КАК НЕМЕЦКИЕ ГЕНЕРАЛЫ ЗАЩИЩАЛИ ЕВРЕЕВ

«Все возможные болезни, холера, тиф, дизентерия, малярия и другие ангелы разрушения были тогда забыты, ибо всех их вытеснила смерть от голода… Синагоги поснимали серебряные короны и орнаменты со свитков Торы и продавали на вес – из этого серебра делали рукоятки для кнутов… Арабы носили на голове наши талесы, лавочники заворачивали свои товары в бумагу от наших священных книг… Матери продавали себя, чтобы спасти от смерти своих детей… Тысячи и тысячи умерли от голода…».

Так писал художник и скульптор Борис Шац, основатель Академии искусств Бецалель, в Иерусалиме в разгар первой мировой войны.

«Смертельный удар обрушился на Ишув, еврейскую общину в Палестине, – рассказывает израильский историк Нир Манн. – Больше евреев умерло во время Великой Войны, чем во всех войнах Государства Израиль. За четыре года с ее начала их количество сократилось с 85 тысяч до примерно 45-50 тысяч. Половина умерших пришлась на Иерусалим – треть еврейского населения города».

Но жертв могло быть гораздо больше.

После того как 30 октября 1914 года Турция вступила в первую мировую войну, ее правительство объявило мораторий на выплату всех внешних долгов. Соответственно любые финансовые операции с заграницей были запрещены, Разорительные налоги были введены для финансирования войны, и все критически важные активы были конфискованы. Остановилось и перечисление благотворительных денег для распределения среди малоимущих евреев Ишува. Турецкие власти также аннулировали разрешения на проживание для иностранных подданных, в результате чего около 40 тысяч пребывавших в Палестине евреев с российским гражданством, а также тысячи выходцев из Англии и Франции перешли в статус «враждебных иностранцев». Все они, в особенности сионисты, автоматически попали под подозрение как потенциальные агенты стран Антанты. «За невероятно короткое время, – пишет еще один израильский историк, Шмуэль Кац, – турки отбросили исторически сложившееся отношение доброжелательства и гостеприимства, которое, начиная с приема беженцев от испанской инквизиции в 16 веке, было традиционной характеристикой их политики, касающейся евреев. …В течение нескольких недель после вступления Турции в войну любые внешние проявления сионизма были уничтожены в корне: вывески магазинов на иврите были сняты, ивритские школы закрыты, даже Anglo-Palestine Bank был вынужден затворить свои двери». Уже 17 декабря губернатор Яффы издал указ о депортации всех иностранцев. Евреи восприняли этот указ как преддверие расправы с ними, но спасение пришло откуда не ждали – вмешалась Германия, союзница турок, и не в меру ретивый губернатор потерял свою должность. Евреев оставили в покое, но только на время.

В 1915 году в Иерусалим прибыл назначенный губернатором Сирии член правящего Турцией триумвирата Джемаль-паша. Главный сефардский раввин Иерусалима Моше Франко устроил в его честь пышный прием, надеясь, естественно, произвести благоприятное впечатление на нового хозяина. Однако эта попытка оказалась безуспешной. Джемаль-паша не скрывал своего резко отрицательного мнения о сионизме, считая его антитурецким движением, которое должно быть уничтожено. Не помогло и то, что ориентировавшийся тогда на Турцию Давид Бен-Гурион предложил сформировать еврейскую воинскую часть для участия в боях против войск Антанты. Этот отряд начал было проходить подготовку, но потом его распустили, так как Джемаль-паша сионистам не доверял. Тридцать человек были к тому же арестованы, включая самого Бен-Гуриона, который был потом выслан из страны.

Тем временем другие сионисты во главе с Владимиром Жаботинским, полагавшие, что в их интересах победа Англии, предложили себя в качестве бойцов английскому командованию в Каире. Но их ходатайство было удовлетворено лишь частично: из 650 еврейских добровольцев был сформирован «Сионский корпус погонщиков мулов» (Zion Mule Corps). Их ответственностью в составе английской армии была доставка снаряжения и боеприпасов. Они были переброшены на Галлипольский полуостров, где в боях 1915-1916 годов проявили себя с самой лучшей стороны. Разумеется, данное обстоятельство только разжигало ненависть Джемаль-паши к евреям. В декабре 1916 года он заявил, что для подавления сионизма должны быть приняты все меры и «из-за этой идеологии Палестина может стать второй Арменией».

Представитель Всемирной сионистской организации в Стамбуле Рихард Лихтхайм писал впоследствии, что он протестовал против плана Жаботинского о вступлении в английскую армию, который «вызвал ярость турецких властей и мог вполне стать причиной тяжких последствий для евреев в Земле Израилевой». Он добавил к этому, что уже в начале февраля 1915 года складывалось явственное впечатление, что «Джемаль-паша и его друзья плетут заговор с целью разрушения и аннигиляции самого проекта заселения сионистами Земли Израилевой». Лихтхайм называет Джемаля-пашу «инициатором политики преследований всех нетурецких национальностей в Османской империи, приведшей к депортации сотен тысяч греков из их домов и к ужасной резне армян в Анатолии, жертвой которой стали свыше миллиона человек».

Джемаль-паша стремился изгнать евреев из Иерусалима и других мест, пишет сотрудник Jerusalem Center for Public Affairs Ленни Бен-Давид. Их частичные депортации из Яффы и Тель-Авива уже состоялись в конце 1914 и начале 1917 годов. Известный сионистский деятель Аарон Ааронсон сообщал:

«Первого апреля [1917 года] евреям было приказано оставить их дома в течение 48 часов. Неделей раньше около трехсот евреев были жесточайшим образом депортированы из Иерусалима, между тем как Джемаль-паша объявил, что еврейская радость от приближения английских войск будет короткой. Он заставит евреев повторить судьбу армян… Он не будет призывать к их безжалостным убийствам. Напротив, он разделается с ними при помощи голода и болезней».

Все же развернуться Джемалю-паше не дали. В докладе Лондонской сионистской организации за 1921 год отмечается помощь, оказанная в то время евреям сотрудниками иностранных консульств: «Помогло еврейскому населению также присутствие главы германской военной миссии генерала Кресса фон Крессенштейна, который в ряде случаев использовал свое влияние для защиты евреев». «По мнению Кресса, – сказано еще в одном источнике, – намерение Джемаль-паши переместить всё население Иерусалима на восток от реки Иордан и в глубь Сирии было на грани помешательства». В своих воспоминаниях Кресс фон Крессенштейн подчеркивал:

«Эвакуация Иерусалима была бы громадной тактической ошибкой. Изгнание столь большого количества людей привело бы к трагедии, невыразимой в цифрах. Катастрофа, постигшая высланных армян, могла повториться и здесь».

В октябре 1917 года турецким властям удалось раскрыть еврейскую подпольную группу «Нили», базировавшуюся в поселении Зихрон-Яаков и снабжавшую англичан разведывательной информацией. Инициатором ее создания был уже упоминавшийся выше Аарон Ааронсон. Сам он находился тогда за границей и выжил, но несколько членов организации погибли, в том числе руководившая ее деятельностью его сестра Сара. Ааронсон принимал непосредственное участие в планировании английской военной кампании в Палестине, которая, как известно, увенчалась быстрым успехом. Как это получилось? Биограф английского командующего лорда Алленби, Рэймонд Сэвидж писал позднее: «В большой степени это были дерзкие свершения молодых шпионов, главным образом уроженцев Палестины, которые способствовали тому, что блистательный фельдмаршал столь эффективно провел эту кампанию». Как отметил директор военной разведки Англии в годы войны, генерал Джордж Макдоно, «лорд Алленби знал от своей разведки все о дислокации противника и его передвижениях. Каждая из карт противной стороны была ему известна, и он мог вести свою игру с абсолютной уверенностью. При таком раскладе победа была гарантирована».

Неудивительно, что история с «Нили» окончательно вывела из себя Джемаль-пашу. Судьба палестинских евреев повисла на волоске. И здесь ключевую роль в их спасении сыграл еще один немецкий генерал, Эрих фон Фалькенхайн, в ноябре 1917 года поставленный во главе турецких войск в Палестине. Цитируем дальше профессора Хольгера Аффлербаха из Университета Лидса: «Турки вознамерились предпринять репрессии против еврейских поселенцев, которых обвинили в государственной измене и сотрудничестве с англичанами, но Фалькенхайн не дал им этого сделать. Джемаль-паша говорил тогда о выселении всех евреев из Палестины… Роль Фалькенхайна была критической. В ноябре 1917 года его аргументация была следующей. Он сказал, что действительно имелись отдельные случаи сотрудничества между англичанами и группой еврейских радикалов, но будет абсолютной несправедливостью наказывать всю еврейскую общину, которая ничего общего с этим не имела. В результате еврейские поселения остались в целости и сохранности». Яаков Тон, тогдашний глава Палестинского офиса Сионистской организации, сообщал Генеральному совету сионистов:

«Если бы не твердая рука германского правительства, которая защитила нас в час опасности, нам был бы нанесен смертельный удар… На наше счастье, в эти недавние критические дни командование было возложено на генерала фон Фалькенхайна. Если бы Джемалю была предоставлена свобода действий, он выполнил бы свою угрозу и выслал бы всех… и превратил бы страну в груду развалин».

Следует понимать, что позиция Германии по сдерживанию турецких репрессий против евреев диктовалась не только гуманитарными, но и политическими соображениям. Немалая часть сионистского руководства ориентировалась во время первой мировой войны на Германию, правящие круги которой имели свои виды на Палестину, а также рассчитывали на поддержку американским еврейством их гипотетического союза с американцами. Так что действия фон Крессенштейна и фон Фалькенхайна не были их сугубо личной инициативой, а отражали директивы Берлина. Профессор Аффлербах замечает даже, что фон Фалькенхайн особенными симпатиями к евреям не отличался: «Он был во многих аспектах типичный офицер вильгельмовой эпохи и даже не был чужд некоторых предубеждений касательно евреев, но важно то, что он спас многие тысячи еврейских жизней».

«Какая странная ирония судьбы! – восклицает Ленни Бен-Давид. – Евреи Палестины обязаны своим выживанием немецким офицерам и – продолжая эту мысль – сами основы Государства Израиль были заложены благодаря Фалькенхайну и Крессенштейну. Но где-то двадцать пять лет спустя немецкая армия поучаствует в уничтожении евреев Европы, несмотря на все усилия генерала фон Трескова». Последнее имя нуждается в комментарии. Генерал-майор Хеннинг фон Тресков был страстным антинацистом и одним из самых активных участников, если не сказать душой так называемого заговора генералов в 1944 году. Именно он был разработчиком операции «Валькирия», целью которой было убийство Гитлера. После ее провала он, не дожидаясь ареста, покончил жизнь самоубийством. В его предсмертном письме говорилось:

«Весь мир будет сейчас изгаляться над нами, но я остаюсь в полном убеждении, что мы поступили правильно. Гитлер – заклятый враг не только Германии, но и всего мира. Когда по прошествии нескольких часов я предстану перед Богом, чтобы отчитаться за то, что я успел сделать и что оставил не свершённым, то я знаю, что смогу оправдать то, что успел сделать в борьбе против Гитлера. Бог пообещал Аврааму, что не будет уничтожать Содом, если в нем найдется хотя бы десять праведников, и потому я надеюсь, что благодаря нам Он не уничтожит Германию. Никому из нас не пристало жаловаться на свою смерть, ибо всякий, кто вступил в ряды наши, надел на себя рубаху Несса. [Имеется в виду древнегреческий миф о кентавре Нессе, погибшем от отравленной стрелы Геракла. Перед смертью Несс убедил жену Геракла Деяниру, чтобы она сохранила его кровь и смочила ею хитон (рубаху) мужа, если заподозрит, что он полюбил другую женщину, – тогда его любовь вернется к ней. Она так и сделала, и Геракл умер в страшных мучениях]. Моральная значимость человека раскрывается только в тот момент, когда он готов отдать жизнь за свои убеждения».

Генерал Хеннинг фон Тресков был женат на дочери генерала Эриха фон Фалькенхайна.

***

Неисповедимы пути Господни, говорится в Библии устами апостола Павла. Здесь, однако, не менее уместна Книга пророка Исайи: «Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших».