Posted by «То, что женщины стали одеваться иначе, я заметил сразу, хотя и не смог проанализировать это преображение; число исламских платков увеличилось ненамного, дело было не в этом, но я прошлялся там почти час, пока до меня вдруг не дошло, в чем дело: все женщины были в брюках. Угадывание женских ляжек и мысленная проекция, доходящая до точки их скрещения у лобка, – весь этот процесс, возбуждающая сила которого прямо пропорциональна длине обнаженных ног, всегда был для меня настолько привычным, машинальным и, в каком-то смысле, свойственным мне по природе, что я даже сразу не сообразил, что случилось, но факт был налицо: платья и юбки попросту исчезли. Появилась другая одежда, нечто вроде длинного хлопчатобумажного балахона до середины бедра, сводящего на нет весь смысл обтягивающих брюк, а их еще некоторые женщины могли бы себе позволить; что касается шорт, то о них, само собой, нечего было и мечтать. Созерцание женской попы, источник примитивного романтического утешения, тоже стало невозможным. Вот и наступило время перемен; дело явно шло к настоящему перелому».
Перед нами одно из первых впечатлений профессора-филолога по имени Франсуа после президентских выборов во Франции, завершившихся победой «Мусульманского братства» и ее лидера Бен Аббеса. Все это происходит в романе современного французского писателя Мишеля Уэльбека «Покорность» (2015; перевод Марии Зониной), близкой к жизни фантазии о приходе к власти в стране исламской партии и наступлении в ней «времени перемен».
(Мишель Уэльбек, воспитанный бабушкой-коммунисткой, агроном с уклоном на экологию, после скандальных похотливых опусов о гениталиях, был объявлен российской пропагандой гениальным писателем. Привлекает к себе внимание вульгарной исламофобией. Заявляет, что «ислам – глупая и опасная религия» – прим. ред.).
А вот уже живая реплика парижанки из статьи, напечатанной совсем недавно газетой The New York Times, ее автор – Норимицу Ониси: «“Мы не дома, – сказала мадам Шалмандрье, 69, добавив, что часто, когда она заходит в магазин за покупками, – я оказываюсь единственной француженкой. Рядом со мной толкутся четыре или пять женщин с закрытыми лицами, которые вдобавок ведут себя исключительно агрессивно… Мы любим Францию, но не такую, как сегодня”». Эту мадам Шалмандрье корреспондент американской газеты выловил на выступлении перед сторонниками Эрика Земмура, нынешнего enfant terrible французской политики, уже перевернувшего экспертные расклады относительно назначенных на будущий год выборов.
«Хотя до следующих президентских выборов остаются еще месяцы, – пишет в арабской газете Asharq Al-Awsat живущий в Европе известный публицист Амир Тахери, – по тому, как себя ведут парижские средства массовой информации и французские говорящие головы, можно подумать, что к избирательным урнам надо идти уже завтра. Включите любой телеканал или откройте любую газету, и вы наверняка наткнетесь на нескончаемые спекуляции о путешествии в Елисейский дворец. Возможно, что самой главной причиной этого преждевременного интереса является 63-летний журналист, преподносящий себя современным пророком Иеремией, который смакует мрак и предвещает гибель французской демократии… Еще два месяца назад опросы общественного мнения давали ему около трех процентов избирательной поддержки. На данный же момент [статья Тахери вышла 12 ноября] у него уже где-то 20%, и этого может стать достаточно для прохождения во второй раунд голосования против действующего президента Макрона».
Эрик Земмур родился в семье берберских евреев, выходцев из Алжира. С переездом во Францию семья стремилась офранцузиться, все взяли французские имена, и даже фамилия была изменена – вместо Земур (а так называлась известная в те года банда) она стала Земмур. Эрик учился в престижном парижском институте Science Po, а затем попытался поступить в еще более элитную Еcole nationale d’administration, но принят не был. В очередной раз ему дали от ворот поворот, когда он захотел вступить в эксклюзивный элитный клуб Cercle de l’Union interalliеe. Несмотря на эти и другие срывы, ставившие под сомнение его французскую полноценность, риторическим коньком Земмура, журналиста и публициста, стало угасание французов как нации, утрата ими национальной культуры, традиций, морали и наконец ощутимое снижение их численности на фоне растущего, как грибы после дождя, инонационального, а конкретно мусульманского присутствия.
«Именно приход Земмура на новый французский телеканал Cnews вознес его к сегодняшним вершинам, именно тогда он перестал быть просто писакой, – замечает в журнале The Cosmopolitan Globalist профессор Давид Берлински, американский апатрид, живущий в Париже. – Посаженный напротив компании грубящих ему оппонентов, он иногда успешно им возражал, а если нет, то говорил и говорил без конца; в моменты передышки он улыбался, гримасничал, хмыкал, пожимал плечами, хихикал, закатывался смехом и временами воздевал длани горе, давая понять, что это уже слишком. Он показал себя мастером французских дебатов… Ни один вопрос не ставил его в тупик… Говоря во всеуслышание о том, что многие французские политики вообще не осмеливаются упоминать, он поставил себя в центр внимания всех и каждого французского СМИ».
«Ранние книги Земмура, чрезвычайно пессимистичные о будущем Франции, – пишет профессор Universitе Paris 8 Ги Мийер на вебсайте консервативного Gatestone Institute, – приходят к заключению, что страна умирает и пугающе быстро. Причиной смерти могут стать демографические изменения вследствие неконтролируемой иммиграции и следующей за ней исламизации. Ислам, в течение 13 столетий находящийся в состоянии войны с западной цивилизацией, писал он, несовместим с нею. Мусульманское население, живущее во Франции, продолжал он, не ассимилируется, но, напротив, создает экстремистские анклавы на ее территории, из которых вытесняются немусульмане. Сегодня Франция вдруг обнаруживает, что ее колонизируют мусульмане. Французские политические лидеры, добавлял он, демонстрируют умышленную слепоту, отказываясь видеть происходящее и безропотно ему подчиняясь. И такое положение, делал он вывод, необратимо». Земмур так и назвал свою вышедшую в 2014 году книгу – «Самоубийство Франции». Она разошлась тиражом в 500 тысяч экземпляров, что по нынешним временам настоящий рекорд.
Но теперь, похоже, Земмур освободился от своего пессимизма. Его новая книга получила название «Франция еще не сказала последнего слова». И, хотя он не объявил еще о своих президентских планах, та поддержка, которую он набрал, говорит сама за себя. «Никогда за всю историю Пятой Республики предполагаемый кандидат в президенты не совершал столь быстрого рывка к власти», – подчеркивает Ги Мийер.
Взлет Эрика Земмура с очевидностью смешал карты президенту Эммануэлю Макрону. Расчет был на то, что в неизбежном втором туре его соперницей станет лидер «Национального объединения» Марин Ле Пен и он, по мнению Мийера, «сможет вновь использовать против нее страх перед “фашизмом” и необходимость “защитить республику”, напомнив публике, что она является дочерью неисправимого антисемита Жан-Мари ле Пена, и таким образом легко переизбраться». Но в случае Земмура прибегать к антисемитской карте будет абсурдно – ведь он и сам еврей. Здесь на помощь Макрону уже поспешили лидеры организованного французского еврейства, приписавшие Земмуру предательство идеалов иудаизма и выгораживание коллаборационистского режима Виши, виновного в преступлениях против евреев во время второй мировой войны. Сторонники Макрона наперебой клеймят Земмура «расистом» и «фашистом». Некоторые комментаторы без стеснения именуют его «переносчиком инфекции» и «вирусом, более вредоносным, чем уханьский». «Никогда потенциальный кандидат в президенты, – говорит профессор Мийер, – не подвергался таким массированным, злобным и разнузданным атакам». Разве что, оговаривается он, если не вернуться в 1930-е, когда в подобном тоне высказывались только ультраправые антисемиты.
Земмур не оставил без ответа ни одно обвинение или оскорбление. Тем, кто за критику ислама обзывает его «расистом» и «фашистом», он напоминает, что ислам не раса и что фашисты – враги демократии, между тем как он, по его мнению, стремится ее спасти. Уподобление его самого вирусу, возмущается Земмур, повторяет нацистское приравнивание евреев к паразитам на теле здоровой нации. Когда ему говорят, что он ультраправый еврей, он называет себя консерватором, верным Французской республике и всем ценностям, которые сделали Францию великой. И еще он называет себя гордым французским евреем. Он подчеркивает, что не оправдывает режим Виши, а просто пересказывает факты из книги французского раввина Алена Мишеля, работающего для мемориала Яд Вашем в Израиле. Вы, что, считаете раввина Мишеля антисемитом?
Лидерам партии «Вперёд, Республика!» Земмур указывает, что его предложения по иммиграции в точности такие, какие были включены в программу этой партии в 1990 году (она называлась тогда Союз в защиту республики): закрытие границ, приостановление иммиграции, социальная защита только для французов и борьба с растущей исламизацией страны. Отказавшись от этой программы, резюмирует он, политики от «Вперёд, Республика!» предали свою старую партию.
Что же касается Марин Ле Пен, то Земмур, по словам Давида Берлински, лишил ее «электорального кислорода». Она знает, что не может победить, говорит он. Почему? Потому что не видит того, что видит и о чем в голос кричит он, – что битва идет за выживание самой французской, европейской, западной цивилизации.
«Ислам, на взгляд Земмура, – пишет Давид Берлински, – противопоставляет себя классическим французским ценностям в частности и долговечным традициям европейской мысли в целом. Это огромная тотализирующая сила; она не заинтересована в том, чтобы приспосабливаться, она требует покорности; и там, где она пустила корни во французской жизни, она действует, как инфекция, не поддающаяся лечению антибиотиками; это те самые многочисленные мусульманские анклавы – темнокожие, в капюшонах, практикующие насилие, криминальные, изолированные, фанатичные, нетерпимые, наркозависимые, презирающие женщин, абсолютно враждебные республиканским идеалам и подчиняющиеся только силе, если они вообще способны чему-то подчиняться».
В книге «Франция еще не сказала последнего слова» Эрик Земмур нагнетает анти мусульманскую истерию: «Ни дня без воровства, изнасилования, нападения на улице или в метро. Ни дня без не поддающихся подсчету беспричинных актов насилия. Ни дня без преступлений. Ни дня без нападений на полицейские участки Франции, сжигания ее школ, применения силы против ее полицейских вплоть до обстрела из минометов, без швыряния камней в ее пожарных, угроз ее врачам, оскорблений ее учителей, изнасилований ее молодых женщин, избиений ее юношей и девушек, отпускания на свободу наркодилеров после ареста, без атак на пассажиров в транспорте, обзывания ее школьников грязными французишками, ограбления стариков, убийств старых женщин».
Не иначе как чистый ад, не правда ли? Нет-нет, не так быстро, возражает Давид Берлински. А как насчет того, что во Франции на 100 тысяч человек только 1.3 убийства, что равносильно наименьшему уровню преступности? В США, между тем, этот показатель в среднем в четыре раз больше французского, а в некоторых городах американского Юга даже в 10, в Новом Орлеане, например, уже в 1921 году он был равен 17.5; и это еще не говоря о Чикаго – 18.26! Так что месье Земмур, похоже, перегибает… Но вот точка зрения другого профессора, Ги Мийера: «Франция находится в чрезвычайно серьезной ситуации. В ней сейчас больше 700 “запретных зон”, в которых верховодят этнические банды и радикальные имамы. Если полиция и вмешивается, то только с помощью спецназа… Сотни нападений регистрируются каждый день; полицейские отчеты фиксируют, что большинство из них совершается «молодежью из пригородов» и что их жертвами становятся белые. Во многих школах и колледжах учителя уже давно и не заикаются о Холокосте. После того как был обезглавлен учитель старших классов Самюэль Пати [16 октября 2020 года], который защищал свободу слова, перестали говорить и о секуляризме… Недавний опрос показал, что 14% молодых французов поддерживают мотивы убийцы Пати. Еще один опрос, проведенный в ноябре 2020 года, выявил, что 57% французских мусульман в возрасте от 18 до 25 лет считают шариат главнее законов республики (в 2016 году – 47%)».
И так далее, и тому подобное.
«Ежегодно во Францию законно прибывают 400 тысяч иммигрантов, в основном из мусульманских стран. И также ежегодно к ним прибавляются десятки тысяч нелегальных иммигрантов, опять же мусульман. Депортированными оказываются очень немногие. Собственно французское население стареет; новоприбывшие молоды, и рождаемость среди них куда выше, чем у немусульман. … В то время как у француженок рождаемость равна 1.9 на женщину, то у женщин из Алжира она составляет 3.6, Туниса – 3.5, Марокко – 3.4. Если эти изменения продолжатся в нынешнем темпе, то к 2050 году Франция превратится в страну с преобладающим мусульманским населением».
Сторонники Земмура убеждены, что он является единственным, кто говорит правду, что «великое замещение» (имеется в виду достижение численного преобладания мусульман над немусульманами) происходит в реальности и что оно заставит ту Францию, какой они ее знают, гордящейся своим секуляризмом, иудео-христианскими ценностями и свободой личности, – умереть. Для них президентские выборы 2022 года – последний шанс спасти Республику».
Амир Тахери, уже упоминавшийся выше, полагает подобные страхи преувеличением. «Для политика, который сделал борьбу с исламом своей главной целью, Земмур плохо информирован об исламе во Франции». В ней доминирует так называемый «консульский ислам», т.е. мечети и лоббистские институты, созданные, финансируемые и управляемые такими мусульманскими странами, как Турция, Алжир и Марокко. А еще есть группировки, которые маскируются под религиозные общины, но на самом деле являются политическими – такие как «Мусульманское братство», объединения ливанских шиитов и доморощенные радикалы, распропагандированные через Интернет; их кукловод – Иран. Так вот, развивает далее свою мысль Тахери, эти две вариации французского ислама, взятые вместе, включают всего 2% от ориентировочно 6.5 миллионов мусульман, находящихся в стране. При этом на самом деле опасна только вторая, и делать вид, будто это не так, даже для рьяного националиста Земмура – явный перебор.
И все же разве не прав Земмур, считают его, сторонники, задаваясь вопросом, а кто все-таки убивает евреев во Франции? Сколько громких терактов было осуществлено в ней мусульманами? Из-за чего, продолжим, 60 тысяч французских евреев (10% от общего числа) с начала века уехали из Франции в Израиль, Канаду и другие страны? А вот данные опроса, проведенного газетой Le Parisien в январе 2020 года: 34% евреев во Франции подтвердили, что были жертвами оскорблений или насилия по национальному признаку, и 70% признались, что живут в страхе.
(Сценарий риторики скандального политика Эрика Земмура и его сторонников напоминает тот, по которому работает российская пропаганда в США, только темнокожих заменили на мусульман. Те же провокации противостояния и беспорядков, призывы к гражданской войне, заигрывания с евреями и подтасовка фактов. То, что среди французов-христиан хватает антисемитов – известно давно. В то же время еврейские предки Эрика Земмуа более тысячи лет проживали в Северной Африке среди народов, исповедующих ислам, в мире и добрососедстве. – прим. ред.).
Общим местом для политических комментариев является сравнение Земмура с Дональдом Трампом. Француз и не скрывает своего позитивного отношения к американскому экс-президенту. «Спрошенный о его стратегии в преддверии президентских выборов во Франции в следующем году, Эрик Земмур открыто выразил свое восхищение кампанией, проведенной в 2016 году в США Дональдом Трампом». Адам Плаурайт, проживающий в Париже английский апатрид и сотрудник Agence France Presse, пишет об этом в статье, опубликованной The Times of Israel, и цитирует самого Земмура: «Ему удалось объединить рабочий класс и патриотическую буржуазию. Это то, о чем я мечтал … на протяжении 20 лет». И еще, по словам «французского Трампа», его сближает с американским неприятие политкорректности. «Параллели очень хороши в теории, – возражает в связи с этим профессор Кембриджского университета Кристофер Бикертон, – но на практике бросаются в глаза и различия.
И все же шансов на президентский пост у Эрика Земмура, по мнению Берлински, нет никаких. Он считает его «шустрым провокатором с хорошо подвешенным языком». Франция – это неплохо управляемая, очень богатая, демократическая страна. И слишком поздно, подчеркивает Берлински, «возрождать французскую нацию как фактор французской жизни. Эта вена больше не доступна, как говорят хирурги. Французы отнюдь не готовы доверить управление своего государства Эрику Земмуру». В том же ключе высказывается и Амир Тахери. «Земмур отразил страхи и сомнения многих французов и открыл обсуждение важных социальных и культурных вопросов. Но пока, однако, нет ничего, что указывало бы на наличие у него ясных идей в отношении того, как сформулировать правильные вопросы, не говоря уже о необходимых ответах».
На данный момент опросы общественного мнения показывают, что Эрик Земмур даже близко не подходит к победе на президентских выборах во Франции.
kackad.press 