Posted by 19 февраля 1861 года царь России Александр II издал “Манифест об отмене крепостного права”, а также “Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости”.
Как сообщают историки, ночь после оглашения “Манифеста об отмене крепостного права” Александр II, по некоторым сведениям, провел в покоях своей сестры: император, как и все предыдущие годы, опасался, что дворянская оппозиция может решиться на переворот и его могут убить. Меры предосторожности были приняты самые серьезные: петербургскому генерал-губернатору были заранее даны секретные распоряжения относительно действий войск на случай “возмущения”. Точные даты оглашения “Манифеста” в столице были известны лишь ближайшим соратникам императора и лицам, непосредственно отвечавшим за его безопасность.
Помимо переворота в столице, опасались и народного возмущения в регионах. Мнением крестьян в ходе подготовки реформы никто специально не интересовался, и ориентировались разработчики на свои нередко умозрительные представления о чаяниях народа. Все понимали, что полностью исключить эксцессы невозможно. Войска на местах были приведены в повышенную боевую готовность, а сам “Манифест” решено обнародовать в период Великого поста, когда верующим категорически запрещается пить, что должно было оградить от пьяных выходок, которые могли перерасти в бунт.
Вопреки опасениям, новость о “воле” крестьяне приняли на удивление спокойно. Правда, и особенного энтузиазма она тоже не вызвала. Крестьяне получили личную свободу и многие гражданские права. Земля оставалась в собственности помещиков, однако они обязаны были предоставить крестьянам в пользование земельный надел, размер которого варьировался от региона к региону – как правило, они оказывались меньше дореформенных. За право пользования наделом крестьяне отбывали барщину или платили оброк, и в течение девяти лет отказаться от земли права не имели. “Свободный сельский обыватель” мог выкупить свой надел, однако происходило это по инициативе помещика, для чего государство ссужало крестьянину на 49 с половиной лет средства под 6 процентов годовых.
Впрочем, это многие помнят ещё с советской школы, хотя именно там нас учили искусству читать не понимая, что читаем. Мы не знали: ни кто такие крепостные, ни кто такие помещики, ни что такое свобода.
Крепостные
Вопреки существующему ошибочному мнению, что подавляющее большинство населения дореформенной России состояло в крепостной зависимости, в действительности процентное отношение крепостных ко всему населению империи держалось почти неизменным на 45% со второй ревизии до восьмой (то есть с 1742 до 1836), а к 10-й ревизии (1858) эта доля упала до 37%. Согласно переписи населения 1857-1859 годов, в крепостной зависимости находилось 23,1 миллиона человек (обоих полов) из 62,5 миллионов человек, населявших Российскую империю. Из 65 губерний и областей, существовавших в Российской империи на 1858 год, в трёх остзейских губерниях (Эстляндия, Курляндия, Лифляндия), в Земле Черноморского войска, в Приморской области, Семипалатинской области и области Сибирских киргизов, в Дербентской губернии (с Прикаспийским краем) и Эриванской губернии крепостных не было вовсе; ещё в 4 административных единицах (Архангельской и Шемахинской губерниях, Забайкальской и Якутской областях) крепостных крестьян также не было, за исключением нескольких десятков дворовых людей (слуг). В оставшихся 52 губерниях и областях доля крепостных в численности населения составляла от 1,17% (Бессарабская область) до 69,0 % (Смоленская губерния).
Вот такие интересные факты из которых следует, что крепостные составляли не многим более трети населения России, при том большинство из них были, крестьяне, имеющие свои хозяйства, платящие налоги в казну и ведущие торговою деятельность. Меньшая часть – дворовые. Мы их представляли как рабов, но дело в том, что эти люди, лично не свободные, попавшие в кабалу как правило за долги получали жалованье и даже могли заниматься предпринимательством.
Конечно крепостных секли и бывало несправедливо и до смерти, но было это не законно, и виновных в злоупотреблениях дворян, как правило наказывали, если их не убивали до того собственные крестьяне. Примеров тому множество.
«Вино и чай, кабак и трактир – две постоянные страсти русского слуги… Дома ему чай не в чай; дома ему все напоминает, что он слуга; дома у него грязная людская, он должен сам поставить самовар; дома у него чашка с отбитой ручкой и всякую минуту барин может позвонить. В трактире он вольный человек, он господин, для него накрыт стол, зажжены лампы, для него несется с подносом половой, чашки блестят, чайник блестит, он приказывает – его слушают, он радуется и весело требует себе паюсной икры или расстегайчик к чего». Так описывает А.И. Герцен в «Былое и Думы» быт русского дворового. В кабаках они прогуливали свое жалованье. Икру с расстегайчиком в трактирах бесплатно не подавали. В «Сороке-Воровке» Герцен описывает как крепостная актриса из тиранства домогающегося её помещика должна была покупать себе театральные костюмы на деньги из своего жалованья. И Последняя цитата из поборника свободы народа, которого, как нас учили «разбудили декабристы».
«У Сенатора (дяди Герцена – прим. автора) был повар необычайного таланта, трудолюбивый, трезвый, он шел в гору; сам Сенатор хлопотал, чтоб его приняли в кухню государя, где тогда был знаменитый повар-француз. Поучившись там, он определился в Английский клуб, разбогател, женился, жил барином; но веревка крепостного состояния не давала ему ни покойно спать, ни наслаждаться своим положением.
Собравшись с духом и отслуживши молебен Иверской, Алексей явился к Сенатору с просьбой отпустить его за пять тысяч ассигнациями».
Вот так бедный «раб» с 5000 рублей. По тем временам это были не малые деньги. Впрочем подобные примеры можно найти не только у Герцена, но и у любого российского автора того времени если читать внимательно и вдумчиво.
Итак, крепостное положение – было формой долговой зависимости. Из него можно было выкупиться, собрав деньги, в нем находясь. Но отдавать долги – не в обычаях российского общества.
Помещики
Большинство помещиков сами были «в долгах как в шелках». Известно, что к началу 1760-х гг. около 100 тыс. дворянских имений было заложено. И долги помещики отдавать не торопились.
В целях предотвращения отчуждения дворянских имений императрица Елизавета Петровна 1 мая 1753 г. дала Сенату указ обсудить возможность учреждения специального банка. Вышедший год спустя манифест от 13 мая 1754 г. объявлял во всенародное известие о создании в России государственного банка для дворянства, точнее, Петербургского и Московского дворянских банков, находившихся в ведении Сената.
Согласно манифесту 1754 г. дворянским банкам был предоставлен оборотный капитал в размере 750 тыс. рублей. Эта сумма была распределена между Петербургским и Московским банками. На оборотный капитал Московского дворянского банка было выделено 500 тыс. рублей вдвое больше, чем на оборотный капитал Петербургского банка. Это объяснялось тем, что в Москве выдавали кредиты помещикам практически всей центральной России, в то время как в Петербурге преимущественно прибалтийским помещикам и помещикам северо-запада России. Целью дворянских банков в Петербурге и Москве была выдача ссуд дворянам из низкого процента 6% в год. Ссуды брали не столько для обустройства усадеб, сколько для выкупа заложенных частным лицам имений.
Вообще-то помещик не являлся собственником именья. В отличии от боярина вотчинника, он получал поместье по месту своей службы, но правовой беспредел, начавшийся при припадочном царе-реформаторе Петре Первом, настолько все запутал, что государственные служащие стали считать казённое своим. Его за не имением другого и закладывали вместе с населявшими его гражданами российскими, платящими налоги и несущими воинскую повинность.
Кредиты в дворянских банках предоставлялись на срок не более года и могли продлеваться не более чем на три года. Однако дворяне не торопились расплачиваться с долгами, поскольку санкции по отношению к должникам были чрезвычайно мягкими. В 1759 г. по предложению графа П.И. Шувалова срок уплаты процентов был продлен до четырех лет, а в 1761 г. был издан указ о продлении срока погашения ссуд до восьми лет. По истечении этого времени продавались личные вещи должника, а если это не возмещало суммы кредита, то заложенное имение продавалось на аукционе.
Вследствие огромного невозврата сумм в банки, вошедший на престол император Петр III принял решение об их закрытии. В указе о прекращении деятельности дворянских банков от 26 июня 1762 г. говорилось, что следствие весьма мало соответствовало намерению, и банковые деньги оставались по большей части в одних руках, в кои розданы с самого начала; сего ради повелеваем в розданных в заем деньгах отсрочек более не делать и все оные неотложно собрать. Вскоре, как известно Петр III убили. Наступило царствование Екатерины II.
Взойдя на престол, Екатерина была изумлена – казначейство не знало какой доход получает государство. Какие бы ужасы не происходили в заложенных и перезаложенных дворянских имениях, оказалось, что управляются они лучше и рациональнее чем государственные, а таких было не мало. Количество находящихся на балансе у государства имений постоянно возрастало, как в следствии военных захватов, так секуляризации церковных и монастырских владений.
Началась приватизация. В руки доверенных лиц императрицы, её фаворитов раздавались казенные имения с целью сделать их рентабельными.
После истребления «доблестными» русскими войсками под командованием А.В. Суворова местного населения степей Поволжья и Причерноморья, обезлюдили огромные пространства. Земли там и ссуды на обзаведение раздавались всем желающим, но успешными оказались только поселения выходцев из Германии.
Вот как описывают ситуацию историки.
Государственные ассигнации под воинским конвоем были доставлены в Оренбург, Казань и Нижний Новгород. Заемные экспедиции в этих городах выдавали ссуды на 10 лет под 3% годовых. Из собираемых процентов 1% уходил на содержание банковских экспедиций, а 2% предполагалось употребить на постройку каменных банковских зданий в этих городах или отсылать в правление банков. Помещики для получения льготных ссуд не преминули пожаловаться на разорение имений. Взятые деньги не возвращались. Банк не получал даже свои 2%, которые должны были отсылаться в Москву.
Не смотря на ряд успехов, в целом политика дворянской приватизации оказалась порочной и, набрав ссуд, помещики в большинстве своем не торопились их возвращать. Не ценили они полученных «на халяву» имений.
Кредиты под залог имений составляли от 500 до 10 тыс. рублей, минимальный заклад 50 крепостных душ. По указу 11 декабря 1766 г. стоимость крепостного была повышена вдвое до 20 рублей. Ссуды под залог золота, серебра и драгоценных камней выдавались в размере 66% стоимости изделий. Ссуда могла быть выдана и без залога под поручительство богатых и знатных людей.
С 1770 г. дворянские банки, остро нуждаясь в привлеченных средствах, стали принимать вклады дворян и учреждений, обязуясь выплачивать по ним сравнительно высокие проценты 5% и 6%. Такие высокие процентные нормы сводили к нулю основную статью прибыли банка, и в условиях слабого возврата сумм по кредитам выплата официально заявленного процента становилась нереальной. Проценты по вкладам пришлось понизить, и выплачивались они нерегулярно. Это вызывало неудовольствие вельмож, державших в банке крупные суммы. В начале 1780-х гг. они даже хотели забрать свои вклады в случае неуплаты процентов. Дело получило огласку и рассматривалось на уровне Сената. Однако дворянские банки продолжали начислять повышенные проценты лишь по некоторым вкладам, например, по вкладу Московского университета. Банк сам стал неплатежеспособен.
30 июня 1775 г. Екатерина II объявила, что погасит долги Московского дворянского банка из комнатной ее величества суммы. Царица решилась распродать часть огромного и уже устаревшего личного гардероба, считая, что таким образом можно погасить долги на громадную сумму 287 649 рублей. В результате уже к сентябрю 1775 г. требования вкладчиков банка уменьшились до 19 417 рублей. Для погашения оставшегося долга императрица распорядилась отпустить суммы из Статс-конторы.
При Павле Первом ситуация не изменилась. Помещики были по-прежнему в долгах. Указом от 18 декабря 1797 г. был учрежден Вспомогательный банк для дворянства. Название Вспомогательный было объяснено в тексте Устава Заемного банка, который «делал вспоможения… дворянским фамилиям, имеющим собственности в недвижимых имениях, обремененным долгами, падшим в руки алчных ростовщиков и приходящим в несостояние от тягостных процентов».
Вспомогательный банк начал свои операции 1 марта 1798 года. Его устав предусматривал использование ссуд в первую очередь для погашения долгов помещиков купцам и государственным кредитным учреждениям. Банк должен был на протяжении двух лет выдавать долгосрочные ссуды на 25 лет под 6% годовых банковскими билетами под залог населенных имений. Размер ссуды определялся из расчета 40-75 руб. на ревизскую душу в зависимости от разряда губернии. При получении билетов заемщик должен был внести в банк 8% суммы (2% монетой и 6% билетами). В течение первых пяти лет заемщики выплачивали 6% годовых и лишь в последующие годы погашали ссуду. При несостоятельности заемщика банк должен был взять заложенные имения под свою опеку, расплатиться с кредитором, а через 25 лет вернуть свободные от долгов поместья их владельцам.
Уже в начале 1799 г. банк прекратил выдачу ссуд. В 1802 г. его существование было признано нецелесообразным.
Дальше ситуация тоже мало чем отличалась. Названия банковских учреждений менялось – суть оставалась прежней.
Помните Чичикова из бессмертного романа Н.В. Гоголя «Мертвые души»:
“Да накупи я этих, которые вымерли, пока ещё не подавали новых ревизских сказок, приобрети их, положим, тысячу, да, положим, опекунский совет даст по двести рублей за душу: вот уж двести тысяч капиталу!»
Вот она мечта русского дворянина – взять бы где взаймы – и это будет капитал. Конечно, при таком отношении к деньгам большинство русских помещиков к реформе 1861 года подошли, балансируя на грани банкротства.
Путь к свободе
Писав: «Прощай немытая Россия, Страна рабов, страна господ» М.Ю. Лермонтов льстил своей стране – в России не было господ, одни рабы. Даже цари понимали, что они рабы. Иван Грозный мечтал сбежать из России в Англию, Петр Первый – в Голландию. Мечтали освободить крестьян в России многие. Ещё фаворит правительницы Софьи князь Василий Голицын писал в своей тетради, что сделать это было не плохо, а заодно и прикупить в Англии и Голландии породистых свиней и овец, взамен русских худосочных.
Петр III решает начать освобождение подданных с господствующего класса, и издает указ о вольности дворянства.
В.О. Ключевский пишет: “Знаменитый манифест 18 февраля 1762 года, что дворяне, находящиеся на военной или гражданской службе, могут оную продолжать или выходить в отставку по своему желанию. В заключении Петр III повелевает всем верноподданным «презирать и уничтожать» и в публичных собраниях не терпеть тех, кто не хотел ни учиться – ни работать”.
Считается, что первые шаги к отмене крепостного права были сделаны Александром I в 1803 году, подписанием «Указа о свободных хлебопашцах», в котором прописан юридический статус отпускаемых на волю крестьян.
В 1816-1819 гг. крепостное право было отменено в прибалтийских (остзейских) губерниях Российской империи (Эстляндия, Курляндия, Лифляндия).
Горячим сторонником отмены крепостного права был и Николай I. «Крепостное состояние есть пороховой погреб под государством», – писал шеф жандармов А.X.Бенкендорф в отчете Николаю I. Необходимость отмены крепостного права не вызывала сомнений. Николай I в 1842 году издал Указ «Об обязанных крестьянах», согласно которому крестьян разрешалось освобождать без земли, предоставляя ее за выполнение определенных повинностей. В итоге в разряд обязанных крестьян перешло 27 тысяч человек. Больше желающих освобождаться в России не нашлось.
Лучше пошло дело с государственными крестьянами. В 1837-41 годах была проведена реформа, разработанная П. Д. Киселёвым: учреждено Министерство государственных имуществ и его местные органы, на которые было возложено «попечительство» над госкрестьянами через посредство сельской общины. Были ликвидированы барщинные повинности госкрестьян в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине, прекращена сдача госимений в аренду, душевой оброк заменён более равномерным земельно-промысловым сбором.
Убежденный противник крепостного права, Киселёв полагал, что свободу следует вводить постепенно, «чтобы рабство уничтожилось само собою и без потрясений государства».
Государственные крестьяне получили самоуправление и возможность решать свои дела в рамках сельской общины.
При подготовке крестьянской реформы 1861 составители законодательства использовали опыт реформы Киселёва, особенно в вопросах организации крестьянского самоуправления и определения правового положения крестьян.
Отменна крепостного права в России – это не прихоть доброго царя, желающего свободу своему народу, а попытка избавиться от нерентабельного экономического монстра.
Реформаторы стремились создать в России класс мелких эффективных собственников. Опасаясь, что сразу за освобождением начнется бесконтрольное бегство крестьян из деревни, они решили на первое время привязать их к земле, а заодно к общине с ее круговой порукой и контролем за личной жизнью своих членов. “Первое время” растянулось, однако, на многие десятилетия.
Как выяснилось, с общиной иметь дело было удобней всем. Помещику не нужно было каждый раз по-новому выстраивать отношения с отдельно взятым крестьянином. Казне община упрощала жизнь в плане сбора налогов. Полиции было проще следить за жестко структурированной общинной жизнью. Левые видели в общине символ готовности русского народа к социализму. Наконец, самим крестьянам община гарантировала минимальный прожиточный уровень, превышать который большинство из них по многовековой привычке особенно и не желало.
Реформа 1861 года не освободила никого из должников от долгов. Долги подлежало вернуть через 49.5 лет. Но их никто не вернул. Крестьянские долги аннулировали после революции 1905 года с 1 января 1907 года в рамках столыпинской аграрной реформы. А долг помещиков государству продолжал оставаться. В 1914 году он составлял 894 млн. руб. И только в 1917 году русские дворяне революционным путем освободились от долгов – после Великой Октябрьской революции в ноябре 1917 Государственный дворянский земельный банк был ликвидирован.
kackad.press 