БЕЛАРУСЬ: ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО ПРОТЕСТА

Светлана Тихановская заявила, что у белорусской оппозиции нет возможности бороться с насилием, творимым режимом Лукашенко. Женщина, которая, как считалось, должна была в данный момент сидеть в кресле президента Беларуси, похоже, окончательно отказалась от борьбы. Финита ля трагедия?

«Я должна признать, что мы потеряли улицу и у нас нет возможности бороться с насилием режима против протестующих – у них есть оружие, у них есть сила, так что да, в данный момент, похоже, что мы проиграли» – дословная цитата из интервью Светланы Тихановской швейцарской газете Le Temps. Почему-то это её признание было воспринято, как некая сенсация: белорусские оппозиционеры оказались слабее своего усатого диктатора, в очередной раз подтасовавшего выборы и силой задавившего протесты. На самом же деле, нечему удивляться. Тихановская попросту констатирует очевидность, давно понятную всем, а не ей одной. Прежде всего, она понятна Александру Лукашенко: именно поэтому он так уверенно вёл себя во время устроенного им недавно спектакля под названием «Всебелорусское народное собрание». О так называемом «транзите власти» в Беларуси уже никто не говорит. «Картофельная революция» задохнулась.

«Мы хорошие, мы не майданутые!»

А ведь ещё совсем недавно белорусские протестующие гордо задирали носы перед соседями-украинцами, которые пытались на пальцах пояснить им азбучную истину: диктатор сам не уйдёт и попытки добиться справедливости с помощью хоть и многочисленных, но исключительно мирных и… нет, не законопослушных, а просто ПОСЛУШНЫХ маршей, как бы красиво они ни назывались – попросту жалки. Если сотням и даже тысячам безоружных и не готовых к бою «мирным демонстрантам» противостоят хотя бы десятки вооружённых до зубов держиморд (причём часть из них – завезена из страны Великососедии и вообще понятия не имеет о каких-то там белорусских законах), то протесты будут утоплены в крови. Что и произошло.

Можно, конечно, призывать к выдержке и обещать, что режим вот-вот сломается и сам уйдёт, можно вспоминать Махатму Ганди с его ненасильственным протестом и даже кичиться тем, что мы-де – не съехавшие с катушек украинские «майдауны», у нас – свой путь и всё такое… да только это не приводит к нужному результату. В сравнении с украинцами, вот уже в третий раз с момента распада СССР восстающими против своих угнетателей, белорусские мирные стучатели в сковородки выглядят крайне неубедительно. Лукашенко их не боится, а сами они, от демонстрантов до лидеров, похоже, абсолютно и искренне не понимают того, что происходит в их собственной стране и вокруг неё.

Непонимание это, в первую очередь, основывается на наивной уверенности, что режим Александра Лукашенко базируется на массовой поддержке населения – и стоит-де этой поддержке исчезнуть, стоит населению вежливо, но решительно произнести Ляксандре Грыгорычу «позвольте вам выйти вон!» – и он уйдёт вместе со всем своим режимом. Но штука в том, что эта самая поддержка населения всегда была для Бацьки всего лишь приятным излишеством, своеобразным красивеньким, но дешёвеньким украшением на уродливом лике современной белорусской государственности. Легитимность (то есть, законность правления) Лукашенко исчезла не теперь, а уже довольно давно, ещё в 1990-е годы – тогда, когда он разогнал белорусский парламент и провёл фарс под названием «референдум» об отмене национальной символики и заодно – о поддержке собственной диктатуры. С того самого времени никаких честных выборов в стране никогда больше не было. Впрочем, следует оговориться: тогда за этот незаконный балаган в самом деле высказалось большинство белорусов. Сегодня они высказались против Лукашенко, но их мнение уже попросту никого не колышет. Как в том известном белорусском анекдоте, где на референдум был вынесен вопрос: «Не возражаете ли вы, чтобы Александр Григорьевич Лукашенко был пожизненным президентом Беларуси?», а в бюллетене, как и положено в демократическом государстве, стояли два варианта ответа: «Нет, не возражаю» и «Да, не возражаю»…

Сила солому ломит

На самом же деле, опорой белорусского режима являются вовсе не абстрактные «народные массы», а силовики. Силовики, которым просто раньше нужно было разгонять и бросать в тюрьмы меньше людей, а теперь понадобилось разогнать и бросить в тюрьму больше людей. Есть, конечно, небольшая разница, но она – чисто техническая. Всё равно ведь протестующие не сопротивляются: хоть их десяток, а хоть тысяча. Более того – они гордятся тем, что не сопротивляются, они считают это своим «особым путём», своей отличительной от тех же «майданутых» украинцев чертой! Так что режиму просто нужно больше мест в тюрьмах, больше «воронков», больше слезоточивого газа и пуль…

С другой стороны – а есть ли у участников протеста практическая возможность сопротивляться, если силовики готовы действовать, не оглядываясь ни на какие законы и ни на какую человеческую мораль, не обращая внимания на последствия, а если вдруг они испугаются – то им на помощь тут же придут «старшие братья» из России, также отлично натасканные именно на подавление мирных, законопослушных протестов – когда демонстранты, чтобы попасть на митинг, чинно проходят сквозь рамку металлоискателя, когда десять полицейских могут избивать дубинками одного манифестанта, а все остальные станут снимать это на телефонные камеры и выкладывать в Youtube со слёзными призывами к Западу вмешаться и спасти «российское гражданское общество»? Когда водитель полицейского автозака, застряв в канаве, может приказать десятку заключённых внутри «храбрых оппозиционеров» подтолкнуть машину – и они послушно её выталкивают, после чего опять самостоятельно в неё загружаются, чтобы поехать в тюрьму? Украинцы пытались объяснить им, что раскачивать автозак нужно не вперёд-назад, а влево-вправо. И не забывать, что в перевёрнутый, а ещё лучше – в сожжённый автозак ни одного схваченного посадить физически не возможно. Но – тщетно. Российская могучая оппозиция, как и её белорусская соратница по титанической борьбе с режимом, остаётся исключительно мирной и послушной.

И тут мы приходим к другой простой истине, которую не желают понимать участники белорусских протестов и их лидеры. Беларусь – страна с ограниченным суверенитетом. Режим Лукашенко существует лишь потому, что белорусская экономика опирается на российские дотации. Да, основная цель Кремля – вовсе не поддержка этого режима, а создание политических и экономических условий для присоединения территории Беларуси к Российской Федерации. Если бы Бацька с этой задачей не справлялся – в Минске уже сидел бы другой Бацька. А покуда справляется – зачем его менять? И зачем давать его менять каким-то там жителям Беларуси? Их хотелки в расчёт не берутся, пока они не в состоянии их подкрепить чем-то более существенным, чем грохотом кастрюль…

Именно поэтому, когда возникает даже малейшая опасность краха режима в результате народных протестов – Кремль немедленно и безоговорочно встаёт на сторону Лукашенко. Просто потому, что не может допустить развития событий, при котором власть в соседней (пока ещё) стране сменится не по приказу из Москвы, а по желанию самих белорусов. Даже поражение Лукашенко на президентских выборах – это удар по Кремлю: ведь, если может проиграть Александр Григорьевич, то ведь таким же макаром может проиграть, не приведи Господь, и Владимир Владимирович?! Даже, если Лукашенко проигрывает откровенно пророссийскому кандидату (а Светлана Тихановская с её заявлениями о том, что русские – «старшие братья» и с ними всегда будет мир-дружба – явно пророссийский кандидат), но проигрывает в конкурентной борьбе – это всё равно удар по Кремлю, потому что это означает сворачивание автократии, появление настоящей оппозиции в парламенте, свободу прессы и прочие демократические ужасы. Эдак они, чего доброго, ещё и до прав человека доболтаются! Да и настроения белорусов могут измениться – не за пять лет, так за десять. Так, как менялись они в Украине – от Кучмы до Ющенко.

Тащить и не пущать!

Так что единственное, что может устроить Кремль – это, если Лукашенко передаст власть какому-нибудь другому Лукашенко, назначенному из Москвы. Как Ельцин передал власть Путину, оставив нетронутым суть полицейского государства. Вот это и есть та вещь, которую упорно не желают понимать белорусы. Они не понимают, что режиму наплевать на забастовки, сколь массовыми они бы ни были, наплевать на марши и демонстрации. Режим боится только Путина – потому что держится он лишь за счёт российских подачек, а не за счёт собственных экономических достижений. И санкций режим тоже не боится: Лукашенко «со чады и домочадцы» давно уже живёт под этими самыми западными санкциями, ещё с тех пор, как большинство белорусов его поддерживало. И именно поэтому идея о том, что режим Лукашенко можно устранить мирным путём – это самообман. Такой же, как идея о том, что российская власть может хоть в чём-то уступить демонстрантам в Хабаровске и освободить тамошнего арестованного губернатора. Да и чем нынешняя Беларусь отличается нынче от Хабаровского края? Разве что климатом да размерами…

Но при этом свёртывание протестов и горькие признания госпожи Тихановской, как ни странно, дают Лукашенко больше уверенности в его диалоге с Путиным. И на только что состоявшейся встрече в Сочи оба диктатора уже не обсуждали поглощение Беларуси Россией – нет, сегодня главной задачей Кремля является стабилизация режима Лукашенко, а с ликвидацией соседнего государства придётся подождать.

И вот именно из этой парадоксальной ситуации – Путину нужно довести до логического завершения процесс присоединения Беларуси, а Лукашенко старается изо всех сил оставить страну собственной вотчиной – и проистекает, как ни странно, единственная надежда на спасение белорусской государственности. Её гражданам просто нужно продержаться до момента, когда падёт путинский режим – не в результате их протестов или протестов российского, с позволения сказать, «гражданского общества», а в результате тех же законов исторического развития, которые привели к распаду СССР. Дождаться, не допустить ликвидации белорусского государства. Рухнет Путин – рухнет и Лукашенко или кто там будет на тот момент очередным «легитимным» кремлёвским ставленником в Минске. Потому что постпутинской России будет сильно не до восстановления «Третьего Рима» или «СССР-лайт».

Это касается, кстати, и задиристых украинцев. У них – та же задача: зубами вцепиться в собственную государственность и уберечь её до того момента, как Россия волей-неволей снова начнёт имитировать демократизацию. И тогда предпринять быструю попытку транзита на Запад – не обращая внимания на жалобные вопли: «Куда же вы, братишки, мы же уже совсем-совсем хорошие?!». Потому что искушение остаться и дальше талдычить про «адиннарот» будет очень велико – больше, чем сейчас. Его в своё время не преодолели ни белорусы, ни украинцы – научатся ли на собственном, увы, печальном опыте?