ВРЕДНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

(Продолжение. Начало в # 598)

Разгром Бельгии

Наступавший в авангарде 19-й танковый корпус Гудериана уничтожил заграждения, сооружённые люксембуржцами на своей границе, и вечером 10 мая в первый же день наступления прорвал приграничную оборону бельгийских войск. Другой – более мощный рубеж обороны немецкие войска преодолели 11 мая. Пытавшаяся контратаковать французская кавалерия всюду была отброшена. Вечером 12 мая войска Гудериана уже захватили приграничный французский город Седан.

16-й танковый корпус генерала Гёпнера 13 мая натолкнулся на французскую 3-ю лёгкую механизированную дивизию. Здесь произошло первое крупное танковое сражение Второй мировой войны – Битва при Анню. Немцы потеряли 164 танка, французы – 104. После этого боя французские соединения были отброшены к оборонительным позициям.

4-я армия и танковый корпус Гота прорвали бельгийские позиции. 14 мая передовые части немецкой 6-й армии установили соприкосновение с частями вышедших вперёд английских и французских армий.

На стокилометровом фронте между Седаном и Намюром располагались почти исключительно французские резервные дивизии первой и второй очереди. Они были не в состоянии отразить натиск ударных немецких войск. Противотанкового оружия эти дивизии почти не имели. Против ударов с воздуха они были беспомощны. Уже 15 мая 9-я французская армия, находившаяся между Седаном и Намюром, была полностью разбита и откатилась на запад. Соединения 2-й французской армии, которые находились южнее Седана, контратаками пытались остановить прорыв немецких войск. Когда 15 мая французское верховное командование осознало всю глубину опасности, нависшей в результате прорыва немецкими войсками обороны на Маасе не только над местными силами, но и над армиями, действовавшими в Бельгии, оно сделало все возможное, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу. Французское командование ещё некоторое время надеялось, что хотя бы северный фланг 9-й армии сможет удержаться. Тогда, возможно, где-нибудь между реками Маас и Уаза удалось бы остановить наиболее опасное продвижение немецких войск по обе стороны Седана и восстановить фронт между 2-й и 9-й армиями. Однако все попытки французов потерпели неудачу из-за стремительного наступления немецких подвижных соединений и следовавших за ними вплотную пехотных дивизий 4-й и 12-й армий, расширявших фронт прорыва и укреплявших фланги немецкого клина.

25 мая немецкие войска предприняли наступление и вбили глубокий клин между бельгийцами и англичанами. В тот же день французы вывели ещё находившиеся в Бельгии войска.

Предоставленные самим себе бельгийцы в следующие два дня в результате охватывающих ударов немецких войск были оттеснены ещё дальше к побережью. 27 мая измотанные, в полном беспорядке отступавшие соединения оказались в совершенно безнадёжном положении: они были прижаты к морю и занимали район всего 50 км шириной и 30 км глубиной, который к тому же был весь забит беженцами. Бельгийский король Леопольд III, оставшийся при своей армии в то время, как его правительство выехало в Лондон, понимал, что его армия не может избежать уничтожения. Для её спасения морем через порты Остенде и Зеебрюгге ничего не было подготовлено. Король не хотел терять армию, но вместе с тем он считал, что долг монарха не позволяет ему последовать за своим правительством. Поэтому он решился остаться с армией и предложить капитуляцию. 27 мая в 17:00 парламентёр пересёк линию фронта, в 23:00 был подписан акт о капитуляции, а в 4 часа утра следующего дня был прекращён огонь.

Тем не менее, бои в Бельгии продолжались до 4 июня.

От Гамелена до Вейгана

У франко-бельгийской границы – в районе посёлка Бомон – брошенные в бой французские средние танки B-1bis безуспешно пытались остановить танковый корпус Гота. Для 1-й французской армии, располагавшейся севернее участка прорыва, был дан приказ ввести все свои моторизованные подразделения для удара по флангу прорвавшихся немецких войск. Однако выполнить этот приказ французская армия не могла, поскольку все эти соединения были уже или разбиты или связаны боями с 6-й немецкой армией. Попытка 2-й французской армии прорваться с юга в район плацдарма, созданного у Седана, разбилась об упорную оборону 10-й танковой дивизии корпуса Гудериана, введённой для защиты своего южного фланга.

В этой критической обстановке главнокомандующий французской армией генерал Морис Гамелен напомнил о приказе, который отдал маршал Жоффр в сентябре 1914 года накануне битвы под Марной:

“Отечество в опасности! Войска, которые не могут продвигаться вперед, должны скорее погибнуть на том месте, где они стоят, чем уступить хоть одну пядь французской земли, оборона которой им вверена. В этот час, как и во все исторические для родины моменты, наш девиз – победить или умереть. Мы должны победить»!

16 мая, навстречу немцам выступила сформированная бригадным генералом Шарлем де Голлем (будущий глава французского движения Сопротивления, а затем президент Франции) ударная группа. С 17 по 19 мая де Голль нанёс три удара по южному флангу немцев, которые оказались единственным успехом французов за всю кампанию, но из-за мощных комбинированных контратак и подавляющего немецкого превосходства в воздухе был отброшен на юг.

Французское правительство 18 мая сместило Гамелена, заменив его выросшим в еврейской семье антисемитом генералом Максимом Вейганом. Когда 19 мая Вейган прибыл во Францию из Сирии, немецкие войска продолжали беспрепятственно расширять прорыв, проходя по 50 километров и более в сутки.

20 мая Гамелен передал командование союзными вооружёнными силами Вейгану. За день до этого он отдал приказ, представляющий собой последнюю попытку предотвратить угрозу окружения армий в Бельгии. Исходя из того, что широкая брешь уже не могла быть закрыта фронтальным контрударом, он приказал перейти к наступательным действиям с севера и с юга, чтобы таким путём добиться восстановления разорванного фронта.

Генерал Вейган принял план своего предшественника и доложил его на совещании в Париже, на котором присутствовал Черчилль. Вейган потребовал неограниченной поддержки со стороны английской авиации, которая имела бы решающее значение для достижения успеха, и предложил хотя бы временно отказаться от воздушных налётов на Гамбург и Рурскую область, поскольку это не оказывает непосредственного влияния на ход военных действий. Черчилль принципиально согласился, но обратил внимание на то, что английские истребители, базирующиеся на аэродромах в Англии, могут находиться над районом боевых действий не более 20 минут. Предложение о переброске английских истребительных частей во Францию он отклонил.

Не ясно чего добивался французский генерал-антисемит, но плодом стало поражение руководимых им французских армий.

21 мая англичане предприняли контратаку южнее Арраса только одним пехотным полком, усиленным двумя танковыми батальонами. Эти действия развертывались успешно, и в полосе 4-й немецкой армии создалось затруднительное положение. Вначале оно расценивалось как очень серьёзное, но в результате массированного использования немцами пикирующих бомбардировщиков и истребителей критическое положение было ликвидировано. Наступательные действия французов, которые должны были вестись наряду с действиями англичан, не были осуществлены, так как французские дивизии Вейгана, как бы мягче сказать, не успели подойти. Так как французы, так и не перешли в наступление, британским войскам был отдан приказ отходить.

У главнокомандующего английскими войсками во Франции уменьшалось доверие к своим французским и бельгийским союзникам. 22 мая он заявил, что в связи с сократившимся подвозом боеприпасов нельзя рассчитывать на повторные попытки прорвать кольцо окружения ударом с севера.

В то время немецкие соединения, почти не понесшие никаких потерь, наступая на северо-запад вышли к морю.

23 мая немецкими войсками были окружены города Булонь и Кале.

Операция «Динамо»

24 мая немецкие войска получили непонятный для них приказ Гитлера: остановиться на достигнутом рубеже и даже отвести назад части, продвинувшиеся на Азбрук. Этот приказ, привёл к спасению основных сил английского экспедиционного корпуса и части окружённых вместе с ним французских войск.

Согласно утверждению Франца Гальдера, бывшего в то время начальником Генерального штаба вермахта, Гитлера на тот момент больше беспокоила возможность удара со стороны Парижа полумиллионной французской армией.

26 мая немецким танковым дивизиям было разрешено вновь начать активные боевые действия, однако вслед за тем пришёл приказ сменить все танковые дивизии прибывшими моторизованными дивизиями и отвести их для выполнения других задач. Большинство атак люфтваффе были отражены английскими истребителями, действовавшими с баз в Южной Англии, уничтоженных 140 немецких самолётов.

Получив приказ об эвакуации, ночью 28 мая пять английских дивизий оставили позиции южнее реки Лис, а уже утром следующего дня немецкими войсками было предпринято наступление с северо-востока и юго-запада одновременно. Этим немецкие силы отрезали путь отступления двум французским армейским корпусам, которые были окружены, и уже 31 мая капитулировали. Ночью 29 мая английские войска и арьергардные части французских войск отошли на плацдарм.

Эвакуация из французского порта Дюнкерка, получившая название операции «Динамо», проходила рассредоточено. Погрузка войск на крупные корабли британского военно-морского и торгового флота проходила в самом порту. На побережье создали несколько импровизированных причалов, к которым могли швартоваться небольшие корабли британского вспомогательного флота. Кроме того, мелкие корабли и катера подходили к побережью, и солдаты добирались до них на лодках.

Всего в ходе операции «Динамо» с французского побережья в районе Дюнкерка было эвакуировано 338 226 военнослужащих, но было брошено практически всё тяжёлое вооружение, техника и снаряжение. 4 июня эвакуация завершилась.

Возможно, после этого в русском языке и появилась идиома – «сделать Динамо» – сбежать от ответственности.

На Париж

5 июня немецкие войска перегруппировались в соответствии с довоенными планами. Во французских войсках оставалось 59 потрёпанных, недоукомплектованных и плохо оснащённых дивизий, с французами остались 2 британские и 2 польские дивизии. Таким образом 136 немецким дивизиям противостояли всего 63 дивизии.

После ожесточённых боёв 5-9 июня группа армий «В», прорвав оборону французской 10-й армии, вышла к Сене и повернула к побережью, прижав 10-й корпус французов и 51-ю шотландскую «горную» дивизию, до сих пор остававшиеся на материке. Восточные части 3-й группы армий держались крепче, но и они 8 июня были отведены к Парижу.

10 июня итальянский диктатор Бенито Муссолини, посчитав, что поражение Франции неизбежно, объявил ей войну. Итальянская группа армий Вест («Запад») принца Умберто Савойского, насчитывавшая 323 тысячи человек, объединённых в 22 дивизии, имевшая 3 тысячи орудий и миномётов, начала наступление. В резерве находилась 7-я армия и танковые части. Противостоявшая им альпийская армия генерала Ольдри имела 175 тысяч человек, но зато занимала очень выгодные позиции. Атаки итальянцев были отражены, лишь на юге они смогли незначительно продвинуться вглубь.

Немецкие Танковые части группы армий «A», усиленные танками группы армий «В», прорвали позиции 4-й французской армии у Шалон-сюр-Марна и двинулись на юг, а танки Клейста форсировали Марну у Шато-Тьерри. Немецкие войска оказались в пригородах Парижа, всего в нескольких десятках километров от столицы, и 14 июня Париж был сдан без боя. Французское правительство бежало в Бордо.

После сдачи Парижа у французов не оставалось ни войск, ни резервов для дальнейшего сдерживания немцев. Фронт был прорван во многих местах, и к 17 июня немцы дошли до Луары. Всё океанское побережье вплоть до Шербура было захвачено. Группа армий «С», наконец, начала мощное наступление (14-15 июня), достигшее успеха: Линия Мажино была прорвана, и 2-я группа армий оказалась полностью окружённой. Отрезанные за линией Мажино французские части сдались 22 июня, когда был подписан акт о капитуляции Франции. Но официально военные действия закончились только 25 июня.

Французская армия в результате войны потеряла около 300 000 человек убитыми и ранеными. Полтора миллиона было взято в плен. ВВС и танковые силы были частично уничтожены, частично встали на вооружение вермахта.

Согласно условиям капитуляции, 3/5 территории Франции были отданы под управление Германии. Французские войска были разоружены, а содержать немецкие оккупационные войска должны были сами же французы. Италия получала территорию площадью в 832 кв.км. Французский флот (7 линкоров, 18 крейсеров, 48 эсминцев, 71 подводная лодка и другие суда) должен был быть разоружён под контролем Германии и Италии.

А ответственный за поражение французский главнокомандующий Максим Вейган, став в коллаборационистском правительстве маршала Филиппа Петена министром национальной обороны, созвал военный трибунал, заочно приговоривший оставшегося в Лондоне де Голля к смертной казни. Но видно и тут Вейган показал себя не с лучей стороны, и в сентябре 1940 года был назначен генеральным представителем главы правительства маршала Петена в Северной Африке. Там сотрудничал с немцами, передавал французское оружие Африканскому корпусу Роммеля, отправлял в концлагеря политических оппонентов и добровольцев Иностранного легиона, проводил в жизнь антисемитские законы. При нем еврейских детей исключили из школ.

Служа нацистам, заигрывал с США, разглагольствуя о всемирном перемирии «без победителей и побеждённых». В ноябре 1941 года по требованию Гитлера отправлен в отставку и даже попал в Дахау.

После войны провёл в заключении 2 года в военном госпитале, но потом был амнистирован и даже оправдан Верховным судом, благодаря чему остался членом Французской Академии.

Вейган написал мемуары в 3 частях, «Историю французской армии», биографию Фоша, полемический комментарий к мемуарам де Голля. Боролся за реабилитацию памяти маршала Филиппа Петена, приговорённого французским судом к смертной казни, заменённой на пожизненное заключение. К моменту смерти в 1965 году 98-летний Вейган был старейшиной Французской Академии. В это время президентом был де Голль, который запретил проводить по нему заупокойную церемонию вo французском доме Ветеранов войны, носящем со XVII века название Дома Инвалидов.

На Румынию с трёх сторон

Следующей жертвой стала Румыния. Неприкосновенность границ этой страны, гарантированная державами Антанты, больше ни кем не уважалась. Франция была разгромлена, Англия ретировалась с континентальной Европы, Италия стала союзником гитлеровской Германии, а президент США Франклин Рузвельт декларировал трусливую политику изоляционизма. Мол, дела Европы США не касаются.

Вскоре после капитуляции Франции русские занялись подготовкой освобождения «аннексированных Румынией территорий». Для проведения операции была создана Дунайская военная флотилия. Командующему Киевским особым военным округом Георгию Жукову было приказано «приступить к сосредоточению войск и быть готовым к 22 часам 24 июня 1940 года к решительному наступлению с целью разгромить румынскую армию и занять Бессарабию».

26 июня Председатель Совнаркома Вячеслав Молотов вручил ноту румынскому послу в Москве Георге Давидеску:

«В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (Россия) часть его территории – Бессарабию – и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской Советской Республикой. Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии. Теперь, когда военная слабость СССР отошла в область прошлого, Советский Союз считает необходимым и своевременным в интересах восстановления справедливости приступить совместно с Румынией к немедленному решению вопроса о возвращении Бессарабии Советскому Союзу».

Всё сказанное в советской ноте не имело никакого отношения к правде. Румыния не отторгла от Советского Союза (Россия) часть его территории – Бессарабию в 1918 году. Тогда СССР еще не было, а вождь большевистской России Владимир Ленин сам по Брестскому мирному договору отдал эту территорию странам, ведущим войну с Антантой. Ещё до Брестского мира в Бессарабии прошли выборы в собственный парламент – Сфатул Цэрий. 15 декабря 1917 г. Сфатул Цэрий объявил Бессарабию Молдавской Демократической Республикой. 6 февраля 1918 Сфатул Цэрий провозгласил независимость Молдавии от России.

9 апреля 1918 года на заседании Сфатул Цэрий был поставлен вопрос об объединении Бессарабии с Румынией. За присоединение проголосовало 86 депутатов, против – 3, воздержались – 36, отсутствовали на заседании – 25. Воздержались, в основном, представители немецкого, болгарского и гагаузского меньшинств.

Теперь насчет «Бессарабии, населенной главным образом украинцами». Если так, то почему парламент Бессарабии назывался не Верховная Рада, а Сфатул Цэрий и зачем он провозгласил Молдавскую Демократическую Республику, а не Украинскую?

На самом деле в результате колонизаторской политики царской России в Бессарабию было переселено много украинцев и русских, но большинство населения всегда составляли молдаване. По переписи 1930 года в Бессарабии проживали 2853,2 тыс. человек в том числе 1610,8 тыс. молдаван (56,5%), 351,9 тыс. русских (12,3%), 314,2 тыс. украинцев (11,0%), 204,8 тыс. евреев (7,2%), 98,1 тыс. гагаузов (3,4%), 81,1 тыс. немцев (2,8%), 13,5 тыс. цыган (0,5%), 8,1 тыс. поляков (0,3%).

В ответ на бредовую Советскую Ноту, в мирной Румынии была объявлена мобилизация. Но Красная Армия для войны с Румынией в мобилизации не нуждалась – более 600 тыс. советских бойцов уже стояли на румынской границе. В директиве Политуправления РККА к красноармейцам сообщалось: «Мы идем освобождать наших единокровных братьев украинцев, русских и молдаван из-под гнета боярской Румынии и спасти их от угрозы разорения и вымирания. Вызволяя советскую Бессарабию из-под ига румынских капиталистов и помещиков, мы защищаем и укрепляем наши южные и юго-западные границы».

В своих мемуарах Никита Хрущев, бывший тогда членом Военного совета Киевского Особого военного округа, писал:

«Предъявили мы ультиматум, и наши войска стали готовиться к переправе через Днестр. Румыны не оказали сопротивления и стали отходить. Мы стали переправляться на правый берег Днестра, а румынские войска стали отходить от границы. Мы переправлялись совершенно беспрепятственно».

К исходу 29 июня 1940 г. СССР полностью оккупировал Бессарабию, а 3 июля в Кишиневе уже состоялся парад советских войск.

Заодно «героическая Красная армия» заняла и принадлежащую Румынии, Буковину – никогда не входившую до этого, ни в состав СССР, ни даже в состав Российской империи. Никто в мире не заступился за Румынию, и даже не выразил протест против русской агрессии.

Воспользовавшись моментом, Венгрия и Болгария посчитали, что «в интересах восстановления справедливости» части территории Румынии должны быть переданы и им. По решению второго Венского арбитража, проведённого Германией и Италией 30 августа 1940 г., Румыния передала Венгрии Северную Трансильванию, а 7 сентября 1940 года Румыния вынуждена была отдать Болгарии регион Южная Добруджа.

Недовольные военные под руководством маршала Иона Антонеску при поддержке румынских националистов из партии «Железная гвардия» свергли верящего в помощь Англии короля Румынии Кароля II. Новым королём был провозглашён юный Михай I, при котором началась милитаризация Румынии. Румыны больше не хотели быть жертвой агрессии.

В современной Румынии до сих пор хватает тех, кто считает маршала Иона Антонеску великим человеком, а в те годы, когда страна готовилась к войне с СССР его даже называли вождем – кондукэтором.

Расчленение Югославии

После успешной агрессии СССР и Германии, перекроивших карту Европы, ряд европейских правителей решили заручиться поддержкой Гитлера.

Вслед за Венгрией, Болгарией и Словакией после территориальных потерь к союзу с Германией склонилась и Румыния. Подомные мысли были и у правительства Югославии.

25 марта 1941 года Югославия присоединилась к Тройственному пакту о военном союзе Германии, Италии и Японии, подписанному 27 сентября 1940 года.

Но английской разведке удалось свергнуть подписавшее пакт правительство Югославии при помощи военного переворота. Возглавил переворот генерал авиации Душан Симович. Русская разведка тоже не дремала. Появились демонстранты с плакатами: «Союз с Россией!», «Лучше война, чем пакт! Лучше в гроб, чем в рабство!», «Долой Гитлера!». Это позволило правительству Симовича 5 апреля 1941 года подписать Договор о дружбе и ненападении между СССР и Королевством Югославия и выйти из Тройственного пакта.

Тройственный пакт был продолжением антикоминтерновского пакта. Договор с СССР – страной основателем Коминтерна – был расценен в Германии как предательство.

6 апреля 1941 года начались бомбежки Белграда. На Югославию обрушились германские, итальянские и венгерские войска, а «русские братья» решили трусливо остаться в стороне. 17 апреля, лишенная какой-либо поддержки, Югославия капитулировала и перестала существовать.

Сербия досталась Германии, Черногория – Италии, большая часть Македонии – Болгарии, автономная Воеводина была аннексирована Венгрией, а Хорватию и Словению поделили Германия и Италия.

Не всем в Югославии это понравилось. Уже с лета 1941 года в отдельных частях страны стало разгораться вооруженное восстание. Наиболее массовым оно стало в Черногории, и к концу лета черногорцы контролировали практически всю свою территорию. Подобные восстания вспыхнули также в Сербии, Боснии и Герцеговине, Словении. В ряде мест оккупанты были блокированы в своих гарнизонах.

В сопротивлении приняли участие солдаты и офицеры югославской армии, избежавшие плена и скрывавшиеся в лесах и горах Сербии и Восточной Боснии. Они объединились в чети (отряды). Четников возглавил боевой офицер Драголюб Михайлович, монархист и антикоммунист. Уже скоро сказались различия в идеологии и во внешнеполитической ориентации четников и партизан коммуниста Тито.

К концу 1941 года партизанские отряды насчитывали 80 тысяч человек. Партизаны воевали и с оккупантами, и с их пособниками, хорватскими усташами Анте Павелича, сербскими коллаборационистами генерала Недича, а также между собой.

К концу 1942 года под контролем партизан уже была пятая часть страны, а в их рядах было более 150 тысяч человек. Югославское движение сопротивления стало одним из самых мощных в Европе.

В мае 1944 года в рядах народных мстителей было уже 350 тысяч человек.

Боевые действия продолжались и после освобождения Югославии, когда германских солдат сменили советские.

20 октября 1944 года советские войска вошли Белград. А бои продолжались до 15 мая 1945 года.

6 апреля 1941 года по 15 мая 1945 года у народов Югославии было достаточно времени, чтобы в их среде в результате борьбы за существование появился сверхчеловек. Конечно, был «югославский великий гражданин» Иосип Броз Тито, но немецких нацистов он не устраивал как коммунист, а русских коммунистов – как непримиримый борец за независимость Югославии от кого бы то ни было. Нет, не такого результата ожидали в Москве и Берлине!

Греция сражается

Греция в союз с СССР не вступала, из Тройственного пакта не выходила. Единственной её виной было то, что «в интересах восстановления справедливости» Италия хотела оккупировать её территорию, так сказать объединить «братские» Западную и Восточную Римские империи.

«Великий гражданин» Италии Бенито Муссолини решил применить популярный в те годы сценарий агрессии: придвинуть к границам армию и объявить ультиматум.

В ночь на 28 октября 1940 г. посол Италии Эмануэле Грацци предъявил премьер-министру Греции Метаксасу ультиматум. Согласно этому ультиматуму, итальянские войска должны были беспрепятственно занять интересующие их «стратегические объекты» на территории Греции. Список объектов не прилагался.

Иоанис Метаксас учился в Германии, и был выпускником Прусской военной академии. Он считал себя сторонником Мегали Идэа (Великой идеи): имперских претензий Греции на возрождение Византии с центром в Константинополе, поэтому симпатизировал итальянским фашистам и немецким нацистам. Казалось бы, Метаксас мог бы и согласиться на итальянские требования, но он ответил «Охи!» – что по-гречески значит «Нет!».

Не прошло и 3 часов с момента предъявления ультиматума, как началось итальянское вторжение в Грецию.

Первое сражение между греческой и итальянской армиями состоялось при Элеа-Каламас. Наступление итальянцев шло в прибрежной зоне Эпира и в Западной Македонии. Перед 3-й итальянской дивизией альпинистов «Юлия» (11 000 солдат) была поставлена задача продвигаться на юг по хребту Пинда, чтобы отсечь греческие силы в Эпире от региона Западная Македония. На её пути встала бригада полковника Давакиса (2 000 солдат). Сдержав натиск «Юлии» и получив подкрепление, Давакис перешёл в контрнаступление, после чего и на эпирском, и на македонском фронте греческая армия перенесла военные действия на территорию оккупированной итальянцами Албании. В январе 1941 года греческая армия заняла стратегическое ущелье Кельцюру.

Победы греческой армии в этой войне стали первыми победами армий антигитлеровской коалиции над странами «оси». Известный греческий археолог и участник той войны, Манолис Андроникос пишет, что, «когда Италия решила вторгнуться в Грецию, силы Оси господствовали в Европе, разбив перед этим французов и англичан, и заключив пакт о ненападении с Советским Союзом. Только островная Англия ещё сопротивлялась. Ни Муссолини, ни любой „разумный“ человек не ожидали в этих условиях сопротивления Греции. Поэтому, когда мир узнал, что греки не собираются сдаваться, первой реакцией было удивление, которое сменилось восхищением, когда стали поступать новости о том, что греки не только приняли бой, но и побеждают».

Не известно, чем бы закончилась эта война, но у греческого лидера Иоаниса Метаксаса заболело горло, и 29 января 1941 года 69-летний политик скончался от глоточной флегмоны.

22 февраля 1941 года министр иностранных дел Англии Энтони Иден и начальник имперского генерального штаба Джон Дилл договорились с его приемником о предстоящей высадке в Греции британского экспедиционного корпуса.

В марте 1941 года, получив подкрепления и под непосредственным наблюдением Бенито Муссолини, итальянская армия попыталась перейти в контрнаступление. Греческая армия отразила наступление, и уже находилась в 10 км от стратегического албанского порта Влёра.

3 апреля 1941 в Греции началась высадка солдат Великобритании, среди которых были жители подконтрольных ей Австралии, Новой Зеландии, Кипра и Палестины. В Германии, находящейся с Великобританией в состоянии войны, допустить концентрации английских войск в Греции не могли.

6 апреля 1941 г. Германия начала Греческую операцию. Греческая оборонительная Линия Метаксаса, созданная греческим премьер-министром, выдержала первый натиск немцев, но была обойдена ими через территорию Югославии. Также немцы обошли с фланга греческие силы, находившиеся на границе Албании, вынудив их сдаться. А Британские войска отступили. 13 апреля 1941 года, всего через 10 дней после высадки, британское военное командование приняло решение об эвакуации своих войск из Греции. 24 апреля началась операция по эвакуации «Демон». До 1 мая Британия сумела вывезти 50 тысяч человек, или 80% своего военного контингента. В плен к немцам попало 6,6 тысяч британцев, 3 тысячи австралийцев и 2,3 тысячи новозеландцев.

Немецкая армия достигла Афин 27 апреля, и вышла к южному берегу Греции 30 апреля. Греция оказалась оккупирована вооружёнными силами Германии, Италии и Болгарии. Немцы взяли под управление наиболее важные регионы страны, в том числе Афины, Салоники и наиболее стратегически важные острова Эгейского моря.

Оккупация разрушила греческую экономику. Было уничтожено 80% промышленности, 28% инфраструктуры, 90% портов, дорог, железных дорог и мостов, 25% природных ресурсов. Большие были потери среди гражданского населения. В Афинах более 40 000 мирных жителей погибли от голода, десятки тысяч человек погибли из-за репрессий со стороны нацистов и коллаборационистов. Борцы греческого Сопротивления боролись до изнеможения. Как и в Югославии, военные действия шли как против оккупантов, так и между прокоммунистическими и антикоммунистическими партизанскими отрядами.

Даже после освобождения Греции от оккупации вооруженное противостояние продолжалось. Коммунисты считали, что во всем виноваты «проклятые империалисты», а их противники в бедах Греции винили СССР.

Борьба в Греции в 40 годы прошлого века достигала такого накала, что если бы теория Дарвина была верна, то там вполне мог появиться сверхчеловек. Но после смерти Иоаниса Метаксаса в Греции так и не было ни одного человека равного ему по масштабам, поэтому и по сей день греки празднуют Охи, день, когда Метаксас сказал: «Нет!».

Гитлер после считал, что из-за греческого упрямства Германия не успела подготовиться к нападению на СССР к 1 мая, как планировалось изначально.

(Продолжение следует)