КТО СТОЯЛ ЗА БОЛЬШЕВИКАМИ?

Первый советский президент, заместитель Ленина в Совнаркоме, заместитель и приемник Ленина в Совете Труда и Обороне – Лев Каменев – в работе «Ленинизм или троцкизм?», опубликованной в газете «Правда» 26 ноября 1924, сообщал:

«Наша партия сложилась в стране мелкобуржуазной, в стране капиталистически – отсталой, и вопрос о том, каким образом пролетариат, поставленный в условия наиболее отсталой из европейских стран, окруженный крестьянской мелкобуржуазной стихией, в большей мере, чем пролетариат какой-либо другой страны, как этот пролетариат еще при царском самодержавии мог родить, создать и выковать партию, которой судьбами истории было предназначено стать во главе всего международного движения, – есть основной вопрос самопознания партии. Этот вопрос есть вопрос о нашем происхождении и развитии, и партия неоднократно выясняла для себя, почему и каким образом пролетариату России (выражаясь по-старому) в отсталой крестьянской стране, при самодержавии, суждено было выковывать и выковать тот ленинизм, который теперь является путевой звездой для всего международного пролетариата, для пролетариата гораздо более капиталистически развитых и экономически подготовленных стран, чем Россия. Я не буду сейчас останавливаться на этих объяснениях. Одно – несомненно. В этих условиях партия революционного пролетариата, партия большевиков могла сложиться только в постоянной, систематической, неустанной борьбе с мелкобуржуазной стихией, пытавшейся подчинить себе рабочий класс. Большевизм есть учение насквозь боевое в том смысле, что оно создавалось, росло, крепло и окрепло в постоянной и неустанной борьбе со всеми формами влияния буржуазии на пролетариат».

Итак, спрашивается: каким образом?

И нет однозначного ответа.

На Первом Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов летом 1917 года присутствовало 1090 делегатов, среди них 285 эсеров, 248 меньшевиков, 105 большевиков. 4 месяца спустя на Втором Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов, 25-27 октября (7-9 ноября) 1917 года по данным бюро всех фракций, к открытию съезда насчитывалось 649 делегатов, из них: 390 большевиков, 160 эсеров, 72 меньшевика.

Итак, делегатов стало меньше, большевиков – больше.

Современный русский националист М.В. Назаров пишет: «Но чем объяснить феноменальный рост партии большевиков по всей стране? С февраля до октября ее численность с 5000 человек возрастает до 350 000 (даже если это пропагандное преувеличение, рост в десятки раз несомненен), создается платная (!) Красная гвардия в крупных городах (в Петрограде 20 тысяч бойцов, в Москве – 10 тысяч), выходит около 50 газет. И как Ленину удалось утвердить свое влияние в партии, несмотря на то, что большинство ЦК не поддержало ни апрельских тезисов Ленина с курсом на социалистическую революцию (считая это преждевременным), ни его фантастических призывов к восстанию»?

Конечно, чтобы такое случилось, – нужны деньги и немалые. Одними немецкими деньгами тут не обойдешься. Хотя Назаров цитирует хвастливое заявление от 29 сентября 1917 года статс-секретаря министерства иностранных дел Германии Р. Кюльмана: «Без нашей постоянной поддержки большевицкое движение никогда не достигло бы такого обширного влияния, какое имеет сейчас. Имеются все указания на то, что это движение будет продолжать расти».

20 тысяч наемных боевиков-красногвардейцев возможно и помогут большевикам обеспечить свое большинство на съезде и даже арестовать членов Временного правительства, но все же не объяснят, как тем удалось удержаться у власти.

Для этого необходима была поддержка широких масс чиновничества!

За несколько месяцев до Октябрьского переворота на VI съезде РСДРП(б) М.М. Лашевич сказал следующее:

«Стало несомненным, что Россия в областях экономической, промышленной и продовольственной идет к пропасти. Даже меньшевики признали, что необходимы революционные меры, чтобы смягчить и приостановить этот бег в пропасть. Даже немедленное заключение мира не остановит краха. Власть идет к нам. Это – факт. Взять ее надо, хотя 98 шансов за то, что… мы будем побеждены… Но надо ли брать власть сейчас? Я думаю, что нельзя форсировать события… Взяв власть сейчас, мы тем самым отметем элементы, которые потом пошли бы за нами… Колеблющиеся элементы неуклонно идут к признанию революционных мер, к которым мы пришли два месяца тому назад. Стратегический план, предложенный тов. Лениным, хромает на все четыре ноги… Не будем, товарищи, себя обманывать. Хлеба мы не дадим. Имеется много шансов, что и мира мы не сможем дать. Во время войны я не мыслю революцию в Германии… Немедленное декретирование перехода земли к крестьянам навряд ли поднимет настроение масс, вряд ли они и тогда пойдут воевать. Все это надо хладнокровно учесть, когда мы будем решать. Тов. Ленин нам не дал объяснения, почему надо сделать это сейчас, до съезда Советов… В съезде Советов мы будем иметь аппарат: если за взятие власти выскажутся все делегаты, которые съедутся со всей России, тогда – дело другое. … Мы стоим на вулкане. Каждый раз я встаю утром и думаю: не началось ли уже?..»

С тех пор ситуация только ухудшалась. Неудачи на фронте, падение производства, рост внешнего долга, гиперинфляция – всё это вело к тому, что банкротство России могло показаться наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Никто из порядочных людей не хотел брать на себя позорную миссию.

Вот тут-то и пригодились большевики!

Кто стоял за большевиками?

Все русские профессиональные революционеры, так или иначе, были в контакте с жандармами. Жандармам революционеры были необходимы. Одни поднимали их значение (жандармерии), помогали выбивать новые денежные фонды на её содержание. Жандармы обладали большой властью, но их не любили и даже презирали те слои общества, которые тогда назывались – чистая публика.

Если российский Жандармский корпус стоял за октябрьским переворотом, то многое из истории СССР начинает видеться в ином свете.