НАПРЯЖЕННОЕ ВРЕМЯ

«Сейчас в Израиле напряженное время, даже по израильским стандартам. С 2005 года, перед уходом из Газы и изгнания восьми тысяч евреев из их домов, не было столь реальной угрозы того, чтобы израильтяне могли прибегнуть к насилию против своих братьев ради политических целей. Среди нескончаемой лавины писем с протестами и угрозами, петициями от профессиональных организаций и открытых писем от израильтян вкупе с иностранцами против запланированной правительством реформы раздутой и незаконной власти судейских, одна группа “бывших” беспокоит меня более всего. Это группа, к которой принадлежу и я сам, – генералы».

Так пишет в статье, опубликованной Jewish News Syndicate, бригадный генерал в отставке Амир Авиви (Amir Avivi), основатель и президент общественной организации Israel Defense and Security Forum, объединяющей более 17 тысяч сотрудников сферы безопасности Израиля. Да, Израиль разделен, и то, что противники коалиции Нетаниягу атакуют победителей недавних демократических выборов со свирепостью, подходящей скорее террористическим врагам Израиля, оставляет внешних наблюдателей в недоумении – неужто и в самом деле мы, за пределами страны, чего-то так сильно недопонимаем? Правильно ли давать советы и выносить оценки, находясь «за забором», в безопасности, ничем не рискуя? Или все же имеет смысл поискать в гуще полемики здравомыслящие, умеренные голоса, более настроенные на диалог, обсуждение, логику? Мы хотим предложить вниманию читателей выборку из двух таких текстов, представляющих точки зрения авторов, которые хотя и принадлежат к военной и дипломатической элите Израиля, однако не присоседились к «стройным рядам» тех экс-премьеров, экс-министров, экс-парламентариев и так далее вплоть до рестораторов Тель-Авива, которые клянут нынешнее правительство как могильщиков демократии.

И вот первая тема – влияние нынешних протестов против судебной реформы на национальную безопасность. Генерал Авиви говорит: «Наша армия – это самый могучий объединяющий фактор в Израиле. Армия – это место, в котором израильтяне, представляющие почти все слои общества, впервые в жизни встречаются и взаимодействуют между собой. Это самый настоящий плавильный котел израильского общества и самый уважаемый и пользующийся наибольшим доверием национальный институт. Это последняя священная корова в обществе, которая становится все более поляризованной».

Но за недавнее время, продолжает автор статьи, бывшие старшие офицеры, в том числе ставшие оппозиционными политиками, пересекли красные линии и скомпрометировали нашу социальную сплоченность и основополагающие принципы нашей национальной безопасности. Угрожая отказом служить в резервах, призывая состоящих на службе офицеров и солдат восставать против правительства, во всеуслышание запугивая насилием, эти бывшие генералы делают работу за наших врагов, выставляя главную скрепу безопасности Израиля на растерзание междоусобной вражде.

Прослужив десятилетия в армии, которая по сути своей отстоит максимально далеко от собственно демократических механизмов, я нахожу внезапно возникшую компетентность всех этих генералов в демократии и ее процессах по меньшей мере сомнительной. Я верю, подчеркивает Амир Авиви, в наши национальные институты и наши демократические процессы, в гражданскую дискуссию и публичные дебаты. Наш исторический ДНК – это дебаты, задавание вопросов и временами ссоры, но не гражданская война и братоубийство.

Это правительство было выбрано демократически, у него стабильное большинство в Кнессете, и оно представило план усовершенствования сдержек и противовесов между различными ветвями управления страной. Многие израильтяне, включая оппозиционных политиков, убеждены в том, что система сдержек и противовесов была незаконно изменена судейским аппаратом. Я не эксперт в законодательстве, однако не надо быть экспертом, чтобы не видеть – это правительство играет по демократическим правилам и следует правилам досконально.

Когда президент Израиля Ицхак Герцог предложил свой посреднический план для успокоения ситуации и облегчения переговоров для избежания того, что он назвал «общественным коллапсом», он учитывал обеспокоенности обеих сторон. Он четко проанализировал план правительства и объяснил его логику. Герцог предложил демократические дебаты по деталям и конкретике реформы. На мой взгляд, замечает Авиви, это является ясным указанием на то, насколько своевременной является судебная реформа.

«Я призываю моих братьев по оружию, – заключает Авиви, – не рушить столбы, на которых держится наше совместное существование, и не делать нас уязвимыми перед внешними угрозами. Ваши слова и дела должны находиться в рамках демократического диспута. Не забывайте, что, независимо от того, как сложится судьба любого правительственного плана, мы и наши дети во всем этом вместе».

Подобно тому как генерал Авиви призывает оппозицию задуматься о ее риторике, другой заслуженный государственный деятель и высокопоставленный дипломат, посол Израиля в Италии Дрор Эйдар (Dror Eydar) взывает к ее логике. Его статья опубликована газетой Israel Hayom.

«Протестующие, которые выходят на улицы Израиля, обеспокоены тем, что предложенные министром юстиции Яривом Левиным реформы приведут к ничем не ограниченной власти правительства. Это, – Эйдар делает здесь реверанс в сторону манифестантов, – понятная тревога: сдержки и противовесы между тремя ветвями правящего механизма являются фундаментом демократии. Но что, если судебная власть уже сильнее, чем другие две ветви власти, и не имеет необходимых ограничений?»

И в самом деле, сдержек на власть Верховного Суда Израиля нет, за исключением воли самих судей. Демонстранты-антиреформисты верят в тех, кто в нем заседает, – наверно, потому что разделяют их ценности. Но у многих других нет такой уверенности, ибо они не раз были свидетелями того, как судьи позволяли собственным воззрениям формировать их решения, в особенности, когда дело касалось вопросов религии и государства, безопасности и национальной идентичности.

Эйдар указывает, что сторонники реформ неоднократно наблюдали, как их лишали свободы решать животрепещущие вопросы. И они ничего не могли с этим сделать. Верховный Суд несогласен – и все тут. Этот суд придал Основным Законам Израиля особый статус, хотя Кнессет никогда ему этого права не давал. [Основные Законы, принятые Кнессетом в разные годы, заменяют отсутствующую в Израиле конституцию. В 1992 году тогдашний глава Верховного Суда Ахарон Барак возвел Основные Законы в ранг конституционных и наделил этот суд правом надзора за соответствием им законов, принимаемых Кнессетом, и соответственно правом отменять последние]. И для определенного сегмента израильского общества это оказалось очень удобно – даже когда у его представителей не хватало голосов в Кнессете для проведения своей повестки дня, Верховный Суд всегда был тут как тут, ибо там нужное большинство мест [т.е. судей с лево-либеральными взглядами] всегда было гарантировано.

Да, соглашается Эйдар, можно сказать, что Основные Законы практически являются главами конституции. Но что мешает Верховному Суду принимать постановления по самим Основным Законам? Сегодня – ничто. Он вообще имеет право отменить любой Основной Закон, и это обяжет правительство принять любое такое постановление, чтобы избежать конституционного кризиса. Именно таким образом, номинально во имя демократии, суд подрывает сами ее основы. Зачем тогда мы вообще морочим себе голову с избранием парламентариев, если в конечном счете именно суд определяет, какие законы, принятые правительством и какие его решения разумны, и определяет это, исходя из собственных идей заседающих в нем судей?

Присвоив себе право выносить постановления по Основным Законам, суд приобрел непомерную силу, несравнимую ни с одной судейской властью в мире. Обладание подобной властью коррумпирует даже самых праведных. Ситуация, в которой судьи располагают неограниченной властью и по умолчанию считаются более осведомленными, чем избранные депутаты, может привести к тому, что они не видят и не слышат своих же сограждан; это также может повлиять на их постановления, подгоняя последние под мнения тех социальных кругов, к которым они сами принадлежат.

Израиль – это еврейская демократия, экзистенциальной частью которой является Закон о возвращении. Что может остановить суд, если он пожелает отменить этот закон, решив, что он дискриминационный и противоречит Основному Закону «Достоинство и свобода человека»? Вот вы, протестующие, которые отвергают любую судебную реформу, уверены ли вы, что подобная ситуация никогда не возникнет? Лично я не уверен, и со мной согласны многие.

Права человека, подчеркивает Дрор Эйдар, означают прежде всего право каждого определять свою судьбу у избирательной урны. Израильтяне никогда не передавали свое право на независимую мысль в руки судейской олигархии, какой бы высокоученой она не казалась. Отсюда и цель, для которой мы выбрали это правительство, – вернуть свою свободу.