ИЗРАИЛЬСКАЯ ПАНОРАМА

ЗАВОД ВАКЦИН

В Израиле побывали канцлер Австрии Себастиан Курц и премьер-министр Дании Метте Фредриксен. Среди прочего в ходе переговоров с премьером и группой израильских экспертов они обсудили возможность совместного производства вакцины от коронавируса.

Еще раньше о готовности инвестировать средства в создание такого предприятия в Израиле сообщил король Бахрейна Хамад Ибн-Иса аль-Халифа. Этот проект становится все более реальным.

Первые сообщения о переговорах, начатых с компаниями «Пфайзер» и «Модерна», появились в конце февраля, но немногие знают, что идея создания такого предприятия отнюдь не нова.

Впервые о необходимости строительства подобного производства заговорили в 1957 году, когда в Израиле вспыхнула сильная эпидемия гриппа. Однако затем тут же встал вопрос, в чьем ведении будет находиться новый завод: Биологического института в Нес-Ционе, находящемся в ведении Министерства обороны, или же Института эпидемиологии, который тогда располагался в Абу-Кабире, а затем перешел в больницу «Шиба».

Началась острая межведомственная война, которая и похоронила проект. А менее, чем через год эпидемия закончилась, и завод стал не нужен.

Вновь к вопросу о необходимости строительства завода по производству вакцин вернулись уже в 2002 году, когда в мире грянула эпидемия САРСа, а затем в 2009 – в связи с эпидемией свиного гриппа. Тогда впервые было заявлено, что речь идет о предприятии стратегического значения в связи с опасностью биологического теракта.

Но дальше обсуждений в Минздраве и правительстве дело опять не пошло. Точнее, обсуждение продолжалось на «медленном» (ну просто очень медленном!) огне, и в 2016 году специальная комиссия, созданная по указанию тогдашнего главы Минздрава Яакова Лицмана («Яадут а-Тора») рекомендовала построить такой завод «в связи с опасностью в будущем пандемии неизвестного вируса».

Рекомендации так и остались на бумаге, поскольку Биньямин Нетаниягу решил, что на их реализацию у государства нет денег. То есть деньги, конечно, были, но считалось, что есть куда более важные цели, на которые их можно потратить.

В 2019 году на фоне возникшего в стране острого дефицита вакцин от гриппа Яаков Лицман снова поднял этот вопрос, и попытался заручиться личной поддержкой премьера в его продвижении.

Наиболее активным сторонником немедленного строительства завода был гендиректор Минздрава Моше Бар-Симан-Тов, но проект снова увяз в бюрократических коридорах. И только в феврале 2020 года, когда грянула эпидемия коронавируса, Нетаниягу осознал всю актуальность проблемы, но было, что называется, уже поздно.

Впрочем, справедливости ради надо сказать, что и вакцины от коронавируса тогда не было, так что, если бы даже завод и был, производить ему все равно было нечего. Но многие помнят первые оптимистические заявления Нетаниягу о том, что он уже отдал указание создать вакцину; сейчас наши ученые в Биологическом институте в Нес-Ционе ее быстренько соорудят, и мы ее тут же начнем производить. Первыми в мире. Но, как уже знает читатель, «быстренько» в Нес-Ционе не получилось.

Хотя идею Нетаниягу не оставил и продолжал подыскивать предприятие, которое можно было бы в течение короткого времени расширить и перевести на производство вакцин. В мае 2020 года кандидатом на эту роль был избран филиал фармацевтического концерна «Приго» в Иерухаме, на котором сейчас занято более 700 сотрудников.

Вряд ли нужно говорить, что в мэрии Иерухама идею приняли с восторгом. Но затем в Минздраве и Минфине поняли, что «Приго» вряд ли потянет производство даже «живой вакцины», которая сейчас испытывается в Нес-Ционе, и уж тем более RNA-вакцины, разработка которой к тому времени уже полным ходом шла в компаниях «Пфайзер» и «Модерна».

Таким образом, стало ясно, что если что-то строить, то только завод, который сможет производить как традиционные «живые» вакцины, так и вакцины нового поколения. А надо заметить, что технология изготовления последних необычайно сложна и недешева. Тот же «Пфайзер» производит вакцину поэтапно на трех предприятиях, расположенных в разных штатах, и технологический цикл от получения исходных ингредиентов до контрольной проверки качества вакцины занимает месяц. Но, помимо технологических трудностей, есть еще трудности с ее хранением и транспортировкой.

Объединение всех этих этапов в одном производстве, безусловно, значительно удешевит стоимость РНК-вакцин.

Разумеется, «Пфайзер» совсем не против того, чтобы создать предприятие, в котором были объединены все технологические циклы. С учетом происхождения гендиректора компании и его близких отношений с окружением Нетаниягу он готов и к тому, чтобы такое предприятие появилось именно в Израиле.

Для этого надо сделать лишь «самую малость»: облегчить регуляцию, которая в Израиле куда жестче, чем в других развитых странах, и получить правительственные гарантии. А у нас, как известно, на носу выборы, и что будет после них, не может сказать никто, но, скорее всего, следующие выборы. И, если эпидемия коронавируса начнет затухать, то идея строительства завода будет так же успешно отложена в долгий ящик, как и в предыдущие годы.

Бывший гендиректор Минздрава Моше Бар-Симан-Тов, который до того работал в Минфине прокомментировал ситуацию следующим образом: «Разумеется, я по-прежнему горячо поддерживаю строительство завода по производству вакцин с привлечением зарубежных инвесторов. Но следует понять, что речь идет об очень дорогом проекте, который может оказаться нерентабельным в ближней перспективе: есть эпидемия – завод работает, нет эпидемии – он простаивает. Но если вспомнить, к каким экономическим потерям привела эпидемия коронавируса и сколько могли выиграть инвесторы, то становится ясно, что игра стоит свеч».

ВНИМАНИЕ: ЧЕРЕПАХА!

Экологи продолжают подводить итоги экологической катастрофы на побережье Израиля. Одним из самых страшных ее последствий стала гибель прибрежных растений и животных – черепах, крабов, чаек и т.д., а также резкое изменение среды их обитания.

К примеру, в Центре спасения морских черепах говорят, что эти уникальные пресмыкающиеся и раньше были на грани исчезновения; ежегодно многие из них запутывались в оставленных отдыхающими на берегу полиэтиленовых пакетах или получали заворот кишок от проглоченного пластика, но после разлива нефтепродуктов их будущее существование на территории Израиля оказалось под угрозой.

– Почти сразу после того, как стало известно о катастрофе, но побережье еще не было официально закрыто для любителей прогулок у моря, в наш центр стали поступать звонки от тех, кто нашел лежащих на земле черепах, – рассказывает глава Центра доктор Янив Леви. – Мы просили их для начала убедиться, живы ли рептилии – осторожно взять на руки и проверить, поднимают ли они голову; провести подушечкой пальца возле глаз – если они живы, то глаза должны открыться. Всего в первый день было найдено 14 черепах, но 8 из них были мертвы. Шесть были доставлены к нам в очень тяжелом состоянии. И панцирь, и лапы, и голова были залеплены мазутом; что их совершенно обездвижило.

Затем выяснилось, что нефть попала им также в рот и глаза, так что они лишились зрения. Поэтому в первую очередь мы стали очищать их различными веществами, чтобы они могли начать нормально дышать. Пока черепахи остаются в нашем центре под наблюдением ветеринаров и других специалистов, и, если все будет благополучно, в течение двух месяцев они придут в себя, и мы попробуем вернуть их в море.

В ветеринарную больницу Рамат-ганского «Сафари» сразу после катастрофы поступили озерная чайка и агамовая ящерица.

По словам доктора Ариэлы Розенцвейг, чайка была совсем слаба – густая нефть облепила ее тельце и склеила лапки, так что она не могла двигаться. Поэтому в первую очередь птицу надо было просто почистить. Понятно, что лучше всего для этой цели подходит терпентин, но из опасения, что он может оказаться вредным для организма и перьевого покрова, было решено использовать более нежные материалы – для начала, обычное пищевое масло. Эта процедура заняла множество часов. Одновременно было проверено, не заглотнула ли чайка кусочки мазута, когда пыталась заняться чисткой самой себя.

Главной задачей было успокоить птицу, так как, оказавшись в руках людей, она поначалу впала в панику, и могла скончаться от стресса. Уже потом, когда ее удалось успокоить, чайка дала себя покормить и сделать инъекции лекарств и витаминов.

Ящерица была в лучшем состоянии, но и с ней пришлось немало повозиться, чтобы вернуть первоначальный вид. Как и другие жертвы экологической катастрофы, они пробудут в клинике не меньше месяца – до тех пор, пока окончательно не придут в себя, и станет ясно, что им есть куда возвращаться.

Тем временем около 3000 добровольцев практически завершили очистку прибрежной полосы от нефтепродуктов, причем активистов организации «Цалуль», обычно занимающихся уборкой мусора на дне моря, на этот раз бросили на отдраивание от нефти прибрежных скал возле Атлита.

Картина, которая здесь открылась, по их словам, была удручающей почти все обитающие в расселинах скал и между камнями моллюски, членистоногие, пресмыкающиеся, земноводные и птицы погибли. Растения тоже были в густой нефтяной жиже. И надо было спешить, пока она, не размякнув на солнце, не стала бы все больше и больше проникать в скальные породы, делая их окончательно непригодными для жизни. Что касается растений, то часть из них, увы, пришлось вырвать из скалы, а те, которым удалось выжить, очищали вручную, каждый лист по отдельности.

Экологи и зоологи говорят, что подводить итоги катастрофы пока рано: не исключено, что даже те животные, которые выжили, со временем начнут умирать от отравления нефтепродуктами. Экологический баланс и пищевая цепочка на побережье нарушены, и никто пока не готов предсказать, удастся ли их восстановить, и, если удастся, то когда.

РАБОЧИЕ РУКИ НА ВЕС ЗОЛОТА

Эпидемия коронавируса поломала многие планы выпускникам 2020 года, и вместо обычных поездок за границу перед службой в ЦАХАЛе, тысячи израильских юношей и девушек решили посвятить год перед призывом альтернативной службе в качестве добровольцев от различных молодежных организаций.

В движениях «Ноар овед вэ-ломед» («Молодежь работает и учится»), «Кедма – итъяшвут цаирим» («Продвижение – молодежные поселения», «а-Шомер а-хадаш» («Новый страж») говорят, что количество ребят, решивших заняться помощью пожилым людям, поработать с подростками из группы риска или в киббуцах или фермерских хозяйствах по сравнению с прошлым годом увеличилось более, чем вдвое. Большинство таких добровольцев предпочитает жить в небольших коммунах.

– Невозможно придумать в период эпидемии ничего лучше, чем жить в коммуне, – убеждена Рона Альтерман (18), направленная движением «Кедма» на сельскохозяйственные работы в Кфар-Римоним – небольшое поселение в региональном совете Мате-Биньямин. – Поначалу я очень скептично отнеслась к этой идее, не знала смогу ли ужиться еще с семью незнакомыми мне людьми. Но потом я оценила все преимущества этой жизни. Наша коммуна, как вы уже поняли, состоит из восьми человек – четырех юношей и четырех девушек. Мы живем в двух караванах, работаем на посадках, ухаживаем за деревьями, собираем урожай, гуляем по окрестностям – и такое ощущение, что эпидемия коронавируса бушует где-то там, далеко, а нас она совершенно не касается. И впервые в жизни на меня никто не давит из взрослых, и вместе с тем я чувствую, как много дали мне эти месяцы. Я научилась лучше понимать людей, поняла, что такое ответственность. К примеру, я в нашей коммуне играю роль казначея. Бюджет у нас совсем небольшой, и я должна распределить его так, чтобы хватило на всю неделю и позаботиться о том, чтобы заказать нам еду. Если я этого не сделаю – все останутся голодными.

Ноам Брош (19) из Зихрон Яакова решил посвятить год перед армией альтернативной службе в «а-Шомер а-хадаш». Основная цель этой организации – борьба с кражами и обеспечение безопасности фермеров Галилеи и Негева, но юношей и девушек направляют на сельскохозяйственные работы. В последний год это стало особенно важным, так как из-за дефицита гастарбайтеров во многих хозяйствах не хватает рабочих рук.

– В нашей коммуне восемь ребят, – рассказывает Ноам. – Постоянного места работы у нас нет, и мы появляемся там, где мы нужны, а так как рабочие руки сейчас на вес золота, то ни одного дня без работы мы не сидим. Это совершенно особое чувство – знать, что ты нужен, что тебя ждут. Это дает силы, ты чувствуешь себя нужным. Мои родители и представить не могли, что я могу вставать в половине пятого утра и уже в пять-половине шестого быть на работе. Я и сам, если честно, себе удивляюсь: у меня были перед армией совсем другие планы. И если бы кто-то год назад сказал мне, что я буду получать удовольствие от работы в поле, я бы не поверил. Но с каждым днем я понимаю, что сделал правильный выбор. У многих моих сверстников из-за коронавируса отложился призыв, и они просто не знают, куда себя девать, целыми днями маются от скуки: работы сейчас не найдешь; кинотеатры и клубы закрыты. А у меня и у всей нашей коммуны день заполнен до предела. Если же выдается свободное время, то мы опять-таки тратим его на какую-то общественную работу в мошаве.

Коммуна, в которой работам Томер Плексер (18) всего четыре человека, и ее задача – помогать фермерам регионального совета Эмек-Хефер. Томер почти слово в слово повторяет мнение Ноама.

– Ходить все время в маске и общаться с друзьями по «Зумму», на мой взгляд, совсем не идеальная жизнь. А тут я дышу полной грудью, за эти месяцы познакомился с массой новых интересных людей, у каждого из которых – своя история, свой жизненный опыт, и многие из этих бесед я запомню на всю жизнь. Вдобавок ко всему, у меня появилось трое замечательных друзей, хотя поначалу мы не очень ладили, особенно, из-за вопроса о том, кто должен следить за порядком в доме. Все это – очень хорошая школа, которая, уверен, пригодится мне в будущем.

А У НАС ГАЗОМ ПАХНЕТ!

Произошло событие, которое в пылу споров о вакцинации и политике почти никто не заметил: в казну поступил первый платеж «налога Шишински» на газ, который «потек» с месторождения «Ливьятан» – $25 млн. Теперь же в казну ежемесячно будет поступать $25 млн., то есть за год государство получит с месторождения $300 млн. Это относительно небольшая сумма, но в условиях кризиса, вызванного эпидемией, она окажется совсем не лишней.

К тому же «налог Шишински» будет год от года расти, и согласно расчету Минфина, до 2064 года его общая сумма составит 200 млрд. шекелей (правда, вначале называлась цифра в $100 млрд., а это совсем не 200 млрд. шекелей).

Добавим к этому, что цены на газ и электричество в Израиле в обозримом будущем заметно снизятся. С 1 января тарифы на электроэнергию снизились на 2.3%, но эта цифра кажется экономистам явно недостаточной – ведь обещали снижение на 3.8%!

И вот тут самое время открутить ленту времени назад, и вспомнить, какие страсти бушевали вокруг комиссии Эйтана Шишински в 2011 году, какие страшные обвинения в адрес Биньямина Нетаниягу и министра энергетики Юваля Штайница выдвигали тогда депутат Шели Ехимович («Авода»), многие СМИ и, особенно, одна леворадикальная газета. А какие демонстрации против «свинского капитализма» проходили на тель-авивской площади Рабина вплоть до 2016 года!

Ни Ехимович, ни уважаемая газета, ни тем более демонстранты не удосуживались оперированием какими-либо цифрами или фактами. Нет, они говорили о том, что олигархи, поддерживаемые премьером, хотят обобрать народ, что газовое соглашение невыгодно и что разрабатывать газовые месторождения страны должно государство, а не частные компании.

По словам экономического обозревателя «Маарива» Эли Ципори, главный урок битвы за рамочное соглашение о газе заключается в том, что израильские борцы за социальное равенство и интересы государства, на деле выступают против равенства и, что уж совершенно точно, интересов страны. Если только допустить, пишет Ципори, что кнессет пошел бы на поводу дешевого популизма Ехимович, то газовые месторождения были бы просто похоронены в земле, так как у государства попросту нет средств, чтобы их разрабатывать. И Израиль, а значит, в конечном итоге его граждане, не досчитался бы тех миллионов долларов, которые, наконец-то начал получать.

А вот если бы Ехимович и ее соратники не вставляли комиссии Шишински и министру энергетики палки в колеса, то газовое соглашение могло бы вступить в силу несколько раньше, и мы давно пожинали бы его плоды.

Ситуация на мировом рынке газа в последнее время складывается не простая, особенно для Израиля. Как известно, в первой декаде февраля Азербайджан ввел строй трансадриатический газопровод протяженностью 3500 км, ведущий от месторождения Шах-Дениз в Каспийском море через Турцию в Европу. Первыми, кто получил газ из этого газопровода, стали Болгария и Греция.

Новый газопровод, вне сомнения, наносит немалый удар по интересам России, но в связи с ним возникает вопрос и о рентабельности газопровода ИстМед, который сейчас строят компании «Посейдон», «Депа» и «Эдисон» по разработке газовых месторождений Израиля и Кипра. Протяженность этого газопровода составит 1900 км, а его проектная стоимость – 6 млрд. евро.

Новая американская администрация уже дала понять, что заинтересована в продолжении этого строительства – во-первых, для того, чтобы еще больше ущемить газовые интересы России в Европе, а во-вторых, для продвижения своих интересов по торговле сжиженным газом.

В этот клубок вплетаются планы по строительству газопровода из ОАЭ в Израиль, с последующим трансфером арабского газа в Европу. Судя по всему, чтобы обеспечить себе максимальную выгоду, Израилю придется играть на ценах и одновременно выступать как в роли продавца, так и покупателя газа.

Ничего не поделаешь: хочешь жить – умей вертеться.

* * *

Еще одна недавняя газовая сделка широко обсуждается в политических и экономических кругах. Израиль недавно дал согласие на продажу газа из месторождения «Ливьятан» в сектор Газы. В рамках достигнутой договоренности, ЕС оплатит строительство газопровода, который протянется из территориальных вод Израиля до электростанции в Газе, что означает настоящий переворот в жизни сектора.

Если сегодня руководство ПА вкладывает в обеспечение работы этой электростанции мощностью всего 180 мегаватт $22 млн. в год, то ее перевод на израильский газ снизит эти расходы до $15 млн., и при этом мощность ТЭЦ увеличится до 400 мегаватт. Таким образом, новый договор позволяет с лихвой покрыть потребность Газы в электричестве, буквально залить ее светом и, одновременно, приведет к существенному снижению тарифов на электроэнергию.

При этом Израиль не только не вкладывает в данный проект ни шекеля, но, наоборот, будет получать немалые дивиденды в виде налоговых отчислений.

Тем не менее, политики продолжают колебаться в оценке целесообразности данного соглашения.

С одной стороны, понятно, что оно снимет с Израиля, по меньшей мере, часть обвинений в гуманитарном кризисе в секторе Газы. В мире по-прежнему убеждены, что Израиль, который контролирует морские, воздушные и часть сухопутных границ Газы, отвечает за достойное существование 2.2 млн. жителей сектора, большинство которых (по мнению той же мировой общественности) не имеют никакого отношения к террору. Но вместе с тем электричество, которое будет производиться из израильского газа, будет нести правительству ХАМАСа золотые яйца и, одновременно, усилит его популярность в секторе. Кроме того, Израиль не сможет контролировать ни прибыли, которые будет получать ХАМАС от поставок газа, ни то, на какие еще цели, кроме производства электроэнергии он будет использован.

В правительстве и спецслужбах понимают, что попали с этим договором в ловушку. Если Израиль откажется выполнять его условия, то это, помимо всего прочего, вызовет у жителей Газы новый приступ ненависти к Израилю. Но, соглашаясь на договор, оно, по сути дела, способствует тому, чтобы ХАМАС и дальше удерживал власть в секторе.

Между тем задача отстранения ХАМАСа от власти еще недавно остро стояла на повестке дня. ЦАХАЛ и спецслужбы пробовали разработать различные сценарии, которые могли был привести к такому результату. Например, предлагалось привести к власти в секторе Мухаммеда Дахлана. У него там и в самом деле много сторонников, но у Дахлана нет своей милиции, а без этого противостоять боевым подразделениям ХАМАСа невозможно. Смешно ожидать, что они добровольно сложат оружие. Значит, остается проведение широкомасштабной военной операции с целью новой оккупации Газы. Это возможно, но связано со страшной кровавой ценой, и, похоже, никто в Израиле сегодня в этом не заинтересован.

Таким образом, Израиль сознает, что поставки газа в сектор Газы означает, по сути, что он смирился с властью ХАМАСа, но решили выбрать меньшее из зол. Сейчас в разведке ЦАХАЛа смотрят на это чуть по-другому: да, договор усиливает позиции Сануара и его банды, но одновременно усиливает и их зависимость от Израиля. Теперь, когда рука Израиля будет лежать на «выключателе», любая попытка ХАМАСа усилить напряженность вокруг сектора или обстрелять Израиль будет приводить к погружению сектора во тьму, и это может работать куда эффективнее, чем все остальные ответные меры. Да и к тому же исламистам становится невыгодно устраивать теракты против израильских газовых месторождений, так как таким образом они будут стрелять себе в ногу.

В ходе визита министра энергетики Египта в Израиль была достигнута принципиальная договоренность о том, что газ с месторождения «Ливьятан» будет также поступать в Египет, на станцию по сжижению газа. Сейчас министерства энергетики двух стран работают над проектом договора, но никаких подробностей пока не сообщается.

Но, похоже, на наших глазах Израиль превращается в важнейший на Ближнем Востоке перекресток по транспортировке нефти и газа (по поводу нефти у арабских стран также связаны с Израилем некие грандиозные планы).

В связи с этим резко возрастает и вероятность экологических катастроф в наших прибрежных водах, в связи с чем становится понятной озабоченность природоохранных организаций.

ЛЮДИ «ЗА СКОБКАМИ»

В Израиле заработали бассейны и тренажерные залы, но вход в них разрешен только переболевшим и вакцинированным. А вот вопрос о том, что делать в этой ситуации людям, страдающих аллергией на различные виды пищи и лекарства, остается открытым.

– Я отнюдь не являюсь антипрививочницей, – говорит 50-летняя Анна К. – Но я с детства страдаю аллергией на различные вещества, и потому всегда ношу с собой на всякий случай шприц с адреналином. Несколько раз я оказывалась в больнице из-за внезапной очень сильной аллергической реакции, когда у меня распухало все тело и появлялись трудности с дыханием. Когда началась вакцинация, я, кстати, была одной из первых, кто попытался записаться на прививку, так как среди прочего страдаю тяжелым хроническим заболеванием. Но когда в больничной кассе посмотрели мою историю болезни, то заявили, что я не могу сделать прививку. И вот теперь я чувствую, что после введения «зеленых паспортов» меня накажут за то, в чем я совсем не виновата. Я не смогу посидеть в кафе, пойти в театр, но самое страшное – я не смогу, похоже, посещать спортзал, а с моей болезнью это необходимо, как воздух. Что дальше? Мне запретят входить в супермаркет?! К чему вообще мы придем?!

У Зои Т. недавно возник анафилактический шок на лекарственный препарат. До этого, по ее словам, у нее никогда аллергии не было, и вдруг врач выписал новое лекарство – и на тебе. Пришлось вызывать «скорую помощь». Прибыла реанимационная бригада, вколола адреналин и повезла в приемное отделение больницы. Здесь врачи сказали Зое, что прибудь скорая минут на пять позже, и, возможно, ее не было бы в живых.

Когда появилась возможность записаться на вакцинацию, Зое сказали, что так как у нее был анафилактический шок, то вопрос о том, можно ли ей прививаться, должен решать ее семейный врач. Молодая женщина направилась к семейному врачу, но тот заявил, что на самом деле данный вопрос является в ведении аллерголога. Аллерголог сказал, что он не рекомендует, так как раз аллергические реакции на вакцину «Пфайзер» пока не очень изучены.

«В общем, я поняла, что никто не хочет брать на себя ответственность, – рассказывает Зоя. – Потом мне сказали, что есть специальный пункт вакцинации для аллергиков, где они некоторое время после прививки находятся под наблюдением врача. Я позвонила в Минздрав, меня выслушали и сказали, что они ко мне вернутся с ответом. Вот до сих пор возвращаются, но, видимо, никак дойти не могут. Но почему я должна из-за этого страдать? На каком основании меня хотят запереть дома?! И потом, моя работа связана с частыми поездками за границу. Как я без этого «зеленого паспорта» буду ездить за границу?!».

Эти вопросы, судя по всему, беспокоили и Галит Т. (45), которая обратилась с ними в тот же Минздрав.

– Мне ответили, что решение, конечно же, существует: если я захочу получить беспрепятственный допуск во все места, то мне придется каждые 72 часа делать тест на коронавирус! – с возмущением говорит Галит. – По сути, это означает, что каждый свой шаг, включая поход в ресторан или кино планировать за несколько суток. И не потому, что я не хочу, а потому, что не могу сделать прививку из-за противопоказаний. Знаете, как это называется? Дискриминация по медицинскому признаку. Нет никакой разницы между кафе, в которое не может войти инвалид, поскольку оно для этого не предусмотрено, и между людьми, которые не смогут посетить то же кафе из-за аллергии. И это при том, что я всегда очень тщательно соблюдаю указание Минздрава и собираюсь придерживаться их впредь. Но оказывается, этого недостаточно. Вообще, мое личное мнение, что никого нельзя обязать привиться. Можно лишь попробовать убедить. И то всегда найдутся люди, которые откажутся или не смогут вакцинироваться. Но это не значит, что их надо вот так дискриминировать.

Из пресс-службы Минздрава сообщили, что пока никаких официальных документов, регулирующих действие «зеленого паспорта» не утверждено, а потому и все связанные с ним вопросы бессмысленны.