НЕПОВТОРИМАЯ ФРАНЧЕСКА ГААЛЬ

Не доводилось ли вам слышать сказку о Золушке, ставшей принцессой, но, в итоге, оказавшейся у разбитого корыта? Но ведь такой сказки нет! – Воскликнете вы, – это же из двух разных сказок! Да, и объединила их быль, а если точнее и конкретнее – удивительная история жизни одной из легенд 20 века, актрисы театра и кино еврейского происхождения Франчески Галь. Со времени ее кончины прошло ровно полвека.

Родилась она в Будапеште, 1 февраля 1904 года, став 13-м, и последним ребенком в семействе Зильбершпиц. Есть сведения о том, что девочка получила имя Фанни, затем (не от хорошей жизни, надо полагать), она звалась Сидонией, да и фамилию родители упростили, переделав ее на Зильверич, чтобы она не резала слух представителей основного населения страны. Артистические способности пробудились у девчушки с самого раннего детства: на праздновании «золотой свадьбы» дедушки и бабушки, она, трехлетняя, стоя на высоком для нее стуле, читала наизусть в зале, где проходило торжество, довольно длинное стихотворение, посвященное отмечавшемуся знаменательному событию. Талантам, как известно, надо помогать. Но способствовать тому, чтобы мечта младшей дочери – о театральной сцене – осуществилась, родители намерены не были. Ее попытались выдать замуж за «правильного» религиозного еврея, но встретили с ее стороны такой решительный отпор, какого не встречали от других своих дочерей. А потом, прибавив себе год или более, благо серьезной проверки ее возраста не было, она сумела поступить в тайне от родителей в театральное училище. Там, с большим усердием училась вокалу и хореографии, но часто пропускала занятия по теории искусства, на которых ей было скучно: сбегала в кино, смотрела интересовавшие ее спектакли и концерты. И, кроме того, увлекалась художественной литературой, в первую очередь – классикой драматургии. Кончилось это тем, что уже через полгода студентку отчислили за постоянные прогулы. Но, тем не менее, она уже тогда начала выступать в одном из городских театров, правда, в коротких и малозаметных эпизодических ролях. Но лиха беда начало. В тот период жизни девушка встретила свою первую любовь – немецкого еврея Германа Костерлица, даровитого сценариста и автора рассказов.

После окончания Второй мировой войны в Венгрии грянула революция – социалистическая. Зрелищные мероприятия были тогда строго ограничены, и героиня нашего повествования стала петь в кабаре, совершенствуя свои вокальные способности. Новая власть продержалась всего четыре с половиной месяца, но именно к этому времени относилась первая проба актрисы в кино – она снялась в немом фильме «Хозяин Мате и карлики», но лента эта не сохранилась, и потому, судить о дебюте девушки, придумавшей себе псевдоним Франческа Гааль, не представляется возможным. Сказать можно одно: первый блин не вышел комом – Франческу продолжили приглашать на съемки фильмов, правда, предлагали ей играть … задиристых мальчишек. Зеленоглазая, маленького роста, смелая и даже отчаянная, она для таких ролей очень подходила, и кинокритики называли ее «прелестной малышкой с щепоткой перца в крови». А вот ни в один из театров Франческу под разными предлогами не принимали, не веря, стало быть, в сценический ее талант. Но, как это часто имеет место быть, все решает Его Величество Случай. Присутствуя как-то на репетиции в качестве зрительницы, и не более того, в театре «Визенхазе», она обратила на себя внимание режиссера в тот час, когда встал вопрос о том, кем срочно заменить внезапно заболевшую актрису. Выбора у постановщика не было, а дата премьеры готовившегося спектакля была близка. Театральный дебют Франчески Гааль произвел подлинный фурор, и она была к своей великой радости, незамедлительно зачислена в труппу Будапештского драматического театра. Уже вскоре роли ее стали заглавными: Ани в чеховском «Вишневом саде», Ирины в «Трех сестрах», Наташи в пьесе Горького «На дне». Восторженную рецензию на спектакли с ее участием написал Герман Костерлиц. Несмотря на теплые отношения с Германом, первым мужем актрисы стал не он, а либеральный журналист Шандор Лештян.

Столь же замечательно, как и в драматическом театре, проявила себя Франческа и в оперетте, сыграв Лизу в «Графине Марице» Имре Кальмана, Виолетту в «Фиалках Монмартра», Элизу Дулитл в «Пигмалионе». Естественность, красиво звучащий голос, талант прирожденной танцовщицы, – все это с восхищением принималось зрителями. Франческе присущи были высокая требовательность к себе, самокритичность и вместе с тем бескомпромиссность. Режиссеры и многие коллеги считали ее характер трудным, но ее выступления собирали полные аншлаги, и это было главным. А создатели кинофильмов сожалели о том, что Гааль отдалилась от кинематографического искусства, отдав предпочтение театру. Но ее успехи на сцене не шли ни в какое сравнение с тем, что ей представилось возможным показать на экране. Потом, в 1930-е годы, в европейское кино пришел звук, что открыло новые и большие возможности. Соответственно, возник спрос на актеров, обладающих не только выразительной внешностью, пластикой и мимикой, но и безупречной дикцией, а также вокальными данными. И Франческа оказалась в нужное время, в нужном месте. Важно пояснить: в венгерском кино творили в те годы выдающиеся режиссеры-евреи – Михай Кертеш и Шандор Келлер (впоследствии знаменитый английский кинорежиссёр Александр Корда). Молодой продюсер Джо Пастернак вовлек в съемочный процесс Франческу Гааль, и она вскоре стала его пассией. Он подбирал для нее выигрышные сценарии, музыку и достойных партнеров, которые способны были еще ярче высветить все грани дарования Франчески. Он, а также Костерлиц, сагитировали актрису перебраться из Будапешта в Берлин. Там и у того, и у другого были связи в среде влиятельных людей, связанных с миром искусства кино, и в 1932 году с Франческой, на весьма выгодных для нее условиях, заключил контракт киноконцерн «UfA», предложив Гааль для начала роль в звуковой комедии «Паприка». И она блистательно сыграла роль простой девушки Илоны, борющейся за справедливость. Композитор Фридрих Ваксман написал для этой картины песенки и музыку к танцам, которые актриса исполнила просто замечательно – настолько, что Гааль поспешили провозгласить «новой германской кинозвездой». Этот взлет вскружил актрисе голову, и она приняла опрометчивое, как вскоре выяснилось, решение – распрощаться с театром и полностью переключиться на кинематограф. Да и сделанный ею шаг – по переезду в Германию, всего лишь за год до прихода к власти нацистов, был уж точно недальновидным. Но предвидеть и предчувствовать, как повернутся для евреев на германской земле, а потом – и на значительной части европейского континента, политические события, и к чему это приведет, дано было лишь немногим. Хозяин театра, где она служила – Элемер Вертгаймер, очень не хотел расставаться со звездой сцены, которой успела стать Франческа Гааль. Ей предстояло еще выступить в Будапеште в оперетте «Дикий цветок», и она отправилась туда на премьеру спектакля. В гримерную комнату для Гааль принесли платье дивной красоты (и немалой стоимости). Франческа поняла, что это – попытка удержать ее, и не долго думая, разрезала подарок ножницами на мелкие кусочки и отослала в коробке директору в кабинет, с запиской: «Я не играю премьеры в платьях, которые на мне плохо сидят». До начала представления оставалось не более десяти минут. Спектакль был сорван. Виновница скандала немедленно получила расчет. А на ее место взяли первую попавшуюся свободную актрису. И кто бы, вы думали, оказалась ею? – По иронии судьбы, – Марика Рёкк, актриса и танцовщица венгерского происхождения, ставшая потом иконой культуры Третьего Рейха и прославившаяся впоследствии главной ролью в немецком музыкальном фильме 1944 года «Девушка моей мечты». Гааль же вернулась в Германию, где снялась еще в двух музыкальных лентах: «Привет и поцелуй, Вероника!» и «Скандал в Будапеште». Обе ленты, выпущенные в прокат в 1933 году, имели такой же громкий успех, как первый фильм с Франческой.

Но фашизм стремительно набирал обороты, и вот уже по личному распоряжению

Министра пропаганды Геббельса контракт киноконцерна с Гааль был расторгнут, а Гиммлер распорядился передать Франческе, что ей придется выбирать между эмиграцией и лагерем. После этого иная актриса предпочла бы безотлагательно отправиться куда подальше. Но Гааль выбрала «ближний вариант» – она поехала в Вену, получив приглашение сняться в первом австрийском звуковом фильме «Чиби – забавная девчонка». Нацистские веяния в Австрии тогда были еще не так сильны, и еврейское происхождение актрисы не стало препятствием для ее участия в картине. Ухал в Австрию и Джо Пастернак. На венской студии «Саша-фильм», объединившей ресурсы с немецким Акционерным обществом «Тобис», Франческа воплотила на экране роли, принесшие ей мировую известность – в лентах «Ева и Петер» (1934), «Маленькая мама» (1935), «Катерина последняя» (1936). Руку к созданию этих картин, в хорошем смысле слова, приложил, тоже оказавшийся в австрийской столице, Герман Костерлиц, уже не только писавший сценарии, но и осуществлявший постановку фильмов. Для каждой ленты сочинялся музыкальный шлягер, который через считанные дни после выхода ленты на экраны, распевали чуть ли не по всей Европе. И, кстати сказать, Германия с ее «новым порядком», не составляла исключения: наступить на горло нравившейся людям песне, политикам оказалось не так уж и просто. По сюжету картины «Ева и Петер», 17-летняя Ева и ее дедушка оказались выброшены на улицу, за неоплату жилья, и вынуждены были за милостыню исполнять на улице песенки, чтобы заработать хоть какие-то деньги. Но случилось так, что беглый преступник отобрал у беззащитной Евы единственное платье, а она вынужденно переоделась в оставленную им одежду, превратившись в бензозаправщика под именем Петер. Мизансцены с перевоплощением Франческа сыграла великолепно. Виртуозно, грациозно и с поразительным правдоподобием танцевала мужскую партию танго. Фильм этот обрел популярность и в Советском Союзе, да такую, что с личного одобрения Сталина в 1935 году был премирован на 1-м Московском международном кинофестивале. Через пару лет СССР закупил еще две ленты с участием Гааль. В фильме «Маленькая мама» она сыграла роль Мари, которая находит подкинутого младенца, и по-матерински заботится о нем, за что девушку выгоняют из пансиона, посчитав, что это ее ребенок. Лента «Катерина последняя» повествовала о горничной на службе у миллионера, сын которого влюбился в нее и взял в жены. Советская цензура, однако, усмотрела в названии картины намек на русскую императрицу, и по этой причине урезала картину. В том числе, из нее был изъят благополучный конец. Цензоры посчитали, что такой финал не реалистичен. В коммунистической державе (и не только), в моду вошли лохматая стрижка «под Петера», шляпки «маленькая мама», вздернутый носик и тонкие брови «а-ля Гааль». Ее шлягеры звучали на эстраде, были выпущены и распространялись в виде записей на музыкальных пластинках. Кстати, музыку к большинству ее фильмов сочинил уроженец Одессы Николай (Николас) Бродский, живший и творивший в Будапеште, а в 1934 эмигрировавший в Соединенные Штаты. Напомню: самым известным фильмом, где он выступил в роли композитора, стала картина 1950 года «Любимец Нового Орлеана», а песня из этого фильма «Be My Love» вошла в мировую песенную классику. Кроме того, Бродский сочинил музыку для водевилей, разыгрывавшихся на сценах американских еврейских театров и для художественного фильма «Дер Пуримшпилер», вышедшего на экраны в 1937 году на языке идиш. Но это – так, к слову.

Следующими ролями Франчески стали сыгранные ею в лирических комедиях «Весенний парад» (1935) и «Фройляйн Лили» (1936). Ее героини – бедные девушки находят свое счастье в любви, чего нельзя было сказать о самой Гааль: она дважды выходила замуж, и дважды разводилась, другие любовные связи тоже заканчивались печально. И детей у актрисы не было. В лентах, где играла Франческа Гааль часто использовался сюжет «Золушки», и, хотя, всякий раз, придумывались новые повороты, суть оставалась, в принципе, той же самой. И это зрителям могло бы поднадоесть, если бы не мастерство Франчески. В каждый образ она вживалась настолько глубоко, что грани экранной и реальной жизни для киноманов стирались, и они вместе с Гааль становились как бы участниками сюжета той или иной картины – сопереживая, печалясь, тревожась, надеясь на лучшее, а в конце – восторгаясь и радуясь. Такова она – сила искусства, приумножаемого большим талантом.

Но эхо шумного успеха «эмигрантской» кинопродукции, долетая до нацистской Германии, возбуждало в Третьем рейхе, где ее прокат был запрещен, подлинную ярость. Нацисты в Австрии и Венгрии тоже бойкотировали фильмы, создававшиеся с участием евреев. Производство этих картин становилось убыточным. В такой весьма печальной ситуации Джо Пастернак предложил Франческе Гааль и Герману Костерлицу отправиться за океан, что и было сделано. Но прежде Франческа оказалась в Париже. Ей было приятно видеть, что парижанки чуть ли ни поголовно, носили шляпки «маленькая мама», брюки «петер», платье «катерина», да и стриглись под «чиби». Но надо было жить дальше, и актриса оказалась в Голливуде. Там, однако, снялась она лишь в трех фильмах: «Флибустьер», «Девушка под лестницей» и «Медовый месяц в Париже». Намечались съемки ремейка «Весеннего парада», но роль, предназначавшуюся Франческе, без объяснений причин, передали восходящей звезде Дине Дурбин. И сделал это никто иной, как Герман Костерлиц, теперь уже – Генри Костер, показав давней подруге, что больше она ему не нужна, ни в каком качестве. В Голливуде звезд хватало, и даже с избытком. Купаясь прежде в лучах славы и привыкнув к всеобщему вниманию и уважению, Гааль сникла. В порыве отчаяния, потеряв голову, она совершила поистине безумный шаг – в 1940 году, не желая думать о том, что ее ждет, вернулась в Будапешт. По сути, была это отчаянная попытка возвратиться в светлое прошлое, где ее носили на руках. Но в ту же воду нельзя войти дважды. К тому же, ощутимым в Европе было уже приближение большой войны, а о положении евреев в Венгрии тогда и говорить было нечего – над ними нависала страшная беда. Гааль временно расположилась в гостинице, но находилась там совсем недолго, до того часа, когда портье, приложив палец к губам, оглянувшись по сторонам, быстро передал ей записку, где было сказано: «Вас ищет гестапо». Искали ее четыре с половиной года, но на ее счастье, не нашли: она пряталась у старых знакомых – венгров, в подвале дома. В этом квартале жили этнические немцы, и конечно кто-то видел ее, когда она иногда ненадолго покидала место вынужденного заточения. Но никто Франческу не выдал. А с членами семьи Зильбершпиц нацисты жестоко расправились. «Мать зверски замучили в будапештском гетто», «Сестру убили в лагере Прессбург», «Племянника расстреляли прямо на улице». – Такие трагические вести приносили ей в сырую темноту зловонного подвала прятавшие ее люди, вместе со скудной едой. Но актриса выжила, дождавшись того дня, когда Будапешт был освобожден от нацистской оккупации советскими войсками. Вот, как описал эпизод этот писатель Константин Симонов:

«У ворот большого особняка танкистов встретила моложавая женщина с бровями настолько выстриженными, что, казалось, их пришлось пририсовать заново. В ней было странное обаяние – очень молодой девушки, девчонки и актерская уверенность в себе. Она быстро поняла реквизиционные намерения гостей и категорически заявила:
– Я Петер! Петер из фильма.
– Врешь, сука, – сказал танкист, – я Петера хорошо знаю.

И отскочил, ошеломленно, когда эта женщина легко изогнулась, прищелкнула языком и запела песенку, свою песенку из тех, которые навсегда остались в нашей памяти. Через час весь батальон знал о Петере. Темп наступления замедлился». Куда надо отправлена была докладная записка: «Сегодня, 26 марта 1945 года, во время зачистки города Будапешта от остатков немецкого гарнизона, обнаружена пропавшая без вести в 1940 году, знаменитая киноактриса Франческа Гааль. Прошу прислать сотрудника Особого отдела армии для дальнейшего разъяснения вопроса».

Франческа, насколько это вообще было возможно, пришла в себя. Ей оказали знаки внимания. 9 мая 1945 года на гала-концерте, состоявшемся в Венской опере, она исполнила песни из своих фильмов и, специально подготовленную для того выступления, советскую песню «Катюша». Потом, вместе со всеми пила на банкете, организованном в честь победы над фашизмом, неразбавленный спирт. В застолье один из генералов воскликнул: «Наша женщина!». Дальше была Москва, куда привез актрису, кто бы вы думали? – Лаврентий Берия, и ее принял Сталин, выразив ей соболезнование, в связи с постигшим ее семейным горем – гибелью ее родных. Кремлевский вождь поинтересовался, чем бы она хотела заняться в Советском Союзе, что увидеть. В СССР Гааль прожила три месяца. Побывала (о чем официально сообщалось) в Ленинграде, Одессе и Киеве, хотя есть сведения о том, что, под наблюдением сотрудников НКВД, Франческа за это время посетила еще девять городов. Но все здесь казалось ей чужим. Она столкнулась с реалиями, вписаться в которые для нее не представлялось возможным. Гааль осторожно, но решительно запросилась домой, на родину, пообещав «обязательно вернуться в Москву и сняться в музыкальной комедии».

Ее отправили в Будапешт, и вскоре она начала готовиться к съемкам в фильме «Рене XIV», куда была приглашена. О том, что произошло тогда, доподлинно не известно, но после первого же съемочного дня актриса исчезла из поля зрения, будто бы испарилась, материализовавшись снова через некоторое время в Нью-Йорке. Должно быть, поняла: в социалистической Венгрии делать ей нечего. А что же ждало ее в Америке, и кто ее ждал там? Невольно приходит на память высказывание: «Жизнь похожа на поезд – то боишься отстать, то едешь с комфортом, как пассажир, то понимаешь вдруг, что ты на рельсах, а поезд мчится на тебя». Франческе поначалу предлагали второстепенные роли и мизерные гонорары, а потом перестали приглашать на студии вообще. Появилось много новых актрис, молодых и обаятельных, а к заметно постаревшей женщине интерес полностью отпал. Она ушла из жизни, забытая всеми, 2 января 1973 года. Правда, сохранились кинофильмы, где блистала Франческа Гааль, но кто из нас видел их?

ОТ РЕДАКЦИИ: Венгрия, как ни одна другая страна, дала в те годы много звезд кино. Это и звезда нацистской Германии Марика Рёкк, и братья Корда Александр и Золтан, с которыми кинокритики связывают «второе рождение английского кино», и звезда Голливуда Ева Габор. Братья Корда и Ева Габор, как Франческа Гааль были еврейского происхождения.

В 1946 году съемки фильмов, ранее поддержанных Советским Союзом, «Рене XIV» и «Королевская забастовка», были остановлены.

В 1947 году Франческа Гааль вернулась в Соединенные Штаты со своим мужем-адвокатом, уроженцем Будапешта, Фрэнсисом де Дайковичем. С 24 января 1950 года Ева Габор взорвала Бродвей своей ролью в мюзикле «Счастливое время». Но 14 июля 1951 она прервала свое участие из-за сьемок в фильме «Остров любви», и на сцене её сменила Франческа Гааль.