ПИСАТЕЛЬ ГЕНРИ РОТ

«Жизнь – это не что иное, как взрыв смеха, поднимающийся над бесконечным воплем горя». – Высказывание это принадлежит американскому писателю еврейского происхождения Генри Роту. 8 февраля со дня его рождения исполнилось 115 лет.

Родился будущий литератор в местечке Тысменица, находившемся в ту пору на территории Австро-Венгрии (ныне это городок в Ивано-Франковской области Украины). Родители дали тогда сыну имя Гершл. Но детство мальчика прошло уже на другом континенте – когда он был еще совсем маленьким, семья эмигрировала в Соединенные Штаты и обосновалась в Нью-Йорке, в Нижнем Ист-Сайде. В те годы там обитала еврейская иммигрантская беднота. Потом семейство перебралось в Гарлем, – район этот был в начале 20-го века тоже еврейским. Гершл, теперь уже Генри, посещал хедер и государственную общеобразовательную школу. Стать писателем он и не мечтал. Есть сведения о том, что подростка интересовали животные, и привлекала зоология. Но Генри сдружился с Лестером Винтером – парнем из семьи еврейских иммигрантов, главным интересом которого была литература. Лестер сочинял стихи и читал их другу, и кроме того, приносил Генри книги – их Винтер покупал с разрешения своих родителей. Увлечение Лестера, продолжившееся в колледже, одобрила и поощряла Эда Лу Волтон, преподавательница литературы в университете Нью-Йорка. Влияние ее распространилось и на Генри Рота. Поворотный момент в судьбе Генри наступил после того, как к нему в руки попал роман ирландского писателя-модерниста Джеймса Джойса «Виллис». Книга эта повествует об одном дне дублинского обывателя Леопольда Блума. День этот для главного героя насыщен событиями. Он проводит его в издательстве, на городских улицах и в кафе, на похоронах своего знакомого, на берегу залива, знакомится с молодым школьным учителем, успевает побывать в притоне, и в конце, поздней ночью, возвращается домой. Несмотря на сюжетную простоту, роман вмещает в себя множество исторических, философских, литературных и культурных аллюзий. Нелишне добавить: указанная в книге дата, когда происходит действие – 16 июня 1904 года – отмечается ныне поклонниками романа (а их немало), как «день Блума». Прочитав творение Джойса, Генри Рот понял: мир еврейских переселенцев из Восточной Европы, частицей которого является и он сам, – богатый и просто замечательный материал для писателя, и просто грех им не воспользоваться. Но это был не тот случай, когда еврей, в ответ на вопрос: «Играет ли он на скрипке?» отвечает: «Не знаю, не пробовал». В колледже Эда Волтон стала наставницей Рота, уверовала в его литературные способности и заставила самого молодого человека поверить в них. При поддержке Эды, Рот начал писать свой первый роман «Назови это сном» (Другой вариант перевода названия книги «Наверно, это сон»). Работа над произведением заняла около четырех лет. Кстати, в литературном журнале колледжа, где учился Генри, был опубликован его первый рассказ «Впечатления водопроводчика», послуживший отправной точкой для работы над романом. А сам роман вышел в свет в конце 1934 года. Рассказ в нем ведется от имени мальчика Давида Шерла, запуганного и впечатлительного. Это история одинокой детской души, чистой и доброй, на фоне реалистически рисуемой жизни еврейских иммигрантов в Америке в 20-х годах минувшего века. Можно ли не запачкать невинную душу, когда вокруг столько грязи, грубости, непристойностей? Персонажи этого произведения намного значительнее незавидной их судьбы. Стоит подчеркнуть: речь не идет о беспросветной бедности: заработков обитателям трущоб хватает на все, самое необходимое, и обувь на них не рванная. И ностальгия тоже не является для героев романа Генри Рота серьезной проблемой. Они ни за что не согласились вернуться туда, откуда уехали за океан. Беда, или, точнее будет сказать, трагедия этих эмигрантов кроется в том, что каждый из них безнадежно одинок, хотя вокруг столько всего разного. Но нет, не для них. На память приходят невольно поэтические строки:

«Человеческое племя

Не таким задумал Бог,

Чтобы каждый в нем со всеми

Рядом был, но одинок»

Стало быть, все пошло не туда. И эта разобщенность даже не социальная. Все гораздо хуже: она – в самих людях. Складывается ощущение, что эта реальность – не явь, а сон. Но если так, то когда наступит пробуждение?

Критики отмечали языковые достоинства романа. В нем корявая английская речь недавних иммигрантов соседствует с ярким и сочным языком идиш, на котором люди эти общаются между собой дома. В образе мыслей и в поступках героев произведения можно уловить отголоски теорий Зигмунда Фрейда, а в стилистике романа ощутимо влияние Марка Твена, Виктора Гюго и Джеймса Джойса. Автобиографичность книги этой несомненна, что усиливает ощущение достоверности. Критики отозвались о дебюте романиста с восторгом, что можно было считать редкой, в общем-то, удачей, но в трудные годы, связанные с «великой депрессией» и тяжелыми ее последствиями, большой популярности книга Рота не обрела, и это охладило творческий пыл автора. В течение долгих лет он лишь периодически публиковал небольшие произведения, пока не «домолчался» до нового романа. Забегая вперед, заметим: переиздание книги «Наверно это сон» в 1964 году стало большим событием в культурной жизни Соединенных Штатов. Роман был признан бестселлером, его перевели на несколько языков, в том числе, и на русский язык. Кстати сказать, в русскоязычной версии книга эта увидела свет в 1977 году, в иерусалимском издательстве «Библиотека-Алия». Сам же писатель к этой, запоздалой славе отнесся по-своему: «Того, кто написал этот роман в свои 27 лет, давно уже нет. Есть другой Генри Рот. Совсем другой».

Задумав новый роман, и начав работать над ним, Генри загодя подписал контракт на его публикацию с издательством «Charles Scribner’s Sons», с тем самым, где были изданы первые произведения Эрнеста Хемингуэя, Курта Воннегута, Фрэнсиса Фицджеральда и других литераторов с громкими именами. Но труд свой Генри вскоре отложил – до лучших времен. В 1938 году в его жизни появилась Мюриэль Паркер, пианистка и композитор. На ней Генри женился, освободившись от влияния Эды Волтон, которое распространялось не только на творческую деятельность Рота. Супруги перебрались из Нью-Йорка в Бостон, а в 1946 году – в штат Мэн. Там занятия Генри были далеки от литературы. Он поработал лесорубом, затем сотрудником в психиатрической больнице, после этого преподавал в школе математику и латынь. Будто бы вспомнив о своем давнем увлечении животным миром, Рот оборудовал ферму, где начал разводить водоплавающих птиц. У Генри и его супруги родились двое сыновей.

А теперь вопрос: «Может ли быть писатель свободным от политики?». Как заметил скандально известный литератор и художник Владимир Сорокин, «от политики нельзя быть свободным даже на унитазе». Генри Рот, в определенный период своей жизни, увлекся коммунистическими идеями и примкнул к этому лагерю, но разоблачение в Советском Союзе культа личности Сталина в корне изменило его воззрения. Позднее Рот заявил: «По вине партии коммунистов зря растратило свой талант целое поколение писателей-евреев». Коммунистические воззрения привели Генри в лагерь сторонников еврейской ассимиляции, но с годами, писатель начал отдаляться от этой позиции – в сторону все большей еврейской самоидентификации. Это, говоря языком образов, была дорога к себе – долгая и нелегкая. Рот дважды приезжал в Израиль, и после Шестидневной войны, подумывал о том, чтобы переселиться на родину далеких предков. В Иерусалим литератор прилетал по личному приглашению тогдашнего, легендарного мэра израильской столицы Тедди Коллека. Вновь взявшись за перо, Генри Рот продолжил в своем творчестве еврейскую тему. Написанный им рассказ «Землемер», повествующий о судьбе человека, в котором пробудилось еврейское самосознание, вошел в сборник, изданный под названием «Еврейские американские писатели». По признанию Рота, одной из главных причин его длительного творческого застоя была безуспешность попыток создать что-либо значимое в литературе, находясь в отрыве от своего еврейства. Серьезное и важное признание!

В 1987 году вышел в свет сборник Генри Рота «Меняющийся ландшафт», в который вошел первый из его рассказов – «Впечатления водопроводчика». Содержание книги составили также несколько повестей и рассказов, произведения, относящиеся к жанру литературной критики, интервью с писателем и его общественно значимые письма. В 1968 году, после того, как супруга Рота Мюриэль вышла на пенсию, они переехали в Альбукерке, в штат Нью-Мексико, где поселились в доме-трейлере. Лишь в 1979 году Генри продолжил работу над отложенным в стол романом «Милость стремительного потока». Он использовал сохраненные им старые черновики. Новое произведение стало продолжением автобиографического повествования – многотомного – по замыслу автора. Героем второго романа стал еврейский подросток, растущий в окружении соседских сверстников, выходцев из Ирландии. Основа романа весьма реалистична, хотя в нем и немало философских рассуждений, а также размышлений, выражающих эстетические взгляды и отражающих общественные интересы автора. В отличие от первого романа, «Милость стремительного потока» была сразу и безоговорочно принята широкой публикой и горячо одобрена критиками. Окончательная редакция второго романа и новый, третий роман литератора появились уже после смерти жены Генри Рота в 1990 году. Героем третьего романа писателя «Американский типаж» (или «Тип») стал 32-летний «еврейский уроженец трущоб». На фоне любовной истории перед читателями разворачивается конфликт между опытом жизни героя в фактическом гетто и совершенно иными реалиями Манхэттена, к которым человеку этому, попав туда, трудно приспособиться и крайне тяжело с переменами в судьбе свыкнуться. Вспыхнувшее у героя чувство к белокурой пианистке (прозрачный намек на Мюриэль Паркер), от которой исходило «спокойное англо-саксонское сияние», становится для героя судьбоносным. Одна из важных идей романа – вера в возможность искупления грехов, в торжество доброты и милосердия в жестоком и, по большей части своей, бесчувственном мире. Разумеется, в двух словах содержание объемного и многопланового произведения пересказать невозможно – классиков, как справедливо подмечено, нужно не только почитать, но и почитывать.

Из жизни Генри Рот ушел в Альбукерке 13 октября 1995 года, не дожив до своего 90-летнего юбилея. При жизни Рот был удостоен двух почетных докторских степеней – университета Нью-Мексико и Хиброу Юнион Колледжа – Еврейского института религии. Писателю присуждались (уже посмертно) литературная премия имени Гарольда У. Рибалов, вручаемая за лучшее художественное произведение на английском языке на еврейскую тему, премия имени Исаака Башевиса Зингера, а также награда Национальной ассоциации книжных критиков». В 1996 году в Нью-Йорке был учрежден «День Генри Рота», а через пять лет после его смерти, в свет вышла первая полная его биография, написанная ученым-филологом Стивеном Г.Келлманом. Книга эта также удостоилась премии. В 2006 году в Публичной библиотеке Нью-Йорка торжественно отмечалось 100-летие Генри Рота. В данной связи особо подчеркивалось, что основу творчества Рота составило осмысливание иммигрантского, и, в частности, «еврейско-американского» опыта в мрачный период «великой депрессии». В заслугу Роту ставилось то, что литератор в своих произведениях был «шокирующе прямолинеен». Он поднимал специфические еврейские проблемы в те годы, когда они стыдливо замалчивались в американском обществе. Вместе с тем, указывалось, что писатель порою «зацикливался» на человеческой порочности в разных ее проявлениях. Его романы рисуют невзрачную картину того, как в атмосфере насилия и жестокости проявляются низменные инстинкты людей, побуждаемых к инцесту, неверности, коварству и хищничеству. В поисках истины Генри Рот и сам иногда сворачивал с дороги, ведущей к Храму. Стоит добавить: Рота называли «летописцем иммигрантской жизни Нью-Йорка», а первый и переизданный затем его роман был охарактеризован, как «недооценённый шедевр и классический образец романа об иммиграции».

Своим творчеством Рот оказал влияние на некоторых литераторов. Считается, что многие его личностные черты были позаимствованы романистом Филиппом Ротом при создании одного из ярких персонажей трилогии «Скованный Цукерман».

«Отсоедините писателя от среды, к которой он питал величайшее чувство принадлежности, и вы создадите разрыв, короткое замыкание. На этом творчество заканчивается», – писал Генри Рот. От той среды, где он вырос, которая вдохновляла и творчески подпитывала его, литератор оставался духовно неотделимым до последнего вздоха.