ИЗРАИЛЬСКАЯ ПАНОРАМА

ГОД ВЫСОКОГО НАПРЯЖЕНИЯ

Понятно, что этот год войдет в историю человечества как год эпидемии коронавируса, изменившей привычный образ жизни и нанесший колоссальный удар по экономике практически всех стран мира. Но для Израиля этот год стал еще и годом политических потрясений, громких скандалов вокруг судебной и политической системы, беспрестанных демонстраций, продолжающегося огненного террора из сектора Газы – словом, годом испытания израильского общества на прочность. И вопрос в том, как это общество в целом и все системы его жизнедеятельности выдерживают это испытание.

Давайте вспомним, что накануне уходящего 5780 года по еврейскому календарю в стране прошли парламентские выборы, закончившиеся формальной победой блока «Кахоль-лаван» во главе с Бени Ганцем – он набрал 33 мандата, в то время как «Ликуд» впервые за многие годы оказался на втором месте. Но в целом результаты вторых выборов 2019 года мало чем отличались от предыдущих, лидер НДИ Авигдор Либерман снова не захотел присоединяться ни к одному из лагерей, вследствие чего страна плавно покатилась к новым, третьим в течение одного года выборам, выбрасывая на ветер миллиарды шекелей.

Однако экономические показатели на тот момент были превосходны, безработица была на рекордно низком уровне, и потому никто и не подозревал, насколько будут нужны эти миллиарды в самые ближайшие месяцы. Но выборы, состоявшиеся 2 марта 2020, зафиксировали «ничью» между двумя политическими лагерями, хотя «Ликуд» (а значит, и его лидер Биньямин Нетаниягу) одержал на них убедительную победу, набрав 36 мандатов.

В ходе сложившейся патовой ситуации в левом лагере впервые заговорили о возможности создания правительства национального меньшинства при поддержке извне или даже с вхождением в коалицию депутатов «Объединенного арабского списка». Правый лагерь видел альтернативу либо в привлечении на свою сторону хотя бы двух перебежчиков, либо в создании правительства национального единства – на что блок «Кахоль-лаван» не был готов, пока во главе «Ликуда» находится Биньямин Нетаниягу.

Дальнейшие политические события известны. Начавшаяся эпидемия коронавируса не повлекла за собой, а лишь ускорила предсказываемый всеми политологами неминуемый раскол двух хрупких блоков – «Кахоль-лаван» и «Гешер-Авода-Мерец» – и привела к созданию не менее хрупкого, раздираемого постоянными принципиальными и непринципиальными конфликтами правительства национального единства.

Сколько времени просуществует это правительство, доживет ли оно до оговоренной в коалиционных соглашениях ротации Бени Ганца и Биньямина Нетаниягу на посту премьер-министра, сегодня не может сказать никто, но при этом все понимают, что шансы на это невелики. И что уж можно сказать почти наверняка: в наступившем году нас ждут новые парламентские выборы, исход которых опять-таки непредсказуем. Как непредсказуемо и то, пойдем ли мы все на эти выборы в масках и соблюдая социальную дистанцию, или к тому времени удастся победить эпидемию.

Зато ясно одно: оппозиция и поддерживающие ее силы не смирились с итогами выборов и сдержали свое слово, начав небывалую кампанию общественного протеста. Небывалую не по размаху демонстраций – Израиль знал и куда более многочисленные акции протеста, а именно по продолжительности и самому характеру требований, сводящихся в итоге к требованию аннулирования результатов выборов и смещения премьер-министра, законность пребывания у власти которого была дополнительно признана Верховным судом (что также было впервые в истории страны).

Безусловно, одним из дополнительных стимулов к проведению даже не антиправительственных, а «антипремьерских» демонстраций стала начавшаяся в марте эпидемия коронавируса, повлекшая за собой спад в экономике, закрытие бизнесов, резкий рост безработицы.

И вот тут-то и выяснилось, что израильское общество отнюдь не готово к такому повороту и в массе убеждено, что государство должно гарантировать ему привычный образ и уровень жизни вне зависимости от происходящих событий, а вот оно указания государства может позволить себе игнорировать.

Сегодня экономисты спорят о том, чем в итоге обернется для страны включение «печатного станка» и раздача миллиардов шекелей в виде дополнительных дотаций и пособий, но уже понятно, что в целом испытания эпидемией израильтяне не выдержали. Они продемонстрировали, что не только не готовы «затягивать» пояса, но и оставаться в кризисной ситуации законопослушными гражданами и выполнять указания правительства. По большому счету ответом на введенные правительством меры стало гражданское неповиновение, а следствием последнего – новый уход страны в жесткий карантин.

И потому крайне трудно предсказать, как будет развиваться эпидемия, и что произойдет с экономикой в этом году. Если все продолжится так, как есть, и в 2021 году не появится вакцина от коронавируса, не исключено, что и следующий Рош а-шана мы будем встречать в масках.

И вместе с тем уходящий год был ознаменован целым рядом позитивных событий и для Израиля, и для региона, да и для всего мира в целом.

Можно как угодно относиться к Биньямину Нетаниягу, но поистине трудно понять тех, кто отрицает значимость его достижений на международной арене. Соглашения о нормализации отношений с ОАЭ и Бахрейном не только открыли путь к достижению регионального мира, но и изменили политическую карту – единого арабского фронта против Израиля больше нет, палестинская проблема в отношениях между еврейским государством и арабским миром отходит пусть не на задний, но на второй план, а решающим в их взаимоотношениях становится создание единого фронта против Ирана и Турции.

Судя по той ярости, с какой были встречены эти соглашения руководством ПА и ХАМАСом, палестинцы прекрасно понимают, что такое развитие событий не оставляет им иного выхода как принять условия «сделки века», согласно которой в рамках будущего окончательного урегулирования конфликта практически все еврейские поселения должны войти в официальные границы Израиля. А значит, и идея распространения суверенитета на поселения Иорданской долины, Иудеи и Шомрона лишь временно снята с повестки дня. Нет никаких сомнений, что в 5781 году она вновь будет поднята как правым крылом «Ликуда», так и ушедшей в оппозицию партий «Ямина» – пожалуй, последней израильской партией с четко обозначенной идеологией.

К несомненным внешнеполитическим успехам Израиля в остающемся за спиной году можно отнести и увеличение числа государств, открывших или намеревающихся открыть свои посольства или дипломатические представительства в Иерусалиме, и укрепляющийся союз с Грецией и Кипром, основанный на общности интересов в освоении и защите морских нефтегазовых месторождений и строительстве газопроводов. Плоды этого союза заключаются отнюдь не только в крупных оборонных и экономических сделках, но и на самом бытовом уровне – в наших супермаркетах появилось множество греческих продуктов, а до начала эпидемии сотни тысяч израильтян успели отдохнуть в Греции и на Кипре, причем многие неоднократно. И уже ясно, что и после окончания эпидемии две эти страны продолжат занимать первые места в списке излюбленных израильтянами туристических маршрутов.

Если говорить о других важных событиях 5780 года, то нельзя не упомянуть, о решении юридического советника правительства и прокуратуры предъявить обвинительное заключение Биньямину Нетаниягу и начала судебного процесса по его делам.

Сам этот процесс, вне сомнения, станет одним из важнейших событий 5781 года, хотя и вряд ли в нем завершится. С января 2021 года начнется заслушивание свидетельских показаний, которые планируется проводить 3 раза в неделю, и на всех этих заседаниях обязаны присутствовать все обвиняемые, включая Нетаниягу. И это будет, вне сомнения, один из самых захватывающих судебных процессов даже не десятилетия, а века – еще никогда прежде действующий глава правительства Израиля не оказывался под судом.

Словом, событий в уходящем году и в самом деле было немало, и каждое из них в той или иной степени отражало неоднозначные процессы, идущие в израильском обществе. В том числе, разумеется, и среде выходцев из бывшего СССР – никогда прежде между русскоязычными израильтянами не кипели такие страсти по вопросу об отношении к иудаизму и в чем заключается еврейский характер государства, как сегодня. И учитывая остроту сложившейся ситуации можно с уверенностью сказать, что они продолжат кипеть и в наступившем году.

Словом, впереди нас ждет очень непростой год, и прогнозы на него выдаются футурологами самые разные – от очень позитивных и обнадеживающих, сулящих выход из кризиса и укрепление позиций Израиля в регионе и мире, до прямо противоположных.

А СУДЬИ КТО?

В последнее время юристы, политики и журналисты много говорят и пишут о неправомерности и недопустимости той критики в адрес правоохранительной системы, которую себе позволяет Биньямин Нетаниягу и депутаты от «Ликуда».

Однако, судя по опубликованному отчету Управления по жалобам на судей и Общественной адвокатуры, многие граждане солидарны в этом смысле с премьер-министром.

Большинство жалоб, поданных в течение года против судей, связано, как ни странно, не столько с принимаемыми ими решениями, сколько с хамским отношением наших вершителей правосудия к истцам, ответчикам и свидетелям. Словом, жертвой судейского хамства и чванства может стать любой человек, оказавшийся в зале суда.

Так, на заседании мирового суда одного из городов центра страны, женщина, решившая сама защищать своего сына, рассказала судье, что тот работает зазывалой на рынке. После этого судья стала всячески над ней подтрунивать и всячески педалировать этот факт, и отпускала фразы вроде «Госпожа, говорите спокойнее, вы не на рынке!», «А что, рынок вот-вот закроется?!», «Вы тоже стали зазывалой?!» и т.п.

На одном из заседаний она обратилась к сыну женщины со словами: «Надеюсь, ты принес с рынка матери успокоительные таблетки?».

В результате у женщины возникло впечатление, что судья постоянно стремилась ее уязвить и унизить.

Точно также почувствовала себя и другая женщина, дело которое слушалось в суде по семейным вопросам. Судья стала громко пенять ей, что она… «нарожала слишком много детей».

«Что ты теперь предъявляешь претензии к мужу?! Ты сама признаешь, что это ты хотела детей, а он был против – вот теперь и расплачивайся!» – заявила судья.

Позиция, конечно, знакомая, но, согласитесь, подобные выражения и в самом деле больше подходят базарной торговке, чем Ее чести госпоже судье.

На другом процессе судья сделала предметом шуток умственные способности подсудимого.

«Если вы не понимаете таких элементарных вещей, может вам стоит обратиться к специалисту?», «Вам не кажется, что вам нужен психиатр?!» – вот только два выражения из тех, которые она отпускала в адрес ответчика.

Таких инцидентов сотни, но известен лишь один случай, когда судья поспешила принести извинения за неуместные высказывания – на процессе по иску беженца из Судана. Когда судья заявила, что «истец работал на тех же условиях, что и негры-рабы в Америке», адвокат мигранта возмутился подобным сравнением и судья тут же заявила, что неудачно выразилась, и извиняется, если кому-то показалось, что ее слова имеют расистский подтекст.

Отчет Общественной адвокатуры, как всегда, начинается с обвинений прокуратуры в том, что она выдвигает слишком много обвинительных заключений, в то время как части из них вполне можно было избежать.

Например, такое никчемное обвинительное заключение, по мнению данного ведомства, было выдвинуто против женщины, которая отправилась за покупками в супермаркет, кассиром в котором работал ее бывший муж. Бывшие супруги поругались прямо у кассы, и женщина плеснула в лицо кассиру йогурт. В итоге она предстала перед судом по обвинению в нападении и причинении материального ущерба.

Надо заметить, что «излишними» Общественная адвокатура считает все иски, связанные с мелкими кражами, а также иски против женщин, отказывающихся выполнять постановления семейных судов и предоставлять отцам время для встреч с ребенком. Но вопрос этот спорный, поскольку отказ от таких исков будет, по сути, означать попустительство подобным преступлениям.

При этом Общественная адвокатура убеждена, что именно такие иски привели к тому, что бюджет прокуратуры год от года расширяется, и она год от года в него не укладывается. Так, если в 2009 году бюджет государственной прокуратуры составлял 196 млн. шекелей в год, то в 2019 – уже 530 млн. шекелей. По оценке экономистов, бюджет ни одного другого ведомства не рос в последнее десятилетие такими темпами.

Однако в итоге прокуратура потратила в прошлом году 672 млн. шекелей, и этот перерасход, разумеется, будет также покрыт за счет налогоплательщика.

Что касается полиции, то, по мнению адвокатуры, как минимум 40% производимых ею арестов, производится зря, и количество их продолжает расти. Так, если в 1998 году было произведено 38 000 арестов, то в 2017 уже 65 000. Правда, в 2018 году этот показатель снизился до 53 000, но в адвокатуре убеждены, что этого все еще недостаточно.

Неоправданными, отмечается в отчете далее, являются и многие решения судов об оставлении подсудимого под стражей до конца процесса.

Если в 1998 году было принято 6 080 таких решений, то в 2017 уже 20 327. Рост слишком драматический, чтобы считать все принимаемые решения такого рода обоснованными, говорят в общественной прокуратуре. При этом они обращают внимание, что свыше 90% тех, кто был оставлен в СИЗО до окончания процесса принадлежат к малообеспеченным слоям населения, то есть у них нет возможности нанять известного дорогостоящего адвоката.

То же самое можно сказать о делах, возбужденных против граждан по обвинению в нападении на полицейских – если речь идет о гражданине из нижних экономических страт, он в 90% случаев идет под суд. Если же в подобном преступлении обвиняется человек из высших страт, то в 90% случаях дело против него закрывается и передается в МАХАШ как дело о превышении полицейскими служебных полномочий.

Вывод, который следует из ответов Общественной адвокатуры и Управления по жалобам населения на судей, однозначен: маленький человек из слабых слоев населения вряд ли может рассчитывать на справедливость и объективное отношение со стороны полиции, прокуратуры и судей.

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО ВРЕМЕНИ

До объявления жесткого карантина на улицах многих городов Израиля можно увидеть лотки с разложенными на них старыми добрыми открытками с поздравлением с праздниками Суккот и Рош а-Шана. Были такие открытки и во всех почтовых отделениях, книжных и канцелярских магазинах, а также у касс в магазинах из разряда «Всякая всячина». Причем продавцы в один голос уверяли, что в этом году, видимо, благодаря эпидемии коронавируса, они пользуются гораздо большим спросом, чем в прошлом. Можно сказать, расходятся не хуже, чем шварма или фалафель.

• 

• 

– Многие считают, что с началом цифровой эры традиционная поздравительная открытка умерла, или, по меньшей мере, перестала пользоваться спросом, но на самом деле это не так, – сказал торговавший открытками с лотка Михаил Розенталь. – Да, сейчас вы можете зайти на множество платных и бесплатных сайтов и выбрать там электронную открытку с поздравлением к празднику, дню рождения или любому другому семейному торжеству, а затем отправить ее по электронной почте, «Вотсапу» или в личный мессенджер на «Фэйсбуке». Поначалу это нравилось, но затем начало раздражать людей, и сейчас большинство воспринимает такие послания как спам.

Можно, конечно, еще и просто позвонить по телефону. Но ведь слова, какими бы теплыми они не были, все равно эфемерны, и зачастую вскоре забываются.

Иное дело – открытка, которую можно потрогать руками, на обороте или развороте которой вы собственной рукой, а не стандартным компьютерным шрифтом напишете поздравление или даже стихотворение собственного сочинения в честь виновника торжества. Даже если стихи не Бог весть какие, такой вполне материальный знак внимания все равно продолжает трогать за душу, многие оставляют ее в семейном архиве.

Поэтому открытки продолжали жить все это время. Особенно, с поздравлениями с днем рождением, годовщиной свадьбы или другой памятной датой – их почти непременно прикладывают к подарку или вкладывают в конверт с подарочной суммой.

Но вот праздничные почтовые открытки и в самом деле покупали все меньше, и потому в последние годы их выпускали очень малыми тиражами. Большинство покупателей составляли очень пожилые люди, которые по старой памяти все еще посылали их родственникам и знакомым – в основном, за рубеж, но иногда и в другие города Израиля.

Однако после начала эпидемии коронавируса ситуация изменилась. Я и мои, если можно так выразиться, коллеги это почувствовали уже в дни Песаха, когда был объявлен первый карантин. Так как за праздничным столом встретиться не получалось, то многие стали слать близким букеты или различные праздничные наборы, и прикладывать к ним открытки с написанными от руки поздравлениями. И, видимо, вот такой архаичный подарок пришелся многим по душе.

Как следствие к нынешнему Рош а-Шана и Суккоту было выпущено значительно больше открыток, чем обычно, и они успешно разошлись.

Изменился и сам возраст покупателей – теперь их приобретают для родителей, дедушек и бабушек молодые люди, нередко младше 30 лет. Некоторые покупают их для соседей, входящих в группу риска, с которыми они до того раньше вообще не были знакомы – понимая, что людям будет приятно обнаружить под дверью красивую открытку с парой-тройкой теплых слов.

История почтовой открытки (или «открытого письма», как она называлась вначале) берет начало в 1860-х годах, но первые открытки к еврейским праздникам с надписями на идиш или иврите появились лишь в самом конце XIX – начале XX веков. Их рождение было связано с отъездом многих российских евреев в США, в результате чего тысячи семей оказались разделенными, и такие открытки становились одним из важнейших средств связи между родственниками.

А вот чисто израильские открытки появились совсем поздно – в 1934 году, когда супруги Това и Иегуда Дорфцион создали семейную фирму «Пальпост» по разработке и выпуску таких открыток. Название фирмы было образовано из сокращения слов «Палестинская почта».

– До того все еврейские поздравительные открытки печатались за рубежом, в основном, в Чехии и Польше, – рассказывает владелец и гендиректор «Пальпоста» Миха Дорфцион. – То есть мои родители решили войти на рынок, на котором уже была бешеная конкуренция. Но у них было одно явное стартовое преимущество: выигрыш во времени. Продавцы открыток заказывали их у производителей за несколько месяцев – с учетом долгой доставки, а родители могли выбросить их в продажу через день после выхода из типографии.

Звездным часом моих родителей стал июль 1934 года, когда умер Хаим-Нахман Бялик. Его смерть воспринималась как национальная трагедия, его похороны остаются самыми многолюдными за всю историю Израиля, хотя билеты на участие в них были строго регламентированы. Многие тогда хотели прибрести открытку с портретом великого поэта. Родители это поняли, и уже на следующий день после его смерти выпустили такую открытку. Затем мама пешком исходила весь тогдашний Тель-Авив, прежде всего, улицы Алленби, Кинг-Джордж и Дизенгоф, предлагая продавцам взять у нее эти открытки на продажу.

Постепенно бизнес пошел и стал приносить очень неплохие доходы. Мои родители помещали на открытки фотографии видов Эрец-Исраэль, сцен из жизни еврейского ишува – то есть всего того, что по определению не могли предложить импортеры, а между тем такие открытки очень нравились родственникам в США и Европе.

Еще больше спрос на открытки возрос после Второй мировой войны – когда израильтяне бросились искать уцелевших в Катастрофе родственников. А какой бум на открытки был сразу после Шестидневной войны! В те дни евреи всего мира были ошеломлены грандиозной победой Израиля, и хотели получить открытки с солдатами, стоящими у Стены Плача или у могилы праотцов в Хевроне…

Миха Дорфцион признает, что появление электронной почты и социальных сетей нанесло сокрушительный удар по некогда процветавшему семейному бизнесу. Сокрушительный, но не смертельный.

«Пальпост» начал специализироваться на рассылке подарков к праздникам и семейным торжествам, и каждому клиенту предлагалось в качестве подарка выбрать открытку, которая будет приложена к подарку. Продолжался и выпуск традиционных почтовых открыток, но по мере ухода поколения, рожденного в 1920-30-х годах круг клиентов все больше сужался.

Нынешний резкий всплеск интереса к открыткам, по мнению Дорфциона, является временным, хотя, конечно, его отголоски будут чувствоваться еще пару-тройку лет. Но в любом случае, убежден он, в наши дни производство открыток уже нельзя считать серьезным бизнесом, и заниматься этим можно разве что из «любви к искусству», в качестве дани традиции.

К тому же, наряду с заметным ростом розничных продаж открыток в связи с понесенными бизнесами убытками существенно сократились оптовые заказы, которые в прошлом делали крупные компании для поздравления сотрудников и клиентов.

Кстати, среди молодых покупателей в настоящее время наибольшим спросом пользуются открытки в стиле «ретро» или даже просто копии старых открыток – видимо, они что-то трогают в душах этого поколения. Да и у пожилых вызывают ностальгию по «старым добрым временам», которые, если уж говорить начистоту, были не таким уж и добрыми.

Из остальных открыточных сюжетов израильтяне больше всего любят различных птиц – прежде всего, фламинго, голубей и попугаев. Ну и, само собой, всегда в моде открытки с изображением цветов или букетов. Неизменной остается и праздничная символика: гранаты, яблоки и мед на Рош а-шана, и украшенная сукка и лулав на Суккот.

Кстати, похоже, далеко не все согласны с мнением Михи Дорфциона о том, что производство открыток перестало быть рентабельным бизнесом. Так, создание и производство открыток по индивидуальному заказу является одним из важных направлений деятельности компании «Оцар тарбут», созданной художницей Гилей Компс.

Гила начала рисовать поздравительные открытки и продавать их на улице, когда ей было 16 лет – для школьницы это был совсем неплохой приработок. Особенно, если учесть, что на определенном этапе к продажам активно подключился ее потерявший слух в концлагере дедушка – он стал ходить с ее творениями по городу и предлагать их прохожим и посетителям кафе.

Сейчас «Тарбут оцар» готовит рисованные от руки открытки, воплощая в жизнь желание каждого отдельного заказчика. В зависимости от степени сложности такая открытка может стоить от 30 до 100 шекелей, но ведь каждая из них, будучи выполнена профессиональным художником, уникальна (хотя, конечно, есть некоторые наработанные шаблоны для основы). Так что вы можете быть уверены, что второй точно такой же дорогому вам человеку больше никто не подарит. И, по словам Гилы Компс, заказчиков хватает.

Так что давайте не спешить списывать в утиль то, что некоторым кажется безнадежно устаревшим. Ибо все безнадежно устаревшее рано или поздно возвращается – иногда в прежнем, а иногда и в совершенно новом обличии и качестве. Во всяком случае, слухи о смерти старой доброй почтовой открытки точно оказались преждевременными.

65+

Социологический институт Джойнта-Майреса-Брокдейла опубликовал на днях новое исследование, посвященное жизни пожилых израильтян, данные которого опровергают многие расхожие стереотипы.

Как следует из исследования, 87% граждан Израиля в возрасте 65+ в целом вполне довольны жизнью, и это – один из лучших показателей в мире.

Среди прочего, выяснилось, что пожилые израильтяне куда меньше подвержены страхам и фобиям, чем их более молодые соотечественники. Так, около 70% участников исследования в возрасте 65+ заявили, что различные ограничения, связанные с эпидемией коронавируса, не очень сильно повлияли на их жизнь и не привели к депрессии или новым фобиям. А вот в возрастной группе 21-64 на депрессию и фобии в связи с эпидемией пожаловались 35.3% респондентов.

Но в то же время 29.5% пожилых людей в ходе исследования пожаловались на то, что страдают от одиночества, в то время как в группе до 65 лет таких было только 22%. Но если эпидемия и повиляла на самоощущение пожилых, то ненамного: в ходе аналогичного опроса 2018 года на одиночество пожаловались 28% пенсионеров, а вот среди молодежи тогда аналогичную жалобу высказало только 17% опрошенных.

31.1% пенсионеров в ходе опроса выразили опасение, что из-за эпидемии не смогут покрывать своих расходов (среди лиц в возрасте 21-64 таких 54.7%). О непосредственном падении своих доходов в период эпидемии коронавируса сообщили 26.5% пенсионеров и 50.7% лиц допенсионного возраста. В то же время 45.5% пожилых сообщили, что пользуются услугами помощника, который прибирается в доме, приносит лекарства и продукты и готовит обед (среди лиц до 64 лет к таким услугам прибегают лишь 9.4%).

По словам руководителя исследования доктора Ицхака Шнура, полученные в ходе него данные однозначно свидетельствуют, что подавляющее большинство пожилых израильтян чувствуют себя в израильском обществе вполне защищенными, но социологи хотели бы продолжить исследование, чтобы получить данные за более длительный период.

Не секрет, что доля людей старше 65 лет в населении страны продолжает расти, и сейчас составляет 11.8%.

Если с 1955 года население страны в целом выросло в 5 раз, то число пожилых – в 12. Средняя продолжительность жизни мужчин в сегодняшнем Израиле составляет 84.3 года, а женщин – 86.7 лет. «Самым старым городом» страны сегодня является Тель-Авив – 15% его населения старше 65 лет.

КОГДА БОМБИЛИ ТЕЛЬ-АВИВ

Многие считают, что, несмотря на все войны, которые довелось пережить Израилю, в Тель-Авиве жизнь шла своим чередом и ужасы военного времени обходили его стороной. Однако это не совсем так. В 1940 году итальянцы несколько раз, начиная с июня, бомбили Тель-Авив и Хайфу. Самый страшный из этих налетов на Тель-Авив был произведен 9 сентября и унес жизни больше 120 человек, и были разрушены десятки зданий. Но и в ходе других бомбардировок погибло более 100 граждан. Некоторые из свидетелей тех страшных дней живы и поныне.

– Я хорошо помню день 9 сентября 1940 года, – рассказывает Хая Чеснер. – Накануне к нам приехала из Хайфы моя двоюродная сестра – родители прислали ее отдохнуть в Тель-Авив после того, как во время бомбардировки ее взрывной волной сбросило с велосипеда, и она впала в шоковое состояние.

Чтобы развлечь кузину, родители решили всей семьей пойти на детский фильм с Шири Темплер. Мне было пять лет, я очень любила кино, а тут еще перед фильмом стали показывать мультфильм про Микки-Мауса. Я целиком погрузилась в мультик, и не поняла, с чего вдруг в зале включился свет, все стали разбегаться в разные стороны, а отец подхватил меня на руки, и вместе с мамой, кузиной и старшим братом мы бросились бежать к лестничной клетке.

Когда мы спустились в подвал, там уже находилось много народу, но все старались занять место поближе к двери. Я спросила отца, что случилось, почему прервали кино? «Ты что, ничего не слышала?! – ответил он. – Нас бомбят!».

Только после этого я услышала взрывы. Помню лица людей, стоявших вместе с нами в подвале: все они смотрели в пространство невидящими, совершенно пустыми глазами, и на всех был написан какой-то нечеловеческий страх.

Отец стоял бледный, как снег, и только безмолвно шевелил губами. Сейчас я думаю, что он молился, хотя порвал с религией еще подростком. А я просто не очень осознавала, что происходит, и потому никакого страха не испытывала.

Вдруг все стихло, и отец решил выглянуть на улицу. Вскоре он вернулся и со словами «Они улетают!» подхватил меня на руки, и мы вышли из кинотеатра. «Посмотри на небо!» – сказал отец, и я увидела самолеты. Их было много, и они летели двумя рядами, но больше уже не бомбили.

Потом к нам подошел дружинник и попросил зайти внутрь, так как пока собирают трупы и наводится порядок на улицах, жителям велено сидеть в помещении.

По дороге домой родители гадали, что стало с нашим домом – мы жили тогда на Дизенгоф. Уже на подходе к дому мы увидели здания с обвалившимися стенами, и отец забеспокоился еще больше. Как выяснилось, в наш дом бомба не попала, но взрывная волна выбила все стекла, со стен облетела штукатурка, а на полу сдвинулись плиты.

Потом выяснилось, что все мальчики, игравшие на футбольной площадке возле нашего дома, получили ранения осколками. Если бы мой брат не пошел с нами в кино, а остался бы играть в футбол, как ему в начале хотелось, он бы тоже наверняка был ранен. Еще одну соседскую девочку мать послала в киоск за сигаретами, и она погибла при взрыве.

Лауреат Госпремии Израиля профессор Рина Шапира рассказывает, что в 1940 году она с родителями жила на углу улиц Арлозорова и Дизенгоф. Тогда там стояли небольшие, одно- или двухэтажные дома, а бомбоубежище находилось в расположенной неподалеку роще. Когда началась бомбардировка она с родителями бросилась к роще, и туда же побежали жители всех окрестных домов.

Однако, как только они вошли в бомбоубежище, ее отец, работник Тель-авивской мэрии Шрага Нецер заявил, что ему надо выйти на улицу, где продолжали рваться взрывы. «Наверняка там есть раненные, и им нужна помощь!» – объяснил он.

«Это был один из самых важных уроков в моей жизни, – говорит Рина Шапира. – Я поняла, что в минуты общей угрозы человек должен думать, прежде всего, не о себе, а о других».

Историки Тель-Авива говорят, что его бомбардировки были для его жителей совершенно неожиданными, и повергли многих в шок: никто не думал, что пожар Второй мировой войны так быстро дойдет до Эрец-Исраэль, и уж тем более, что Тель-Авив повергнется бомбежкам.

При этом если в Хайфе итальянцы бомбили, в основном, промышленные предприятия (хотя и на Севере в результате бомбардировок погибло 46 человек и около 100 было ранено), то в Тель-Авиве сознательно наносили удар по жилым кварталам и гражданскому населению. Наибольшее число погибших – 40 человек – в тот черный день 9 сентября было зарегистрировано на улице Кинг-Джордж: там находилась керосиновая лавка, и возле нее почти всегда собиралась большая очередь.

Десятки семей еще в июле 1940 года покинули Тель-Авив, и еще десятки присоединились к ним после сентябрьской бомбардировки.

В память о жертвах бомбардировок Тель-Авива (все они были похоронены на кладбище Нахала Ицхак, к востоку от города) установили небольшой памятник. Большинство погибших были евреями, но в мартиролог входят также семеро арабов и один австралиец.

Некоторые из этих судеб поражают своей трагичностью.

Например, история четырехлетнего Хагая Лазеровича. За два года до его гибели всех членов семьи Лазерович похитили арабы, напавшие на лагерь для заключенных в Атлите, где отец Хагая служил офицером в британской полиции.

Хагая, его брата и сестру освободили через три дня. Но их родителей убили, а тела нашли только четверть века спустя. Братья и сестры разделились: Хагай жил со своей тетей на улице Бронштейна-Коэна, недалеко от улицы Пинскер – там он и погиб во время воздушного налета.

Второй раз Тель-Авив бомбили ровно семь лет спустя – в июне 1948 года. Тогда основной бомбовой запас египетские летчики сбросили на центральный автовокзал города, в результате чего было убиты 42 человека и десятки получили ранения.

Так что и Тель-Авив знал непростые времена в своей истории, и остается лишь надеяться, что больше это никогда не повторится.