ИЗРАИЛЬСКАЯ ПАНОРАМА

6-Е ПРАВИТЕЛЬСТВО НЕТАНИЯГУ

Шестое по счету правительство Биньямина Нетаниягу приступило к исполнению своих обязанностей, и уже в первые дни стало ясно, в какой непростой ситуации ему предстоит работать. В еще относительно недавнем прошлом в Израиле существовала добрая традиция, согласно которой новоизбранному премьеру и кабинету предоставлялось «100 дней милосердия», в течение которых даже самые яростные его оппоненты должны были воздерживаться от критики. Но, похоже, нам с вами выпало жить в эпоху крушения всех добрых традиций – нападки на новое правительство начались еще до того, как оно было сформировано, а его решения повергались уничтожающей критике еще до того, как они были приняты, да и непонятно, будут ли приняты вообще.

Но самое главное: еще до принесения присяги большая часть израильских СМИ вслед за политиками левоарабского лагеря начала активно муссировать мысль о том, что, хотя нынешняя коалиция и обладает перевесом в 8 мандатов над оппозицией, она нелегитимна, и необходимо вести с ней борьбу всеми возможными средствами. Левые электронные и бумажные СМИ заполнились результатами опросов, согласно которым около 80% избирателей левого лагеря, свыше 30% сторонников правого испытывают тревогу за будущее Израиля как демократического государства; правый лагерь уже утратил поддержку большинства народа, и если бы выборы состоялись сегодня, то их результат был совсем иным. К примеру, почти все сайты опубликовали результаты опроса, проведенного компанией «Решет», согласно которому, сегодня правый блок суммарно получил бы только 58 мандатов.

Но дело в том, что и за два дня, и за неделю до выборов опросы, сделанные по заказу «Решет», сулили «блоку Нетаниягу» те же 58 мандатов. Однако итоги выборов, как известно, оказались несколько другими. И судя по всему, то же самое произошло бы, если бы назавтра были бы объявлены новые выборы, поскольку ни общественное мнение, ни, как видим, результаты опросов так быстро все же не меняются.

Чрезвычайно показательным было и то, как по трем ведущим каналам ИТВ транслировалась церемония приведения правительства к присяге. В это же время в Тель-Авиве сначала на площади Ицхака Рабина, а затем и на трассе возле ТЦ «Азриэли» несколько сотен активистов ЛГБТ-общины проводили демонстрацию протеста против нового правительства. В какой-то момент демонстранты при полном попустительстве полиции перекрыли трассу Аялон, создав на ней и на проспекте Менахема Бегина двухчасовую пробку. Так вот, редакторы телеканалов (а на следующий день и редакторы газет) не придумали ничего лучшего, как разделить экраны надвое с одновременной трансляцией того или другого события. Таким образом, они приравняли по значению начало работы правительства, за которое проголосовали миллионы израильтян к акции протеста горстки его противников. Последние, в свою очередь, от такого внимания прессы вошли в раж и стали публично жечь портреты недавно ушедшего из жизни раввина Хаима Друкмана. Хотя именно р. Друкман был одним из немногих религиозных деятелей, призывавших любить членов ЛГБТ-общины так же, как и всех остальных евреев.

В крайне нервозной обстановке в некоторых министерствах прошли и церемонии передачи полномочий власти. Ушедший в отставку (а заодно, видимо, и в политическое небытие) министр внутренней безопасности Омер Бар-Лев отказался подхватить примирительный тон, который взял было его преемник Итамар Бен-Гвир, и предпочел сделать в своей речи акцент на борьбе с насилием в среде поселенцев и правых экстремистов, прозрачно намекая, что к ним относится и Бен-Гвир. Лидер партии «Авода» Мерав Михаэли вообще демонстративно отказалась от какой-либо церемонии, всем своим видом демонстрируя враждебность заступающей на ее пост Мири Регев. И точно такую же враждебность затем проявили по отношению к вернувшейся в это кресло чиновники и чиновницы министерства транспорта. Яир Лапид не счел ничего лучшего, как почти дословно повторить речь Нетаниягу после того, как он с поста премьера переместился в кресло лидера оппозиции. Кроме того, Лапид также оставил на столе в кабинете премьера конверт, на котором размашисто подписался, добавив цифру «2024» – намекнув, что собирается в следующем году вернуться к власти.

В то же время справедливости ради надо сказать, что атмосфера церемонии во многом зависела не от политической ориентации, а от личной культуры и интеллигентности политиков. К примеру, передача полномочий в Минфине произошла в очень доброжелательной обстановке. Авигдор Либерман и Бецалель Смотрич, будучи в последние годы непримиримыми политическими оппонентами, с улыбками пожали друг другу руки, а Смотрич счел нужным отметить немалые успехи своего предшественника на посту главы Минфина. Правда, уже через две минуты он объявил, что собирается немедленно отменить введенные Либерманом налоги на одноразовую посуду и сладкие напитки, но это, как говорится, детали.

Спокойной и даже благодушной была обстановка в Министерстве просвещения, где Йоав Киш принял пост у Ифат Шаши-Битон, пообещав вернуть на прежний уровень изучение еврейской истории и ТАНАХа в светских школах, а также уделять больше внимания укреплению еврейского самосознания подрастающей молодежи. Ну, а самая благодушная атмосфера на церемонии сменны министра, безусловно, была в МВД, где уходящий и приходящий министр не скрывали того, что, по сути, являются единомышленниками.

Оставленный Лапидом на столе конверт, безусловно, не был случайностью. В оппозиции искренне полагают, что нынешняя коалиция не продержится дольше полутора лет – как из-за разногласий между составляющими ее фракциями, так и дрязг, которые продолжаются внутри самих фракций. В «Ликуде» к примеру, есть, как минимум, 4 депутата, недовольных тем, что не получили никакого престижного поста, и одна из них, Май Голан уже бойкотирует все заседания и другие мероприятия в кнессете.

Но в итоге судьбу нынешнего правительства, безусловно, решит то, насколько ему удастся выполнить свои обещания – погасить вспышку террора; включить антиинфляционные рычаги, снизить налоги и заморозить тарифы на «арнону» (муниципальный земельный налог – прим. ред.), газ и электричество, добиться прорыва в нормализации отношений с Саудовской Аравией, и, по меньшей мере, снизить уровень иранской угрозы. Во всяком случае, именно эти цели были озвучены Биньямином Нетаниягу на первом рабочем заседании правительства.

Добавим к этому еще и судебную реформу, провести которую будет крайне непросто, так как и политики левого лагеря, и сами судьи сделают все, чтобы поднять вокруг нее общественную бурю. Причем Ури Маклев («Яадут а-Тора»), безусловно, прав, когда говорит, что одним законом о преодолении вето БАГАЦа ограничиться ни в коем случае нельзя – по сути, этот закон впервые наделит БАГАЦ правом отменять принятые кнессетом законы, которого у него сегодня формально как раз нет. Нет, реформа должна быть именно комплексной, включающей в себя и изменение системы выбора судей, и разделение полномочий юридического советника правительства.

В целом, коалиционные соглашения действительно вселяют надежду. Из них ясно следует, что коалиции предстоит совсем непростая работёнка, особенно, с учетом наступившей «эры немилосердия».

И весь вопрос в том, как она с ней справится.

СНОВА АРЬЕ ДЕРИ

В течение шести часов в прямом эфире по израильскому ТВ транслировались слушания из здания Верховного суда по делу о назначении лидера партии ШАС Арье Дери министром внутренних дел. Против 11 судей высшей судебной инстанции страны в первом ряду сидели 11 министров, депутатов кнессета от партии ШАС, призванные самим своим присутствием напомнить, что если они и их лидер являются народными избранниками, за которых отдали голоса 400 000 граждан, то судьи избраны на свой высокий пост голосами 9 членов комиссии. Да и то не всегда единогласно.

Развернувшаяся в суде драма происходила на фоне обнародованных за день до того министром юстиции Арье Левиным основных положений судебной реформы. Многие считают, что два этих события самым тесным образом связаны друг с другом, хотя, как будет объяснено чуть ниже, это – очень спорный вопрос.

В сущности, Верховный суд рассматривал не один, а три иска, поданных против назначения Арье Дери.

Согласно первому из них, это назначение было незаконным, поскольку было осуществлено в рамках персонального закона, призванного продвинуть личные и политические интересы одного конкретного политика. То есть суть иска сводилась к тому, что сам закон, разрешающий приговоренному к условному, а не действительному заключению, занимать министерский пост, «незаконен», и его следует аннулировать.

Второй иск сводился, в принципе, к тому же, но делал акцент на том факте, что «закон Дери» был проведен в экстренном порядке, без глубокого предварительного обсуждения всех его последствий, и аннулировать его следует именно поэтому.

Юристы, включая и тех, кто явно не симпатизирует новому правительству, отметили слабость обеих исков. Во-первых, никто не может запретить кнессету принимать персональные законы, если они набирают необходимое количество голосов, а во-вторых, и в экстренном порядке принятия закона нет ничего нового – именно таким образом предыдущее правительство приняло поправку о расширении «Норвежского закона» (которой, кстати, отлично воспользовалась нынешняя коалиция).

К тому же, ни юридический советник правительства, ни юридический советник кнессета не настаивали на отмене «закона Дери», прекрасно сознавая, что после того, как за него проголосовало 63 народных избранника, он вполне имеет право на существование.

Нет, юридический советник правительства Гали Бахарав-Миара, а также представитель прокуратуры настаивали не на отмене закона, а именно об отмене осуществленного в рамках нового закона назначения Дери, как «неуместного» или «выходящего за рамки разумного».

Согласно этой позиции, «неуместность» назначения Арье Дери заключается в том, что он дважды оказывался под судом за финансовые преступления, причем в первый раз в итоге оказался за решеткой, а во второй избежал ее только потому, что обманул прокуратуру, заключив соглашение, которое позволило ему отделаться условным заключением и крупным штрафом. Дери, настаивал представитель прокуратуры, по сути дела, обманул правосудие, так как сделка предполагала его уход из политики, а он выполнить это условие отказался.

Лидер «Движения за качество власти» адвокат Элиад Шрага напомнил, как Дери, получив приговор суда и сдав депутатский мандат, уже через пару дней явился в Кнессет и потребовал выделить ему кабинет как председателю фракции ШАС.

«Он не собирался никуда уходить, было ясно, что это трюк! Но в суде Дери трагическим голосом говорил, что «решился на тяжелый шаг, покидает своих избирателей», и судьи расценили это как обязательство оставить публичную карьеру. Эта интерпретация закреплена в вердикте суда» – заявил Шрага.

Но адвокаты Арье Дери озвучили его заявление о том, что он изначально никогда не собирался уходить из политики и никогда не давал такого обещания. Речь шла исключительно об уходе с поста депутата, а уж дальше должен был решить народ. И народ решил: 400 000 человек отдали свои голоса за партию, во главе которой стоит Арье Дери, а значит, хотят, чтобы он и дальше защищал, и представлял их интересы. Что же касается того, как сделку трактуют в прокуратуре, то, видимо, стороны несколько не поняли друг друга.

Явившийся в зал суда личный представитель Нетаниягу Михаэль Рабилио также напомнил, что Дери является избранником народа и от имени премьера добавил, что его назначение главой МВД продиктовано, среди прочего, и высшими интересами национальной безопасности – не говоря уже о том, что его многолетний опыт может очень пригодиться стране и ее гражданам в самых различных областях.

Однако, похоже, эти доводы не произвели большого впечатления ни на председателя Верховного суда Эстер Хают, ни на других судей.

«Можно ли от имени большинства торговать чем угодно?» – вопросила Эстер Хают в ответ на замечание о том, сколько человек голосовало за Арье Дери и его партию. «Не легче ли было предварительно обратиться в ЦИК, чтобы тот решил, являются ли действия Дери позорными?» – задалась вопросом судья Дафна Барак-Эрез.

Даже консервативный судья Алекс Штейн, склонный принимать решения в пользу правительства, отверг доводы адвокатов Дери. «Невозможно сказать – я ухожу, только чтобы получить сделку, и тут же вернуться на пост министра», – сказал он.

Эстер Хают также напомнила, что на выборах избирают депутатов Кнессета, а не министров – министров назначает глава правительства. «И решение о «калоне», то есть признании или непризнании тех или иных действий позорными принимают юристы, а не избиратели, – добавила судья Барак-Эрез.

Как известно, заседание БАГАЦа (Верховный Суд Справедливости) завершилось без принятия какого-либо конкретного решения – оно будет оглашено позже, по итогам внутренних совещаний, и видимо, не раньше, чем через несколько недель. Однако, по оценке большинства обозревателей, реплики судей на открытом заседании были явно не в пользу Дери, и, видимо, таким же будет и их окончательное решение. А такое решение, в свою очередь, подвигнет коалицию на более ускоренное проведение судебной реформы.

* * *

Именно это и имел в виду лидер «Еш атид» Яир Лапид, когда заявил, что решение Левина огласить основные пункты будущей судебной реформы было тем самым дулом пистолета, под которым БАГАЦ должен был отклонить иски против «закона Дери». Дескать, аннулируете назначение Дери – и мы в ответ тут же проведем законопроект, отменяющий право БАГАЦа аннулировать «основные» законы.

Однако те, кто вхож в кулуары кнессета, утверждают, что это, мягко говоря, совсем не так. Наоборот, Дери очень не хотелось «дразнить гусей» и бросать вызов Верховному суду. Скорее, он рассчитывал их умилостивить, и потому он едва ли не умолял Левина отложить брифинг о судебной реформе, но тот категорически отказался. Если же БАГАЦ и в самом деле объявит, что Дери не имеет права занимать пост министра внутренних дел, то у Нетаниягу не останется никакого выхода, как форсировать судебную реформу, а злые языки говорят, что именно он и является ее самым большим противником в нынешнем правительстве.

Что же касается профессионального адвоката Ярива Левина, то он вынашивал эту реформу в течение многих лет, – она для него является чуть ли не делом жизни, и отступать он, разумеется, не намерен.

«В свое время, еще 20 лет назад, я предупреждал о вреде превращения любого вопроса в предмет судебного разбирательства. За это время я сформулировал для себя тезисы реформы. К сожалению, угрозы, о которых я предупреждал, осуществились, поэтому пришло время действовать», – заявил он, открывая пресс-конференцию.

Изложение принципов первого этапа реформы Левин решил начать с пункта об изменении системы выборов судей. Сегодня, как уже было сказано, они избираются комиссией из 9 человек, двое из которых – судьи Верховного суда, еще двое – члены Коллегии адвокатов (и порой тоже будущие судьи Верховного суда или желающие попасть в их число), министр юстиции и еще один министр, назначенный правительством, два депутата (от коалиции и оппозиции) и… председатель Верховного суда (то есть, по сути еще один судья этой инстанции).

По мнению Яира Левина, да и не только его одного, речь идет о порочной системе, при которой судьи, по сути дела, избирают новых судей. “Мы идем на выборы, голосуем, следим за результатами, – сказал Ярив Левин, – но сплошь и рядом важнейшие решения принимают те, кого мы не выбирали. Судебная система не отражает состав нашего общества, она глуха к чаяниям значительных групп населения”.

Согласно замыслу нынешнего министра юстиции, в состав комиссии по выбору судей должны входить представители всех трех ветвей власти в равной степени. Для этого представителей Коллегии адвокатов в комиссию будут входить два “представителя общественности”, назначаемых министром юстиции, а число министров, как и число депутатов в комиссии будет увеличено до трех (два – от коалиции, один от оппозиции). Для назначения судей, число которых увеличится до 15, будет необходимо большинство в 7 из 11 членов комиссии. При этом кандидаты на посты судей Верховного суда должны будут проходить через публичные слушания в законодательной комиссии. Левин верит, что это будет способствовать появлению в Верховном суде судей, обладающих самыми различными политическими взглядами, что с учетом того, что судья в Израиле нередко руководствуется не только, а порой и не столько законом, сколько «личной системой моральных ценностей», очень немаловажно.

Ядром реформы, вне сомнения, является принятие закона, ограничивающего возможность отмены БАГАЦем законов, принятых кнессетом. Левин отметил, что действительно существуют демократические страны, в которых судьи наделены правом отменять тот или иной принятый парламентом закон. Но, во-первых, отметил он, речь идет ни в коем случае не об основных, то есть конституционных законах, а во-вторых, нет ни одного демократического государства, в котором любая из ветвей власти может делать все, что ей заблагорассудится, без всяких ограничений. Израиль в этом смысле является исключением, так как здесь судьи вместо того, чтобы стоять на страже закона сами, по сути, берут на себя функции законодательной власти, и вдобавок, ничем и никем не ограничены в этой своей деятельности.

Согласно плану Левина, БАГАЦ будет лишен права отменять законы, принятые большинством более, чем 60 голосов. В то же время, тот же состав кнессета не сможет проводить законы, отмененные судьями Верховного суда единогласно. Для обсуждения любого закона потребуется созыв судейской коллегии в полном составе, то есть из 15 судей, а постановления будут приниматься большинством голосов в 12 и более голосов.

Третий пункт первого этапа юридической реформы заключается в отмене доктрины «илат а-свирут», то есть той самой «уместности и разумности», на основе которой Гали Бахарав-Миара и требовала отменить назначение Дери, считая «неразумным» отдавать министерские посты и управление многомиллиардными бюджетами в руки дважды судимого за финансовые преступления политика.

Наконец, в ходе реформы Ярив Левин намерен изменить статус юридических советников правительства. «Советник должен быть советником и представлять правительство. Они должны представлять не собственное мнение, а позицию правительства», – пояснил министр юстиции.

Сразу же после оглашения реформы она, как и ожидалось, подверглась критике со стороны представителей оппозиции, заявивших о том, что речь идет об антидемократическом перевороте, превращающем судей в марионеток правительства и меняющем самую сущность системы власти в стране. Эти же обвинения прозвучали на проходившей под палестинскими фагами и призывами покончить с сионистской оккупацией Палестины демонстрации возле тель-авивского театра «Габима».

Группа адвокатов пригрозила забастовкой представителей этой профессии в знак протеста против «опасной» судебной реформы. Леворадикальная организация «Даркейну» разместила на автобусах рекламу, утверждающую, что, нивелируя Верховный суд, Яир Левин отправляет израильских солдат на скамью подсудимых в Гаагу.

Биньямин Нетаниягу поспешил осудить прозвучавшие на тель-авивской демонстрации призывы к гражданскому неповиновению и, по сути дела, государственному перевороту, подчеркнув, что целью реформы является лишь восстановление утраченного из-за судебного активизма баланса между законодательной, судебной и исполнительной ветвями власти. В ответ лидер «Маханэ мамлахти» Бени Ганц обвинил премьера, что, проводя реформу, тот «разжигает братоубийственную гражданскую войну».

В это же время по 13 каналу ИТВ прозвучало интервью экс-председателя Верховного суда Аарона Барака, заклеймившего реформу Ярива Левина как план “удушения израильской демократии”.

“Мы говорим не о теории разделения ветвей власти, сказал Барак, выступая от имени всей судебной системы. Нет, мы говорим о тебе, о твоих правах – еврей, араб, ультраортодокс, нерелигиозный. О правах каждого из вас. Они в опасности. В большой опасности. Их некому защитить”.

Министр финансов Бецалель Смотрич назвал слова Аарона Барака “безответственными” и “очень опасными”. По мнению Смотрича, бывший глава Верховного суда “должен был бы извиниться, так как это его деяния исправляет” новое правительство».

Стоит заметить, что далеко не все юристы разделяют мнение Аарона Барака и прочих критиков реформы. В ее поддержку выступили сразу два бывших министра юстиции – Хаим Рамон и Даниэль Фридман. О необходимости реформы судебной системы заявил и пользующийся огромным уважением в юридических кругах отставной судья Одед Мудрик, а также несколько видных адвокатов. Надо заметить, что в недавнем прошлом за реформу ратовали и некоторые члены нынешней оппозиции. Так, к примеру, депутат Зеэв Элькин («Маханэ мамлахти») в период своего нахождения в «Ликуде» не раз утверждал, что 61 голоса депутатов вполне достаточно, чтобы сделать любой закон неотменяемым для БАГАЦа. Да и Яир Лапид в свое время ронял фразы о том, что какие-то изменения в судебной системе, безусловно, нужны. Но тут же добавлял, что нельзя их вносить, «пока премьером является человек, обвиняемый или подозреваемый в уголовных преступлениях». Впрочем, если учесть, что с 1999 года по сей день все главы правительства у нас обвинялись или подозревались в уголовных преступлениях, то если руководствоваться таким критерием, время судебной реформы может никогда и не прийти.

Само отсутствие единства по данному вопросу среди юристов еще раз доказывает, что речь идет именно о политической, а не юридической проблеме. Уже в начале февраля начнутся баталии вокруг реформы в законодательной комиссии, а затем и в кнессете. И можете быть уверенными, что они будут жаркими.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА БАЗАР

Под занавес 2022 года в бедуинском городе Рахате открылся новый рынок, который, по замыслу городских властей, должен заменить закрывшийся в 2017 году бедуинский рынок в Беэр-Шеве и превратить Рахат в региональный туристический центр и второй по значению город Негева.

Лидеры бедуинской общины говорят, что принятое шесть лент назад решение закрыть рынок в Беэр-Шеве больно ударило по тем, кто владел там лавками или арендовал небольшие прилавки и кормился с этой торговли. Если послушать тех, кто ностальгируют по этому рынку, то именно там происходила «встреча миров», то есть основное общение бедуинов с евреями.

Но автор этих строк, увы, слишком хорошо помнит бедуинский рынок в Беэр-Шеве в 2010, в 2013 и 2015 годах, когда большинство продаваемых там товаров было сделано в Китае, и ничем не отличались от того дешевого барахла, которое продавалось, скажем, на тель-авивском рынке Кармель, разве что было чуть дешевле. Между тем, официальной целью создания Беэр-шевского бедуинского базара была объявлена именно торговля аутентичными товарами, сделанными руками бедуинских мастеров и мастериц, специфической домашней утварью и украшениями и т.п. И после того, как этот рынок полностью утратил свою аутентичность, он был совершенно справедливо закрыт.

Однако в Рахате вспоминают, что в свое время на площади перед входом в старый город, где располагался этот рынок, было не протолкнуться, и надеются, что теперь то же самое произойдет и в их городе – что по субботам и четвергам, которые намечены как дни работы нового рынка, в Рахат будут приезжать не только бедуины из всех населенных пунктов Негева, но и арабы из Лода, Рамле и даже Галилейского треугольника, а также евреи со всей страны.

Вместе с открытым недавно в городе новым Дворцом культуры и Центром бедуинского наследия (являющегося, по сути, музеем бедуинской культуры) новый рынок, в создание которого вложено 15 млн. шекелей должен, по замыслу мэра Рахата Аты Абу-Мадиама, привлечь в Рахат десятки тысяч туристов в год. Которые, в свою очередь, заполнят не только все 21 дунамов рыночной площади, но и разбредутся по окрестным кафе и магазинчикам, каждый из них в итоге оставит в городе не одну сотню шекелей.

Сам рынок и в самом деле обещает быть актуальным. Хотя бы потому, что на части его территории планируется осуществлять торговлю домашним скотом. Сегодня, к примеру, та же торговля живыми овцами и козами ведется в стране полулегально, и ее действительно давно пора ввести в полностью законное русло. Помимо рядов, в которых будут продаваться традиционные бедуинские медные кувшины, подносы и другая посуда, керамика, ковры и кошмы из верблюжьей шерсти и т.п., будут еще ряды со специями, домашними солениями, сладостями и другими кулинарными изысками. В Рахате надеются, что свои товары на рынке захотят выставить и немало евреев, а еще большее число евреев захотят приехать в город именно в субботу, когда в большинстве еврейских городов почти все магазины закрыты.

Стоит заметить, что в первые две недели работы нового базара он явно не оправдал возлагаемых на него надежд, свои товары представило чуть больше 50 торговцев. Но в мэрии Рахата считают, что лиха беда – начало, и уверены, что уже в феврале все 100 имеющихся на сегодняшний день прилавков будут заняты, а затем придется и добавлять новые.

Когда же жителям Рахата напоминаешь о высоком уровне преступности в городе, десятках убийств, которые были совершены здесь в прошлом году, и говоришь, что евреи вряд ли поедут в столь опасное место, они начинают уверять, что на самом деле все это не соответствует действительности. То есть, конечно, соглашаются они, убийства время от времени случаются, но почти все они происходят во внутренних кварталах Рахата в результате межклановых боев. А в центре города ситуация совершенно спокойная, и драки с поножовщиной там случаются крайне редко, а уж убийства – не чаще одного-двух раз в год. Работающие в городе евреи (а их больше 500 – это и врачи, и инженеры, специалисты в других областях) это прекрасно знают, и потому после работы безбоязненно гуляют по городу.

Трудно сказать, убедит ли подобная логика рыночных торговцев и любителей необычного шопинга, но потенциал развития у Рахата, безусловно, огромный. И если он будет реализован, выиграют в итоге все.

* * *

Начинается реконструкция еще одного рынка – в Нетании, который пользуется огромной популярностью не только у горожан, но и жителей всех окрестных районов страны. Помимо того, что на этом рынке, как и на любом восточном базаре, можно купить не только любые фрукты, овощи, пряности, а также мясные и молочные продукты, он славится еще и расположенными в отходящих от его улочек кофейнями и ресторанами.

Сам нетанийский рынок создавался свыше 60 лет назад выходцами из Ливии и Туниса (ну и немножко из Марокко), и потому в этих ресторанах готовится, в основном, аутентичная североафриканская кухня, которая вкусна неимоверно. Именно это и привлекает сегодня в Нетанию десятки тысяч любителей кулинарного туризма в год. Но их, безусловно, было бы еще больше, если бы прилегающие к рынку улочки стали бы чуть более ухоженными. Увы, большая часть прилегающей к рынку территории находится в ужасающем состоянии и давно уже стала местом обитания бомжей, наркоманов, алкоголиков, да и женщин с низкой социальной ответственностью.

Однако несколько лет назад члены Совета рынка Нетании выкупили находящиеся вокруг него заброшенные здания, и недавно комиссия по застройке утвердила их снос, а заодно и план расширения и реконструкции этого квартала.

Как предполагается, уже через год-два рынок в Нетании будет соперничать по популярности со знаменитым иерусалимским «Маханэ Иегуда». Здесь появится множество новых ресторанов, баров, пабов, забурлит ночная жизнь, будут постоянно проходить концерты уличных музыкантов, а в ночных клубах будет звучать живая музыка.

Словом, планы у потомственных владельцев лавок на рынке в Нетании поистине грандиозные. Остается только пожелать им сбыться.