ТИХИЙ ВОР

О том, почему не стоит так убиваться по великой русской литературе, не включённой в учебники израильских, американских, европейских и прочих школ, мы уже рассказывали. С другой стороны – есть произведения, в самом деле, достойные величайшего внимания, без которых литература была бы беднее. Вот, скажем, «Тихий Дон» – вещь абсолютно гениальная, не увядающая ни от времени, ни от множества прочтений. Не зря этот роман получил литературную Нобелевскую премию, не зря его перевели на множество языков. Вот только опять-таки: совок испортил и эту историю успеха, потому что автором «Тихого Дона» по-прежнему считается тот, кто его попросту не писал.

Сомнения в том, что Михаил Шолохов является автором «Тихого Дона», а также прямые обвинения в плагиате начались, по сути, сразу после публикации первых частей этого романа. Прошёл слух, что Шолохов украл рукопись из полевой сумки некоего белогвардейского офицера, расстрелянного, как водится, большевиками. Были даже несколько донских казаков, обзванивавших редакции московских газет и называвшие имя настоящего автора, ссылались даже на его мать.

И в самом деле, поневоле засомневаешься. С какого перепугу «твердокаменный большевик» Шолохов написал роман о белых, а не о красных, да ещё и проявил такое знание мельчайших подробностей службы в белогвардейских частях, какое пристало бы именно тому, кто знал вопрос «изнутри»? Сам-то Шолохов – не казак, не перебегал ни от белых к красным, ни в обратную сторону – откуда же такие познания? Так что дело тут не только в недоверии – как это он в столь юном возрасте (а на момент издания Шолохову было аж целых 22 года) ухитрился в кратчайшие сроки создать столь глобальное высокохудожественное произведение. Дело в целой куче нестыковок и ошибок, найденных исследователями буквально «по горячим следам». Как, ну как малограмотный, окончивший всего-навсего четыре класса гимназии (а по некоторым сведениям – так и вообще два), не проведший в общей сложности и двух лет на Дону юнец мог столь подробно описать казачий быт и исторически точно отразить события Первой Мировой, а также Гражданской войн – войн, гремевших, когда он был ещё ребёнком?

«Грамотам не обучены»?

У множества героев «Тихого Дона» есть реальные прототипы – по сути, у трети: из 982 персонажей 363 являются реальными историческими лицами. Шолохов попросту физически не мог их всех знать! В 1929 году, через год после выхода в свет первых частей романа, Российской ассоциацией пролетарских писателей была проведена проверка этой эпопеи на предмет плагиата. Комиссию возглавлял именитый советский писатель Алекандр Серафимович (настоящая его фамилия – Попов, но кто уж там упомнит, он навсегда остался Серафимовичем, автор этого материала даже жил в Киеве на улице его имени). Примечательно, что это именно он «продвигал» «юное дарование» и первым опубликовал «Тихий Дон» – то есть, по сути, проверял он сам себя. Существуют даже предположения, что Михаил Шолохов был внебрачным сыном Серафимовича, а некоторые исследователи даже утверждают, что Серафимович и есть автор «Тихого Дона». К слову, Алексей Толстой, считавшийся к тому времени уже «великим советским писателем» (а не просто «знаменитым»), от участия в работе комиссии уклонился, попросту сбежав на время из Москвы, а в домашнем кругу, по воспоминаниям сына Никиты, на вопрос – кто же автор романа «Тихий Дон», отвечал: «Ну, уж конечно, не Мишка!».

К слову, за работой Шолохова никто и никогда не видал. Комиссия получила в своё распоряжение рукопись, написанную тремя различными почерками – самого Шолохова, его жены и её сестры. Она недвусмысленно была переписана с оригинала, так как содержала множество ошибок, связанных с перепиской трудно разбираемого чужого почерка. Так, исследователь В.И. Самарин в своём материале «Страсти по «Тихому Дону» пишет следующее: «Например, говоря о первых днях Первой Мировой войны, Шолохов пишет о боях возле города Столыпин. На самом деле, только полный невежда (автоматически переписывающий рукопись), и слыхом не слыхивавший о Первой Мировой, мог перепутать название города Столуппинен, в районе которого действительно произошли первые столкновения русской императорской армии с германцами, с фамилией знаменитого премьер-министра Российской Империи Столыпина, погибшего от рук террориста».

Найденные «черновики» полностью подтвердили мнение академика М.П. Алексеева, общавшегося с Шолоховым на президиумах АН СССР: «Ничего Шолохов не мог написать, ничего!» – Алексеев пояснял, что «великий писатель» попросту не владел художественным словом, не умея излагать свои мысли мало-мальски внятно.

Стоит упомянуть также и о словах самого Шолохова на XVIII съезде ВКП(б): «Советские писатели, надо прямо сказать, не принадлежат к сентиментальной породе западноевропейских пацифистов… В частях Красной армии, под её овеянными славой красными знамёнами, будем бить врага так, как никто никогда его не бивал, и, смею вас уверить, товарищи делегаты съезда, что полевых сумок бросать не будем – нам этот японский обычай ну… не к лицу. Чужие сумки соберём… потому что в нашем литературном хозяйстве содержимое этих сумок впоследствии пригодится». Это как расценивать, как чистосердечное признание в воровстве рукописи и присвоении авторства чужого романа?

«Автора! Автора!»

А вот ещё цитата. Павел Бойчевский: «Я сейчас не просто читаю, но изучаю второй том «Поднятой целины». И у меня нет никакого сомнения, что этот роман написал именно Михаил Шолохов! Настолько плохо он написан. Кто не верит, – перечитайте второй том «Поднятой целины», а потом сразу же возьмитесь за «Тихий Дон». И вы убедитесь, что человек, написавший «Поднятую целину», не мог написать «Тихий Дон»!».

На самом деле, ряд исследователей полагает, что Шолохов вообще не написал за свою жизнь ни единого произведения! Если рукопись «Тихого Дона» была украдена у расстрелянного белого офицера, то остальные, включая рассказ «Судьба человека», являются плодами работы «литературных негров», писавших за главного литературного начальника СССР, так как ему было недосуг.

Кого же считают настоящим автором этой великой эпопеи? Больше всего оснований предполагать, что им является русский (не советский) писатель Фёдор Крюков. Именно его называли автором те самые станичники, которые прорывались в 1929 году в газетные редакции, когда в журнале «Октябрь» были опубликованы первые главы «Тихого Дона». Фёдор Дмитриевич Крюков родился 2 (14) февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского в дворянской семье, отец казацкий атаман. С серебряной медалью окончил Усть-Медведицкую гимназию. В 1892 получил диплом Петербургского историко-филологического института, тринадцать лет преподавал в Орле и Нижнем Новгороде. В 1906 был избран депутатом от Войска Донского в Первую Государственную Думу. На Первую мировую войну Крюков пошёл добровольно, санитаром.

В 1918-м пошёл воевать за белых. Но в первом же бою конь под ним был убит, а сам он был контужен. Весной 1920 года, во время отступления с Белой армией к Новороссийску, Крюков умер. По одним данным, от тифа в одной из кубанских станиц, по другим, был схвачен и расстрелян красными. Ф.Д. Крюков – автор множества очерков, рассказов и повестей о жизни донского казачества. По свидетельству современников, Крюков был знатоком, любителем и исполнителем казачьих песен. В «Тихом Доне» встречаются десятки казачьих песен, как в эпиграфах к частям романа, так и собственно в тексте».

А вот Шолохов казачьих песен не знал вообще.

Михаил Шолохов многократно, резко и эмоционально подчёркивал, что не знаком с творчеством Крюкова. Как-то уж прямо очень эмоционально. Со своей стороны, донской казак Попов-Серафимович, всеми силами продвигавший молодого протеже, был не только отлично знаком с творчеством своего земляка Крюкова, но и знал его лично. Говорят, что сестра Крюкова передала Серафимовичу неопубликованные рукописи романа «Тихий Дон». По другим сведениям, рукописи попали к Шолохову от тестя, который тоже был лично знаком с Федором Крюковым. Спустя много лет, Римма Николаевна Шахмагонова, вдова шолоховского секретаря Федора Федоровича Шахмагонова, расскажет: «Говорю вам по совести и по чести. Он (муж) говорил, что, когда казаки отступали, вещи и рукописи Крюкова хранились на чердаке у Марии Петровны (будущей жены М. А. Шолохова).

Из воспоминаний писателя-фронтовика Иосифа Герасимова: «Перед войной, я, студент-первокурсник, пришёл со своим приятелем в номер к выступавшему в Свердловске Александру Серафимовичу. Приятель, тоже студент, среди прочих вопросов ляпнул: «А верно, что Шолохов не сам «Тихий Дон» написал? Что он нашёл чужую рукопись?». Серафимович сделал вид, что не услышал… А когда прощались, бросил загадочную фразу: «Ради честной литературы можно и в грех войти».

Зачем же Серафимович пошел на преступление и почему орудием был выбран молодой, на тот момент никому неизвестный Михаил Шолохов? По мнению исследователей, «тёмная лошадка» Михаил Шолохов обладал необходимыми качествами: актёрским дарованием, умением держать язык за зубами, умел немного писать, имел необходимое «классовое происхождение».

Испытывал ли Шолохов угрызения совести – этого никто уж не узнает. После его смерти не сохранилось никаких рукописей и дневников, что лишний раз подтверждает тезис о том, что маститый писатель вообще не утруждал себя писаниной. А вот жил очень даже хорошо и стал одним из первых миллионеров в Советском Союзе. В 1965 году Шолохов получил Нобелевскую премию по литературе за роман «Тихий Дон» – за художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время. Также был удостоен Сталинской премии 1-й степени (1941) и Ленинской премии (1960) за произведения, которые не писал. Так что для него, пожалуй, кража белогвардейского планшета обернулась замечательной карьерой длиною в жизнь. А Крюков? Ну что там какой-то Крюков? Сам виноват: не родись в России с талантом.