Posted by (Продолжение. Начало в #622)
Что тут было делать, мы оба хотели как-то помочь этой бедной девушке, а для этого надо было, хотя бы, попытаться выяснить, что между ними произошло. Я взял блокнот, ручку и поехал искать нашего земляка Серёжу. Нашёл я Сергея на его работе, в знакомом мне универсаме, где не раз встречал его раньше. Он встрече обрадовался, но, поняв предмет моего нынешнего визита, несколько помрачнел и расстроился. Сначала он немного помолчал, подумал, потом написал в моём блокноте, что он случайно встретил и полюбил русскую, не глухонемую девушку, и она его тоже полюбила. Ему очень жаль Марию, но он её не любил, а просто сошёлся с ней из-за одиночества и родства душ с одинаковыми проблемами. Теперь же в этой русской девушке он души не чает, и теперь он по-настоящему счастлив, она каждый день общается с его мамой по телефону и тоже рада, что они с Сергеем познакомились и сошлись. Он спросил, хотим ли мы с Людой познакомиться с ней и, честно говоря, я даже не знал, что ответить… Я вернулся домой, где Люда поила Марию чаем и пыталась её успокоить и попытался, написав по-английски, ей объяснить, что, увы, моя попытка как-то их помирить, не увенчалась успехом. И что дело тут гораздо серьёзнее, чем просто ссора или раздор между двумя молодыми людьми, и посоветовал ей подумать, как теперь ей жить дальше. Она как-то сразу успокоилась, написала, что дом придётся продать, и вряд ли теперь она будет рожать от Сергея ребёнка и так как сроки пока ещё позволяют, сделает аборт. Мы завезли её домой, написали, что она может заходить к нам в любое время и оба расстроенные поехали домой. Больше она к нам не заходила, Серёжу мы тоже больше не видели, а я, почему-то, с тех пор старался этот универсам обходить стороной.
Ещё одна местная история. В госпитале умирал отец ещё одного моего местного приятеля, по профессии ювелир. Я его видел несколько раз на их семейных торжествах и ещё, помню, обратил внимание на перстень с бриллиантом редкой красоты. Больной находился в состоянии предсмертной комы и к нему пришёл сын его дочки, то есть, внук, чтобы увидеть дедушку напоследок и отдать ему последнее прижизненное «прощай». Он посидел несколько минут возле умирающего деда, сказал ему спасибо за всё, низко поклонился и не без некоторого усилия… снял с пальца умирающего тот самый перстень с бриллиантом редкой красоты. Потом тяжело вздохнул, одел перстень на свой палец и вышел из палаты со смешанным ощущением грусти и радости. Ну, грусть была, разумеется, связана с уходом ближайшего родственника по материнской линии, ну, а радость, конечно, была связана с тем, что он, наконец, приобрёл ту семейную драгоценную реликвию, на которую он положил глаз ещё с детства. Однако, не известно по какой причине, то ли от огорчения, что внук уже ушёл и он не смог сказать на прощанье ему ни слова, то ли от того, что открыв на секунду перед смертью глаза, он не увидел на пальце любимого перстня, а, скорей всего, что при снятии его с пальца дед получил некий болевой шок, но он неожиданно проснулся, пришёл в себя, расхотел умирать, стал звать на помощь и жаловаться, уже пришедшим за его телом санитарам, что его обокрали. Была вызвана старшая медсестра, а все родственники вместе с моим приятелем методом дедукции вычисли виновника столь чудесного воскресения отца семейства. У незадачливого наследника отобрали злополучный перстень, и снова одели дедушке на палец, после чего у того появился румянец на щеках, разгорелся аппетит, и он быстро пошёл на поправку. После выписки дедушка прожил счастливо ещё почти целых два года и в своём завещании он всё-таки наказал отдать семейную реликвию тому самому внуку, который сам того не желая, продлил деду жизнь на целых два года. Однажды я был с этим внуком в одной кампании, видел тот перстень на его пальце. Помню я ещё тогда подумал, что не дай Бог, чтобы на его смертном одре его собственные внуки не сдирали этот перстень уже с его пальца.
КАСТИНГ ВЫ ПРОШЛИ
Дочка Юля решила попробовать себя в модельном бизнесе. Её приняли в модельное агентство в Олбани, коротко постригли для какого-то показа. Мы с Людмилой были на этом показе в театре-яйце (единственный в мире театр, имеющий форму яйца). Юля меняла несколько нарядов, в том числе и свадебный, выглядела красиво, правда для их модельных стандартов ей немного не хватало роста. Тем не менее, после показа в «яйце» её пригласили на кастинг в Нью-Йоркское агентство. Поскольку она ещё не водила машину, я повёз её на Манхеттен. Мы приехали в самый центр, на Бродвей, запарковались на парковке за 40 долларов в час и пришли в указанное в приглашении здание. Оказалось, что нужное нам агентство находится на семнадцатом этаже. А поскольку моя дочь страдала клаустрофобией, то она не могла пользоваться лифтом, отчего мы и решили идти пешком. Какие этажи в домах на Манхэттене и через сколько времени мы попали на «свой» этаж, я не буду рассказывать, скажу только, что дочке уже было не до кастинга, а я решил, что домой уже не поеду, а попрошу политического убежища здесь на семнадцатом этаже. Когда мы вошли в помещение агентства, я решил, что идея с политическим убежищем здесь не такая уж и плохая. Вокруг сновали молодые люди, в основном девушки, необычайной красоты, роста и телосложения, глаза просто разбегались. Дочку пригласили во внутрь, а я остался в холле, сел в кресло, расстегнул свою кожаную куртку, расслабился и стал осматривать интерьер и снующих туда-сюда моделей. Мне было 42 года, то есть, расцвет мужской природы, но красавцем я никогда не был и к своей внешности относился всегда с большой сдержанностью. На меня мало кто обращал внимания, все были увлечены своими делами, заботами их сумасшедшего модельного бизнеса и своей внешностью. Поэтому я очень удивился, когда к моему креслу подошла высокая красивая женщина, правда, уже явно не модельного возраста и попросила пройти за ней. Я решил, что что-то понадобилось моей дочке, и прошёл мимо охранника внутрь вслед за дамой. Мы вошли в павильон, вокруг стояли прожектора, софиты и зеркала. Дочки в помещении не было. У стены сидел немолодой пузатый мужчина, к которому и подвела меня дама. Она представила мне мужчину, который оказался режиссёром и пригласила садиться. Режиссёр начал задавать вопросы, кто я, откуда прибыл в агентство, а после моих ответов, спросил откуда я прибыл в Америку. Когда я ответил на все вопросы, он ещё раз критически оглядел меня и сказал этой даме: «Подходит, будем снимать»… Я не понимал, что происходит и попросил объяснить мне, что и кого они собираются снимать. Режиссёр удивился, что я не в курсе и добавил:
– Вы же прибыли на кастинг на съёмку рекламного ролика о нью-йоркском такси, кэбе, жёлтом дьяволе. Считайте, что кастинг вы прошли, вы нам подходите. Внешность у вас подходящая, акцент тоже для таксиста в самый раз, даже ваша кожаная куртка подходит. Поэтому сейчас Мелисса заключит с вами договор, постановочная группа выкатит макет автомобиля, пригласим «пассажиров», порепетируем и начнём работать.
В павильон вошли несколько моделей, девушек и ребят, рабочие вкатили макет жёлтого такси, меня усадили в кресло у зеркала, ко мне подошёл сначала человек с фотоаппаратом, который тут же меня сфотографировал со всех сторон, потом подошёл гримёр, начал пристально разглядывать моё лицо, наносить кисточкой тон, подводить глаза, брови и ресницы. Я был несколько ошарашен всем происходящим, постепенно врубился, что меня приняли на соискателя роли в рекламе и даже уже успели утвердить. Я встал, извинился перед моими работодателями и объяснил, что я по профессии инженер, что привёз дочку на модельный кастинг в соседний павильон и ни в какой рекламе я сниматься не предполагал и не планировал, а планирую ехать на машине домой три с половиной часа до своего города Олбани, столицы штата Нью Йорк. Вокруг меня наступила тишина, режиссёр разочарованно бухнулся в кресло, а ко мне подошла Мелисса и стала уговаривать попробовать, сказала, что за это платят очень хорошие деньги, которые на своей инженерной работе я в жизни не заработаю, что после этой рекламы меня внесут в их картотеку, могут последовать ещё рекламы и т.д. и т.п. Я виновато поблагодарил Мелису, попрощался с режиссёром и вышел в фойе. Через какое-то время вышла и дочь, мы перекусили в кафе напротив, забрали машину, заплатив $80 за парковку и поехали домой. Как оказалось, дочке сказали, что у неё всё хорошо, но для подиума ей чуть-чуть не хватает роста. Её тут же порекомендовали в агентство фоторекламы, куда надо было явиться через неделю. Через неделю мы явились уже в то, другое агентство, я в этот раз скромно сидел в уголке, а дочке сразу предложили работу. Однажды я привёз её на съёмки для какой-то фоторекламы на нью-йоркских автобусах и за два с половиной часа работы, включая грим и саму съёмку, ей заплатили две тысячи долларов. Тогда я впервые пожалел, что отказался от карьеры в американском рекламном бизнесе. А дочка в течении десяти лет снималась в различных рекламных роликах, журналах, плакатах, календарях и теле рекламах и, получая от этого огромное удовольствие, зарабатывала при этом неплохие деньги…
Анекдот по теме:
“- Алло! Это агентство фотомоделей?
– Да.
– А сколько вы платите вашим моделям?
– Платим мы хорошо, но принимаем только с параметрами 90-60-90.
– Ну, с этим проблем нет. У меня всё совпадает: и рост, и возраст, и вес”.
ПЕРВАЯ РАБОТА
Как я уже писал, через полгода мы закончили своё обучение английскому языку, в Интернешнл Центре и надо было устраиваться на работу. Мой старший брат вспомнил, что его бывший босс в компании, где он работал, который во время моего приезда в гости обещал, что если я приеду насовсем, то он возьмёт меня на работу, открыл вместе с двумя другим сотрудниками свою собственную дизайнерскую инженерную компанию. Правда, расположена она далековато, в 60 милях от Олбани в городе Глен Фолс и называется «WPS», по первым буквам имён трёх хозяев. Поскольку других вариантов у меня пока не было, мы с братом решили подъехать в эту компанию, как говорится, чем чёрт не шутит, а вдруг возьмут. Тот самый босс, по имени Генри Шаус почему-то очень обрадовался нашему приезду, узнал меня, сразу вспомнил свои обещания, провёл со мной короткое интервью и сказал, что с понедельника я могу выходить на работу. Зарплату мне положили для начала минимальную, причём в штат не ввели, а приняли, как бы, работником, работающим у них на самого себя, то есть, контрактором. Таким образом, наниматель может не платить за меня налоги и имеет право не предоставлять бенефиты, в том числе и оплачиваемый отпуск.
Ну, и начал я работать в этой компании. Прикрепили меня к очень грамотному инженеру по имени Эдвард. С ним я начал осваивать азы американского проектирования систем теплоснабжения и вентиляции. Конечно, было сложно сразу осваивать технический язык, когда в словаре твоём всего двести сорок английских слов, но что было делать, окунулся с головой, вспомнил, как начинал в Белпромпроекте, кстати, работа там в течение четырёх лет мне очень помогла в США. В WPS поняли, что в чертежах я разбираюсь, но в англоязычной технической терминологии «ни хрена не петрю», стали натаскивать.
Так получилось, что через пару недель я остался в офисе один и решил устроить экскурсию, что и где и как у американцев в офисе устроено. Ничего, конечно, не взял, так, посмотрел проекты, литературу. Оказалось, что везде стоят камеры и всё у них пишется и назавтра проверяется. Они и посмотрели мою экскурсию по их территории. Думал, уволят, но они поняли моё иностранное и инженерное любопытство и только посмеялись со мной вместе. Через какое-то время послали меня привезти чертежи из другой фирмы. Получив чертежи, проезжая по улице я увидел книжный магазин, зашёл посмотреть, что за книги, немного увлёкся, спохватился, выскочил и помчался на всех скоростях в офис. Тут же меня остановил полицейский, прочитал лекцию, выписал штраф за превышение скорости. Приехал я назад часа через два. Думал, теперь уж точно уволят. Спросили, почему так долго, показал тикет, успокоили и сами мой штраф оплатили.
Поскольку здание офиса находилось в стороне от центра, вокруг не было никаких точек питания и приходилось брать сэндвичи из дому с собой. Меня убивал этот их белый хлеб, который, буквально, приставал к нёбу, но другого мы с Людой тогда не знали. Поэтому очень нравились мне так называемые «презентэйшен», то есть, презентации, когда в обеденный перерыв появляются два-три представителя какой-то компании производителя или разработчика, которые знакомят проектировщиков со своей продукцией, чтобы те, то есть мы, внедряли их в проекты, а потом строители приобретали у них эту продукцию, согласно нашей проектной документации. Как правило вместе с каталогами, брошюрами и образцами продукции они приносили с собой кучу заказанной для нас еды, как бы, благодаря нас за то, что мы потратили время своего ланча на ознакомление с их приборами и оборудованием. Скажу честно, я тогда почти ничего не понимал из того, о чём они на презентациях говорили, но было вкусно.
Ехать, как я уже говорил, мне было далековато по хайвэю, который назывался Северный Путь Northway Interstate 87, шедшему до канадского Монреаля. Дорога довольно длинная и очень однообразная, случалось я даже два раза за рулём засыпал. Счастье, что вовремя просыпался, почти у самого кювета. В один из вечеров, возвращаясь домой, я попал в страшный снежный буран, когда впереди не было видно даже прямо передо мной впереди идущей машины. Я остановился и тут мимо меня прошёл едва различимый силуэт какого-то трака, и я по шуму понял, что это снегоуборочная машина. Я тут же пристроился за ней и шёл за её мигающими огнями до самого моего схода с хайвэя.
К слову анекдот:
“Поздний вечер, метель, дороги занесены, на шоссе в двух шагах впереди не зги не видно. Блондинка за рулём, остановившегося на дороге автомобиля, решила пристроиться в хвост, проезжающего мимо неё внедорожника, чтобы хоть как-то ехать дальше. Едут. Вдруг внедорожник резко останавливается, и блондинка на полном ходу въезжает в него сзади. Водитель первой машины выходит и обращается к блондинке:
– Ты что, ослепла, не видишь, куда ты едешь?!
– А почему вы на хайвэе так резко тормозите?
– Я, вообще-то, в свой гараж заехал”.
Однажды, возвращаясь с работы в своём стареньком французском «Рено» по шоссе, я почувствовал, что подо мной что-то рухнуло, и раздался страшный скрежет железа по асфальту. Я остановился, заглянул под машину и увидел, что вся выхлопная труба отвалилась, но один её конец всё ещё держится там, поближе к мотору, а второй конец, между задними колёсами тащится по дороге. Домой так, конечно, было не доехать, надо было как-то чинить. Я нашёл в багажнике какую-то проволоку, разделся до трусов и так, голый по пояс, полез под машину. Мне надо было несколько раз вставать, идти в багажник за инструментом, включать и выключать двигатель. И каждый раз вид полуголого человека в советских ситцевых семейных трусах вызывал у американцев бурный восторг, о чём они сообщали звуками сирен, громким смехом в открытые окна, размахиванием руками и, не совсем понятными для меня, громкими криками радости и ликования. Мне в ответ оставалось только чертыхаться на них по-русски и продолжать своё дело, гордо и независимо фланируя туда – сюда вдоль машины. Надо сказать, что за время моего ремонта ни одна из проезжающих машин так и не остановилась, чтобы мне помочь. Очевидно, уж очень сильно я смущал своих нынешних соплеменников-американцев своим экзотическим видом.
И ещё один эпизод на эту тему из начального периода моей американской жизни. Сосед Лёня уговорил меня сходить в бассейн немного поплавать. Я взял с собой, привезённые из Минска, тоже советские плавки, имеющие конфигурацию довольно острого треугольника и завязывающиеся на боку. Когда я переоделся в раздевалке и вышел к бассейну, где было довольно много народу, один из американцев, оказавшихся рядом со мной, испуганно рухнул в воду с криком «Ужас! Ужас! Ужас!». Очевидно, глядя на мои советские мини плавки, он принял меня за представителя иной сексуальной ориентации и, рухнув в бассейн, спасал от моих эротических посягательств свою честь и достоинство.
Но вернусь назад к моей первой в Америке работе. Мой «наставник» Эдвард оказался довольно дружелюбным компанейским парнем с прекрасным чувством юмора. Он в перерывах часто просил меня рассказывать русские анекдоты. Я подбирал, на мой взгляд, самые смешные, но ему иногда было не очень смешно, и он просил меня разъяснять, в чём же тут соль и в чём юмор. Скажу откровенно, что и американские анекдоты часто приводили меня к такому же состоянию и, думаю, в этом главное отличие восприятия юмора нами и ими. Различие ментальности, безусловно, играет важную роль, ну, а в моём случае, безусловно, сказывалось недостаточное знание английского.
Правда, один из моих анекдотов ему очень понравился, и он потом пересказывал его всем сотрудникам, кроме нашего босса.
«Один из офисных работников заходит в секс-шоп и останавливается возле витрины с резиновыми изделиями – разными куклами и т.д. К нему подходит продавец:
– Вам помочь с выбором?
– Да, скажите, у вас резиновые мозги есть?
– Извините, я не совсем понял…
– Дело в том, что наш босс на пару недель уезжает отдыхать, так все сотрудники беспокоятся, как он там без нас будет. Это ему с собой, чтоб было что трахать».
Работавший со мной, инженер-электрик по имени Лэри, уже знал много русских слов, особенно матерных, знал их значение, и всё время в перерывах старался говорить со мной на изысканном английском, вставляя периодически самые похабные русские ругательства. Это было очень смешно, но смеялись только мы вдвоём, так как остальные не понимали, чего эти два идиота ни с того ни с сего хохочут во всеуслышание. Обучал он меня и аналогичному английскому. Так, например, в нашей работе часто использовался вполне безобидный термин «пенетрейшен», когда труба или воздуховод проходят через проем в какой-нибудь строительной конструкции, скажем, через стену или перекрытие. Так, Лэри научил меня, что этим термином пользуются на слэнге, обозначая процесс сексуального контакта. И каждый раз, когда я с симпатичной коллегой-строителем по имени Джин обсуждал места прохода наших трубопроводов через их строительные конструкции, я даже на первых порах всегда немного смущался. То же самое можно сказать, почему, когда я произношу слово винт или болт, они все смеются, так как это слово «screw» на слэнге тоже обозначает некое сексуальное действие. А при проектировании воздуховодов из листовой стали, когда я произносил слово лист, то есть, «sheet» с длинным «и», они тоже все помирали от смеха, так как у меня получалось с коротким «и», слово «shit», что по-английски обозначает дерьмо. Вот так постепенно, где всерьёз, а где с шуткой я познавал технический английский язык.
В бизнесе юмор не всегда является залогом успеха. Известна история, как два партнёра решили заняться производством автомобилей и им понадобился кредит для организации производства. Последние деньги они решили потратить на банкет, на который пригласили руководство солидного банка. Они не поскупились на выпивку и угощение и весь вечер со сцены развлекали банкиров шутками, анекдотами и розыгрышами. Банкиры смеялись до упада, и бизнесмены решили, что солидный кредит уже у них в кармане. Каково же было их разочарование, когда они получили из банка письмо с отказом, в котором, было указано: «…Мы не можем доверять фирме, которой руководят два клоуна…».
В моей компании работал специалист по водопроводу и канализации по имени Кларенс, который всё время засыпал за своим рабочим столом. Однажды он поехал на объект на арендованной компанией машине и, заснув за рулём, съехал с шоссе в кювет. Машина перевернулась и разбилась в пух и прах, хорошо, хоть он сам не пострадал.
После этого боссы попросили меня ездить с ним в командировки, что я с удовольствием и делал, вместо скучного сидения в офисе, гоняя на не своём автомобиле по просторам Америки. Правда, инженером-водопроводчиком Кларенс был очень грамотным и опытным, и я от него многое почерпнул за время наших совместных поездок на объекты. Иногда и мой прошлый опыт работы в коммунальных службах города Минска позволял мне давать ему некоторые советы и рекомендации, за что он был очень благодарен и даже доложил об этом руководству компании.
Был ещё в офисе молодой парень по имени Кевин, который звёзд с неба не хватал, был не очень грамотен и опытен в технических вопросах, но был при этом очень аккуратен, исполнителен и экономен, экономен настолько, что позже, когда я давно там уже не работал, он выкупил компанию у этих моих бывших хозяев.
Ещё один мой сотрудник Билл был менеджером по графикам выполнения работ, так он целый день обходил всех по очереди, включая и меня, и вместе с графиками, а порой вместо них, долго и нудно обсуждал вопросы библии и религии.
Специалист по маркетингу Крисс выполнял функции привлечения заказов. Он целыми днями где-то шатался, проводил деловые встречи, ланчи, играл в гольф с нужными людьми. Приносил ли он какие-то проекты в компанию, я не знаю, но знаю, что зарплату за эту игру в гольф он получал приличную…
Ещё один солидного возраста специалист по теплоснабжению Джон был очень грамотным инженером, и кроме того, никогда не унывающим оптимистом, весельчаком и балагуром. Однако, в один из выходных дней он полез чинить крышу на своём доме, упал оттуда и разбился насмерть, вся компания, включая меня была на его похоронах.
Что касается боссов, то все они ко мне относились очень хорошо.
Я помню, каждый день возвращаясь с работы домой, а ехать мне надо было, больше часа, я слушал на кассетах русские песни и подъезжая к дому, на всю громкость включал песню из кинофильма «По главной улице с оркестром» в исполнении Олега Борисова «И всё-таки мы победили», так что Люда уже заранее слышала, что я подъезжаю.
Наши боссы решили в целях перемещения компании в гущу делового мира, перевести компанию из отдалённого тихого городка Глен Фолс, гораздо южнее, в почти курортный город Саратога Спрингс, что было гораздо ближе и к моему дому. Этот город всегда славился своими лошадиными скачками, и летом во время заездов он буквально бурлил и кипел от нашествия туристов и любителей острых ощущений и тотализаторов. Компания разместилась в дизайн-центре, в здании, где когда-то, давным-давно размещалась еврейская синагога, потом концертный зал и, наконец, владельцы компании решили сдавать его отдельным компаниям, разбив помещения на отдельные участки и этажи.
Наша компания разместилась в концертном зале, боссы расположились на сцене, что смотрелось очень забавно. Как-то, гуляя по дизайн-центру, я увидел какую-то, бесхозно валяющуюся в тёмном углу, шикарную летнюю шляпу из тонкой соломки. Каюсь, я по старой русской привычке «прибрал её к рукам» и принёс Людмиле, которой эта шляпка оказалась очень к лицу. А потом оказалось, что эта чёртова «бесхозная» шляпа принадлежит одной из дизайнерских фирм, расположенных в здании. Шляпа эта – какой-то уникальный экземпляр и они её усиленно ищут. Что было делать? Ну, не возвращать же её назад и не идти же сознаваться, что я умыкнул её по недоразумению, считая её ничейной. Так и лежит до сих пор у нас на антресолях и там пылится этот уникальный дизайнерский экземпляр, может быть, единственный такой в мире.
Однажды нас, нескольких человек, попросили выйти поработать в субботу, ну я и вышел на этот «субботник». И, честно говоря, был очень удивлён, что двое сотрудников Пол и Дэйв принесли с собой по кейсу пива каждый. Они и мне предлагали расслабиться в субботний рабочий день, но я отказался. Короче, к концу дня эти два моих сотрудника так упились этим пивом, что уже мало что соображали, и я представляю, что они там наработали. Что тут сказать, что русские, что американцы, порой все не прочь оторваться на рабочем месте в рабочее время.
Я заметил ещё одну особенность, объединяющую русских и американских работников. Стоило только нашим хозяевам удалиться из офиса на какой-нибудь митинг, как тут же останавливалась вся работа, наступал отдых, кайф, расслабление и непринуждённое общение друг с другом до тех пор, пока кто-то, заметив возвращающихся боссов, не подаст знак всем остальным. Не зря существует мнение, что «занятие ерундой на рабочем месте развивает боковое зрение, остроту слуха и бдительность в целом…».
И ещё одна довольно характерная общность служебных отношений на производстве у нас и у них – это служебные романы. Так инженер электрик Пол и чертёжница Джин, совсем недавно каждый обзавелись семьями, уже имели каждый по ребёнку и крепко дружили этими семьями. Муж этой Джин и жена Пола часто приходили с детишками в офис, потом шли вместе гулять или перекусить и поэтому никто не обратил особого внимания, когда Джин и Пол свой ланч стали проводить вместе, ну дружат люди семьями, ну и пусть себе дружат. Однако вскоре вскрылось, что у наших работников роман. Обманутые муж и жена приходили к нам на работу, устраивали скандалы, но это не могло уже ничего изменить, наши сотрудники разошлись со своими половинками и поженились.
kackad.press 