Posted by (Продолжение. Начало в # 598)
Приняв командование, Рокоссовский застал новообразованный фронт в наступлении – выполняя приказ Ставки, 30 сентября в 5:00, после артподготовки, перешли в наступление части 1-й гвардейской, 24-й и 65-й армий. Два дня шли тяжёлые бои. Однако, как отмечается в документе ЦАМО, части армий не двигались, и более того – в результате контратак немцев были оставлены несколько высот. Ко 2 октября наступление выдохлось.
Получив из резерва Ставки 7 полностью укомплектованных стрелковых дивизий (277, 62, 252, 212, 262, 331, 293), командование Донского фронта решает использовать свежие силы для нового наступления. Но Сталин не торопился замыкать кольцо окружения. Немцами ещё не были использованы все возможности наступления в лоб. 11 ноября немцы пошли на 4-й штурм.
«Вот как видел картину этих ожесточенных наступательных боев немецкий офицер, командир батальона: «…На русские позиции обрушивается залп за залпом. Там уже не должно быть ничего живого. Беспрерывно бьют тяжелые орудия. Навстречу первым лучам восходящего солнца в просветленном небе несутся бомбардировщики с черными крестами… Они пикируют и с воем сбрасывают на цель свой бомбовый груз… Еще каких-нибудь 20 метров, и они (немецкая пехота) уже займут передовые русские позиции! И вдруг они залегают под ураганным огнем. Слева короткими очередями бьют пулеметы. В воронках и на огневых точках появляется русская пехота, которую мы уже считали уничтоженной. Нам видны каски русских солдат. Каждое мгновение мы видим, как валятся наземь и уже больше не встают наши наступающие солдаты, как выпадают у них из рук винтовки и автоматы».
В боях на территории Сталинграда длительных пауз или затишья не было – бои шли непрерывно. Сталинград для немцев представлял своеобразную «мельницу», которая перемалывала сотнями, тысячами немецких солдат и офицеров, уничтожая танки и самолеты. В письмах немецких солдат образно и реально описывается обстановка боя в городе: «Сталинград – это ад на земле, Верден, Красный Верден с новым вооружением. Мы атакуем ежедневно. Если нам удастся утром занять 20 метров, вечером русские отбрасывают нас обратно». В другом письме немецкий ефрейтор сообщает матери: «Специального сообщения о том, что Сталинград наш, тебе еще долго придется ждать. Русские не сдаются, они сражаются до последнего человека». (Сергей Аптрейкин «Сталинградская битва»).
Только 19 ноября 1942 года войска Красной армии Сталинградского и Донского фронтов перешли в наступление. К этому времени из резерва Ставки на усиление фронтов сталинградского направления было переброшено 4 танковых, 2 механизированных и 2 кавалерийских корпуса, 17 отдельных танковых бригад и полков, 10 стрелковых дивизий и 6 бригад, 230 артиллерийских и минометных полков. Советские войска имели в своем составе около 1135 тыс. человек, около 15 тыс. орудий и минометов, свыше 1,5 тыс. танков и самоходных артиллерийских орудий. Состав ВВС фронтов был доведен до 25 авиационных дивизий, имевших свыше 1,9 тыс. боевых самолетов. Общее количество расчетных дивизий в трех фронтах доходило до 75.
К 22 ноября русские замкнули кольцо окружения вокруг 22 дивизий 4-й танковой и 6-й полевой армий вермахта.
А тем временем из ставки фюрера по радио передавались противоречивые приказы, согласно которым то надо было наступать на север, то на северо-восток, то организовывать круговую оборону.
Но не только в ближайшем окружении Гитлера не было единого мнения о том что делать попавшим в окружения в Сталинграде немецким войскам, не было единодушия среди немецких генералов и в самом Сталинграде.
По версии русских историков, 22 ноября генерал-майор люфтваффе В. Пикерт упорно настаивал на том, что армия должна осуществить прорыв в юго-западном направлении, ибо в условиях русской зимы невозможно осуществить снабжение армии с воздуха в гигантских масштабах. Начальник штаба 6-й армии генерал-лейтенант А. Шмидт возразил, что «и тем не менее придется». Ф. Паулюс поддержал его.
Через пять дней состоялось еще одно совещание, на котором все дружно пытались уговорить Ф. Паулюса осуществить прорыв. Однорукий генерал Г. Хубе (командир 14-го танкового корпуса): «прорыв – наш единственный шанс». Генерал Штреккер (командующий 11-м корпусом) просил Ф. Паулюса: «Мы просто не можем остаться здесь и погибнуть». Все командующие корпусами требовали немедленного прорыва, несмотря на приказ биться до конца. «Мы должны подчиниться приказу Гитлера» – упорно стоял на своем А. Шмидт. «И подчинимся», – вторил ему Ф. Паулюс.
В тот же день 22 ноября в 18 часов командующий 6-й армией передал радиограмму в штаб группы армий «Б» в которой сообщал, что «Армия окружена». Там же он докладывал:
«Запасы горючего скоро кончатся, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Положение с боеприпасами критическое. Продовольствия хватит на 6 дней. Командование армии предполагает удерживать оставшееся в его распоряжении пространство от Сталинграда до Дона и уже принимает необходимые меры. Предпосылкой для их успеха является восстановление южного участка фронта и переброска достаточного количества запасов продовольствия по воздуху. Прошу предоставить свободу действий на случай, если не удастся создать круговую оборону. Обстановка может заставить тогда оставить Сталинград и северный участок фронта, чтобы обрушить удары на противника всеми силами на южном участке фронта между Доном и Волгой и соединиться здесь с 4-й танковой армией. Наступление в западном направлении не обещает успеха в связи со сложными условиями местности и наличием здесь крупных сил противника».
Окружение германских войск в Сталинграде полностью соответствовало планам Гитлера, который 22 ноября в ответ на донесение Паулюса, приказал именовать этот район боёв «Сталинградской крепостью».
Командующий группой армий генерал-полковник барон Вейхс имел другое мнение. В отправленной им 23 ноября в 18 ч. 45 м телеграмме он завил:
«Несмотря на всю тяжесть ответственности, которую я испытываю, принимая это решение, я должен доложить, что считаю необходимым поддержать предложение генерала Паулюса об отводе 6-й армии. Для этого имеются следующие основания:
1. Снабжение армии, насчитывающей 20 дивизий, по воздуху невозможно. При имеющемся парке транспортных самолетов при благоприятной погоде ежедневно в котел может быть переброшена только 1/10 часть продовольствия, необходимого на одни сутки.
2. Наступление с целью деблокирования окруженных войск вряд ли можно будет осуществить до 10 декабря в связи с тем, что развитие событий не обещает прочного успеха, а также ввиду необходимости иметь достаточно времени для перегруппировки. План перегруппировки был доложен генеральному штабу сухопутных сил.
6-я армия, запасы которой быстро иссякают, может растянуть их всего лишь на несколько дней. Боеприпасы будут быстро израсходованы, так как окруженные войска подвергаются атакам со всех сторон.
Если 6-й армии удастся пробиться на юго-запад, по моему мнению, это положительно скажется на всей обстановке в целом.
6-я армия представляет собой единственную боеспособную силу, которая может еще нанести ущерб противнику, поскольку 3-я румынская армия полностью разбита. Армия должна продвигаться при выходе из окружения в следующем направлении: на юго-запад, затем, продвигаясь северным флангом вдоль железной дороги, на Чир до Морозовск. Таким образом будет разряжена напряженная обстановка в районе Заветное, Котельниково. Наконец, сохранение сил 6-й армии будет ценным вкладом в организацию обороны в этом районе и даст возможность предпринимать контратаки.
Я вполне сознаю, что предлагаемая операция связана с большими жертвами, в особенности техники и имущества. Они, однако, будут значительно меньшими, чем при голодной блокаде армии в котле, к которой приведут ее в противном случае развивающиеся сейчас события».
Нет барон Вейхс решительно не понимал ни Гитлера, ни его далеко идущих планов по созданию из германского солдата сверхчеловека, само появление которого способно перевернуть ход истории.
24 ноября начальник генерального штаба ВВС по поручению командующего ВВС доложил, что авиация обеспечит снабжение 6-й армии по воздуху. Командующий 4-м воздушным флотом Германии, который должен был осуществлять это снабжение тут же попросил доложить фюреру, что он придерживается противоположного мнения.
Для поддержания приемлемой боеспособности окружённых подразделений требовались ежедневные поставки 700 т грузов. Люфтваффе обещало обеспечить суточные поставки только в 300 т. Но Гитлера это не смущало.
«Свободу действий» он Паулюсу не предоставил. Поступил приказ:
«6-я армия временно окружена русскими. Я решил сосредоточить армию в районе северная окраина Сталинграда, Котлубань, высота с отметкой 137, высота с отметкой 135, Мариновка, Цыбенко, южная окраина Сталинграда. Армия может поверить мне, что я сделаю все от меня зависящее для ее снабжения и своевременного деблокирования. Я знаю храбрую 6-ю армию и ее командующего и уверен, что она выполнит свой долг.
Адольф Гитлер».
И этого видно, что действия 6-й армии отвечали чаяниям Гитлера.
«19 декабря танкам генерала Гота оставалось пройти до окруженной группировки всего 35-40 км. В штаб 6-й армии уже летели радиограммы: «Держитесь, освобождение близко!», «Держитесь, мы придем!». Манштейн обратился к Гитлеру с просьбой разрешить Паулюсу идти на прорыв навстречу группе Гота. Но Гитлер поставил условие: «Сталинград должен быть удержан!». В ответной радиограмме Паулюс доложил, что решать одновременно две задачи его армия не в состоянии». (Сергей Аптрейкин «Сталинградская битва»).
К началу 1943 года 6-я армия Паулюса по мнению русских историков, представляла собой жалкое зрелище. 8 января советское военное командование обратилось к маршалу с ультиматумом: если он не сдастся к 10 часам следующего дня, все находившиеся в «котле» немцы будут уничтожены. Паулюс на ультиматум никак не отреагировал.
«К середине января положение 6-й армии в Сталинграде из безнадежного превратилось в критическое. Немецкие части и соединения, угодившие в котел операции “Уран”, быстро теряли боеспособность. Лишенные продовольствия, боеприпасов, горючего и медикаментов, солдаты и офицеры Паулюса мерзли на 30-градусном морозе. Умирая от голода, они съели почти всех строевых лошадей, собак, кошек и даже птиц. Где бы ни пытались укрыться гитлеровцы, их везде доставал шквальный огонь советской артиллерии и танков». (Андрей Коц Загнанный волк. Как брали в плен фельдмаршала Паулюса).
К 28 января 1943 остатки некогда сильнейшей сухопутной армии вермахта были расчленены на три части. Советские войска планомерно подавляли последние очаги сопротивления. В одном из них, в подвале разрушенного Сталинградского ЦУМа в центральной части Сталинграда находился штаб генерала Паулюса. Он раз за разом отправлял Гитлеру радиограммы и просил разрешения сдаться, чтобы сохранить жизни своих солдат, и раз за разом получая отказ, продолжал сопротивление без надежды на успех.
Наверно за это 15 января 1943 года Паулюс был награждён Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Сам Паулюс не считал ситуацию удовлетворительной, и 24 января он в последний раз попросил разрешение капитулировать:
«Докладываю обстановку на основе донесений корпусов и личного доклада тех командиров, с которыми я мог связаться: войска не имеют боеприпасов и продовольствия; связь поддерживается только с частями шести дивизий. На южном, северном и западном фронтах отмечены явления разложения дисциплины. Единое управление войсками невозможно. На восточном участке изменения незначительные. 18000 раненым не оказывается даже самая элементарная помощь из-за отсутствия перевязочных средств и медикаментов. 44, 76, 100, 305-я и 384-я пехотные дивизии уничтожены. Ввиду вклинения противника на многих участках фронт разорван. Опорные пункты и укрытия есть только в районе города, дальнейшая оборона бессмысленна. Катастрофа неизбежна. Для спасения еще оставшихся в живых людей прошу немедленно дать разрешение на капитуляцию.
Подпись: Паулюс»
И снова разрешение получено не было. У Гитлера были другие планы. 28 января 1943 г., когда Ф. Паулюсу был предъявлен второй ультиматум о капитуляции, он радировал фюреру, что над Сталинградом по-прежнему реет знамя со свастикой:
«Пусть наша борьба станет для еще не родившихся поколений примером того, как стоять до конца, какими бы безысходными ни казались нам обстоятельства. Германия будет и дальше побеждать! Хайль, мой фюрер!»
29 января Паулюс подписал радиограмму:
«Фюреру. В годовщину Вашего прихода к власти 6-я армия передает привет своему фюреру. Флаг со свастикой все еще веет над Сталинградом. Пусть наша борьба будет для сегодняшнего и грядущего поколения примером того, что и в безнадежном положении войска не капитулируют, и тогда Германия одержит победу». Но не отправил.
30 января 1943 года Гитлер повысил Паулюса до фельдмаршала. В последней радиограмме, отправленной Паулюсу, фюрер призывал 6-ю армию обороняться «до последнего солдата и последнего патрона». «Ещё ни один немецкий фельдмаршал не попадал в плен» писал Гитлер. На что он рассчитывал, что Паулюс покончит жизнь самоубийством или вознесётся в сверхчеловеки?
Но не случилось ни того ни другого. Утром 31 января 1943 года Паулюс через офицеров штаба передал советским войскам просьбу о сдаче в плен. Паулюс, не желая формально быть причастным к капитуляции, переложил ведение переговоров на своего начальника штаба генерала Артура Шмидта.
Фельдмаршал Паулюс во многом повторил судьбу русского генерала Власова. Как и Власов он по милости своего командования оказался в окружении, попал в плен и перешёл на сторону противника.
8 августа 1944 года Паулюс выступил на радио с обращением “К военнопленным немецким солдатам и офицерам и к немецкому народу”:
“Считаю своим долгом заявить, что Германия должна устранить Адольфа Гитлера и установить новое государственное руководство, которое закончит войну и создаст условия, обеспечивающие нашему народу дальнейшее существование и восстановление мирных и дружественных отношений с нынешним противником”.
Через несколько дней Паулюс вступил в «Союз немецких офицеров», а позднее и в Национальный комитет «Свободная Германия». Нацисты на его действия ответили сразу: сын Паулюса, который в чине капитана воевал под Сталинградом, был посажен в тюрьму, а жена с дочерью находились под домашним арестом.
В первых числах февраля 1943 года практически сразу после капитуляции Паулюса, части и соединения 4-го воздушного флота Люфтваффе получили пароль «Орлог». Он означал, что 6-й армии больше не существует, а Сталинградская битва закончилось поражением Германии.
По русским источникам потери СССР в Сталинградской битве составили 1 129 619 чел. А их противников до 1,5 миллиона. По англоязычным источникам потери Германии и её союзников скромнее – от 747,300 до 868,374, и среди них самих немцев – 400 тысяч.
Это была одна из самых кровопролитных битв 2-й мировой войны. Но она не стала последней битвой в серии окружений германских войск советскими войсками, да и не первой. В начале 1942 года, практически за год до завершения Сталинградской битвы, Красной армией уже делалась неудачная попытка окружения войск противника известная как Демянский котёл.
Демянский котёл
Наступление 11-й армии на демянском направлении началось 7 января 1942 года. Первой целью была Старая Русса, однако город был сильно укреплён немцами, и взять его с ходу не удалось. В результате на этом участке продвижение советских войск было остановлено.
Одновременно с 11-й армией наступление начало правое крыло 34-й армии. Несколько дней спустя к месту действия прибыли 3-я и 4-я ударные армии, к которым примкнула входившая в состав 34-й армии 241-я стрелковая дивизия под командованием И. Д. Черняховского.
19 января Директивой Ставки Верховного Главнокомандования № 170034 3-я и 4-я ударные армии были переданы Калининскому фронту. Взамен в подчинение Северо-Западного фронта были переведены 1-я ударная армия и 1-й и 2-й гвардейские стрелковые корпуса. Был разработан и утверждён Ставкой новый план действий по окружению немецких войск. В том числе к операции привлекались отдельные соединения Калининского фронта.
29 января советские войска начали с двух сторон силами 1-го гвардейского корпуса и 34-й армии замыкать кольцо. Немецкое командование неоднократно запрашивало разрешение отступить, но А. Гитлер его не давал. В результате 8 февраля образовался «котёл», в котором оказались шесть дивизий, включая моторизированную дивизию СС «Тотенкопф» – всего около 100 000 человек солдат и вспомогательных частей. Во главе окружённых войск стоял командир 2-го корпуса граф Вальтер фон Брокдорф-Алефельд.
С целью скорейшего уничтожения окружённой немецкой группировки советское командование в феврале-марте 1942 года провело Демянскую десантную операцию, которая окончилась неудачей и почти полной гибелью воздушного десанта.
Коммуникации немецкой группировки, оказавшейся в «Демянском котле» были уничтожены ещё 8 февраля 1942 года, но ликвидация котла оказалась делом непростым, поскольку Люфтваффе был организован «воздушный мост». Главным аэродромом, с которого начинался «воздушный мост» в «Демянский котёл» был Псков-Южный. В самом «котле» самолёты «Люфтваффе» принимали два действовавших аэродрома. Всего за период существования Демянского плацдарма (с 20 февраля 1942 года по январь 1943 года) немецкой транспортной авиацией было совершено 32 427 вылетов с грузом и 659 с пассажирами на борту.
Благодаря массированной поддержке с воздуха, в апреле 1942 года встречными ударами частей группы «Зейдлиц» с запада и дивизии «Мёртвая голова» из «Демянского котла» 2-й корпус был деблокирован.
Демянский котёл по своим целям и их исполнению – Сталинградская битва в миниатюре, но в отличие от Сталинградской битвы она закончилась провалом героических планов Красной Армии. В Сталинградской битве были учтены все недочёты «Демянского котла». И как писалось выше на этот раз немецкие части не вышли из окружения. Так что можно смело считать «Демянский котёл» репетицией Сталинградской битвы.
Только после разгрома в Сталинграде, в Германии оценили сражавшихся в Демянском котле против многократно превосходящих сил Красной Армии с 8 февраля по 21 апреля 1942 года, и через год после этих событий 25 апреля 1943 года там был учреждён для них памятный знак «Демянский щит».
А в Красной Армии в Демянском котле наконец родился первый и последний советский «настоящий человек» – Алексей Маресьев. До войны он дважды подавал документы в лётное училище, но их возвращали, так как Алексей в детстве перенёс очень тяжёлую форму малярии, подорвавшую здоровье и приведшую к ревматизму. Трудился на строительстве авиационного завода в Комсомольске-на-Амуре. Занимался в аэроклубе. Был пограничником на Сахалине, по которому проходила тогда граница с Японией. Стал летчиком и даже был оставлен инструктором в летном училище, был направлен на фронт, сбил 3 самолета, но всё ещё не был настоящим человеком, пока его не сбили в небе над Демянским котлом.
«Летчик Алексей Мересьев попал в двойные «клещи». Это было самое скверное, что могло случиться в воздушном бою. Его, расстрелявшего все боеприпасы, фактически безоружного, обступили четыре немецких самолета и, не давая ему ни вывернуться, ни уклониться с курса, повели на свой аэродром…
«Плен? Никогда! Не выйдет этот номер!» – решил он…
…Подшибли! Алексей успел свернуть в белую муть облака, сбить со следа погоню. Но что же дальше? Летчик ощущал дрожь подраненной машины всем своим существом, как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело.
Во что ранен мотор? Сколько может самолет продержаться в воздухе? Не взорвутся ли баки? Все это не подумал, а скорее ощутил Алексей. Чувствуя себя сидящим на динамитной шашке, к которой по шнуру запала уже бежит пламя, он положил самолет на обратный курс, к линии фронта, к своим, чтобы в случае чего хотя бы быть похороненным родными руками.
Развязка наступила сразу. Мотор осекся и замолчал. Самолет, точно соскальзывая с крутой горы, стремительно понесся вниз. Под самолетом переливался зелено-серыми волнами необозримый, как море, лес… «И все-таки не плен!» – успел подумать летчик, когда близкие деревья, сливаясь в продольные полосы, неслись под крыльями самолета. Когда лес, как зверь, прыгнул на него, он инстинктивным движением выключил зажигание. Раздался скрежещущий треск, и все мгновенно исчезло, точно он вместе с машиной канул в темную густую воду.
Падая, самолет задел верхушки сосен. Это смягчило удар. Сломав несколько деревьев, машина развалилась на части, но мгновением раньше Алексея вырвало из сиденья, подбросило в воздух, и, упав на широкоплечую вековую ель, он соскользнул по ветвям в глубокий сугроб, наметенный ветром у ее подножия. Это спасло ему жизнь». (Борис Полевой. «Повесть о настоящем человеке»)
Все советские школьники знали как сбитый летчик полз по снегу, чтобы снова летать и бить фашистов во славу своей Родины – Советского Союза. И дополз.
«В госпитале он, с заражением крови, с гангреной, лежал на каталке уже по пути в морг. Так случилось, что мимо умирающего Маресьева шёл профессор Теребинский. Он спросил: «А этот что тут лежит?» С отца сняли простыню и говорят: «А это лейтенант молодой с гангреной». Теребинский приказал: «Ну-ка на операционный стол его живо!» (Воспоминаниям сына лётчика, Виктора Маресьева, в газете «Аргументы и факты»).
Из Маресьева сделали героя, подлечили, поставили на протезы и отправили на Курскую дугу. И вот что удивительно, что, по советским данным, – без двух ног он сбил намного больше самолетов противника, чем до ранения, и даже стал Героем Советского Союза! Но после него безногих летчиков в СССР к штурвалу не пускали, а с марта 1945 года и Маресьева отстранили от полетов.
Но не мог герой без подвигов, и уже после войны, в санатории под Куйбышевом, он переплыл Волгу (2 км 200 м) за 55 минут. Видимо его всё ещё готовили в сверхчеловеки. Маресьев пережил и КПСС и СССР. Он умер 18 мая 2001 г., прожив 84 года.
kackad.press 