НАПАДЕНИЕ В КЕРЧЕНСКОМ ПРОЛИВЕ

«Морской бой» в Керченском проливе, в котором десяток российских боевых катеров, два самолета и два вертолета героически захватили два невооруженных украинских малых бронекатера и совершенно незащищенный буксир, послужил причиной введения в Украине военного положения, а также поводом для очередной «глубокой обеспокоенности» мирового сообщества. Выльется ли эта атака обнаглевших вконец россиян в полномасштабную войну?

Итак, долго зревший «нарыв», тщательно взращиваемый Кремлем в Керченском проливе, наконец-то прорвался. Российские ВМС атаковали, как доказывает расследование голландской компании Bellingcat и спутниковые съемки американцев, три украинских судна в нейтральных водах Черного моря. Атаковали нагло, зная, что не получат ни единого выстрела в ответ: таранили под азартные вопли «дави его, бл…, дави!», а когда таран не удался (два российских катера вместо этого протаранили друг друга) – обстреляли ракетами и из автоматического орудия. 21 украинский моряк захвачен в плен, шестеро ранены, из них двое – тяжело (одному оторвало пальцы на руке).

Тот, кто смотрел российское телевидение, мог заметить, о чем с точки зрения местных комментаторов и политиков идет речь, прежде всего. Слова «Порошенко» и «выборы» контрапунктом проходят через большинство заявлений. Украинский президент Петр Порошенко, который ведет свою страну с 2014 года через длительный конфликт с Россией, должен 31 марта 2019 выставлять свою кандидатуру на выборы. Ядовитый тон, которым рассказывают о нем российские СМИ, демонстрирует: московским фаворитом он отнюдь не является. Поэтому мотивом Кремля является, скорее всего, желание усложнить ему жизнь. По предложению Порошенко, парламент в Киеве решил ввести военное положение – это может бросить тень на предвыборную кампанию и, возможно, вызвать сомнение в легитимности выборов.

Но, прежде всего, схватка восточнее полуострова Крым – это очередная глава в почти пятилетнем вооруженном конфликте между Россией и управляемыми ею «сепаратистами», с одной стороны, и Украиной – с другой. Самое позднее, с прошлого лета стало понятно, что Азовское море, соседствующее с Черным, при этом становится новым театром боевых действий. Азовское море имеет только одно узкое сообщение с Черным морем – пролив, который из-за российской оккупации Крыма теперь контролируется Россией с обеих сторон.

Из-за строительства моста из России на полуостров, с мая проход всех торговых кораблей всех стран в Азовское море крайне усложнился. Украина месяцами подряд обращалась к международному сообществу, предостерегая: Россия нарушает в Азовском море международное морское право, а также двусторонние договоренности, по которым обе страны имеют право на использование Азовского моря. Попадая в Азовское море, торговые корабли в последнее время вынуждены ждать до семи дней, многие из них уже после пересечения пролива останавливаются и обыскиваются российскими пограничниками. Россия имеет на это право, но количество этих обысков дает причину думать, что они просто издеваются. Прежде всего, Украина опасается, что из-за этого портовые города Мариуполь и Бердянск получат убытки. В самом деле – оба порта вынуждены были уже несколько месяцев назад проводить увольнения работников или переводить их на неполную рабочую неделю.

Порошенко «испортил» Путину в 2014 году его имперский проект

При этом с лета этого года мало кто в Киеве опасался, что Москва может в Азовском море – так близко от сепаратистских «народных республик» в Донбассе – задействовать военные силы. Против российского Черноморского флота украинские ВМС мало что могут сделать. Но, чтобы не быть совсем беспомощными, украинцы начали в сентябре строительство небольшой военно-морской базы в Бердянске. В октябре два военных корабля были переправлены из Черного в Азовское море, россияне дали им возможность пройти под Керченским мостом. Сейчас российские официальные учреждения не отреагировали на запрос трех новых кораблей о проходе (по данным Киева) – и конфликт начался.

Является ли новый виток напряжения выгодным для Москвы? Есть некоторые моменты, которые указывают на это. Порошенко «испортил» российскому президенту Путину в 2014 году его имперский проект. Вместо этого, он, в полном соответствии с целью гражданских протестов на киевском Майдане, удерживает свою страну на курсе сближения с Евросоюзом и НАТО. В течение следующих недель в Украине пройдет синод, призванный возродить новую, автокефальную (независимую от Москвы) православную церковь – таким образом, завершится 300-летняя зависимость от московского патриарха. Поэтому логичным для Москвы является, по образцу прошлых десятилетий, и теперь позаботиться о дестабилизации. Таким образом, разговоры об «украинской провокации» являются ничем иным, как очередной «дымовой завесой» – так же, как рассказы о том, что атакованные в нейтральных водах украинские катера, мол, «собирались взорвать Керченский мост». Вообще, у человека, обладающего нормальным чувством справедливости, весь этот поток грязи, венчаемый заявлением Путина о том, что «пока на Украине существует нынешняя власть – война будет продолжаться», не может вызвать ничего, кроме отвращения и брезгливости. И очень жаль глядеть на испуганного украинского парнишку-матроса, который, затравленно глядя в экран, монотонно зачитывает с телесуфлера свое «признание». Очень уж похоже на то, как террористы заставляют заложников наговаривать на камеру свои заявления…

«Они нас спровоцировали!»

Впрочем, следовало бы отметить, что нынешний тон московских заявлений резко отличается от ура-патриотических воплей времен аннексии Крыма и ввода войск на Восток Украины. Тогда угроза международной изоляции и санкций встречалась слоганами вроде «Не смешите наши «Искандеры», теперь же со всех экранов и страниц СМИ чуть ли не в один голос несется: «Мы не виноваты, нас спровоцировали, а теперь новые санкции введут!». Похоже, теперь «Искандерам» уже не над чем стало смеяться, а возможные новые санкции воспринимаются, как серьезная беда.

Хотя – будут ли эти санкции введены? Лидеры Германии и Франции, Ангела Меркель и Эммануэль Макрон, поспешили заявить, что не видят причины их вводить. Лидер США Дональд Трамп, которому его подчиненные настоятельно отсоветовали встречаться лично с Путиным на встрече лидеров «Большой двадцатки» в Буэнос-Айресе, сначала демонстративно прошел мимо кремлевского сидельца, даже не поздоровавшись с ним, но потом поспешил заявить, что, мол, «он хороший парень и мы с ним обязательно поговорим попозже». Совет Безопасности ООН (аббревиатура, которую многие все чаще расшифровывают, как «Организацию Обеспокоенных Наций») отказался обсуждать обвинения Москвы, но при этом выразил очередную «озабоченность» и призвал обе стороны «успокоиться». Обе!

На самом деле, сами споры о том, кто кого спровоцировал, являются успехом российской пропагандистской стратегии, так как правовая картина в данном случае – совершенно однозначна: Крым принадлежит, по международным законам, Украине, ООН осудила российскую аннексию. Таким образом, и территориальные воды вокруг Крыма – украинские. Но даже, если принимать во внимание российскую точку зрения – Москва была обязана гарантировать, согласно параграфу 17ff Соглашения ООН по морскому праву, право на мирный проход судов. Вместо этого в проход под Керченским мостом был срочно посажен на мель сухогруз, чтобы заявить о невозможности прохода. А украинские суда, дисциплинированно повернувшие и взявшие курс обратно на Одессу, были настигнуты в нейтральных водах и атакованы. Это – чистейшей воды ПИРАТСТВО.

С правовой точки зрения столь же важно следующее: в соглашении от 2003 года Россия и Украина приняли на себя обязанность соблюдать для военных и торговых кораблей в Азовском море и в Керченском заливе право свободного передвижения (freedom of navigation). Обе страны определили эти воды, как общие внутренние. То есть, украинские катера лишь воспользовались этим правом, в то время как нападение российских судов и самолетов является полностью противоправным.

Наглеть, пока дают

Что же теперь? Полномасштабная война? Откровенно говоря – вряд ли, хоть и не исключено. На самом деле, Путин не такой уж безбашенный отморозок, каким пытается выглядеть в глазах мировой общественности (вспомнить хотя бы разглагольствования о том, что «они сдохнут, а мы попадем прямо в рай»). Умирать за идею воссоздания СССР или до конца жизни гнить в противоатомном бункере после устроенного им ядерного апокалипсиса – это не для него. В данном случае, как и раньше, он лишь использует созданную им кризисную ситуацию, чтобы протестировать – насколько далеко Запад позволит ему зайти в нарушениях существующего права и в использовании военной силы. И, похоже, что в данном случае, несмотря на «обеспокоенность», тест проходит удачно. Многие сигналы, поступающие из мировых столиц – от Вашингтона до Берлина – крайне опасны. Например, когда федеральное правительство Германии призывает обе стороны к деэскалации – словно правовая ситуация ему так же неизвестна, как и тот факт, что с 2014 года агрессором в российско-украинской войне является именно Россия. Фактически, Берлин призывает Украину, жертву агрессии, «расслабиться» – циничная политика закрытых глаз.

Сила Путина – именно в этой слабости Запада. Вместо политики «мелких шагов», следовало бы четко определить «красную черту» и пресекать любую попытку Путина ее пересечь. Пресекать жестко: действенными санкциями, разрывом торговых и дипломатических отношений, торговыми эмбарго и реальной военной помощью Украине – особенно это относится к Европе, которая де-факто отсиживается за спинами украинских солдат, защищающих от захватчика свою страну, но, вынужденно – и Евросоюз. А вот, если пустить дело на самотек – можно доиграться и до ситуации, в которой военное напряжение приобретет собственную динамику… и выльется в большую войну само собой. Так, как это уже случилось один раз – в 1914 году, когда разразилась Первая Мировая.