ИЗРАИЛЬСКАЯ ПАНОРАМА

КТО ПОБЕДИЛ НА ТРЕТЬИХ ВЫБОРАХ

Ответ на вопрос о том, кто победил на этих выборах, а кто потерпел поражение, оказался отнюдь не однозначен. Вместе с тем впервые в истории Израиля партия, на голову опередившая своих соперников, явно затрудняется с формированием коалиции – и это ещё мягко сказано. Впервые проигравшая сторона отказывается признать правильность сделанного народом выбора, и заявляет, что она продолжит борьбу. Впервые те, кто открыто заявлял о своей приверженности левой идеологии, оказались одним из аутсайдеров выборов. Впрочем, многое на этих выборах произошло впервые, и не исключено, что многому еще предстоит произойти.

Начнем с того, что это – первые выборы, результат которых был с предельной точностью предсказан социологическими опросами. Напомним, что на протяжении почти всей предвыборной кампании опросы предсказывали победу с небольшим преимуществом блоку «Кахоль-лаван», но за 10 дней до выборов ситуация начала меняться, и противники Нетаниягу заявили, что им важно добиться победы с перевесом хотя бы в один мандат – и тогда все в жизни будет хорошо.

Большинство политтехнологов убеждено, что решающую роль в произошедшем на финишной прямой переломе сыграл Биньямин Нетаниягу, начавший убеждать публику, что «Кахоль-лаван» готов сформировать правительство вместе или при поддержке «Объединенного арабского списка», а затем и инспирировавший (хотя его причастность к этому никак не доказана) публикацию записи разговора ближайшего советника Ганца Исраэля Бахара и депутата от его блока Омер Янкелевич, в ходе которого оба сошлись во мнении, что Ганц полное ничтожество и его пребывание на посту премьера не только нежелательно, но и опасно для страны. «Кахоль-лаван» обвинил в ответ «Ликуд» в нечистоплотности, фальсификации, провокации и прочих смертных грехах, и тут же ответил публикацией записи высказываний приближенного Ганца Натана Эшеля, носившие явно оскорбительный характер для Мири Регев и всех сефардских евреев, считающихся основой электората «Ликуда».

Но немало и обозревателей, считающих, что Бени Ганцу и его команде надо пенять только на самих себя. Они напоминают, что поначалу Бени Ганц не опроверг, а Яир Лапид, по сути, подтвердил, что намерен создавать правительство в союзе с арабскими депутатами. Амир Перец, естественный союзник «Кахоль-лаван» подлил масла в этот огонь, заявил, что уже видит, как в правительстве появится первый министр-араб. Немалую роль сыграло и интервью, данное Бени Ганцем «Решет бет».

Лидер «Кахоль-лаван» выглядел в прямом эфире настолько жалко, что спикер Юлий Эдельштейн и другие лидеры «Ликуда» задались вопросом, нужны ли еще какие-то доказательства того, что Ганц не готов к посту премьера; что он попросту не понимает, что рычаги управления государством несколько отличаются от рычагов управления армией. К этому же мнению присоединился и лидер НДИ Авигдор Либерман. Правда, с одной добавкой: так как Ганц, подобно Нетаниягу не может быть премьером, то остается только одна достойная кандидатура на этот пост, и нетрудно догадаться, какая. И дальше лидер НДИ заявил, что-либо вообще воздержится от рекомендации президенту кандидата на пост премьера, либо назовет в качестве такого кандидата самого себя.

В итоге ровно за сутки до выборов опросы показали, что правый блок набирает 59 мандатов, и так или почти так всё и произошло. Но в одном социологи явно ошиблись: они были убеждены, что израильтяне настолько устали от выборов и связанных с ними политических игр, что предпочтут воздержаться от участия в голосовании и проведут этот день в прогулках на природу и шоппинге, так что явка на выборы едва ли превысит 50%.

И – ошиблись! То есть насчет прогулок на природу и шоппинга все оказалось правдой, и свои 1.2 млрд. шекелей на покупки граждане в этот день честно потратили. Но и избирательная активность была самой высокой с 1999 года. Лишь в Эйлате она составила порядка 40%, да в Бат-Яме едва перевалила за 50%, но в остальных городах страны была заметно выше, достигая рекордных 95-97% в некоторых арабских населенных пунктах и 87% с большинством религиозного населения.

И эта рекордно высокая явка невольно наводит на мысль, что итог выборов определили отнюдь не личные качества Биньямина Нетаниягу или Бени Ганца. Жители Израиля восприняли третьи повторные выборы как еще одну, (возможно, особенно с учетом поведения того же Ганца и его соратников, далеко не последнюю) битву за то, каким должен быть характер государства Израиль и на каких принципах оно должно строиться. И еврейское население страны однозначно высказалось за то, чтобы Израиль двигался прежним курсом и в области экономики, и в сфере безопасности, и на международной арене, а также отдавал в повседневной жизни дань уважения еврейским традициям. Другое дело, что если не делить население по секторам, то не меньшая, а даже чуть большая часть граждан страны считает иначе, и отказывает тому же Биньямину Нетаниягу в легитимации в качестве премьера. Это – главный итог выборов, на которых, согласно окончательным данным «Ликуд» набрал 36 мандатов, «Кахоль-лаван» – 33 мандата, «Объединенный арабский список» – 15 мандатов, ШАС – 9, НДИ, НДИ, «Гешер- «Авода» и «Яадут а-Тора» – по 7, и «Ямина» – 6.

Правый блок, таким образом, набрал только 58 мандатов, и победой это и в самом деле назвать трудно. Но еще труднее представить, что его противники объединятся, и смогут создать коалицию. В любом случае утверждения некоторых наших пикейных жилетов о том, что дело не в том, что Нетаниягу так хорош, что последнему нечего гордиться своей победой, поскольку это была схватка Терминатора с участковым полицейским, сеанс одновременной игры гроссмейстера против четырех учеников первого класса и т.п., ничего кроме улыбки вызвать не могут.

Во-первых, кто же виноват левым, что у них нет более привлекательной фигуры, чем фигура «участкового полицейского Бени Ганца»? И если уж надо выбирать лидера для такого маленького и симпатичного государства, как Израиль, то Терминатор, конечно, предпочтительнее, а его моральные качества отходят на второй план – главное, чтобы он умел «терминировать». Во-вторых, в политике, как и в поэзии, «а коли начал, то не начинающий», да и Ганц на самом деле уже далеко не новичок в политике – он уже больше года возглавляет политическую партию и прошел через три предвыборные кампании. И если он за эти три кампании так ничему и не научился, то не научится уже никогда, так что попытки всё списать на неудачный дебют, явно нерелевантны. При этом, что любопытно, Ганц явно не намерен брать на себя ответственность за поражение и покидать пост лидера блока.

Впрочем, скажем честно, что на самом деле все это уже достояние истории и совсем не важно. Куда важнее, как будут развиваться дальнейшие события, и вот тут пока царит полный туман.

В первые часы после выборов, когда были только оглашены результаты экзит-поллов, сулившие правому блоку 60 мандатов, все было более-менее ясно: Нетаниягу нужно найти еще одного кандидата из левого лагеря, чтобы составить коалицию из 61 депутата. И имя этого кандидата напрашивалось само собой: Орли Леви-Абуксис входит в состав блока «Авода-Гешер» в качестве лидера самостоятельной партии, а потому закон, запрещающий отдельному депутату выходить из фракции, на нее не распространяется, и она спокойно может присоединиться к коалиции в обмен, скажем, на пост министра здравоохранения.

Но по мере подсчетов голосов все яснее становился эфемерный характер этого варианта. Теперь же, когда у правого блока только 58 голосов, для того чтобы набрать трёх необходимых перебежчиков почти неминуемо придется менять закон о правилах перехода из партии в партию. Почти – потому, что даже в левом лагере не исключают того, что к Орли Леви-Абуксис может присоединиться и Амир Перец и Ицик Шмули. При этом их шаг отнюдь не будет выглядеть как предательство. Напротив, если они заявят, что хотят вывести страну из порочного круга выборов, и вместо того, чтобы выбрасывать деньги в предвыборные урны, потратить их на помощь социально слабым слоям населения, это будет воспринято с пониманием.

Среди кандидатов в «перебежчики» называют также имена той же Омер Янкелевич, Цви Хаузера, Йоаза Генделя и Михаэля Битона из «Кахоль-лаван», не скрывающих, что они не только были, но и по сути остаются ликудниками, а под крыло Ганца их привели исключительно личные счеты с премьером и его окружением.

Но проблема как раз и заключается в том, что личные счеты и амбиции приобрели в последнее время в израильской политике куда большее значение, чем идеология и интересы государства. На следующий день после выборов Бени Ганц и Яир Лапид повторили свои слова о том, что они никогда не войдут в правительство во главе с человеком, который находится под судом по крайне тяжким обвинениям. Имя человека названо не было, но многие догадались, о ком идет речь. Таким образом, путь к коалиции с совместным участием «Кахоль-лаван» и «Ликуда», пока последний возглавляет Биньямин Нетаниягу, вроде бы закрыт.

За этими словами последовало заявление Авигдора Либермана о том, что он тоже никогда не войдет в «ортодоксально-мессианскую коалицию», то есть присоединится к правому блоку. Трудно допустить, что после стольких заявлений он изменит позицию, хотя ШАС и «Яадут а-Тора» поспешили сделать заявления в том духе, что готовы находиться в коалиции с любой из сионистских партий, ни на кого не накладывают вето, а значит, если Либерман все же передумает и вернется, то ему все простят. Включая и резкие высказывания его и его сторонников против религиозных евреев, которые многие восприняли как антисемитские.

Но возможны и другие, ранее никогда не опробованные сценарии развития событий.

Напомним, что незадолго до выборов так называемое «Движение за чистоту власти» обратилось в БАГАЦ с требованием дать свое заключение по вопросу о том, может ли человек, находящийся под судом по трем статьям обвинения, формировать коалицию и возглавлять правительство? И судьи, и юридический советник правительства Авихай Мандельблит тогда уклонились от ответа, заявив, что речь идет о чисто теоретическом вопросе, а они теориями не занимаются.

Но вот сейчас (видимо, вопреки ожиданиям судей) вопрос стал вполне практическим, и «Движение» снова подало иск в БАГАЦ. Но сама ситуация, при которой избранные узким кругом лиц судьи должны решать, кто именно будет стоять во главе политического руководства страны, и таким образом де-факто оспаривать волю народа, выглядит крайне щекотливо. Судья Верховного суда Ноам Сольберг это прекрасно понял, и потому с ходу отверг этот иск, переложив ответственность за решение на президента Реувена Ривлина.

К ЧЕТВЕРТЫМ ВЫБОРАМ

Хотя некоторые сторонники правого лагеря говорят о «пуримском чуде», которое снова сделало реальным создание правого правительства, на самом деле все происходящее сегодня в израильской политике было ожидаемым, легко просчитывалось и даже озвучивалось как самими политиками, так и комментаторами до выборов. Трудно сказать, насколько хорошими стратегами были Моше Яалон, Габи Ашкенази и Бени Ганц в качестве начальников генштаба, но в политике они пока явно проявляют себя как дилетанты, не способные просчитать ситуацию даже не на два, а на один ход вперед. А вот Нетаниягу, несмотря на возраст, явно это по-прежнему умеет…

Итак, давайте для начала вспомним в чем заключался стратегический план Бени Ганца по созданию правительства во главе с «Кахоль-лаван». На первом этапе кнессет должен был принять закон, запрещающий политику, против которого выдвинуто обвинительное заключение, занимать пост премьер-министра. Хотя целый ряд юристов пытались напомнить об опасности принятия персональных законов, эти предостережения никого не смутили. И лидер НДИ Авигдор Либерман, и депутаты от «Объединенного арабского списка» (далее ОАС) заявили о своей поддержке этого закона, а значит, за него должно проголосовать 62 депутата.

Правда, тут же выяснилось, что при желании спикер кнессета может существенно задержать продвижение этой законодательной инициативы, а значит, для начала надо убрать с этого поста Юлия Эдельштейна и заменить его на ставленника «Кахоль-лаван» Меира Коэна.

И вот тут, что любопытно, однозначного заявления о готовности пойти на такой шаг со стороны Либермана не последовало. И дело, видимо, не только в том, что в качестве председателя Кнессета Эдельштейн вполне находится на своем месте (с этим практически никто не спорит, и он был избран на эту должность при широкой поддержке оппозиции). Как показало зондирование почвы на «русской улице», по меньшей мере, часть избирателей НДИ также видят в Эдельштейне представителя «русской» улицы, симпатизируют ему и даже надеялись, что в случае отстранения Нетаниягу именно ему президент поручит формирование правительства.

Но даже если бы «вопрос Эдельштейна» был решён, это, как выяснилось, ничего не решало. Дальше, по плану окружения Бени Ганца, он должен был приступить к формированию правительства меньшинства на основе союза с «Аводой-Гешером-Мерец», то есть с 40 депутатскими мандатами «при поддержке» извне НДИ и ОАС, а дескать после, когда Нетаниягу будет вынужден уйти в отставку, и будет создано долгожданное «либеральное правительство национального единства».

Но, во-первых, было непонятно, с какой стати даже в случае ухода Нетаниягу «Ликуд» со своими 33 мандатами, да еще и опорой на блок из 58 мандатов должен идти в подобное правительство, явно поступаясь принципами.

Во-вторых, если уж (чтобы не быть слишком категоричным), то большая часть населения страны прекрасно поняла, что слова о «поддержке извне» – это не более, чем фикция, а если называть вещи своими именами, то речь идет о создании первого правительства в истории страны, само существование которого будет опираться на голоса арабских депутатов. Этот факт отнюдь не вызвал какого-либо возмущения со стороны избирателей НДИ, для которых, как выяснилось, ультраортодоксы представляются куда страшнее и опаснее, чем арабы, но зато произвел – при всей его предсказуемости! – крайне негативное впечатление на избирателей «Кахоль-лаван». Согласно спешно проведенным опросам, порядка 60% из них заявили, что крайне негативно относятся к союзу с ОАС и видят в нем крах сионистской идеи.

В течение нескольких дней после этого целый ряд ведущих израильских публицистов пытались объяснить народу, что это и есть торжество подлинной демократии и мирного сосуществования; что у еврейских жителей страны нет права игнорировать тот факт, что 20% их сограждан являются арабами и их интересы тоже должны быть защищены; что цель сионизма, оказывается, отнюдь не заключается в создании еврейского государства, а в построении здесь государства, «которому все остальные страны будут завидовать» и т.д. Наконец, наиболее яростные противники Нетаниягу среди публицистов вроде Бена Каспита из «Маарива» добавили к этим доводам, что «главное сейчас спасти израильскую демократию и избавить страну от семьи Нетаниягу». Именно так – не от Нетаниягу, а от всей его семьи.

Увы, все эти аргументы явно не возымели должного воздействия. В отличие от доводов противников создания подобного правительства меньшинства, заявивших, что ничего криминального в том, что во вхождении в правительство тех представителей арабского сектора, которые видят его будущее как интегральную часть израильского общества, безусловно, нет. Но проблема заключается в том, что нынешние депутаты ОАС категорически отрицают еврейский характер Израиля, открыто солидаризируются с его врагами, а также не раз выражали свою поддержку террору. И уже поэтому садиться с ними на одном поле как-то… нехорошо.

Кроме того, изначально было понятно, что за свою «поддержку извне», то есть фиктивное не вхождение в коалицию, союзники «Кахоль-лаван» затребуют совсем немалую цену. И, наконец, на Ю-Тюбе и в других социальных сетях еще не успели отойти на задний план клятвенные обещания Бени Ганца, Моше Яалома и Яира Лапида о том, что они никогда не создадут правительство вместе с ОАС, а заявления Нетаниягу о том, что это неизбежно, так как после выборов у них не останется никакого иного выхода – это злонамеренная клевета, грязная ложь, предвыборная пропаганда и т.д.

Но не успели пройти два дня после выборов, как Моше Яалон, считающийся одним из лидеров правого крыла «Кахоль-лаван» заявил, что во имя «высших интересов» необходимо пойти на создание правительства с ОАС. Вслед за этим последовали аналогичные заявления и других членов такой потенциальной коалиции, но у народа это вызвало явное непонимание. То есть, конечно, прецеденты, когда политики напрочь забывали о своих предвыборных обещаниях и даже начинали действовать вопреки им, в Израиле случались и раньше, но еще никогда это не происходило буквально на следующий день после выборов. И еще никогда не возникала ситуация, при которой в состав правящей коалиции войдут откровенно антисионистские силы, да еще именно от них и будет зависеть ее существование. Словом, кошмарный сон отцов-основателей Израиля и казавшийся совершенно нереальным лозунг «Или Биби, или Тиби!» начинали на глазах становиться реальностью.

В этой ситуации раскол среди сторонников «Кахоль-лаван», а затем и внутри этого блока стал практически неизбежен, тем более что самое слабое звено внутри блока было известно с самого начала: бывшие «ликудники» Цви Хаузер и Йоаз Гендель. Вскоре они заявили, что не намерены голосовать за создание коалиции с каким-либо участием ОАС, так как это противоречит и их идейной позиции, и предвыборным обещаниям блока. Моше Яалон в ответ потребовал, чтобы они либо соблюдали коалиционную дисциплину, либо убирались, а Бени Ганц заявил, что в «Кахоль-лаван» как в подлинно демократической фракции есть только одно решающее мнение – его собственное, но Хаузер и Гендель, похоже, остались при своем. Правда, и последовать призывам собравшихся возле их домов демонстрантов и выйти из «Кахоль-лаван» они тоже не спешат и предпочитают пока сидеть «на заборе», прекрасно зная, что даже у таких больших демократов как Ганц и Яалон нет никакого права уволить их из кнессета.

После демарша Генделя и Хаузера стало ясно, что тех 62 голосов, на которые рассчитывал Ганц для создания «правительства всех граждан» у него явно нет. Тем более, что затем в кулуарах начали активно циркулировать слухи о том, что к этим двоим «на заборе» готовы присоединиться еще два депутата «Кахоль-лаван» – Хили Трупер и Габи Ашкенази.

И все же один из самых драматических поворотов в этом политическом спектакле произошёл именно в Пурим. Орли Леви-Абуксис, глава и единственный представитель партии «Гешер», до того категорически отрицавшая намерение выйти из блока «Авода-Гешер-Мерец», заявила, что также считает неприемлемым сидеть в одной коалиции с террористами и потому разрывает союз с «МЕРЕЦ», который, как она неоднократно подчеркивала, изначально носил чисто технический характер.

Это заявление вызвало настоящий взрыв ярости у экс-лидера «МЕРЕЦ» Тамар Зандберг. Зандберг заявила, что Леви-Абуксис сама в лучшем случае стоит пару тысяч голосов, что она вошла в кнессет на спинах избирателей левого лагеря, изначально рассчитывавших на содружество евреев и арабов, а значит, если ее это не устраивает, то должна уйти из кнессета, а не раскалывать фракцию. На что Леви-Абуксис справедливо заметила, что она не скрывала своей позиции до выборов и остается ей верна. И это – тоже правда.

Бени Ганц продолжал действовать в рамках выстроенной им концепции, словно не замечая, как в ней появляются все новые и новые бреши.

Для начала он с ходу заявил, что его устраивают все требования, выдвинутые НДИ в качестве условия присоединения к коалиции или ее поддержки извне (увеличение социальных пособий до 70% от средней зарплаты; введение института гражданских браков; принятие закона о призыве ультраортодоксов; наделение городских раввинов правом проводить гиюры; передача вопросов работы транспорта и магазинов по субботам в ведение местных властей). Затем сначала сам встретился с Авигдором Либерманом, а затем и провел встречу с ним остальных тетрархов – Яира Лапида, Моше Яалона и Габи Ашкенази. Согласно официальным заявлениям, все участники встречи остались ею довольны.

Вслед за этим пришла очередь выдвигать свои требования ОАС. Их тоже оказалось немного, и ни одно из них, что немаловажно, не противоречило требованиям НДИ. Арабские депутаты потребовали, чтобы Ганц и его соратники признали право палестинского народа на свое государство со столицей в Иерусалиме; открыто заявили, что Храмовая гора является местом молитвы ТОЛЬКО мусульман и запретили бы там молитву евреев; отменили или внесли бы изменения в закон о еврейском характере государства, а также бы убрали требование о признании Израиля еврейским государством как условия начала переговоров с ПА; отменили бы закон Каменецкого, то есть, по сути дела, прекратили борьбу с незаконным строительством в арабском секторе; легализовали бы все незаконные бедуинские посёлки в Негеве и приняли бы программу, а также выделили соответствующий бюджет на программу по борьбе с насилием в арабском секторе.

Как видим, требований не так уж и много, и назвать их особенно тяжелыми нельзя. Даже от первоначальных планов потребовать отмены закона о возвращении евреев арабские депутаты отказались. Да и зачем, если выполнение всех вышеназванных условий означает, по сути дела, конец Израиля как «сионистского образования». А так как у Бени Ганца других вариантов нет, то выполнять эти условия, как заявил Ахмад Тиби, придётся.

На фоне происходящего среди старой гвардии партии «Авода» (как, впрочем, и после предыдущих повторных выборов) начались разговоры о том, что в нынешней ситуации разумнее всего создать правительство национального единства с Нетаниягу – он, дескать, все-таки и в самом деле лучше, чем Тиби. Чем лучше? Сказано же: чем Тиби!

Создание такого правительства, объясняют ветераны «Аводы», тем более оправдано, что страна стоит перед лицом усиления иранской угрозы и пандемии коронавируса, и в прошлом у лидеров партий никогда не было проблем с созданием перед лицом общенациональной угрозы такого правительства – вопреки как разнице в идеологии, так и глубокой личной неприязни.

Но в том-то и дело, что нынешние израильские политики явно забыли о том, что они, прежде всего, должны представлять и защищать интересы общества, а затем уже свои собственные интересы и амбиции.

Пока Бени Ганц продолжает с упорством мальчика на пляже выстраивать песочный замок своей коалиции, его сторонники продолжают обвинять тех же Хаузера и Генделя в предательстве и твердят, что не для того они, дескать, были избраны народом. Хотя никто их не выбирал – как и многие другие нынешние депутаты они просто были внесены в список лидерами своих партий.

При этом вариант создания коалиции с «Ликудом» во главе с Биньямином Нетаниягу (единственным в Израиле лидером фракции, избранным демократическим путем!) ими даже не рассматривается – под тем предлогом, что это будет нарушением данного избирателям обещания.

При этом обещание не входить в союз с ОАС их явно не волнует, и таким образом окончательно дезавуируется главная цель оппонентов Ликуда: главное – скинуть Нетаниягу! И если за это надо запретить евреям молиться на Храмовой горе, разделить Иерусалим, отказаться от еврейского характера государства, то это будет сделано с дорогой душой. Главный враг назван, и он должен быть разбит!

Что же касается того, что коалиция в том виде, в каком это спланировали наши стратеги, упорно отказывается складываться, то дело отнюдь не в их недальновидности, а исключительно в происках все того же Нетаниягу. Это он, в поддержку которого проголосовало какие-то жалкие две трети еврейского населения страны, упорно мешает исполнению воли народа и толкает страну к четвертым выборам.

НАДОМНИКИ XXI ВЕКА

Министр финансов Моше Кахлон призвал в связи с эпидемией коронавируса всех работодателей, у которых есть такая возможность, разрешить своим работникам работать на дому. Однако значительная часть хай-тек компаний страны не стали дожидаться советов министра, а перевели большинство сотрудников на такой режим работы раньше. Стоит отметить, что, хотя практика «работы из дома» распространена в Израиле давно, такого количества надомников в стране еще никогда не было, и это, вне сомнения, создает новую реальность. Сейчас как «капитаны большого бизнеса», так и рядовые сотрудники заново оценивают «плюсы» и «минусы» такой системы работы.

По словам главы кадрового отдела компании Kalturа Сигаль Срур, никакого официального призыва работать из дома со стороны руководства компании не было, но вместе с тем 300 сотрудникам ее филиала дали ясно понять, что если они захотят, то могут работать и из дома. Около половины сотрудников предпочли именно это, и, по наблюдениям глав отделов, за первую неделю эффективность работы «новых надомников» осталась той же, а в некоторых случаях даже выросла.

«Мы – международная компания, значительная часть общения между нашими сотрудниками проходит в виртуальном режиме, да иначе и быть не может, когда один из них находится в Израиле, а другой в США, – говорит Срур. – поэтому говорить о каком-то драматическом повороте в работе не приходится. Основные вопросы, в которые все упирается – это наличие у работника дома технического оборудования, необходимого для решения поставленных перед ним задач и защита информации. Пока с этим вроде тоже нет особых проблем».

Как выяснилось, на работу из дома переключился еще целый ряд компаний, не относящихся к хай-теку, но по большей части работающие с клиентами по телефону. Так после того, как несколько десятков сотрудников страховой компании «Битуах яшир» вынуждены были отправиться в карантин, на работу из дома было переведено 60% сотрудников телефонной службы и 40% работников оперативного отдела. Администрация компании подчеркивает, что речь идет о временной мере: пока на неделю- полторы, но если эпидемия коронавируса будет и дальше шириться такими темпами, то этот срок будет увеличен.

«Мы тщательно проверяем, как сотрудники работают с клиентами из дома, и могу заверить, что качество обслуживания не пострадало, – констатирует зам. гендиректора «Битуах яшир» по кадровым вопросам Дафна Кляйнер. – Больше того: у тех, кто работает дома, производительность труда выросла на 20%. Ряд работников уже заявили, что хотели бы продолжить работу в таком режиме, поскольку она куда более эффективна, чем работа в офисе. Они объясняют это тем, что им не нужно торчать в пробках, чтобы добраться на работу, в результате чего рабочий день начинаешь уже уставшим; кроме того, сидя дома одни, за рабочим столом, они могут лучше сосредоточиться, чем когда находятся в окружении коллег. Все это, естественно, наводит на мысль о том, что в будущем можно будет перевести часть сотрудников на работу из дома на постоянной основе».

Ницан Гутман, зам гендиректора и один из основателей компании Voicеnter, оказывающей услуги по налаживанию телефонной связи и обеспечению защиты информации для различных компаний, говорит, что работы в последние дни у его подчиненных явно прибавилось – так как люди начали работать из дома, то поступило множество заказов на установку в домах сотрудников телефонов, напрямую подключенных к рабочей сети офиса. В то же время и Voicеnter также перевёл часть сотрудников на работу из дома.

Опрос, проведенный среди работодателей, показал, что многие из них оценили преимущества этой системы и собираются, по меньше мере, частично сохранить ее и по окончании эпидемии. Но есть и те, кто придерживается иного мнения.

– То, что в первую неделю люди работают из дома с той же производительностью, что и обычно еще ничего не говорит, – сказал Леонид К. – зав. отдела одной из хай-тек компаний, тесно связанной с оборонной промышленностью. – Не исключено, что пройдут еще одна-две недели, и в их работе начнется спад, поскольку они решат, что могут позволить себе расслабиться. Во всяком случае, многие мои сотрудники заявили, что они категорически против работы из дома, поскольку это выбивает их из колеи. Они привыкли вставать утром на работу, к определенному часу приезжать в офис, определять порядок задач, которые они должны решить за рабочий день. Если всего этого нет, то они просто не могут работать в нормальном режиме. Кроме того, возьму на себя смелость сказать, что ни одна компания, работающая над созданием новой продукции в области высоких технологий, не может себе позволить полностью или даже на 70% перейти на работу по телефону. Хотя бы потому, что очень многие вопросы у нас решаются путем мозгового штурма, в ходе совещаний, когда тебе очень важно вживую видеть и слышать мнение того или иного человека. Поверьте моему многолетнему опыту: никакая виртуальная связь не может заменить общения лицом к лицу!

Любопытно, что и далеко не все наемные работники согласны работать из дома – причём отнюдь не потому, что это их «выбивает их колеи», как сказал Леонид К. Как показали опросы, работа на дому не только не дает человеку ощущение большей свободы, но и, наоборот, усиливает ощущение, что он находится под постоянным контролем работодателя. Кроме того, работа в офисе четко ограничена определенными временными рамками, и если работник что-то не успел сделать сегодня, то он может отложить это задание на завтра. При работе из дома сотруднику, как правило, задается объем работы на день, и когда он его выполнит, никого не интересует. Одновременно, многие работодатели считают, что такой режим работы автоматически означает, что она не связана с определенными временными рамками, и потому порой совершенно непонятно, когда начинается и когда заканчивается твой рабочий день.

Наконец, следует напомнить, что перевести в надомники большую часть наемных работников просто невозможно. Не могут работать и производить продукцию из дома рабочие заводов и фабрик, да и продавцы, официанты и другие работники сферы услуг. Хотят они того или нет, но приходить на работу им придется. А тем, кто работает из дома все равно придется ходить по магазинам, торговым центрам и т.д.

Так что, если задуматься, эта мера ни от кого и ни от чего не спасает.

ХОРОШО УМЕРЕТЬ ЗА РОДИНУ!

Исполнилось 100 лет со дня гибели Йосефа Трумпельдора – пожалуй, самого легендарного еврейского лидера в новейшей истории. Сама эта дата давно уже стала неотъемлемой частью израильского этоса; именно от неё принято отсчитывать рождение организованной обороны еврейского ишува, и, по большому счету, ЦАХАЛа – Армии Обороны Израиля.

Сегодня уже можно сказать, что тот миф о героической гибели Трумпельдора, на котором выросло несколько поколений израильтян, мягко говоря, не соответствовал действительности – не было ни отчаянного боя в окружении врагов, ни знаменитых последних слов «Хорошо умереть за родину!».

Все это было придумано позже, а в тот день, 1 марта 1920 года, вооруженный отряд 200 бедуинов под командованием Камаля Хусейна вошёл в еврейский посёлок Тель-Хай. Его жители сами открыли ворота непрошеным гостям. Отношения евреев с бедуинскими соседями были далеко не безоблачными, однако на этот раз неприятностей вроде бы не ожидалось. Камаль Хусейн попросил разрешения досмотреть поселок, чтобы убедиться в отсутствии французских военных на его территории. Жители Тель-Хая, которым нечего было скрывать, ответили согласием.

Но мирно начинавшийся диалог завершился ожесточенной перестрелкой. Увидев, насколько велико численное превосходство арабов, поселенцы в панике бежали, вынеся с собой на одеяле раненного Йосефа Трумпельдора. Его ранение не было смертельным даже с точки зрения медицины того времени; сегодня его охарактеризовали бы как ранение средней степени тяжести. Окажи ему быструю и квалифицированную помощь – и раненный остался бы жив. Однако бедуины открыли по отступившим шквальный огонь. Это усилило панику среди евреев, и они поспешили укрыться в ближайшей роще, оставив раненного на ее опушке. Начавшийся проливной дождь остановил бедуинскую атаку, но никто и не подумал подойти к раненному и перевязать его. Когда же несколько часов спустя товарищи подошли к Трумпельдору, он был уже мертв. Так, в полном одиночестве, под проливным дождем умер один из лучших сыновей еврейского народа, и, разумеется, никто не слышал, какими были его последние слова.

Спустя семь лет, в годовщину его смерти, отдавая дань памяти покойного друга, лидер ревизионистского движения Зеэв Жаботинский назовёт его «героем духа средь героев оружия», а яростный идейный противник Жаботинского Йосеф Хаим Бреннер напишет, что «Трумпельдор был лучшим образцом цельной человеческой личности: по силе убеждений, по прямоте, по чистоте души, по чувству юмора, в отношении к самому себе и окружающим. Самого себя он считал солдатом. Просто солдатом. И счастлив тот, кому удастся подняться до его высоты духа».

Историк Ури Мильштейн считает, что эти две оценки, исходящие от столь разных людей, чрезвычайно показательны. К Йосефу Трумпельдору с равным уважением относились представители всех течений внутри сионизма, и он нес в себе потенциал того самого общенационального лидера, который мог бы объединить вокруг себя как социалистов и ревизионистов, сионистов и евреев диаспоры – словом, весь еврейский народ. Лидера, который, заметим, так и не появился. Вместе с тем, продолжает Ури Мильштейн, мы только сейчас начинаем осознавать все значение личности и деятельности Йосефа Трумпельдора для новейшей истории еврейского народа, и значение это оказывается куда больше созданного вокруг него мифа.

Этому осознанию и была призвана способствовать проходившая в колледже «Тель-Хай» двухдневная конференция «Тель-Хай, 1920-2020»: между историей и памятью», на которой более 20 историков представили результаты своих исследований, содержащих множество ранее неизвестных фактов биографии Трумпельдора, которые словно расцвечивают знакомые всем по учебникам истории черно-белые фотографии этого великого человека.

* * *

Йосеф Трумпельдор родился 21 ноября 1880 года в Пятигорске в семье кантониста. Анализируя его молодые годы, проф. Йоханан Петраковски-Штерн пришёл к выводу, что решающее влияние на формирование его личности оказали три человека.

Первый – это его отец Вольф Трумпельдор, участвовавший в своё время в Кавказской войне и осевший на Кавказе после демобилизации. Йосеф вырос на рассказах отца о сражениях с отрядами Шамиля, о том, как он сам чуть не угодил в плен, вызволяя из него офицера, бывшего членом царской семьи. Именно от отца он воспринял высокие представления о мужестве, верности воинскому долгу и военному братству, которые пронес через всю жизнь.

Второй – это Лев Толстой, произведениями которого, начиная с «Севастопольских рассказов» и «Казаков», юный Йосеф зачитывался с отрочества. Кончилось все тем, что он буквально заболел толстовской философией, и был, как и его духовный учитель, убежден, что человек должен жить плодами рук своих и работать на земле. Под влиянием Толстого он на всю жизнь отказался от употребления табака, алкоголя и сахара.

И, наконец, третий – это Зеэв Жаботинский, поклонником которого Трумпельдор стал ещё до их личного знакомства, быстро переросшего в близкую дружбу.

Окончив хедер, юный Трумпельдор отправился в Ростов, где по окончании с отличием ремесленного училища был принят на курсы зубных врачей, которые тоже с отличием и окончил в 1902 году. В этот же период он становится большим поклонником идей Теодора Герцля и основывает в Ростове первый сионистский кружок.

Профессия зубного врача могла приносить неплохой доход, но когда в том же 1902 году Йосефа Трумпельдора призывают в армию, он и не думает о том, чтобы уклониться от службы. Больше того – сам напрашивается в Восточносибирский полк, направляющийся на Дальний Восток, а затем просит о переводе с должности фельдшера в полковую разведку – одно из первых в российской армии подразделений спецназа. Так он оказывается на русско-японской войне и становится в итоге участником обороны Порт-Артура.

По словам проф. Петраковски-Штерна, легенды о необычайной храбрости Трумпельдора ходили среди защитников Порт-Артура еще до того знаменитого боя, в котором он потерял руку, но продолжил сражаться. Когда бой окончился, Йосеф дал себя перевязать, но врачам не оставалось ничего другого, как руку ампутировать.

Дальнейшее известно: Трумпельдору предложили демобилизацию, но он заявил, что так как потерял левую, а не правую руку, то вполне способен остаться в строю. Его прикомандировали к госпиталю, но он снова попросился добровольцем на передовую, где снова проявил чудеса храбрости. Награждая его Георгиевским крестом и производя в старшие офицеры, комендант Порт-Артура генерал К.Н. Смирнов отметил, что поступок Трумпельдора «заслуживает быть вписанным золотыми буквами в историю полка».

В письме родителям он сообщил, что представлен также к Георгиевскому кресту 2-й и 3-й степени, хотя не просил и о 4-й. «Я выполнял свой долг, – написал он в конце этого послания. Моя совесть чиста. Мое единственное желание сейчас – это чтобы вы не сильно переживали, что я потерял левую руку».

Йосеф Трумпельдор стал в итоге первым евреем – полным кавалером солдатского Георгиевского креста. Хотя некоторые историки этот факт до сих пор оспаривают: они утверждают, что нигде нет листа о награждении Трумпельдора Георгием 3-й степени – есть только 4-й, 2-й и 1-й. Но не исключено, что один наградной лист попросту потерялся, зато косвенное свидетельство о том, что он был кавалером всех четырех Георгиев имеется, и мы к нему еще вернемся.

* * *

В январе 1905 года Порт-Артур пал. 73 000 российских солдат, включая 1739 евреев, среди которых был и Трумпельдор, оказались в японском плену. Этому периоду его жизни посвящено интереснейшее исследование проф. Бар-Иланского университета Дова-Беэра Котлермана.

В лагере близ Осаки, где оказались все военнопленные-евреи, за каждым столом обедало по 10 человек. Уже в первый месяц пребывания в лагере Трумпельдор организовал собрание старост «еврейских» столов, на котором было решено создать Еврейскую организацию, а Трумпельдора – ее председателем.

В этом новом качестве он объяснил лагерному начальству, что евреям нужно место для синагоги, свитки Торы и все прочее для их религиозных нужд, а также помещение и инструменты для ремесленных мастерских. И что самое интересное, что все эти требования были удовлетворены, после чего жизнь в лагере круто изменилась.

Наряду с уроками Торы в синагоге проходили бурные собрания, на которых обсуждались пути возрождения еврейского государства в Палестине и создавались группы из тех, кто готов был выехать в Эрец-Исраэль и создавать там коммуны.

За произведенную в мастерских продукцию японцы платили деньги, причем совсем неплохие. Часть заработка евреи-военнопленные пожертвовали на строительство школы в Яффо, создание большой библиотеки в Иерусалиме и на посадку близ него леса в память о недавно скончавшемся Теодоре Герцле.

«За год, проведенный в плену, – констатирует проф. Котлерман, – Трумпельдор проявил себя как выдающийся лидер, непререкаемый авторитет как для евреев, так и для неевреев. Перед освобождением многие еврейские солдаты написали ему открытки с письмами, в которых называли его своим учителем жизни и выражали благодарность за все, что он сделал. До корабля, на котором он отплывал в Россию его несли из лагеря на руках и сопровождали тысячи людей».

По возращении в Россию, ему был присвоен чин старшего унтер-офицера, и Трумпельдор был приглашён во дворец для вручения звания полного георгиевского кавалера. Эта церемония и является лучшим доказательством, что он был таковым. Орденскую ленту ему прикалывала на грудь сама императрица Александра Федоровна, после чего Николай Второй подошел к герою и сказал, что готов выполнить любую его просьбу.

– Я хотел бы, Ваше Величество, учиться юриспруденции в Санкт-Петербургском университете, так как после потери руки не смогу работать зубным врачом. А по окончании университета я бы хотел начать организацию массового выезда российских евреев в землю Израиля, – ответил Трумпельдор.

– Что ж, пусть будет по-твоему! – только и сказал император.

Как вскоре выяснилось, на том приеме на молодого еврея «положила глаз» графиня Вера Гагарина. На следующий день она сама приехала на квартиру Трумпельдора, но того не оказалось дома. Тогда графиня оставила свою визитку и попросила навестить ее в самое ближайшее время.

При личной встрече она прямо сказала, что с помощью своих связей может добиться для Трумпельдора офицерского звания, а затем поможет ему поступить в академию и сделать блестящую военную карьеру. На что Трумпельдор холодно ответил, что такая карьера его не привлекает, и единственная его мечта – переехать в Палестину и там способствовать созданию еврейского государства.

Годы учебы в Санкт-Петербургском университете стали одновременно годами активной сионисткой деятельности. Среди прочего Трумпельдор разработал план, согласно которому следовало начать основывать еврейские коммуны и строить кибуцы уже сейчас, на территории Украины и Польши – с тем, чтобы затем эти коммуны в полном составе переезжали в Эрец-Исраэль. В 1911 году, в последний год учебы, он вместе с друзьями создал такую коммуну близ Ромнов. Двое из членов этой коммуны впоследствии основали кибуц Эйн-Харод.

В письмах того периода он вновь и вновь говорит о своем желании приехать в Эрец-Исраэль. «Только там я буду чувствовать себя дома, только там мне никто не сможет сказать, что здесь чужой. А если кто-то и найдется, то я смогу силой своей руки и шашки доказать свое право на эту землю. И даже если мне придется погибнуть там, я буду счастлив сознавать, что погиб на родной земле».

Таким образом, слова «Хорошо умереть за родину!» и в самом деле не были сказаны в дождливую ночь 1 марта 1920 года. Но они вполне могли быть сказаны раньше, так как в письмах подобный лейтмотив звучит постоянно.

В 1912 году вместе с группой студентов-единомышленников Трумпельдор прибыл в Палестину, где вначале создал сельскохозяйственную ферму Мигдал, а затем коммуну на берегу Кинерета, которая, впрочем, через год с небольшим распалась. Тогда же он организовывает первые отряды по защите еврейских поселений в Нижней Галилее.

После начала Первой мировой войны турки депортировали из Палестины всех российских подданных, но Трумпельдор оказался одним из немногих, которому было предложено принять подданство Оттоманской империи, но он отказался. Оказавшись в Александрии, Трумпельдор познакомился с Жаботинским, и очень скоро выяснилось, что на многие вещи они смотрят одинаково.

Это был период, когда внутри сионистского движения шли яростные споры о том, как действовать дальше. Зеэв Жаботинский, Йосеф Трумпельдор и Хаим Вейцман (с которым героя этого очерка тоже связывала дружба и активная переписка на русском языке) были убеждены, что евреи должны активно выступить в войне на стороне Англии, Франции и России, и заручиться их обещанием создать после падения Оттоманской империи еврейское государство в Земле Израиля. Давид Бен-Гурион, Ицхак Бен-Цви и другие считали, что Оттоманская империя устоит, но ослабнет, и это ослабление можно будет использовать для того, чтобы убедить турок создать еврейский национальный очаг в Палестине. На Англию и, тем более, на Россию, по мнению Бен-Гуриона полагаться ни в коем случае было нельзя.

Идея создания добровольческого легиона, который в составе британской армии участвовал бы в освобождении Эрец-Исраэль от турецкого господства принадлежала Жаботинскому. Но когда тому предложили создать отряд «погонщиков мулов», который будет действовать вдали от Палестины, тот счел это предложение оскорбительным. Именно Трумпельдор убедил друга, что интендантские части участвуют в войне наравне с боевыми, а «любой фронт» – это фронт за Сион.

«Возможно, тебе слышится что-то оскорбительное в слове «мул», – сказал он Жаботинскому, но ведь на идиш и слово «лошадь» тоже звучит оскорбительно. Так что, нам ли отказываться от создания собственной кавалерии».

Так вместе с полковником Д. Паттерсоном Трумпельдор сформировал в Египте к марту 1915 г. «Сионский корпус погонщиков» из 650 человек и стал заместителем его командира. В мае-декабре 1915 г. этот отряд под шквальным огнем обеспечивал доставку в окопы боеприпасов, воды и продовольствия под Галлиполи, и англичане отметили огромное мужество еврейских солдат и лично Трумпельдора.

Но после провала галлипольской операции самого Йосефа Трумпельдора грела совсем другая идея. Самое любопытное, что, независимо от Трумпельдора, к той же идее пришёл и Зеэв Жаботинский.

Этому последнему периоду жизни Трумпельдора посвящено интереснейшее исследование профессора Зивы Галили из Ратгерского университета (Нью-Джерси, США).

Среди прочего она приводит письмо Трумпельдора, отправленное им своей невесте Фире Розовой 27 марта 1917 года из Лондона в Александрию.

«Если ответ военного министерства (Великобритании – Ред.) будет отрицательным, – писал он, – то скорее всего, я отправлюсь на ближайшем пароходе в Россию. Там огромное поле для сионистской деятельности. Возможно, я добьюсь создания в России еврейского полка, который будет отправлен на кавказский или персидский фронт, и оттуда нам будет уже нетрудно прорваться в Эрец-Исраэль».

Через полтора месяца он сообщает любимой, что отправляется в путь, и добавляет: «даже если я утону, я буду рад принять смерть как еврей, умерший за Эрец-Исраэль».

28 июня он отправляет письмо уже из Санкт-Петербурга: «Очень может быть, что уже через месяц нам дадут разрешение, а еще через два или три месяца мы будем на фронте, а затем войдём в Эрец-Исраэль и над нашими головами будут развеваться красный флаг русской революции и наш бело-голубой еврейский флаг. Я говорил с несколькими министрами, и они относятся к этой идее очень серьезно. Я договорился о встрече с Керенским, но он на фронте, и я не знаю, когда с ним увижусь…».

Исследователи отмечают, что сама по себе идея создания еврейской армии, которая при поддержке России прорвется через Кавказ в Эрец-Исраэль и провозгласит там еврейское государство, была не нова. В 1897 году ее во время первой греческо-турецкой войны высказал греческий еврей Марко Барух. Но если у Баруха она носила характер фантазии, то Трумпельдор детально ее проработал и действительно мог мобилизовать в свой полк десятки тысяч российских евреев.

И – главное – он предпринял в этом направлении целый ряд вполне реальных шагов: создал и возглавил Общество еврейских солдат в России, а затем на собрании Общества в Киеве провел решение о создании Всеобщей федерации еврейских солдат в России и Всеобщей федерации еврейской самообороны, после чего был избран комиссаром по делам еврейских солдат.

После Октябрьской революции Трумпельдор вначале получил разрешение на создание первого еврейского полка, в задачи которого входила и защита евреев от возможных погромов, но Брестский мир положил конец всем его планам.

Уже сформированный было еврейский полк был распущен, еврейская самооборона объявлена вне закона, а сам Трумпельдор был арестован в Петрограде, но, правда, вскоре освобожден.

Сразу после освобождения Трумпельдор начинает создавать по всей территории уже бывшей Российской империи отделения движения «Хе-Халуц» с целью, с одной стороны, подготовить еврейскую молодежь к поселению в Эрец-Исраэль, а с другой наладить еврейскую самооборону от погромщиков.

К состоявшемуся в январе 1919 года Первому съезду новой организации Трумпельдор подготовил брошюру, цитируя которую проф. Галили отмечает необычайную глубину и почти пророческий характер геополитической концепции Трумпельдора. В частности, он заявил, что западные державы должны быть заинтересованы в заселении Земли Израиля евреями и создании еврейского государства, «поскольку, если там не поселятся евреи, то там поселятся другие».

На самой конференции, будучи избранным председателем «Хе-Халуц», он говорил о необходимости вести военную подготовку еврейской молодежи и начать формировать будущую еврейскую армию. Там же, на конференции, родилась идея создания еврейских коммун на территории Крыма, которая была впоследствии реализована, но в итоге потерпела фиаско.

Когда спустя несколько месяцев он покидал Россию, российский «Хе-Халуц» насчитывал 150 000 членов, то есть Трумпельдор был главой одной из самых мощных еврейских организаций в мире. Сама эта цифра говорит о том, что его мечта о создании в России еврейской армии была более, чем реальна.

Но к этому времени его дни были уже сочтены.

По пути в Палестину Трумпельдор остановился в Стамбуле, где основал справочное бюро и учебную ферму «Месила хадаша» («Новая колея») для направлявшихся в сельскохозяйственные поселения Эрец Исраэль. Он вновь предложил британским мандатным военным властям привезти в Палестину 10 000 еврейских солдат из России, которые составили бы часть Еврейского легиона, это предложение Трумпельдора было с ходу отвергнуто британской администрацией.

В самой Палестине Трумпельдор принял самое активное участие в организации Объединения профсоюзов Гистадрут, а затем в январе 1920 года направился организовывать защиту поселений Верхней Галилеи.

1 марта 1920 года он принял свой последний бой…

Поселенцы из Крыма, прибывшие вскоре после гибели Трумпельдора, создали Гдуд а-Авода (Рабочий батальон имени Иосефа Трумпельдора) и в память он нем назвали основанное ими поселение Тель-Иосеф. Затем в честь погибших в том бою был назван новый город – Кирьят-Шмона.

Трумпельдор и семеро других бойцов, погибших во время обороны Тель-Хая, были похоронены на территории Кфар-Гилади. В 1934 г. останки погибших были перенесены на расположенное между Тель-Хаем и Кфар-Гилади новое кладбище, где скульптором А. Мельниковым и был воздвигнут знаменитый монумент «Ревущий лев», на постаменте которого выбиты слова «Хорошо умереть за родину».

Которые вполне могли быть сказаны.