный кейс будет обсуждаться отдельно. Проблему усугубляет то, что КНР ещё не может (да и не хочет), а США уже не может влиять на специфику смены власти в наиболее нестабильных государствах региона. Обе стороны лишь реагируют на новые военные перевороты.

Отдельным пунктом стоит Украина. Точнее, Россия, которая воюет в Украине. РФ, попытавшись реализовать идею «Киев за три дня» и завязнув в украинском капкане, выпала из числа претендентов на передел мира. Ослабление России выгодно как Пекину, так и Вашингтону. Вопрос лишь в масштабах «слабости». КНР резко усилил своё влияние на российскую экономику, при этом чётко ограничивая функционал РФ как «ресурсную кубышку» и рынок для своей продукции. Для США Россия, как ослабленный региональный (но уже не глобальный) игрок выгодна, а вот, как сырьевой придаток Китая – не слишком. Позиции сторон близки и они могут стать одним из факторов, которые могут дать старт процедуре принуждения Москвы к прекращению войны и выходу с захваченных украинских территорий.

Однако, для США пока нецелесообразно форсировать процесс, особенно на фоне предвыборной гонки и внутриполитических противоречий. Для КНР целесообразно подождать до весны, когда процессы «привязки России» приобретут необратимый характер. Поэтому тема, естественно, обсуждалась, но некие решения по ней, возможно, будут выработаны через серию консультаций. То есть, через несколько месяцев.

И, наконец, важный аспект, который стороны будут обсуждать и который напрямую связан с российско-украинской войной – новая конфигурация сил в Восточной Европе. Либо, если хотите, пост-Россия. Тут важно, какой баланс интересов глобальных игроков сложится в этом регионе, что определит усиление (либо ослабление) региональных лидеров и заставит ряд государств переосмыслить свой функционал в региональной и глобальной системе. Тема важная, но напрямую она пока вряд ли обсуждалась. Причина – в непонимании, по какому алгоритму будет завершаться война. И тут для Украины есть своего рода «домашнее задание». Уже сейчас страна может (и должна) предложить видение своего места в региональной системе, а также места в условных «американской» и «китайской» сферах влияния. Проще говоря, обозначить свои претензии на место в мире. Если это не будет сделано – за Украину все решат без украинцев. Русских уже вон никто не спрашивает, они свой шанс благополучно про…воевали.