КРАЖА БОСНИИ

В Совете безопасности ООН удалось, с большим трудом и долгими спорами, продлить мандат миротворческих сил в бывшей югославской республике Босния и Герцеговина. С трудом – так как Россия угрожала наложить на это решение «вето», но всё же поддержала остальных членов Совбеза после того, как добилась отмены выступления высокого представителя ООН в Боснии и Герцеговине Кристиана Шмидта, который в своём докладе собирался открыто предостеречь: страна эта разваливается на две составные части.

Генеральному секретарю ООН Антониу Гутьерешу пришлось разослать доклад Шмидта членам Совбеза и отказать докладчику в «озвучивании» этого документа, так что дискуссия на эту тему состоялась уже после голосования о продолжении миссии миротворцев. Во время дискуссии посол США в ООН Линда Томас-Гринфилд заявила, что Босния «переживает критический момент в своей послевоенной истории» и призвала положить конец «воинственной риторике» лидера боснийских сербов, члена президиума (правящего органа) Боснии и Герцеговины Милорада Додика. Именно он и его соратники мутят воду сегодня, всерьёз намереваясь оторвать Боснию от Герцеговины и превратить её в отдельное, карликовое и весьма воинственное государство.

Один старый, мудрый, но, увы, не очень известный в мире политолог, профессор Гельмут Кёниг из Ахенского университета (ФРГ), заметил однажды, что, в принципе, любое государственное образование, в чьём официальном названии имеется упоминание, как минимум, двух географических понятий, рано или поздно обречено на распад – и неважно, в результате какого события этот распад последует. Так было с Австро-Венгерской империей, распавшейся на австрийскую, венгерскую и чехословацкую республики (не считая итальянских областей, которые воссоединились с Римом, и западноукраинских, отошедших к Польше) в результате Первой Мировой войны, так случилось с Чехословакией, мирно разделившейся на Чехию и Словакию в результате Бархатной революции, так произошло даже с насквозь искусственным образованием – автономной республикой Чечено-Ингушетия в составе РСФСР: сталинским монстром, образцом «дружбы народов», когда в одну республику впихивают не впихиваемое – чеченцев и ингушей, столетиями резавших друг друга в бесконечных клановых войнах и вендеттах. Эта «республика» распалась вместе с Советским Союзом.

Верный российский Додик

Весьма возможно, что усилиями Милорада Додика подобная же судьба ожидает теперь и Боснию-Герцеговину. В последние месяцы этот искренний поклонник кремлёвского сидельца Владимира Путина развернул какую-то просто горячечную деятельность. Он заявляет о том, что Республика Сербска – населённая сербами часть страны – создаст собственную армию, собственную систему юстиции и выгонит армию Боснии и Герцеговины со своей территории. Он предупреждает, что эта самая республика имеет неких весьма влиятельных друзей, которые не дадут её в обиду, в случае чего. Он посещает Загреб и пытается получить поддержку хорватского президента Зорана Милановича…

В то же самое время лидер боснийских хорватов Драган Чович встречается в Белграде с президентом Сербии Александром Вучичем. Постороннему наблюдателю эти переговоры могут показаться странными: хорват – в Белграде, серб – в Загребе, это как понимать? По идее, всё должно быть наоборот? Это же непримиримые… хм, пока они не дерутся, врагами их назвать было бы неполиткорректно – ну, скажем, оппоненты. Оказывается, не всегда: если речь идёт о Боснии, то их интересы могут и совпадать. И, если вспомнить, что югославские войны начались незадолго после того, как тогдашние президенты Сербии и Хорватии, Слободан Милошевич и Франьо Туджман, договорились разделить между собой именно Боснию и Герцеговину – то всё становится на свои места. В нужный момент можно найти нужные слова, которые будут услышаны и в Белграде, и в Загребе.

Именно эта странная дипломатическая деятельность – а точнее, её странная активизация – и дала возможность Кристиану Шмидту, новому высокому представителю ООН в Боснии и Герцеговине (эта должность была введена в качестве гаранта исполнения Дейтонских мирных соглашений 1995 года, положивших конец войнам на территории бывшей Югославии) – заявить в своём докладе, выдержки из которого просочились в мировую прессу, о реальной возможности распада Боснии и Герцеговины. Но у этого самого высокого представителя, как бы ни был он высок – слишком мало инструментов, чтобы предотвратить подобный распад. Его легитимность вообще не признаётся, как минимум, двумя государствами – Республикой Сербской и… Россией. То есть, боснийские сербы могут просто игнорировать его распоряжения, провозгласив свою автономию суверенным государством.

Россия вообще требует упразднить эту должность – она даже угрожала заблокировать продолжение мандата международного миротворческого контингента в Боснии, если резолюция Совбеза будет содержать упоминание о высоком представителе, а сам он выступит на заседании. И в этом требовании РФ не одинока – её поддерживает Китай.

То есть, когда Додик говорит о «влиятельных друзьях» – это не шутки и не блеф. В целом, создаётся впечатление, что член Президиума Боснии и Герцеговины действует в унисон с российскими намерениями или даже просто – под российскую диктовку. Что Москва весьма заинтересована в дестабилизации Боснии – а верный российский Додик старательно выполняет её указания в этом отношении.

Кому выгодно?

Зачем же это нужно России? Не так сложно догадаться. Дестабилизация Балкан – это едва ли не единственный действенный способ, оставшийся у Кремля для того, чтобы усилить своё влияние в этом регионе. Потому что экономически Москва уже давным-давно безнадёжно проиграла Евросоюзу и иным конкурентам: ей попросту нечего предложить здешним обитателям – последняя «большая помощь» потерпела крах после того, как сразу нескольким балканским государствам попытались втюхать чудодейственную антиковидную вакцину «Спутник V». Все они, напомним, отказались принимать её не то, что за деньги, а даже даром – примерно, как палестинцы, когда с помощью захвата израильских граждан удалось шантажировать Иерусалим и заставить его закупить «Спутник» для палестинских территорий, на что как лидеры ХАМАС, так и руководство Палестинской автономии с возмущением заявили, что «дайте нам то, чем колются евреи!». В том же духе высказались и лидеры балканских государств – мол, дайте им то, чем колются в Евросоюзе, а ваши кислые щи нам и даром не надо, и с деньгами не надо, так-то.

Так что всё, что осталось у Москвы из инструментария влияния в здешнем регионе – так это политическая дестабилизация и «газовый рычаг», причём в случае с ценой на газ ещё надо разобраться, кто кого шантажирует – то ли Россия Сербию, а то ли Сербия Россию.

То есть, по большому счёту, политическая дестабилизация – это всё, что осталось у Москвы, чтобы предотвратить или хотя бы оттянуть во времени европейскую интеграцию стран Западных Балкан. В подобной интеграции она совершенно не заинтересована – уже хотя бы потому, что этот процесс принесёт стабильность региону, причём стабильность, не основанную на зависимости от Кремля. В данный момент совершенно очевидно: никакие евроинтеграционные процессы на постсоветском пространстве не начнутся, пока не завершится процесс европейской интеграции балканских государств. Таким образом, тормозя этот процесс, Россия пытается создать для себя временной отрезок, на протяжении которого она попытается «проглотить», интегрировать в «Советский Союз лайт» страны, которые считает своими «взбунтовавшимися колониями» – Украину, Грузию, Молдову…

Затормозить евроинтеграционный процесс на Балканах – означает бить по самым слабым точкам. А они – давно известны: в первую очередь, это – подспудно тлеющие межнациональные и межрелигиозные конфликты. И в их ряду Босния – пожалуй, представляет собой на данный момент самое слабое звено. Конструкция, заложенная в Дейтонский мирный процесс, практически не дала этой бывшей югославской республике шансов стать полноценным государством, а «магическая формула» Гельмута Кёнига о «странах с двойными названиями» по сей день остаётся никем не опровергнутой…

И, кстати, то, как в данный момент российский МИД и российская пресса издеваются над Боснией – хороший пример того, что ожидает государства, которые Россия пытается втянуть обратно в СССР. Скажем, если Украина вдруг согласится на требование предоставить некий «конституционный особый статус» захваченным Россией территориям Донбасса. Следует понимать, что РФ домогается не исполнения Минских соглашений, а превращения оккупированных ею территорий в дубликат «Республики Сербской». То же самое – с молдавским Приднестровьем и с грузинскими Абхазией и Южной Осетией.

Но, если России это удастся, то, по аналогии, и Украина, и Молдова, и Грузия превратятся сразу в три Боснии на востоке Европы – неэффективные коррумпированные государства с несколькими правительствами, под международным протекторатом и российским суверенитетом в оттяпанных «народных республиках». И такие государства, понятно, станут не «буферной зоной» между Евросоюзом и Россией, как полагают некоторые европейские политики, а самым настоящим болотом с крокодилами. И тогда уже европейцам придётся выслушивать, а не высказывать «глубокую озабоченность» по самым разным поводам.