Posted by (главы из книги)
(Продолжение. Начало в #577)
Вернувшись из Москвы, мы начали готовиться к встрече с командой Симферопольского завода электронной техники. Репетировали приветствие и домашнее задание. Наши минские ребята работали над заготовками для конкурсов, разминки, конкурса капитанов. Авторами приветствия и домашнего задания в этот раз были не наши ребята, а в основном, заезжие гастролёры Аркадий Инин и Виктор Майзенберг и квнщики из Одессы. Курировало команду Белорусское Телевидение, в частности, редактор Молодёжной редакции БТ, Сергей Виноградов. Режиссёрами поочерёдно работали режиссёры литературно-драматической редакции Киселёв и Карпилов. Много для команды написали и сделали Аркадий Рудерман, Яков Свирский, Иосиф Озерицкий, а так же участники команды КВН ещё начала шестидесятых годов (кстати ставшие серебряными призёрами первенства Всесоюзного телевизионного первенства КВН 1966 года) Алик Плакс, Алик Эпштейн, Олек Бельзацкий, Леонид Розенек, Алик Альтшуллер, Павел Берлин. Феликс Соловейчик был незаменимым администратором команды, а наиболее её активными и самыми «видимыми» участниками команды на сцене, на мой взгляд, были Ирина Гладкая, Григорий Харик, и, разумеется, главный наш сценический «бомбардир», талантливый актёр и органичный импровизатор, Леонид Дубов.
Конечно, я КВНщиком в чистом виде никогда не был. Просто имел определенный актерский опыт, пусть даже и самодеятельный, что и определило мое участие в команде. Я тогда ничего не писал, ничего не придумывал, просто четко и уверенно отрабатывал приветствия, домашние задания, конкурсы и сценки, которые были написаны другими опытными минскими, а порой и уже известными на всю страну иногородними КВНщиками.
В декабре 1970-го мы, участники команды, принимали участие в записи новогодней юмористической пародийной программы Белорусского телевидения. Мне там досталась роль «Пана Директора» из «Кабачка 13 стульев». В оригинальной телепрограмме эту роль исполнял знаменитый артист Московского театра сатиры Спартак Мишулин. В нашей передаче была пародийная сценка, моя с «Паном Спортсменом», которого играл довольно крупный, в буквальном смысле слова, участник нашей команды Саша Лукьяненко. И вот эту сценку мы никак не могли записать все по той же моей школьной привычке – смеяться в самом неподходящем месте.
А мой партнёр вместо того, чтобы меня одернуть, настроить на серьезный лад, начинал смеяться прямо в камеру вместе со мной. Кончилось тем, что мы с Сашей так и не «записались» в тот день. Поэтому в день выпуска программы нам с ним пришлось прийти на студию, на «выдачу» передачи в эфир, чтобы в нужном месте «врубить» эту сценку в уже смонтированную запись. Ну, тут, конечно, уже было не до смеха, и мы с Сашей вот так «живьем», в прямом эфире, без единой помарки весело и лихо отыграли миниатюру очень четко и уверенно, уложившись в нужную паузу, секунда в секунду. Не нужно забывать, что цензура тогда была жесточайшая, и прямой эфир, кроме всего прочего, налагал на редакторов огромную идеологическую ответственность. Ведь «ляпнуть» в прямом эфире мы с Сашей тогда могли что угодно. Помню, редактора программы Сергея Виноградова, стоящего у телекамер с хронометром, тогда чуть инфаркт не хватил.
А первое моё истинное боевое крещение в настоящей соревновательной игре состоялось на встрече с командой Симферополя. При подготовке к этой игре в нашу команду вместе со мной влились студенты БПИ Татьяна Бондарчук, Татьяна Мицуро, Земфира Темирова, Сима Шур, Женя Слуцкий, Саша Львович из Радиотехнического, Володя Рудов из Театрального и некоторые другие участники. Разместили нас на этот раз в гостинице ЦК Комсомола «Юность» с прекрасным репетиционным залом и рестораном.
В один из вечеров в гостинице состоялся концерт для какого-то комсомольского пленума, и я вблизи увидел, тогда ещё супругов, Веронику Круглову и Вадима Мулермана, оба потом уехали в Америку.
Жили мы по три человека в номере. В одном оказались Лёня Дубов, Саша Львович и я. Помню, что, когда после изнурительных репетиций мы иногда позволяли себе слегка расслабиться, Саша закусывал целой головкой лука, кусая её как яблоко.
Запись передачи состоялась 25 декабря, и, конечно, тема КВНа – Новый Год. Помню немногие кусочки из приветствия, например, фразу:
«Новый Год наступил на наш зал!», и номер, который исполняли Лёня Дубов, Саша Львович и я. Пародия на предновогодних халтурщиков Дедов-Морозов:
Напрасно вы на нас глядите косо,
И к вам в подъезд нагрянет Новый Год.
Ну, а таких, как мы Дедов-Морозов
Вам днём с огнём угрозыск не найдёт.
Нас в Москонцерте сформируют в роты,
И самолёты, кони, трактора,
Десантом нас забросят на работу,
Держись за ваши ёлки, детвора.
А-ну, деды, без ерунды,
давай-ка ведомость сюды,
где расписаться за труды, а-га-а!».
В получившимся несколько «национальном» конкурсе капитанов встречались наш капитан Аркадий Рудерман и капитан симферопольцев Ефим Нахимзон. Так вот наш Аркадий Нахимзона «перерудерманил».
К концу встречи мы, разойдясь, начали хулиганить и показали пару миниатюр из студенческой жизни, употребляя для куража, мягко говоря, полуцензурные выражения, полагая, что при монтаже это всё равно вырежут.
В конце концов мы-таки выиграли эту встречу и вышли в полуфинал, где нас ждала команда Воронежского Инженерно-Строительного Института, сокращённо ВИСИ.
Интересно, что, в этот же вечер с нами произошла ещё одна КВНовская шутка. Поскольку наш поезд на Минск уходил сразу после окончания игры, то, сложив в гостинице свои вещи заранее и захватив их с собой на запись программы, мы приехали на Белорусский вокзал прямо с Телетеатра. Приехали вовремя, где-то в районе одиннадцати, но тут оказалось, что нашего двенадцатого вагона в составе поезда нет, а как в известном рассказе у Михаила Задорнова, оказалось два одиннадцатых, на оба из которых все билеты проданы. И пока шло выяснение, мы все с огромным огорчением и досадой увидели, как наш поезд медленно удаляется от перрона Белорусского вокзала в сторону нашего дома. Так вся команда и осталась сидеть на пустом ночном перроне на своих чемоданах, а начальник команды Альберт Шкляр вызванивал дежурному по министерству путей сообщения, в представительство Белоруссии в Москве, и прямо домой кому-то из руководства Гостелерадио, пробивая билеты на следующий поезд на Минск. А поскольку время было предновогоднее, то все поезда оказались забитыми, и после нескольких часов ожидания на вокзале, где-то под утро, к какому-то товарному поезду, идущему в нашем направлении, прицепили один плацкартный вагон и мы, наконец-то, тронулись, в обоих смыслах этого слова. Вагон оказался неотапливаемым, мы кутались, кто во что мог, а начальник команды Шкляр разносил по вагону, оставшуюся от не розданных сувениров Беловежскую водку, из расчёта одна бутылка на четверых, и по буханке хлеба с палкой сухой колбасы в придачу. Ехали мы часов двадцать, приехали в Минск уставшие и разбитые, за пару часов до наступления Нового Года. Думаю, что и благодаря этой поездке на товарняке, эту встречу с командой Симферополя вряд ли кто-нибудь из нас когда-нибудь забудет.
Запись встречи показали второго января, и к нашему удивлению и, честно говоря, к некоторому огорчению, в этот раз ничего вырезано не было, даже те наши, не очень удачные студенческие миниатюры. Как рассказывали позже редакторы программы, накануне, на студию в Останкино приехал Леонид Ильич Брежнев записывать новогоднее поздравление Советскому народу. Леонид Ильич очень любил КВН и спросил готова ли уже новогодняя игра. Услышав, что она сейчас монтируется и «чистится» от всяких нежелательных фрагментов, он, обращаясь к Председателю Гостелерадио Лапину, произнёс: «Молодёжь у нас хорошая. Вы уж там ребят и нас зрителей не обижайте, не надо ничего вырезать…». Ну, они так ничего вырезать и не стали.
Интересно, что к этой встрече с командой Симферополя через ЦК Комсомола Белоруссии для участия во встрече в конкурсе капитанов был вызван и бывший капитан минской команды КВН Олек Бельзацкий, который в то время служил в армии где-то на Дальнем востоке. В телеграмме-вызове на имя Командующего Тихоокеанским флотом было указано, что он вызывается для участия в телевизионной передаче Центрального Телевидения, показ которой состоится 2-го января 1971 года. Уж не знаю, какими путями Олеку удалось вырваться в этот непредвиденный отпуск. Как он позже рассказывал, главную роль сыграла не Правительственная Телеграмма с кучей резолюций на ней, а его тесный контакт с непосредственным воинским начальством, хорошее чувство юмора и человеческое обаяние. Короче, он прилетел в Москву для участия в передаче 1-го января, прямо с аэропорта позвонил режиссёру КВН Белле Сергеевой, и та со смехом сказала: «Олечек, дорогой, сейчас нет прямого эфира, все передачи идут только в записи. Эта передача записалась накануне Нового года, а в эфир она выйдет завтра. Так что, можешь приезжать, посмотрим запись вместе”. Разумеется, Олек на Телецентр не поехал, а направился домой, в Минск.
Подготовка к полуфиналу, то есть к встрече с командой Воронежского Инженерно-Строительного Института велась теперь уже на высоком профессиональном уровне. Появился профессиональный эстрадный режиссёр Артур Вишневецкий. Автор приветствия и домашнего задания Аркадий Инин. К нему добавилась авторская группа из команды Одессы. Юрий Макаров, Валентин Крапива, Юрий Волович, капитан команды Института нефти и Химии имени Губкина Вячеслав Хоречко, помогал им нынешний администратор Михаила Жванецкого Олег Сташкевич, и другие.
И вот, апрель 1971 год. Телетеатр. В жюри актриса Московского Театра Оперетты, Татьяна Шмыга, Редактор юмористической странички Литературной газеты «Клуб 12 стульев» Виктор Веселовский, режиссёр Леонид Гайдай. Председатель жюри – Юрий Никулин. На этот раз тема КВНа – новоселье. Выступление воронежцев было очень красочным, я бы даже сказал, помпезным, с огромным количеством реквизита. Наша же команда сделала ставку на игру актёров, на отличные тексты приветствия, домашнего задания и выездного конкурса. Так в приветствии по задумке режиссёра, мы использовал обычные столовые подносы, из которых и выстраивали все наши декорации и мизансцены. С ними и обыгрывали вступительную песенку приветствия:
С новым домом, с новым краном,
С новым шкафом и диваном,
С новым счётчиком
Мы поздравляем вас.
Дорогие Новосёлы,
Заводите радиолы,
Зажигайте самый полный газ!
И ещё фрагменты приветствия:
…Потолок ледяной, дверь скрипучая
За шершавой стеной тьма колючая,
Как зайдёшь за порог, всюду иней,
А внутри. Новосёл… синий, синий…
…На эту встречу команда вышла уже с вполне «нормальным» капитаном, блондином Олегом Быковским. И хоть встреча капитанов закончилась вничью, по общим оценкам Олег переиграл своего воронежского оппонента, особенно во втором туре их поединка, который в показе, почему-то вырезали.
Довольно удачным нашим выступлением с Таней Бондарчук, Лёней Дубовым и Сашей Львовичем оказалось выполнение задания Светланы Жильцовой – исполнить какой-нибудь сокращённый вариант известной пьесы, разумеется, в КВНовском шуточном стиле.
Работала над этим конкурсом авторская группа, кавээнщики из нашей команды и команды Одессы, мы же с ребятами только отыграли, написанный ими текст. Поскольку, на мой взгляд, конкурс этот того заслуживает, я приведу его полностью.
«Самым сокращённым вариантом пьесы является радиопьеса, Потому что театр начинается с вешалки, а радио с шести утра!
Прослушайте, пожалуйста, радиошоу по шоу Бернарда Шоу «Пигмалион».
К слову, музыка Лоу…
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПЬЕСЫ
Известный в лондонском инязе английский учитель русского языка Генри Хигинс сильно бьётся об заклад со своим другом подполковником Пиккирингом, что научит любую студентку культурно выражаться на шести языках, и при этом сделает из неё настоящую леди. Пьеса заканчивается глубоким чувством… локтя профессора и аспирантки Лизы…
Действие 1
Англия – часть суши, окружённая водой. Начало середины конца девятнадцатого века. По улице Бейкер стрит приставным шагом идёт отставной полковник Пиккиринг. На углу с цветами стоит Эллиза Дулитл – честная девушка. Появляется Генри Хигинс. Это один и тот же человек… Оба пьяные.
Эллиза: Я честная девушка! Купите фиалки, сэр!
Хигинс: Не хочу!
Конец первого действия.
Действие 2
В комнате Лиза и Хигинс. Говорят по-английски.
Хигинс: У Вас не чистое произношение, мисс!
Эллиза: От профессора слышу!
Потрясая бакенбардами проходит полковник Пиккиринг. Он ведёт собаку. Это не его собака. Это собака Баскервиллей, крупная как грецкий орех. Собака и Эллиза лаются. Хигинс держит пари… долго держит.. Пикиринг уходит… в клуб собаководства на чашечку… английской соли. Конец второго действия.
Действие 3
Холостяцкая лаборатория Хигинса с окном, ведущим в … смежную комнату. Кругом стеллажи, витражи, муляжи. В дальнем углу скелет обнажённой женщины. У Хигинса большой словарный запас, он хранит в словарях большие деньги. Хигинс как всегда работает… по совместительству. В углу лестница-стремянка. На лестнице слышны голоса. Хигинс смотрит на камин. Кам ин! Входит Эллиза. Конец третьего действия.
Действие 4
Эллиза: Я честная девушка!
Хигинс: Что Вам угодно?
Эллиза: У меня нечистое произношение, сэр. Я пришла принять ванну!
Хигинс: У нас нет горячей воды!
(Эллиза уходит. Появляется горячая вода)
Проходит полковник Пиккиринг с полотенцем наперевес. Он взволнован. Появляется мистер Дулитл, отец Эллизы. На первый взгляд он старше своей дочери.
Отец: Моя дочь у вас моется?
Хигинс: Вы пришли за Лизой?
Отец: Нет, я пришёл за мылом. Это всё, что у нас осталось от дедушки.
Хигинс: Хорошо, можете идти! Мыло оставьте!
Действие 5
Хигинс долго не ложится спать, уже около восьми лет. Много горячей воды утекло с тех пор. И вот Эллиза едет на свой первый бал на омнибусе. Омнибус – это такая английская шутка. На самом деле никакого омнибуса нет, в Англии все ездят верхом… на цыпочках… Бал в разгаре. Полковник томно кружит вприсядку. В углу Хигинс, его наказали за азартные игры. Входит Эллиза. Весь бал ставит ей шесть баллов… Эллиза во всём белом. Но этого не видно, так как на ней чёрное платье.
Эллиза: Здравствуйте, товарищи! – с безупречным английским акцентом говорит Элиза. Прошу всех садиться! Дамский танец!
Хигинс: А не поехать ли нам на скачки?
Эллиза: Что я лошадь?!
Хигинс: Не думаю!
Полковник, в шутку, убирает из-под Хигинса стул. Тот падает, Хигинс уходит. Вдалеке слышится самобытный английский юмор. Все танцуют до конца пятого действия.
Действие 6
Входит полковник Пиккиринг. Он во всём штатском. На него страшно смотреть. Он ищет туфли Хигинса. Туфель нет. Туфлей тоже. Есть Эллиза.
Хигинс: Где мои туфли?
Эллиза: У меня нет Ваших туфлёв!
Хигинс: Как ты сказала? Повтори!
Эллиза: Я ухожу от Вас и Ваших дурацких туфлёв!
Хигинс: Не уходи, чёрт бы тебя побрал!
Эллиза плачет. Профессор отбрасывает туфли. Звук поцелуя. Это полковник целует собаку. Конец шестого действия.
Эпилог
Многое изменилось с тех пор. Хигинс пошёл на поводу у молодой жены. Полковник пошёл на поводу у собаки Баскервилей, которая пошла на поводу у крупных монополий. Мистер Дулитл вышел в люди, Эллиза вышла в леди, а профессор пошёл в народ. Вот! Педагогика совершила чудо. Эллиза изменилась до неузнаваемости и стала совсем другим человеком. Зовут её теперь Анна, фамилия Каренина, то есть дама с собачкой… Баскервилей. Но это уже тема нашей следующей радиопьесы.
– Что-то давно не слышно Биг-Бена?!
– Это конец!»
Эту, довольно напряжённую встречу с воронежцами мы всё-таки выиграли с перевесом всего в одно очко:
40: 39, и вышли в финал, где нас уже ждала команда города Зеленограда.
Финальную встречу в этот раз руководство ЦТ решило провести в Ленинграде в одном из лучших дворцов города, концертном зале «Октябрьский». Готовиться к финалу мы начали сразу по возвращению из Москвы.
Поселили нас на этот раз в здании какого-то представительства Белоруссии в Питере. Там же до выхода на сцену концертного зала репетировали с утра до вечера в одной из совещательных комнат. Рядом с нашим зданием, через дорогу, находилась одна из знаменитых ленинградских рюмочных, где за умеренную плату можно было получить стопку водки и бутерброд со шпротами, с колбасой, и даже с салом. И поэтому некоторые наши ребята во время коротких перерывов успевали сбегать в рюмочную и повысить свой творческий и жизненный тонус. Так Саша Львович добегался через дорогу до того, что, когда в один из дней мы все пошли на выступление театра Аркадия Райкина, он, сидя в ряду десятом партера, заснул прямо на спектакле. И в паузах между репризами легендарного сатирика раздавался густой Сашин храп. В антракте его всё-таки разбудили и увезли в гостиницу.
19 июня 1971 года. Финал. В зале Октябрьский на четыре тысячи человек аншлаг, как говорится, яблоку негде упасть. Сцена просто огромная, со всякими техническими прибамбасами. Наши соперники – Московский институт электронной техники, город Зеленоград. В их подготовке принимает участие основатель Театра у Никитских ворот маститый Марк Розовский и бывший «наш» Аркадий Инин. В жюри актёр БДТ Ефим Копелян, Главный режиссёр Ленинградского Тюза Зиновий Корогодский, сын писателя Алексея Толстого – Никита Толстой и кто-то ещё, кого, к моему сожалению, я уже и не помню. Темой КВНа в этот раз была – Ярмарка. И в приветствии мы, по задумке режиссёра Вишневецкого, устраивали настоящий ярморочный балаган.
Кого там только не было и скоморохи, и цыгане и акробаты на ходулях. Помню некоторые выкрики из приветствия:
– Сегодня в программе нашего карнавала:
Люди-моржи, сойдя с баржи, пекут коржи над пропастью во ржи…
Женщина с бородой торгует газводой…
На весь сезон приглашён Кобзон…
kackad.press 