БАЙДЕН – ПУТИН: ИГРА «В ЧАПАЕВА

Ещё накануне встречи между Байденом и Путиным в Женеве многие удивлялись – к чему, мол, вообще, этот тет-а-тет? Что такого может сказать «больной старик» (как называл Владимир Путин 46-го президента США) «убийце» (как парировал Байден)?

А уже на следующий день после их встречи стало понятно, что о смысле её если не знали, то хотя бы догадывались сотни комментаторов – более того, они прекрасно осведомлены о том, что там говорилось и чего не говорилось, как всё проходило и кто, в конце концов, победил. Причём комментировали все они, отталкиваясь даже не столько от результатов, сколько от неких смутных впечатлений и личных политических предпочтений. Один довольно известный украинский политолог, к примеру, объявил, что «Путин переиграл Байдена» на том основании, что кремлёвский босс на своей пресс-конференции был весел и шутил, а вот хозяин Белого дома держался подчёркнуто официально и, кажется, был чем-то огорчён. Значит, – делается вывод, – что-то такое Путин показал Байдену из кармана, что тот насмерть испугался…

О саммитах, результатах и памяти народной

Впрочем, шутки шутками, а в ворохе комментариев и впрямь проскакивали просто-напросто гениальные: скажем, Дональд Трамп также утверждает, что выиграла Россия, а Америка проиграла, потому что Байден… вообще согласился встретиться с российским «обнулёнышем». Интересно, что после встречи с Путиным в Хельсинки в 2018 году его самого обвиняли абсолютно в том же самом: что он поддался Путину.

Госсекретарь Трампа Майк Помпео обижается на то, что президенты не провели совместную пресс-конференцию, так что Путин, мол, получил возможность беспрепятственно продвигать российскую точку зрения. И опять же: в 2018 году демократы были оскорблены тем, что Путин получил возможность продвигать на пресс-конференции своё видение в присутствии Трампа, а американский президент лишь одобрительно посмеивался. Впрочем, на самом деле, сегодня вообще мало кто помнит хельсинский саммит 2018 года – разве что специалисты по российско-американским отношениям. Среднестатистический читатель уж и не вспомнит о чём речь.

Самое интересное, что женевский саммит ожидает та же судьба, что и хельсинский – как любое другое событие, не принесшее вообще никакого результата на международной арене. Потому что никаких реальных итогов Женева не принесла – их нет и быть не могло. Так что есть смысл остановиться не на гадании на кофейной гуще, не на спорах о том, «кто кого заборол», а на фактах. Тех немногих фактах, которые оказались более-менее известны общественности.

Голые и смешные… факты

Как, не скрывая, заявлял сам Байден – ему от этой встречи требовалось лишь одно: предостеречь Путина о том, что дальнейшие агрессивные действия России не останутся без последствий. Предостеречь лично: во-первых, Джо Байден ещё в бытность свою вице-президентом успел достаточно долго пообщаться с Путиным, чтобы понимать, что любое «переданное» сообщение тот попросту не воспринимает, слыша лишь то, что хочет услышать; во-вторых – если с подробностями, на пальцах и не для прессы пояснить российскому правителю, что его ждёт – он-то, может, виду и не подаст, но, как минимум, может задуматься. Так что то, о чём Байден сказал – то он и сделал. Новому президенту Соединённых Штатов нужно было продемонстрировать, что он готов общаться с бессменным президентом России так же, как и его предшественники – и он это продемонстрировал. При этом, как правило, возникает вопрос: а какими, собственно, могут быть для российского президента эти самые пресловутые «чреватые последствия» в том случае, если тот продолжит свои агрессивные действия?

На самом деле, широкая общественность этого как не знала, так и не знает. И не только в Америке – об этом гадают по всему миру. В том же Киеве, где за встречей по вполне понятным причинам следили особенно пристально, сформировалось представление, что такими вот предостережениями Байден останавливает Путина, не давая ему начать новый виток военных действий против Украины. Но для этого, вообще-то, надо быть уверенным, что Путин к таким военным действиям готов – именно к действиям, а не к бряцанию оружием и запугиванию украинского народа.

А вот в этой готовности, в готовности воевать, у многих возникают вполне обоснованные сомнения. Уже хотя бы потому, что, будь у Путина возможность напасть – он бы уже напал, он в своё время очень чётко сформулировал своё кредо в этом отношении: «Бей первым, бей в спину. Главное – победить». Нынешнюю же его тактику довольно точно очертил его бывший помощник Владислав Сурков в одном из недавних интервью. А именно: Путин действует так, чтобы не вызвать слишком уж серьёзной для России реакции крупных мировых игроков – то есть, не накликать тех самых последствий, о которых предупреждает Байден. Это похоже на классическую тактику гопника: наглеть, нащупывая границы дозволенного, и отступать, почуяв, что запахло жареным.

Аннексия Крыма, к примеру – да, но без войны на полуострове и без признания в присутствии российского военного контингента, только лишь «вежливые зелёные человечки», ихтамнеты без знаков различия и государственной принадлежности. Война на Донбассе – всенепременно, но без объявления войны Украине, без официального участия российских войск: только «заблудившиеся десантники», только «казаки и буряты», только «месяц назад уволившиеся из армии». К слову, именно в тот день, когда писался этот материал, в Гааге, где в окружном суде слушается дело о сбитом малазийском «Боинге» рейса MH17, прокуратура представила доказательства массированных обстрелов российской артиллерии позиций украинской армии через российско-украинскую границу. Но это так, в сторону.

Возвращаясь же к «Modus operandi» (лат. – «образ действия» – прим. ред.) московского автократа, можно сказать: даже, когда Путин применяет силу – он даёт Западу возможность отказаться от слишком уж серьёзной конфронтации с ним – и кто же на Западе не воспользуется такой чудной возможностью проявить серьёзную обеспокоенность и ничего не предпринять? В конце концов – это же где-то в чём-то ядерная держава, да ещё и, как формулировал сам Владимир Владимирович, «сырьевая сверхдержава». Деньги – они ведь пахнут. Нефтью и газом…

Конечно, иногда случается то, что в русском новоязе называется «факапы», прилетают «чёрные лебеди» – как в случае с тем же малазийским «Боингом» или с крайне топорным, неудачным отравлением Навального – и тогда прессинг со стороны Запада становится гораздо более сильным, нежели этого хотели бы в Кремле. Но мы говорим не о проколах, а о спланированных действиях, о путинской стратегии. Той стратегии, которая позволяет путинскому режиму выживать и заниматься ДЕСТАБИЛИЗАЦИЕЙ ситуации в соседних странах, причём практически безнаказанно. Той, которую сами русские называют «созданием управляемого хаоса». Более того: когда российский режим занимается именно внутренней дестабилизацией, как это происходило и происходит в Грузии, в Молдове, в Украине – Запад оказывается совершенно беспомощным, а его лидерам остаётся разве что давить на тех, кто приходит к власти в результате этой дестабилизации.

Байден – неудобный собеседник?

Впрочем, утверждать, что Байден столь же беспомощен в своём желании нажать на Кремль, а Путин, наоборот – так всемогущ, как об этом распевают российские пропагандисты (в том числе и на страницах западных изданий), пожалуй, не стоит. Потому что путинская тактика «нащупывания границ», похоже, уже дошла до той черты, на которой Запад просто вынужден будет вмешаться всерьёз – ради самосохранения. У этой тактики есть свои недостатки.

Кремлёвский сиделец не может зайти слишком далеко, он всё время как бы пробует ногой лёд, чтоб не провалиться в ледяную воду – а время-то идёт. Не только политические времена – тикают личные, физические часики самого Путина.

И когда президент США после саммита НАТО говорит, что оккупация Крыма и Донбасса не является преградой для принятия Украины в Альянс – это и есть тот самый, сначала незаметный цивилизационный сдвиг, который не сразу-то и оценишь. Сдвиг, обесценивающий саму тактику территориальных завоеваний в качестве «тормоза» на пути европейской и евроатлантической интеграции соседних стран – не одной лишь Украины, а практически всех постсоветских республик, от Грузии и Молдовы до Азербайджана и Казахстана. Открывая дорогу в НАТО Грузии и Украине, Альянс открывает туда – пусть лишь теоретически, в будущем – дорогу даже Беларуси и Армении. Так какой смысл захватывать плацдармы вроде Приднестровья и Крыма, если это вообще никак не влияет на исторический процесс дрейфа постсоветских государств в западную сторону? А тотальная оккупация – это уже вне путинской тактики, это резкое нарушение баланса, которое с большой долей вероятности может заставить Запад вмешаться «по-взрослому», почуяв угрозу уже не каким-то там «восточным дикарям», а себе, любимому.

У политологов существует такой запретный полемический приём: сравнение с Гитлером. То есть, любой спор о диктатурах так или иначе приходит к моменту, когда того или иного диктатора, автократа сравнивают с недоброй памяти покойным Адольфом Алоизычем. После этого любая дискуссия, какой бы научной она ни была, переходит в область эмоций и, как писали братья Стругацкие, «швыряния помётом и банановыми шкурками». Тем не менее, в данном случае аналогия с Гитлером просто напрашивается, совершенно безэмоционально: западные демократии «проглотили» аншлюс Австрии и захват чешских Судет (так же, как Гитлер тогда объявил, что Судеты теперь воссоединились с Рейхом «навеки», так и Путин провозгласил Крым «навсегда русским»), но были просто вынуждены жёстко отреагировать, стоило Третьему Рейху напасть на Польшу. И именно нападение на Польшу стало началом Второй Мировой войны.

Зарницы доверия

И, скорее всего, теперь, после «прямой речи» Байдена в Женеве, в Кремле предпочтут именно внутренние дестабилизации, созданию «горячих точек» – от Сирии до Ливии, от Украины до Грузии – но получить тут результат, на который рассчитывает Путин, будет гораздо труднее именно потому, что его придётся достигать уже после нападения России на эти страны. Во всех перечисленных государствах действовали или действуют российские войска – а без войны было бы легче. Путин смог бы добиться более серьёзных успехов, но он с самого начала руководствовался неверной установкой, сочтя, что самое главное – это сыграть с Западом в «Чапаева» во время шахматного матча, но только так, чтобы не покалечить американского президента.

А Байден вдруг повёл себя тоже не по шахматному: он взял, да и перевернул игровой стол. И всё, что в этом случае остаётся Путину – это повыпендриваться перед журналистами и на фоне заявления Байдена о том, что «доверия так и не возникло», цитировать слова Льва Толстого про какие-то там промелькнувшие во время переговоров «зарницы доверия». Причём, что характерно для уровня образования Владимира Владимировича – Толстой ничего подобного не писал. Путин процитировал слова Бунина, которые тот приписал Толстому (Очерк И. Бунина «Толстой» – прим. ред.). Эдакая мистификация – как и всё, что делает Путин «на людях».