ЧЁРНЫЙ ДЕНЬ КАЛЕНДАРЯ

1 сентября – не только начало учебного года во многих странах мира. Это ещё и официальная, историческая дата начала Второй Мировой войны. Войны, которую в СССР, да и в нынешней России, лукаво «перенесли» на два года, назвав Великой Отечественной и сделав вид, что до 1941 ну ровным счётом ничего такого не происходило…

31 августа социальные сети (по крайней мере, их русскоязычный сегмент) облетело «вирусное» фото: задумчиво улыбающийся Адольф Гитлер и подпись – «Завтра первое сентября. Здравствуй, Польша».

В самом деле, 1 сентября 1939 года, в полном соответствии с подписанным неделей ранее в Москве договором о дружбе и сотрудничестве между Советским Союзом и Третьим Рейхом (так называемом Пакте Молотова-Риббентропа), а точнее – с его секретной частью, опубликованной лишь десятилетия спустя, гитлеровская Германия напала на Польшу. Напала, как Гитлер потом делал не раз и не два – подло, втихомолку, не считаясь с принятыми во всём мире, но уже «отжившими» правилами. Отряд солдат Вермахта, который бы сегодня, наверное, назвали ДРГ (диверсионно-разведывательной группой), пересёк ночью немецко-польскую границу, захватил польский пограничный пост и открыл оттуда напоказ огонь по своим – то есть, по немецкой территории. Эта диверсия послужила casus belli и давно готовые к наступлению немецкие войска тут же перешли границу уже в атакующих порядках. Гитлер выступил по радио со своим знаменитым: «Ab 5 Uhr morgens wird zurückgeschossen!» («С пяти часов утра ведётся ответный огонь!») и самая страшная война за всю историю человечества официально началась. К слову, этот гитлеровский приём, как минимум, дважды уже в наше время использовал Путин: в первый раз в 2008 году, создав прецедент для нападения на Грузию – причём успешно, во второй же, абсолютно провальный – когда отдал приказ сбить ракетой в небе над Донецком гражданский авиалайнер. Но это уже совсем другая история…

«Упавшего – добей»

СССР вступил в эту войну вовсе не через два года, когда немецкий Рейх «вероломно, без объявления войны» ударил по советским войскам. Красная армия начала воевать чуть более, чем через две недели после нападения немцев на Польшу – а именно, 17 сентября 1939 года, ударив в спину истекающей кровью, храброй, но катастрофически уступающей немецким войскам польской армии. Можно, конечно, называть это подлое нападение «освободительным походом», как это, естественно, сделала советская пропаганда, но правда заключается в том, что Гитлер и Сталин просто поделили между собой чужую страну, как два разбойника – имущество убитой и ограбленной ими жертвы. И даже в такой, катастрофической для себя ситуации, польские солдаты смогли хоть немного наказать своих «освободителей»: в боевых действиях, по подсчётам независимых историков, Красная армия потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 3,5 тысяч бойцов и командиров, а также 20 самолётов и 150 бронемашин и танков.

• 

• 

Иногда Красная армия и Вермахт даже действовали сообща, «увязывая» свои планы на уровне командиров частей и соединений – так произошло, например, при штурме Брестской крепости – не в 1941 году, когда крепость буквально превратили в кучу камней немецкие бомбардировщики, и её красноармейский гарнизон оказался погребённым под тоннам камня, а в 1939, когда её польский гарнизон штурмовали красноармейцы при поддержке немецкой артиллерии. Но в целом, планы захвата у каждого были свои, и обе армии агрессоров строго придерживались «линии раздела», зафиксированной в пакте Молотова-Риббентропа. И эту свою людоедскую честность они отпраздновали совместным парадом Вермахта и Красной армии в том же Бресте.

Все отлично помнят, как оправдывался этот самый «освободительный поход» с советской стороны: циничной ложью об «освобождении братьев-украинцев и братьев-белорусов». Сталин вообще любил «освобождать» – то наспех придуманных «карело-финнов», то каких-нибудь рабоче-крестьян из далёкой Испании… так что Путин с его «братскими народами» просто повторяет азы за своим кумиром-людоедом. Но как юридически, так и фактически – это была война альянса нацистов и коммунистов против суверенной, независимой державы, которая повлекла за собой её оккупацию и исчезновение с карты мира.

После коммунисты вторгнутся в Финляндию, Литву, Латвию, Эстонию, Румынию. Нацисты, в свою очередь – в Бельгию, Голландию, Норвегию, Францию, протянут лапы к Великобритании. Всё – в полном соответствии с договорённостью о «разделе сфер влияния». Гитлер тепло поздравит Сталина с 60-летним юбилеем. А Сталин, в свою очередь, отправит Гитлеру поздравление с победой над Францией. И неважно на самом деле, что прямого договора о военно-политическом сотрудничестве, в отличие от пакта Молотова-Риббентропа, не существовало: вместо него имелась в наличии, по меткому выражению Сталина, «дружба, скрепленная совместно пролитой кровью». Целыми реками крови.

К слову, в ноябре 1940 года по личному приглашению Гитлера в Берлин с официальным визитом прибыл глава советского правительства, он же – нарком иностранных дел Вячеслав Молотов. По идее, визит главы советского внешнеполитического ведомства к нацистским союзникам должен был состояться ещё в 1939 году, однако гитлеровцы не могли позволить себе пригласить предшественника Молотова, Максима Литвинова, из-за его настоящего имени – как известно, того звали Меер-Генох Моисеевич Валлах, так что они дождались смены Литвинова на Молотова (настоящая фамилия – Скрябин, так что с расовой точки зрения всё для Гитлера оказалось в порядке). Переговоры велись о возможном военно-политическом союзе, о вступлении СССР в так называемую «Ось» и преобразование её в «Пакт четырёх» (Германия, Италия, Япония и Советский Союз).

К счастью для всего мира, из этого ничего не получилось. Гитлера испугали непомерные требования советской стороны: за своё вступление в пакт Сталин потребовал чуть ли не полмира: Болгарию, Турцию, Иран, Ирак, Сирию, Кувейт, Финляндию, да ещё и военные базы в Югославии и Греции. «На это я пойтить не могу!» – заявил фюрер по-немецки. И слава Богу, а не то б красноармейцы плечом к плечу с солдатами Вермахта и японскими войсками отправились воевать против Европы, рвали бы на части Китай, а с декабря 1941 года накинулись бы сообща на американцев в Африке, Азии и на тихоокеанских островах. А чекисты обменивались бы с гестаповцами опытом пыток и массового уничтожения.

«Лишь бы не было войны»?

Советская пропаганда всегда весьма скромно умалчивала о том памятном визите Молотова в Берлин, но после войны в руки англичан и американцев попали и дипломатические протоколы, и стенограммы переговоров о возможном разделе Британской империи, и совместные фотографии наркома иностранных дел СССР и канцлера Третьего Рейха. Шила в мешке не утаишь.

Сегодня в России оправдывают действия коммунистов тем, что Сталин, мол, в своём гениальном прозрении оттягивал таким образом войну против Рейха, стараясь как можно лучше к ней подготовиться. Ложь, понятная даже выпускнику военного училища в звании младшего лейтенанта. Потому что в 1939 году немцы физически не могли напасть на СССР – все ресурсы были израсходованы на войну с Польшей. И в 1940 году тоже не могли – всё было потрачено на войну с Францией и Великобританией. А восстановить военно-промышленный потенциал Гитлеру помог… всё тот же Сталин, поставляя в Германию стратегические материалы, обучая лётчиков Люфтваффе в Липецке и Оренбурге, танкистов (в их числе – знаменитого «Быстрого Хайнца», создателя немецких танковых армий Хайнца Гудериана) – в Казани, военных химиков, создателей «Циклона-Б» – в Саратове… Кто знает, смог бы Гитлер вообще напасть на СССР, если бы Сталин не «прокачал» его по полной?

Более того: если бы 17 сентября 1939 года Сталин не ударил в спину полякам, а вступил в войну против гитлеровцев, как это сделали Польша, Франция, Англия, Канада, Индия, Южно-Африканский союз, Австралия, Новая Зеландия, если бы бросил свои 25 тысяч танков не перемалывать обречённую польскую конницу, а ударить по трём тысячам стареньких немецких жестянок типа Pz Kpfw I и Kpfw II – возможно, Третий рейх прекратил бы своё существование примерно до конца 1940 года.

Но коммунистам очень нужно было, чтобы немецкие, как выражался Сталин, «полчища» насмерть сцепились с французами и британцами. Чтобы они перебили, ослабили друг друга. Вот тогда бы он бросил свои танки «освобождать» всю Европу. Он же любил «освобождать»… А чтобы они получше разодрались – сталинские ледоколы даже проводили немецкие рейдеры Северным морским путём в Атлантический океан. Тоже секретно, но тоже – позднее мир узнал об этом.

Правда, Кремль просчитался в одном важном моменте – а именно, в темпах развития гитлеровского наступления. Не ожидали в СССР такого скорого и страшного разгрома Франции и британского экспедиционного корпуса. Гитлеровские генералы оказались профессиональнее, а гитлеровские танки – быстрее, чем о них думали. Узнав о капитуляции Франции, Сталин, по свидетельствам очевидцев, в ярости метался по своему кабинету, кроя последними словами всех, кто попадался под горячую руку. Он осознал, что теперь нападение «заклятого друга» Гитлера на СССР – это неизбежность. Слишком тесно было двум социалистическим хищникам с красными знамёнами в одной Европе, слишком откровенными были сталинские приготовления к нападению. Впрочем, это тоже – совсем другая история.

Затем и была придумана «Великая Отечественная война» – чтобы подчистить воспоминания о Второй Мировой, о том, на чьей стороне вступил в эту войну Советский Союз и как страшно он просчитался. Недаром десятки лет после её окончания советские историки и пропагандисты называли нападение Гитлера на СССР «вероломным». Они говорили правду: Гитлер обманул своего союзника… Точнее, успел обмануть своего союзника Сталина первым. А исторический факт остаётся неизменным: Советский Союз и гитлеровская Германия начали войну, как союзники. С разницей в неполные три недели.